11 глава

На голоэкране сразу же появилось это чудовище. Не корабль и не молекула. А что-то вроде кашалота, только в три раза больше. «Беркут» рядом с ним казался совсем мелким. Дятлов уставился на монстра, медленно продвигающегося к ним навстречу. Некоторое время смотрел, наблюдал и надеялся, что чудище проплывёт мимо. Но когда гигант открыл свою пасть, которая была усеяна тремя рядами пеньков зубов, Степан вынужден был приказать уничтожить опасный объект.

Ракета вылетела аккурат в пасть кашалоту, взорвалась и разнесла несчастного монстра на куски. Дятлов подумал о том, что жалко рыбку, но если бы тварь не посягнула на их жизни, то они бы разошлись миром.

— Может, мясца соберём? — монотонно предложил Вася, зависая над плечом Дятлова. — О, вон какой кусочек смачный проплыл, — и повернулся в сторону здорового куска. Степан поморщился, глянул на бортовой индактор, потом на Кузьмина. Кузьма кусал губы и пытался не ржать, однако плечи подрагивали.

— Будь ты из плоти, я бы давно тебя сожрал, — сказал хмуро Степан.

— Даже будь я из плоти, всё равно был бы несъедобным, — как-то сочувствующие отозвался Вася.

— Есть что-то ещё? — спросил в свою очередь Дятлов. Говорить с Васей очень не хотелось.

— Нет.

— Тогда съебись.

— Так точно.

Протянув руку, Степан схватил за локоть Кузьмина, заставляя его встать с кресла. Именно Кузьма нажимал на кнопку, которая выпустила в кашалота ракету. Вася удалился, и хотя устав запрещает и внутренние правила тоже, но Дятлову было начхать — настало время для целовашек и обнимашек. Вставлять Степан не планировал и запрещал себе, потому что бревно сегодня уже в Кузиной дырке побывало, а второго раза анус точно не выдержит, посему было приказано мозгу и сердцу остановиться на минете или дрочке.

Но стоило подумать об этом и прижаться к Кузьме, провести по башке пятернёй, чтобы исполнить мечу и зарыться в лохмы, как Вася снова явил своё великолепное звездорыло.

— Товарищ капитан, срочное сообщение, — выпалил бортовой индактор.

— Разъеби их всех нахуй! — рявкнул Дятлов.

— Нет. Это не кашалот. С нами пытается выйти на связь неизвестный объект.

— Кто ещё посмел нарушить наш блядский покой? — рыкнул Степан.

— Ам-м-м, — протянул Вася, закатив глазища. — Сигнал идёт через параллелепипед.

Дятлов резко отстранился от Кузьмы, уставившись на Васю. Кузьмин тут же прыгнул в кресло, готовый в любой момент увести корабль туда, куда прикажет капитан. Степан нагнул голову набок, размышляя о совсем непонятном даже ему варианте: ответить или проигнорировать, но тут же отмёл глупые мысли. Пройдя на своё место, кивнул Васе.

Бортовой индактор подмигнул синим — что-то новое! — а потом оказался над плечом Дятлова, являя его взору голограммный экран со звуковой дорожкой. Послышавшийся писк, а потом бурчание, будто из крана перестала идти вода, сначала ввергло Дятлова в шок, а после заставило покривиться. Он некоторое время пялился на дорожку, потом глянул на Васю и ткнул в экран пальцем.

— Это что?

— Это сигнал, — заявил Вася, часто моргая. — Пытаюсь расшифровать, но ничего не получается. Вообще не понимаю, что это. Но уверен, что они хотят нам что-то сказать.

— С чего им что-то говорить именно сейчас, когда мы на Возможной? — вопросил Дятлов.

— Может, это их планета? — озвучил мысли Кузьма.

— Вряд ли, хотя не исключаю и такой вариант, — кивнул Степан.

— О… — вдруг сказал Вася, чуток вытянулся, и перед глазами Дятлова возник другой экран. Степан непроизвольно сжал подлокотники кресла.

Если бы перед ним предстал крокодиломонстр, он был бы более спокоен. Однако на экране появилась металлическая рожа, вполне человекоподобная, но с жёлтыми выпученными глазами, большим носом и без рта. Робот смотрел прямо на Степана. Как тот жучок и рак, что были в аквариумах Рожковского. Роботы — это задница. Дятлов был уверен на сто процентов, что если кто и может уничтожить вселенную, то только они. А значит, этих тварей надо бояться сильнее всяких крокодиложопов.

Некоторое время ничего не происходило, а потом робот — Дятлов был уверен, что это механическая кукла, — выдал какую-то тираду.

— Вася.

— Да хуй знает этот пиздец, — вдруг выругался бортовой индактор, и Дятлов понял: дело дрянь — БИ волнуется.

Робот замолчал, глаза его странно дёрнулись, потом ещё раз. Он заговорил снова, и в этот раз язык был больше похож на щёлканье и клёкот птиц. Вася выдал нечто странное, то ли писк, то ли вскрик, Дятлов посмотрел на него, но Вася оставался таким, каким был всегда. Степан подумал, что, может, он ищет подход? С другой стороны, откуда бортовому индактору знать тарабарщину робота, когда у него в программе только те языки, на которых говорят в трёх галактиках. И вот в чём соль: если этого наречия нет в базе БИ, тогда этот страшила прилетел совсем из других мест. Впрочем, по молекуле было видно, что не с Земли.

Робот повторил ещё одну попытку к ним достучаться, и Дятлов почувствовал, что его это начинает злить. Напряжённость, что возникла в тот момент, когда он увидел первый раз робота, улетучилась и теперь ситуация не казалась такой опасной.

— Мы не понимаем, — оборвал его трескотню Степан, покачав головой. — Чего ты хочешь? Покажи. — Дятлов добавил к своим словам жесты. Робот внимательно на него посмотрел, потом нелепо нагнул голову набок, снова вернул на место и, вытянув металлические длинные руки, произнёс:

— И ме. И ме, — повторил он с расстановкой и поманил их к себе. — И ме. И ме…

Затем исчез и на его месте появилось светло-золотистое облако. Дятлов сразу же понял, что это туманность. Затем картинка сменилась роботом, и он снова сказал:

— О ме. — Поманил руками. — О ме.

Картинки поменялись опять. И когда робот появился вновь, Дятлов сказал, указывая сначала на себя, потом на него:

— Ты хочешь, чтобы я прилетел к тебе? — и ещё сделал характерный жест руками, как будто показывая самолёт.

Робот вытянул тонкий указательный палец, ткнул в Дятлова, потом в себя:

— О ме. И ме.

— Где ты?

Робот нагнул голову набок, глаза задёргались, сменилась картинка. Туманность оказалась от Возможной недалеко. На стартовых лететь, конечно, вечность, но на гипердвигателе час, а может, и меньше. Смотря какая скорость.

— О ме, — снова заговорил робот. — О ме…

Дятлов открыл было рот, чтобы спросить, а не опасен ли он и что ему надо, но передумал. Говорить на разных языках и жестикулировать они будут вечность. Легче отправиться к туманности и узнать, что надо роботу. Опасно. Очень опасно. Тут и дураку понятно: объявился хозяин параллелепипеда, зовёт его для беседы к какой-то туманности, что находится совсем недалеко от Возможной. И торчать тут или же игнорировать приглашение — неправильно.

— Я прилечу, — сказал Степан, указывая сначала на себя, потом показывая ладонями крылья и после тыкая в робота. — Скоро. Прилечу. К тебе.

— Х тепе, — повторил за ним робот.

— Да, к тебе, — сказал Дятлов, почему-то пугаясь того, что робот начал понимать их речь. Впрочем, чему удивляться, запрограммированная техника — она такая. Вон и Вася, может быть, уже его понял. Хотя вряд ли. Висит мёртвой звездой, закоротило, что ли?

— Пока, — поднял руку Дятлов, прощаясь с роботом.

— Ка, — повторил тот и жест тоже.

— Вася, отрубай.

— Есть, — отозвался бортовой индактор, и экран погас.

— Ты чего? — спросил Степан, глянув на Васю.

— М? Загружал в базу странные звуки, что издавал робот, вёл запись, голографировал, вышел на волну, определил её путь, пытался пробиться в схемы…

— Так, я понял. Давай уже к делу.

— Сигнал шёл от той туманности, что показал робот, но шёл через параллелепипед. Поэтому смело можно сказать, что туманность и параллелепипед связаны.

— Я уже это понял, — потом неожиданно спохватился. — А как ты проделал это? У тебя же мощности мало. — Неужели бортовой индактор начал врать?

— Я воспользовался их энергией. Сам удивился, — совершенно безжизненным голосом заявил Вася.

— Ну и что ты там увидел?

— Ничего. Меня не пустили. Лишь позволили пройти до туманности.

Дятлов задумался, глядя в пол. Постукивая по подлокотнику пальцами, пытался понять, не совершил ли он ошибку и не навредит ли им эта авантюра.

— Товарищ капитан, — позвал Кузьма, и Степан вскинул голову, глянув на него. — Думаю, стоит посмотреть. Кто знает, может, им нужна помощь.

Кузьмин был серьёзным и в этот момент выглядел на свои сорок лет. А то как ни взглянешь на него, так пацан пацаном.

— Может, — согласился Степан и встал. — Ладно, помолчим с часик, мне надо подумать.

— Есть, — отозвались Вася и Кузьма, а Степан подошёл к иллюминатору вплотную и вгляделся в тёмно-зелёные просторы океана неизведанной планеты.