Глава 16. Намерение Фоминых

По его виду Анна сразу поняла, что он опять начал думать про свои ноги. Она подошла, встала за инвалидной коляской, нагнулась, прижалась к нему у уха и сказала тихим голосом:

— Не переживай, всё поправится! Ты в сто раз лучше него.

Тёплое дыхание вонзилось ему в ухо, словно пёрышко легонько поцарапало ему ушную улитку – стало щекотно, и вместе с тем всё словно онемело. Только он хотел повести коляску, чтобы отдалиться от неё, как Анна опередила его, встала спереди и помахала рукой:

— Я съезжу, посмотрю, что там случилось. Вернусь домой до девяти.

«Домой? Она считает это место своим домом?»

Анна уже ушла, она не увидела, как в этот момент отреагировал Алексей. Она села в машину и поехала к Фоминым.

— Дядя, тётя.

— Вот и Анечка пришла. Иди скорее к Вике, она заперлась в своей комнате, ничего не ест, измаяла нас.

— Хорошо, я пойду к ней, вы не переживайте.

Анна взяла что-то поесть и вошла в комнату Виктории. Войдя внутрь, она тут же обратила внимание на красные от слёз глаза девушки.

— Аня, что мне делать? Мирон игнорирует меня. А если он разорвёт помолвку, что тогда?

— Ты ходила к нему?

— Он не брал трубку. Я пошла в компанию, а он не захотел разговаривать со мной, велел идти домой. Я не хотела устраивать скандал и вернулась домой. Помоги мне.

— М-да, дело и впрямь плохо. — вздохнула Анна.

— Ань, ты обязательно должна помочь мне. Если Мирон расторгнет помолвку со мной, я убью себя!

«Тогда иди скорее! Сейчас, немедленно, сию минуту!» — думала про себя Анна.

Виктория посмотрела, что Анна даже глазом не повела, и вдруг у неё появилось ощущение, что довольно уже игр.

— Если бы я раньше знала, я бы так не напивалась. Откуда мне было знать, что, когда я по неосторожности перепью, тот подлец воспользуется мной? — говорила Виктория, скрипя зубы.

— Вика, когда мы вас увидели, по тебе не было видно, что он принудил тебя к поцелую, ты, кажется, даже…

Даже… наслаждалась! Ладно, поцеловались — так поцеловались, но целовалась-то с таким наслаждением! Куда она дела честь Мирона?

— Я тогда была пьяная, я думала, это Мирон. — нервно сказала Виктория.

Анна помолчала, потом ответила:

— Дорогая, то, что случилось, непременно пронзило сердце Мирона. Каждый раз при виде тебя он будет вспоминать об этом.

— И что же делать?

Анна подумала и ответила:

— Выхода и вправду нет, ну только если время не потечёт вспять, или если и с ним не произойдёт подобное. Тогда вы будете квиты.

Виктория вдруг воодушевилась. Она схватила Анну за плечи:

— Аня, ты права. Стоит только ему совершить непростительное, и мы с ним квиты. Он не сможет злиться на меня, и мы продолжим помолвку.

— Вика, я же просто ляпнула.

— Мне нужно найти человека, который бы соблазнил его или заморочил ему голову.

— Подожди, это нехорошо, это плохая идея.

— А что ещё можно сделать, если не это?

«Вот же идиотка!» — подумала про себя Анна.

— Ань, скажи, кто лучше подойдёт для этого?

«Кто угодно, лишь бы не я!» Да вот только…

— Аня, я считаю, только ты можешь сделать это, помоги мне.

«Вот дерьмо!»

— Я доверяю тебе больше всех, только если это сделаешь ты, я буду спокойна. А что, если вместо тебя будет кто-то другой и, воспользовавшись случаем, она и впрямь замутит с Мироном?

Анна промолчала. «Расслабься, не такой уж и привлекательный твой Мирон».

— Аня, ну помоги мне, ты что, сможешь смотреть на меня в таком состоянии?

«Ещё как смогу!»

— Вика, помочь-то я помогу, просто…

Виктория не дослушала её и пришла в бешенство:

— Если ты мне не поможешь, это дело не решится. Если оно не решится – я не смогу жить. Ты сможешь спокойно смотреть, как я расстанусь с Мирошей? Или же, тебе не терпится увидеть наше с ним расставание? — Виктория переменила тему разговора, и взгляд, которым она смотрела на Анну, стал несколько испытующим.

— Как ты можешь говорить такое? За кого ты меня принимаешь?

Анна смотрела на сестру полным разочарования лицом.

— Раз ты так считаешь, то отныне я отдаляюсь от вас, и больше не буду с вами общаться.

Она повернулась и собралась уходить из дома Фоминых. Виктория быстро схватила её:

— Прости, я перенервничала, я сказала неправильные слова, какой-то мужик не может повлиять на нашу сестринскую дружбу. Тем более, насчёт того, что было между тобой и Лёшей в том году… я же тоже ничего не говорила, разве нет?

«Хм, что ты скажешь-то? Разве это не твоих рук дело?»

— Зачем упоминаешь про то, что было в том году? Хочешь до смерти меня довести?

В прошлом, всякий раз, когда Виктория вспомнила про события того времени, Анну начинали мучить угрызения совести: ей казалось, что это она расстроила помолвку Алексея и Виктории.

— Всё-всё, молчу. Сейчас подумаем, что можно сделать, хорошо? Ты не сердись.

Виктория нашла это очень странным. Отчего теперешняя Аня стала сердиться по любому малейшему поводу? Это не укладывалось у неё в голове.

— Вика, давай ты больше не будешь говорить такое, а то я и впрямь больше не приду.

— Поняла, не буду!

Если бы Анна не пришла к Фоминым, то в проигрыше были бы безусловно они.

— Есть в окружении зятя или может в компании такие, от кого тебя тошнит, но которые хотели бы замутить с ним?

— Есть! Конечно есть! — ответила незамедлительно Виктория и очень уверенно.

Полно в компании господина Короткова девиц, которые мечтают прыгнуть к нему в кровать.

— Ну всё тогда. Я верю, с твоей-то мудростью ты точно решишь эту проблему, не то, что я – глупая дура, которая всё портит.

«Пуф, классическая фраза расчётливой шлюхи».

Анна поведала Виктории о пути решения проблемы, та поняла, что надо делать, и отправила сестрёнку на ужин. Егор Дмитриевич и Ульяна Антоновна, увидев её, очень обрадовались и провели с ней часы за разговорами о том, о сём.

— В тот день, увидев, как вы с Алексеем хорошо ладите, мы очень обрадовались. Всё-ж-таки уже поженились, конечно, мы желаем вам только счастья, вот только… — говорила Ульяна Антоновна и вдруг остановилась.

— Знаю, вы очень беспокоитесь за меня, но я забочусь о себе сама, не переживайте.

Пожилая дама обалдела. Она безумно хотела сказать то, что следовало за «вот только», но Анна не дала ей никакого шанса!

— Приступим к еде. — заговорил Егор Дмитриевич, сгладив смущение супруги.

Ульяна Антоновна не сдавалась и продолжила уже за едой:

— Аня, вы с Алексеем так хорошо живёте вместе, и по идее мне не надо бы соваться со своими советами, но я всё-таки напомню тебе: держи покрепче свои деньги, ни за что не давай ему забрать их. Только с деньгами у женщины появляется смелость открывать рот.

— Э-э! — Анна тут же запаниковала.

Фомины всем сбором посмотрели на неё с нервным видом:

— Что произошло? Алексей забрал твои деньги? Сколько он взял? Их можно вернуть?

Анна тем временем засмеялась:

— Как вы напугались. С моими деньгами всё в порядке, не надо беспокоиться. Их цена – смерть моих родителей, я не стану разбрасываться ими направо-налево.

Вот только улыбка её к концу фразы стала немного пугающей.

«Ишь, поживиться решили щедрой компенсацией, которую оставили родители? Шаромыги!»

— Ты нас напугала. — Ульяна Антоновна постучала себя по груди, словно сбросив камень с души.

— Тётя, чего это Вы так напугались?

— Я, я просто испугалась, что тебя обидели. А если Алексей забрал все эти деньги, что бы с тобой стало? Он бы в любое время выгнал тебя, когда бы захотел.

— К сожалению, они в депозите и сроки уже определены, а то я бы дала их на сохранение вам.

В тот же миг у Егора Дмитриевича и Ульяны Антоновны кровь застряла в горле.

— Сколько лет ты будешь держать их в депозите? — спросила Виктория.

— Всего год.

— Нормально. Когда истечёт срок, вытащи их и папа с мамой найдут тебе финансового советника. Только управляя финансами можно накопить деньги, проценты у банков слишком низкие.

— Понятно, хорошо. Тогда, как только срок истечёт, я вытащу деньги и передам их вам.

В тот же миг, как они услышали это, у Егора Дмитриевича и Ульяны Антоновны на лице появилась улыбка. Эту денежную компенсацию передали только через несколько долгих лет, не то они уже быстренько присвоили себе деньги.

Закончив ужин, Анна отправилась домой. Она обнаружила Никиту сидящим на диване. Он увидел, что она вернулась, и встал. Казалось, что он уйдёт, но в итоге он подошёл к ней и обратился со строгим лицом:

— Пойдём за мной.