Часть 1. Глава 4. Приоритеты

Кали хотел было возмутиться по поводу наглого поведения Сарейса, но умом понимал, что это идеальный вариант: роман с начальником личной охраны императора не станет подвергаться огласке и никто не осудит его за такой выбор партнёра. Проходил это с Найром — все знали и относились с пониманием. Стражники всегда были на особом положении, отношения с рядовыми к-рутами если и не порицались, то одобрения точно не вызывали — другой уровень.

Места в Страже долгое время передавались чуть ли не по наследству, это давало к-рутам финансовое благополучие и перспективы для своих детей. Но весь состав охраны императора, когда погиб Ардин, был казнён, и Рею пришлось в срочном порядке набирать новый из числа полицейских. Кто-то не прижился, как Найр, кто-то, наоборот, увидел своё призвание в обеспечении безопасности Семьи. Со временем традиции прошлого возродились — к-рутов и полукровок тщательно отбирали и долго готовили, что вновь сделало Стражу элитным подразделением, к которому никто не относился как к отряду клановых наёмников с Орти или с Нериде. Кали был в курсе, что телохранители знали историю Семьи гораздо лучше обывателей, а их лояльность обеспечивалась существенными привилегиями. Правда, предательство влекло за собой единственное наказание — смерть.

Встречаясь со стражниками в коридорах правительства, Кали искал среди них Сарейса — но для него все они были одинаковыми: высокие мускулистые фигуры, облачённые в чёрную форму с головы до ног, как тени. Узнавать Сарейса стал к концу недели, тогда же обменялся с ним контактами и договорился о встрече перед выходными. Кали любил хороший секс — это давало возможность без последствий расслабиться после рабочих нагрузок, потому упускать представившуюся возможность не собирался. Сарейс сам вызвался его сопровождать, пусть теперь и отрабатывает.

Этот вечер должен был закончиться сексом, потому Кали пришлось наконец разобрать вещи и привести квартиру в порядок. Разовая акция ни к чему не обязывала, а вот при постоянных встречах было неудобно. Для выхода в свет Кали выбрал узкие брюки и приталенную рубашку, которую застегнул не до конца, не соблазнения ради — просто нравилось выглядеть вызывающе, а наличие пары гарантировало безопасность, хотя публика в Нижнем городе в среднем была более цивилизованной, чем на Нериде.

Кали уже давно не комплексовал по поводу роста и телосложения — для многих к-рутов он был сексуально привлекательным, пусть и в качестве разового любовника. Впрочем, он догадывался, что кто-то из его предков явно согрешил, слишком в нём было мало изящества, хоть и как полукровка Кали не выглядел — тот же Исан, имевший четверть к-рутской крови, был похож на керийца гораздо меньше.

Оценив свой внешний вид на «с коктейлем потянет», Кали спустился на парковку, где договорились встретиться с Сарейсом. Тот тоже был одет в гражданское, но, увидев Кали, нахмурился.

— В этом ты в бар не пойдёшь, — произнёс он тоном, не терпящим возражений.

— С чего это? — ухмыльнулся Кали. — Давай без этого вашего собственничества. Сегодня я занимаюсь сексом с тобой, но как я одеваюсь — не твоё дело.

Сарейс с шумом втянул воздух и открыл перед ним дверцу гравикара. Правда, до бара стражников они не доехали — машина остановилась у дверей ночного клуба. Кали по большому счёту было плевать, где развлекаться, потому он возражать не стал.

Публика в клубе оказалась разношёрстной — на танцполе в основном резвилась керийская молодёжь, и Кали с удовольствием присоединился, вливаясь в кажущееся беззаботным веселье. Он был старше — по юности многие керийцы имели опыт с к-рутами, такие знакомства были приятным разнообразием, но редко приводили к смешанным бракам. Во всяком случае, на Керии. До отношений с Найром Кали не раз в таких клубах бывал, но сексом с незнакомцами занимался всего дважды, и прелестей тогда не оценил. А сейчас не было цели искать кого-то, хотел просто потанцевать — на ночь уже имелись планы.

Видимо, Сарейс вообще не являлся любителем подобного времяпрепровождения и пытался показать, что не против приступить к следующему плану программы, однако подгонять Кали не собирался: занял столик рядом с танцполом, заказал себе воды и увлечённо что-то читал на планшете. Картина эта выглядела невообразимо уныло, но каждый раз, как к Кали приближались с намерением познакомиться, он напоминал себе, что пришёл сюда не один. На алкоголь старался не налегать, хватало музыки и атмосферы, чтобы расслабиться — так, как давно уже не получалось. С момента отъезда с Нериде.

Когда на талию Кали в очередной раз легли чужие руки, он понял, что пора ехать домой: народ в клубе пьянел и смелел, а многие его товарищи по танцу уже нашли себе спутников на ближайшую ночь.

— Мне надоело, — сказал Кали, сев напротив Сарейса, который с неохотой поднял глаза от планшета.

— Хорошо, — ответил он, поднимаясь из-за стола.

Безэмоциональность начинала раздражать, но Кали тормозил возмущение — секс с Сарейсом ему, в общем-то, понравился. Только вот без опьянения и драйва взаимного влечения перейти к нему было не так просто, и Кали решил устроить вынужденную паузу, чтобы собраться с мыслями.

— Я в душ, — сказал Кали, когда они переступили порог квартиры. — Располагайся.

Сарейс и правда расположился — когда Кали вышел из ванной в одном полотенце на бёдрах, тот ожидал его обнажённым на кровати. Пришлось улыбнуться и задержаться взглядом на его мощном теле без единой татуировки, хотя сейчас вдруг захотелось, чтобы этот вечер просто закончился. Разглядывающий его тёмный взгляд вновь был нечитаем и даже скорее неприятен.

— Иди сюда, — Сарейс сел и протянул к нему руки.

Когда Кали подошёл, тот развязал узел полотенца, отбросил его на пол и провёл языком от пупка к паху, заставив задрожать. Теперь Кали был уверен, что Сарейс видел их секс втроём — знал предпочтения, ведь оральные ласки для него являлись не просто прелюдией, а полноценным сексом, после которого можно было окончательно раскрепоститься и позволить любовникам делать с его телом всё что угодно. Именно так Исан готовил его для Верна.

Сарейс опрокинул Кали на кровать и продолжил умело работать языком и губами, доставляя наслаждение, которое прорывалось сквозь неловкость секса по договорённости. На пике Кали выгнулся и сдавил голову Сарейса бёдрами, тот мягко развёл их, оторвавшись от его паха, вытер рот простынёй и провёл по впалому животу широко раскрытой ладонью. Наступило время ответной услуги.

— Как тебе нравится? — спросил Кали, приподнимая голову.

Поза была непривычной: Сарейс сел, развернул Кали спиной к себе, уложил его животом на свои ноги, насаживая на свой член и, прочно зафиксировав бёдра руками, начал управлять ритмом. Не лицом к лицу, как было принято даже у чистокровных к-рутов. Угол проникновения был необычным, как и ощущения, не только физические, но и эмоциональные — что-то от животной обезличенной страсти, такой неправильной и порочной. Впрочем, разнеженного после оргазма Кали это не смущало: принимал Сарейса и вскоре начал вновь возбуждаться — уткнулся лбом в голени и подмахивал. Хлёсткий шлепок по ягодице тоже не показался ему унизительным, а добавил остроты ощущений.

Жёсткий секс у Кали, конечно, случался, но это было совершенно другое, куда менее физическое. Сарейс, кончив, перевернул его на спину и вошёл уже обычным способом. Подставляясь под поцелуи, Кали чувствовал себя растекающейся массой в его руках, сам пытался отвечать на ласки, обнимал талию ногами, прижимая к себе. Да, секс с Сарейсом был хорош — за такой можно было простить и скучную мину, и абсолютное нежелание развлекаться. Следующий оргазм стал синхронным, и Сарейс, успокоив дыхание в объятиях Кали, встал и по-свойски направился в ванную.

— У тебя же завтра выходной. Останешься? — спросил Кали, когда тот вернулся.

Уже через месяц Кали предложил Сарейсу переехать к нему: всё равно работали практически в одном месте, и добираться до резиденции из центра столицы было удобнее, чем из Нижнего города. Тот согласился без колебаний, но с условием оплаты аренды квартиры пополам и этим же вечером перевёз свои вещи.

Конечно, после двух циклов одиночества, присутствие постороннего в квартире дисциплинировало, хотя у Сарейса имелась удивительная способность казаться незаметным несмотря на внушительные габариты. Кали не знал, было ли это врождённой чертой, или стало приобретённым навыком во время обучения на стражника. В любом случае Сарейс ему абсолютно не мешал, а крайне загруженный рабочий график обоих не позволял им пересекаться дома слишком часто.

Возможно, в Кали говорило малодушие, но жить в квартире, где находились вещи любовника, стало спокойнее — отвлекало от одиночества. Когда-то он предложил совместное проживание Найру, чтобы создать ощущение нужности и перекрыть пустоту внутри. И сейчас он не имел никаких иллюзий насчёт Сарейса, заранее настраивался не привязываться и жить одним днём. Точнее — одной ночью, которая приносила наслаждение и не оставляла никакой горечи. Как и никому не нужных ожиданий.

Такт и уровень воспитания Сарейса, как оказалось, были ближе к керийским — он родился и вырос в Нижнем городе и относился ко всему не так, как к-руты и полукровки, с которыми Кали до этого встречался. Возможно, Сарейс просто привык держать себя в рамках — начальник личной охраны императора нёс на плечах огромную ответственность и не имел права на импульсивность. Впрочем, спокойный, иногда даже казавшийся медлительным Сарейс устраивал Кали в сексе полностью, всё остальное почти не волновало. Особенно он старался не думать о чувствах Сарейса к Верну, накладывались личный опыт и отношение к императору — искренне радовался, что всё осталось в прошлом. Правда, отгонять мысли о Верне было довольно сложно — порой ощущал, что с ними в постели незримо присутствует третий. Не представлял, чем заслужил не только по-к-рутски страстный секс, но и сладко-тягучие поцелуи, которых в жизни Кали, пожалуй, никогда до этого и не было.

— Представляешь его, когда ты со мной? — не выдержал Кали, прерывая Сарейса.

— Нет, зачем? — искренне удивился тот. — Я даже не сравниваю.

— Да ну, — нахмурился Кали, не веря.

— Тогда такой же вопрос к тебе, — ухмыльнулся Сарейс, садясь на кровати: Кали закатил глаза. — Это лучше, чем деградировать, постоянно думая о недостижимом.

— Кто тут деградирует? — возмутился Кали и еле сдержался, чтобы не стукнуть кулаком по широкой спине.

Сарейс негромко рассмеялся и пошёл в ванную, ему на недовольство было наплевать, хотя Кали сам напросился — задавать подобные вопросы после секса не стоило. Слово «деградация» звучало неприятно и никак не выходило из головы. Сарейс, как и всегда, бесшумно собрался и прикрыл за собой дверь, а оставшееся до выхода на работу время Кали лежал и смотрел в потолок, думая о том, что происходит в его жизни с момента возвращения на Керию.

Конечно, Сарейс молча не одобрял беспорядочные связи — даже чересчур откровенная одежда Кали ему не нравилась, по поводу взглядов в чью-либо сторону и думать не хотелось. Не то чтобы Кали был в восторге от такого положения вещей, но принимал условия договора — в общем и целом их отношения были выгодны обоим. Правда, смущало некоторое противоречие в умозаключениях Сарейса: образ Верна в его глазах не померк даже после того, как тот переспал со многими стражниками, а Кали даже подумать о шаге в сторону нельзя.

Или Сарейс под деградацией имел в виду что-то другое? Иногда Кали казалось, что все его мысли видят насквозь и смотрят со снисхождением, но решил не заморачиваться — изначально не стоит ни на что рассчитывать с тем, кто начал спать с тобой ради великой и светлой любви к другому. Чем это лучше ситуации с Найром, которым двигало лишь желание не потерять работу из-за плохого самочувствия во время беременности? Даже хуже, наверное.

Кали усилием воли заставил себя подняться, принять душ и отправился пешком на работу. Новость о покушении на главу аварского правительства пришла ещё ночью — теперь нужно было разбираться с последствиями. Ему оставалось метров пятьдесят до здания правительства, когда завибрировал комм — Верн срочно вызывал к себе. Пришлось, минуя собственный кабинет, сразу идти к императору.

— Привет, Кали, — Верн был обеспокоен, хотя и старался не показывать виду. — Мне нужно срочно уехать. Поможешь Тиалу на совещании с Торговой федерацией? У Нарека есть моё расписание, подумайте вместе, что и как лучше перенести.

— Конечно, — кивнул Кали и не удержался от вопроса: — Что-то случилось?

— У Исана начались преждевременные роды, я полечу в госпиталь, чтобы узнать у Ларду подробности.

— Я всё сделаю, Верн, — уверенно сказал Кали и с ходу запустил вызов Нареку.

Убедившись, что дела переданы в надёжные руки, Верн в сопровождении Сарейса и ещё двух стражников направился к выходу. Утренняя новость выбила его из колеи — никак не ожидал, что у Исана могут быть проблемы с вынашиванием. Бывший муж казался крепче физически, хотя и не мог, конечно, похвастаться здоровьем, как у биологического отца.

— Господин Рэеллин, — главный врач встречал Верна в своём кабинете, — углублённое сканирование показало угрозу преждевременных родов у господина Ш’ии.

— Почему я узнаю об этом только сейчас, доктор Ларду? — Верн не собирался пока разбрасываться обвинениями, но фактически именно персонал Императорского госпиталя допустил эту ситуацию.

— Комплекс причин, господин Рэеллин. — Ларду шпильку не мог не заметить, занервничал. — В первую очередь повлиял высокий уровень стресса, который ваш муж… бывший муж испытывал в течение долгого времени.

— Что сейчас могут предпринять врачи на Аваре? — спросил Верн.

— Родовая деятельность может быть остановлена, но если господин Ш’ии не изменит в ближайшее время свой образ жизни, то ситуация повторится. Вам нужно помнить, что стресс отца отражается на развитии плода.

— Вы предлагаете искусственные роды? — Других кандидатур, кого можно отправить на Авар, у Верна не было, поэтому «изменение образа жизни» не подходило.

— Родоразрешение оперативным путём, — утвердительно наклонил голову Ларду.

— Доктор Ларду, это не лучший вариант, мне кажется, — У Верна пересохло в горле.

— Господин Рэеллин, я согласен с вами, что это несёт в себе некоторый риск для репродуктивного здоровья господина Ш’ии в дальнейшем, но пациенты госпиталя успешно рожали других детей после оперативного вмешательства на таком сроке. Конечно, следующую беременность необходимо будет тщательно наблюдать в течение всего срока и, возможно, сделать несколько коррекций… — Ларду запнулся, когда встретился с ледяным взглядом Верна. — С другой стороны, вы прекрасно знаете, что вашему бывшему супругу было поставлено первичное бесплодие и для наступления беременности ему пришлось проходить серьёзную гормональную терапию. Поэтому медицинское вмешательство в его ситуации всё равно будет обязательным. В данном случае, я считаю, важнее избежать риска для жизни вашего сына.

— Вы правы, доктор, — вздохнул Верн. — Если господин Ш’ии согласен, проведите операцию.

Всё это казалось безмерно, до ломоты в груди, жестоким, и Верну приходилось принимать решение, выбирая, кто важнее не для него — для Империи. Рей настоял на этой беременности в династических целях, а потом Верн отправил Исана на Авар, не считаясь с его положением, просто никому больше не доверял. И теперь, если Исан захочет родить ребёнка — желанного и по взаимной любви, — ему придётся всю свою жизнь подстраивать под ритм беременности и иметь множество ограничений, как когда-то это случилось у Джейса.

И тем не менее доктор был прав: сейчас жизнь ещё нерождённого сына императора важнее. Верн понимал, что совместные дети с Теллимом если и появятся, то нескоро, а внутренние правила предписывали монарху иметь минимум двоих сыновей. И опять же… родословная детей от первого брака была безупречной, а вот потомство от Теллима при ближайшем рассмотрении могло вызвать вопросы. Верна не волновало низкое происхождение мужа, даже его отец искренне понравился своей простотой и не свойственными в его круге общения открытостью и доброжелательностью, но наследником должен был стать чистокровный аристократ, как бы цинично это ни звучало. Сам Верн, кстати, похвастаться таким происхождением не мог — внебрачный сын, рождённый ассистентом, погибшим во время родов, — но император Ардин заранее подготовил ему пару в лице сына своих брата и племянника, чтобы закрепить свежую кровь кровью Рэеллинов. Притом что Верн не являлся наследником — просто третьим сыном. Такова была жестокая действительность Семьи.

Если совсем отключить эмоции, то после рождения сына Исану станет проще справляться со своими обязанностями на Аваре. Верн знал, что и Исан это понимает — раз сразу согласился с предложенным вариантом.

Верну пришлось ещё несколько часов провести в госпитале в ожидании результатов операции. К счастью, всё прошло успешно: новорождённого сразу поместили в инкубатор, а Исана погрузили в медикаментозный сон, чтобы ускорить процесс регенерации.

К этому моменту с Нериде прибыл Рей и, хмурясь, изучал отчёт Ларду о состоянии ребёнка и новоиспечённого отца.

— Как думаешь назвать сына? — спросил он, закрыв голограмму.

— Ноэм, — Верн попытался угадать эмоции дяди, но ничего положительного там не увидел. — Завтра после обеда прибудет генетический материал для проведения экспертизы, и я сделаю официальное заявление. Доктор Ларду считает, что с транспортировкой ребёнка на Керию стоит повременить пару недель.

— Ясно, — сквозь зубы сказал Рей. — Мы с Джейсом съездим за Ноэмом на Авар, как раз приурочим это к годовщине выборов нового правительства.

Он настолько стремительно покинул кабинет, что Верна обдало лёгким ветерком. И хотя теплоты в общении дяди с первенцем никогда не наблюдалось, уже давно стало ясно, что тот дорог ему не меньше других детей. Не волнуйся Рей за Исана, не сорвался бы тогда на его поиски на Авар, бросив Верна разбираться с цранху в одиночку.

Тягостное ощущение не смог исправить даже Теллим, который не нуждался в пересказе новостей. Несмотря на настороженное отношение к бывшему мужу Верна, ситуация ему тоже казалась несчастливым стечением обстоятельств.

— Если бы Исан оставался на Керии или хотя бы вовремя обратился к специалистам, беременность можно было бы сохранить, — сказал он, хотя Верн не собирался начинать этот разговор, и без того чувствовал себя ужасно.

— Я знаю, — ответил Верн, скривившись. — И если бы он год не провёл среди чокнутых фанатиков, тоже. — Заметив, что Теллим изменился в лице, Верн подошёл к нему и приобнял за плечи: — Извини, Тел, нет настроения.

— Ничего страшного, я понимаю.

Больше Теллим тему не поднимал, хотя легче от этого Верну не стало. Доктор Ларду отчитывался о состоянии здоровья Исана и Ноэма каждый час, но только ночью Исан вышел на связь из больничной палаты.

— Привет, ты как? — спросил Верн.

— Пойдёт, — слабо улыбнулся Исан, выглядел он измождённо, но не подавленно. — Уже сходил посмотреть на Ноэма. Мельче Арена при рождении раза в полтора.

— Прости меня… — негромко сказал Верн.

— Ты не виноват, Верн. — Исан убрал с лица спутанные длинные волосы. — Может, так и правда всем будет лучше.

— Тебе точно нет. — В носу Верна защипало, и он шмыгнул носом.

— Теперь я точно свободен. — Звучало как-то совсем обречённо.

— И это говорит тот, кому придётся остаться на Аваре, — съязвил Верн, а Исан усмехнулся. — Только не говори мне, что там лучше, чем в Империи, рядом со мной.

— Скажем так, сравнимо. — Не только губы — глаза Исана смеялись, и у Верна отлегло: если может шутить, значит, всё более или менее нормально.

— Береги себя, Исан.

— Ты тоже.

В результатах генетической экспертизы Верн не сомневался, но она была обязательной для всех детей императора. Сделать официальное объявление о рождении сына было решено уже утром, и Верн набрасывал примерный текст обращения перед тем, как отправиться в резиденцию.

— Можно? — в кабинет заглянул Кали, последние два дня он активно помогал Тиалу, которому пришлось взять многие вопросы императора на себя.

— Проходи. — Верн отодвинул от себя планшет и устало потёр переносицу.

— Как они? — спросил Кали.

— Всё хорошо, — ответил Верн, ему не нужно было уточнять, о ком идёт речь.

— Верн… — Кали колебался, что было на него не очень похоже.

— Да? — Верн посмотрел на него внимательно, но никаких тревожных признаков не обнаружил.

— Мне кажется, произошла утечка информации о рождении Ноэма, — осторожно произнёс Кали.

— Почему так думаешь? — нахмурился Верн: если кто-то из военных или врачей Императорского госпиталя проболтался, придётся проводить внутреннее расследование.

— Слух пошёл от Дома Атедис, — ответил Кали. — А дальше разнеслось. Как понимаю, Атедисы узнали это от своих контрагентов на Аваре.

— И? — поднял бровь Верн.

— Опять хотят собрать совет.

— Зачем?

— Думаю, чтобы обсудить твоё семейное положение, — Кали присел на подлокотник кресла, по-прежнему прижимая к себе, как щит, планшет.

— Как это мило, — закатил глаза Верн.

— Вполне, — пожал плечами Кали. — Все думали, что ты устранил Исана из-за ссоры с Реем, но гипотеза не подтвердилась, Рей — всё ещё твой советник. А сейчас открывается информация, что разводились вы в момент, когда Исан ждал ребёнка. Считают это подозрительным.

— Думаешь, хотят предложить мне кого-нибудь? — Скопившееся напряжение мгновенно нашло выход, и Верн прыснул.

— А что, завидный холостяк, — заулыбался Кали в ответ.

— Придётся этот факт исправить, — всё ещё смеясь, Верн взял в руки планшет.

— Ты расскажешь Империи о Теллиме? — поднял брови Кали.

— Нет, но я могу объявить о заключении непубличного брака, сохранив личность своего супруга в тайне.

— Вполне вариант. Вместо одной сенсационной новости будет две, — Кали встал на ноги и направился к двери, посчитав, что разговор окончен.

— Да, Кали, — Верн оторвался от планшета и посмотрел на него.

— Что-то ещё? — Кали остановился, ожидая новых поручений.

— Спасибо тебе.

— За что? — Кали не очень правдоподобно удивился.

— За помощь, — сказал Верн. — Я рад, что ты вернулся.