Глава 6. Единение

Практически сразу после общего сбора Катри’а вызвал к себе Лэнси. Ничего удивительного в этом не было — неподчинение командиру являлось из ряда вон выходящим проступком.

— Младший лейтенант, — начал полковник, разглядывая Лэнси исподлобья, — надеюсь, вы понимаете, что я имею полное право уволить вас из рядов вооружённых сил?

— Да, полковник, — Лэнси, выдерживая зрительный поединок, кивнул.

— Но я так не поступлю, — полковник опустил глаза к своему рабочему планшету. — И не потому, что за вас попросил капитан Ш’ии. Конечно, я доверяю ему как боевому офицеру, но в силу возраста у него нет достаточного опыта руководства, потому его точка зрения на ваш счёт может быть ошибочной. — Лэнси сглотнул: даже представить себе не мог, что Ш’ии наговорил полковнику. — Вы остаётесь на «Сорок третьем» исключительно из-за передислокации, у меня нет времени искать вам замену. Надеюсь, за пять дней карцера вы успеете тщательно изучить устав и впредь будете соблюдать субординацию. Вам понятно, лейтенант?

— Да, полковник. — Лэнси склонил голову и покинул кабинет.

Не то чтобы карцер стал для него неожиданностью, всё-таки нарушил приказ КАГа, и оправдать себя было нечем, просто это был первый карцер в жизни Лэнси, и пришёлся он аккурат на единственное время, когда можно уйти в увольнительную перед Аваром. Так что вместо поправления издёрганных нервов выпивкой и беспорядочным сексом Лэнси пять дней провалялся, изнывая, на полу серой, похожей на коробку, камеры в полном одиночестве, получая ежедневно лишь галеты и воду.

Читать устав, конечно, он не собирался, раз уж выдался шанс, решил разобраться с причинами такой реакции на Ш’ии, которая даже для вздорного и своенравного характера Лэнси переходила все границы разумного. Увы, в самокопании он силён не был, потому пришёл к выводу, что просто запал на не того парня.

Ещё размышления касались сходства Ш’ии с Ореном Оберном, последний разговор пролил свет на эмоции, которые прятал уравновешенный с виду капитан. Лэнси они не испугали, скорее порадовали, добрался-таки до сути, докопался, вышиб с рельсов воспитанной нейтральности, но этот взрыв, не истерика, казался настолько правильным, своевременным, что вызвал в душе Лэнси новые сомнения: если Ш’ии так похож на био-отца, может, и тот не совсем такой, каким его представляет большинство жителей Империи?

«Сорок третьему» оставалось чуть больше стандартных суток пути до Шаррьякх, когда Лэнси наконец выпустили из карцера. Все пилоты авиагруппы, ожидаемо, были на стороне Ш’ии, Рейнс тоже, похоже, цветасто охарактеризовал своего соседа, так что Лэнси столкнулся с игнорированием. Неявным, без агрессии, но уже никто не пытался завести с ним непринуждённую беседу или попытать счастья на почве взаимного удовлетворения.

Лэнси это почти не заботило, ни к кому в друзья напрашиваться он не собирался, а уж тем более в любовники — прекрасно понимал, что за его поведением теперь пристально следит полковник. Ш’ии приходилось избегать, чтобы не сорваться снова, Лэнси чувствовал, что может, а это показало бы его слабость. За те несколько секунд в коридоре продемонстрировал всё что можно, сейчас оставалось только расписаться в собственном бессилии и начать либо открыто хамить, чтобы нарваться на увольнение, либо наедине попросить себя трахнуть, получив в ответ язвительный отказ. Это было бы даже более унизительно, чем карцер.

Аварская колония Шаррьякх показалась Лэнси крайне занятной — керийцы на подобных никогда не селились, они вообще редко стремились к освоению новых пространств без весомых экономических причин, предпочитая интенсивный путь развития. Авар же занимал территорию существенно меньшую, чем Империя или Земная Федерация, сказалась длительная изоляция — им не позволяли выходить за пределы своих секторов, приходилось колонизировать планеты с крайне экстремальными условиями.

Шаррьякх вращалась вокруг своей звезды синхронно, всегда подставляя ей только один бок, потому на нём под постоянно палящими лучами небольшой и неяркой звезды располагался океан, а на другом — вечная мерзлота ледников. Выглядело это почти как глазное яблоко. Обитаемым было только кольцо на границе света и тьмы, довольно широкое, чтобы построить город и военную базу. Аварцы успешно использовали перепады температур в своих целях, применяя особенности планеты для энергоснабжения, защищались от нестабильного звёздного излучения спутниковыми экранами, а от низких температур — куполами.

Для нахождения на планете всем прибывшим керийским военным выдали респираторы, чтобы дышать в неподходящей им атмосфере, и тёплую форму — переходить между куполами приходилось прямо по ледяному берегу, а средняя температура на обитаемой части планеты с вечным днём была довольно низкой. На той стороне Шаррьякх, где царила вечная ночь, без специальной защиты находиться вообще не стоило.

Эмоции по поводу особенностей местного климата у Лэнси очень скоро угасли, уступив место удивлению аварской культурой. В частной школе, конечно, немало времени уделяли изучению находившихся тогда в изоляции аварцев с их костяными наростами на головах, системой каст и ортодоксальной верой в рэнделов, но это давно стёрлось из памяти, казалось карикатурным и бессмысленным.

Что-то на самом деле было правдой, что-то — гиперболой, но Лэнси всё равно был поражён инаковостью аварцев. Ему доводилось встречаться с землянами, но такого впечатления они не производили, хотя были, как и аварцы, двуполыми и имели существенно отличавшуюся культуру. Правда, земные мужчины внешне напоминали к-рутов, а сами люди казались куда понятнее и предсказуемее жителей Авара.

Во-первых, аварское общество было разделено на касты: жрецов, воинов и созидателей. Деление это не было формальным, как когда-то в Империи, члены каждой касты сохраняли почти полную обособленность от других, даже одевались по-разному, межкастовые браки заключались редко, особенно между духовенством и военными. Разграничение касалось и выбора мест проживания, к примеру, на Шаррьякх в основном жили жрецы и созидатели, а воины заселяли другие колонии. Каста созидателей была самой нейтральной из трёх, её лидеры не противодействовали общению своих членов с двумя другими, но для полноценного баланса этого было недостаточно.

Извечное противостояние теократии и военной диктатуры послужило причиной последних событий, когда могущество созданного рэнделами триединства впервые с момента победы над Духами подверглось сомнению.

Лэнси был далёк от набожности, не интересовался рэнделами от слова «совсем», слышал только о возведённом на Керии храме триединства, но даже не видел его лично — в столице всегда проводил время в Нижнем городе, там обстановка была проще, а нравы — веселее. Белокаменные небоскрёбы, малолюдные улицы, одетые в традиционные робы керийцы, благочестивость без суеты — вызывали у Лэнси лишь тоску. Потому и конфликт, из-за которого на аварских колониях возникали вооружённые столкновения и уничтожались храмы, казался пустым и надуманным.

По просьбе принимающей стороны «Сорок третий» был вынужден сесть на теневой стороне планеты, а почти весь экипаж крейсера доставили в единственный город Шаррьякх, соседствующий с военной базой. Так что общения с местными жителями было не избежать — встречались на улицах куполов, в специально обустроенных жилых корпусах и столовых. И, конечно, снаружи, где на фоне белизны снега вдали виднелась тёмная полоса океана.

У Лэнси почти сразу закрались подозрения относительно миссии керийских военных на Шаррьякх — у касты жрецов, как и у воинов, имелась собственная армия, встретившая имперский крейсер и эсминцы на орбите планеты. Значит, от нападения агрессивных соседей они могли защититься и без помощи союзников? Прибывшая двадцатью часами позже эскадра касты воинов озадачила не только Лэнси — находившиеся на борту аварцы так же были размещены в городе.

Ответ на мучившие всех керийцев вопросы дал капитан Ш’ии: сменил военную форму на традиционное одеяние светло-голубого цвета и отправился к ожидавшим его аварцам в робах трёх оттенков серого — от почти чёрного до практически белого. Приветствие было тоже по всем правилам аварского этикета — и на аварском языке. Значит, керийские военные были всего лишь сопровождением супруга императора? Лэнси по случайности на долю секунды встретился с ним взглядом, в ближайшую неделю Ш’ии он больше не видел.

Силы Союза с заместителем председателя Земной Федерации на борту зависли в атмосфере следующим утром. По аварскому времени, конечно, светло здесь было круглые сутки. Лэнси наблюдал их прибытие, стоя в респираторе на улице и зябко потирая плечи от промозглой влажности. Чиновница и вооружённые сопровождающие высадились из челнока и направились к центральному куполу города.

Быт военных на Шаррьякх во время переговоров представителей Совета, Земной Федерации и Империи не отличался разнообразием — жилые корпуса были расположены блоками, жили в комнатах по одному, в столовых выдавали синтезированную пищу. Лэнси, несмотря на неприкаянность, держался рядом с другими пилотами. Временно исполняющим обязанности КАГа был назначен Кирни, командир серой эскадрильи.

— Говорят, аварцы от алкоголя дуреют, — делился за ужином Лейн, Белый-6.

— Ты тоже, — подколол его Рейнс.

— Не настолько, — покачал головой Кирни, один из немногих, кто учился на Керии, спокойный кериец средних лет. — До полной потери контроля.

Лэнси сохранял молчание, хотя тоже было что сказать: вспомнилось и про массовые драки, и про пьяные оргии. А ещё — аварские голозаписи порнографического характера, которые на той удалённой колонии, где жил Лэнси, не видели только младенцы. В общем, о физиологии аварцев ему было известно гораздо больше, чем о культурных особенностях. Обнажённые тела представителей других рас у него отвращения не вызывали, а вот единственный ролик, где внушительного телосложения аварец занимается классическим сексом с хрупким керийцем, конечно, надолго засел в голове — мозг отказывался принимать эту информацию. Уже потом Лэнси узнал, что керийцы совместимы в сексе (анальном) и с землянами, но подобных записей не видел.

На пятый день сидеть молча в компании пилотов и других керийских военных в жилом блоке Лэнси надоело, как выяснилось — не только ему. Несколько к-рутов тоже отправились налаживать межрасовые отношения к живущим неподалёку аварцам из военной касты. Жрецы на Шаррьякх занимали отдельные купола.

— Арху, — представился высокий и широкоплечий аварец в чёрном плаще, расшитом тонкими металлическими пластинками.

— Койт. — Его товарищ был моложе, наросты на голове не были такими массивными, как у Арху.

— Лэнси.

— Рейнс.

— Лейн.

Последний выставил на стол бутыль ядрёной к-рутской настойки, от вида которой у Лэнси перехватило горло — вспомнил вкус и ощущения. Ему для средней степени опьянения достаточно было просто понюхать. Компания Лэнси не казалась благонадёжной, потому он только касался губами края небольшого непрозрачного стакана, наблюдая, как методично подливает аварцам Лейн. Те опрокидывали одну рюмку за другой и не пьянели, вопреки всеобщим ожиданиям.

Лэнси вдруг стало по-странному хорошо — главное, наплевать на грёбаного Ш’ии, а тепло от случайно касавшегося его бедра Рейнса приятно грело. Правда, полухмельное спокойствие длилось недолго. Проходивший мимо аварец случайно зацепился за пластинки плаща Арху, из-за чего тот моментально взвился и с размаху заехал ему в челюсть, выкрикивая что-то воинственное на родном языке. Койт тоже поспешил на помощь другу, подтянулись и другие, намереваясь, видимо, утихомирить напившихся и впавших в абсолютный неадекват сослуживцев. Свара не успела разрастись до вселенских масштабов, когда Рейнс подцепил Лэнси за шкирку и вытащил из холла жилого блока, за ними выбежал и Лейн. Вовремя. Для усмирения драки к зданию уже спешил вооружённый отряд.

— Ни хера себе, — выразил всеобщее мнение Лейн, слушая звуки погрома внутри.

— Пойдём по комнатам, а то ещё нас заметут как подстрекателей, — справедливо предложил Рейнс.

— Точно, — ухмыльнулся Лейн и, обратившись к Лэнси, добавил: — Тебя проводить?

— Сам дойду, — отмахнулся тот.

На самом деле, Лэнси не был против провести ночь с кем-то, но Лейн не нравился ввиду обильной растительности на теле — из расстёгнутого ворота утеплённого кителя выглядывали густые чёрные волосы, — а Рейнс не предложил.

Следующие дни подарили ему новые развлечения: уже в керийской компании — Кирни, Эмора и Нерри — слушал пару жрецов, молодых женщину и мужчину. Их серые робы даже в искусственном освещении казались белыми с серебристым отливом, от материи разносился аромат смутно знакомых Лэнси благовоний. Чистые, просветлённые глаза горели верой, а речи казались чуть ли не песнопениями из-за протяжно произносимых гласных. Кьяру и Фатех рассказывали на керийском с едва уловимым акцентом, говоря многое синхронно, словно делали это даже не в десятый раз.

— Триединство — не только единство каст, — распевала Фатех, сложив из пальцев треугольник, — но и рас. Рэнделы создали аварцев, людей и керийцев…

— Ремийцев и к-рутов, — поправил её сидевший с непроницаемым лицом Кирни.

— Ремийцев и к-рутов, — показал традиционный примирительный жест Кьяру, кивая — светлые глаза одухотворённо смотрели куда-то в потолок.

— Орен Оберн верил в триединство, именно он созвал Совет Авара и вместе с Кхари и Инно смог победить Духов.

— Землян там не было. — Лэнси подпёр подбородок кистью; запах становился всё более навязчивым, немного кружилась голова. — Зато был его супруг Джейс Дори, к-рут.

— Но они верили в триединство! — воскликнула Фатех. — Иначе бы не одержали верх. Это вера, дарованная создателями…

Лэнси не понимал, почему ему стало нехорошо — с подкатывающей тошнотой слушал рассказ аварцев про важность единства каст, про нынешние переговоры, устроенные на Шаррьякх, на которых присутствовал сын самого Орена Оберна, про традиционный для всех судьбоносных советов ритуал единения…

Пришёл в себя только на улице, когда лицо обдало прохладой, а через респиратор в лёгкие начал поступать воздух без благовоний.

***

Беседа с полковником о младшем лейтенанте Дэ’анне имела отложенный во времени эффект — после возвращения из столицы тот вызвал Исана и, выслушав из первых уст подробности о дипломатической миссии на Шаррьякх, вернулся к Лэнси, в лоб заявив:

— Дэ’анн того не стоит.

— Вы о чём, полковник? — удивился Исан проницательности Катри’а.

— Я тебя насквозь вижу, Исан, — улыбнулся тот невесело. — Испортить репутацию можно очень быстро, восстановить — не получится.

— Вы неправильно поняли, полковник, — мотнул головой Исан. — Я ходатайствовал за младшего лейтенанта Дэ’анна исключительно из-за того, что семья Дэ’анн была выслана с Керии после мятежа Хираам по распоряжению моего биологического отца.

— Ладно, Исан, — вздохнул полковник, — просто обещай быть благоразумным, как и всегда.

— Обещаю, полковник.

Исан действительно намерен был это обещание сдержать — все чувства и желания запрятал очень глубоко, чтобы не вырвались ненароком. Впрочем, соблюдать дистанцию стало проще — после выхода из карцера Лэнси стал его избегать, прорывались только единичные взгляды, но Исан распознать эмоций не мог, скорее всего, банальная обида из-за наказания.

К моменту прибытия имперской делегации на Шаррьякх уже находился Кхари, лидер касты жрецов, со своим многочисленным кортежем. По уровню оснащённости их армия мало отличалась от регулярной аварской, но каждый участник был священнослужителем. Логика Исана отказывалась это понимать, впрочем, помимо этого, в аварской культуре имелось много вещей, поражавших воображение и идущих вразрез с привычным для Империи здравым смыслом. Невозможность совместного проживания каст тоже не укладывалась в голове. Исан помнил аварцев не только по занятиям и книгам, но и по военной кампании с Духами, потому морально готовился к многодневной осаде.

— Лир[1] Кхари, — сложив руки по-аварски, поприветствовал он лидера духовенства.

— Аккари[2], — ответил сухонький и невысокий аварец почтенного возраста, средняя продолжительность их жизни составляла примерно двадцать восемь циклов, но на последнюю треть приходился длительный, в сравнении с керийцами, период старости, — вы настолько похожи на Орена Оберна…

Следующие сутки были посвящены восхвалению отца в частности, триединства и рэнделов в целом, но больше всего времени, конечно, было потрачено на рассказы об исключительной роли Авара в войне с Духами. Нет, никто не отрицал тот факт, что именно Рей организовал победоносную миссию на Арикту и был готов пожертвовать собой, но без его веры в единство рас и энергий ничего бы путного не вышло.

Исан кивал, отпускал ответные комплименты от лица Рея (на которые тот вряд ли был бы способен) и с содроганием ожидал прибытия Инно. Лидер военной касты выглядела младше своего конкурента, была выше, статнее и увереннее, с ней раскланиваться уже не хотелось — давила, настаивая на своём видении, даже толком не начав разговор, хотя тоже указала Исану на его внешнее сходство с Ореном Оберном. Свойственные для представительниц слабого на Аваре пола волосы были заплетены в причудливую массивную причёску.

Третью касту в этой высокопарной сутолоке заметить было сложнее — их глава Марут практически не участвовала в пространных беседах, а остальные созидатели присоединялись то к жрецам, то к воинам, слушая их речи.

Старт совещания трёх рас по поводу ситуации на Аваре был дан после прибытия Каримы Джонс, заместителя председателя Земной Федерации. Энергичная женщина в строгом мундире с ходу стала пользоваться нейропереводчиком, не настаивая на использовании общего языка, как и Исан, свободно говоривший на аварском.

Приветственное слово взяли люди как раса, не участвовавшая в финальной схватке с Духами, но ответственная за благополучие огромного количества секторов — Союз являлся значимой силой в галактике. Исан, конечно, знал, что вклад людей в победу, конкретно — человека по рождению Джейса Дори, был неоценимым, но эта информация была известна только узкому кругу лиц.

Речь от имени Орена Оберна была составлена заранее — о целостности триединства, о важности равноправия каст и о балансе в аварском обществе. Исан, хоть и был далёк от ежедневных забот мужа и отца, выступать публично не боялся, в этом точно был схож с Реем — такая же внешне непрошибаемая уверенность.

— Аккари, — поймала его взгляд Инно, — вы же не отрицаете, что Орен Оберн является, прежде всего, военным? Как и вы…

— Нар[3] Инно, — извиняясь за то, что перебил, Исан склонил голову, отчего прядь из чёлки упала на глаза, — служба в вооружённых силах Империи не означает принадлежность к касте. Система каст была отменена ещё при императоре Эрине, почти одновременно с титулами аристократии. Впрочем, как понимаю, и у вас представители касты жрецов служат на военных кораблях…

— Они служат вере, аккари, — поправил его Кхари.

— Если обратиться к сути вещей, лир Кхари… — попытался сохранить уважительную интонацию Исан.

— Не верь ваш отец в триединство, он бы не созвал Совет Авара, аккари. — Жрец сверкнул глазами в сторону Инно, слушавшей диалог с крайне недовольным видом.

— Лир Кхари, нар Инно, — Исан повысил голос и сложил руки в примирительном жесте, — к сожалению, мой отец не может присутствовать на этих переговорах, потому просил передать вам, что все жители Империи равны и не могут быть отнесены к какой-либо касте. В этом заключается единство нашего народа. Единство аварского народа — в равенстве каст. Мой отец поддерживает Совет как единственную законную власть Авара и считает недопустимым исключение из него лидеров каст воинов и жрецов.

Исан в этот момент хотел выглядеть как Рей — ему бы не посмели перечить, вняли бы и услышали то, что он хочет донести. Возможно, частично даже преуспел, но дальнейшие прения всё равно скатились к выяснению, какая каста отличилась больше. Собственно, даже Кариме Джонс было ясно, что религия в этом конфликте играет опосредованную роль — происходил тривиальный передел власти, который Инно решила провести под эгидой решающей роли воинов в победе над Духами. Жрецы с Кхари во главе воспротивились, подняв на щиты рэндельское триединство, но тоже перегнули палку, фактически заявив, что вера важнее всего остального, в ответ на это некоторые члены касты воинов перешли к решительным — экстремистским — действиям. Это и вылилось в кровопролитные столкновения двух каст.

Увы, Исану даже с мыслями в собственной голове было непросто разобраться, клубок противоречий чужого народа распутать он бы не смог при всём искреннем желании, потому продолжал с непроницаемым видом проговаривать позицию Империи. Мнение Рея об отмене каст он знал, поварившись в котле с непонимающими друг друга аварцами, пришёл к абсолютной солидарности с отцом, но одновременно понял, что на это даже намекать нельзя — фактическое объявление войны всем трём кастам.

Итогом показавшихся нескончаемыми переговоров было сохранение мест Инно и Кхари в Совете Авара, а также дальнейший курс на преодоление всех разногласий между кастами воинов и жрецов. При этом Империя и Союз сохраняли своё присутствие на Шаррьякх для оказания своевременной миротворческой помощи, если таковая, конечно, понадобится.

Согласно церемониалу, переговоры должны были увенчаться ритуалом единения, Карима не была знакома с обычаями Авара во всех тонкостях, зато Исан заранее стиснул зубы — под красивым названием скрывалась, с его точки зрения, форменная публичная оргия. Хорошо, что аварцам хватило ума не предлагать ему и Кариме участие, как это у них принято, несколько часов наблюдения за инорасным сексом уже сами по себе были стрессом для неподготовленного зрителя. Исан предполагал, что будет смотреть на непотребство с отсутствующим взглядом, не фокусируясь, но, увидев участников ритуала, понял, что не получится.

Обнажённый Лэнси в цветном полумраке казался совсем другим, он явно был под чем-то, поскольку вёл себя чересчур непринуждённо даже для распущенного керийца. Отблески традиционных аварских ламп на его худом теле манили, но больше всего поражал взгляд — Лэнси смотрел так, что Исан понял: крючок притяжения, на который он прочно попался, имеет два острия и не даёт соскочить обоим. Исану было плевать на нависшего над Лэнси аварца, двигавшегося в ритме неспешной музыки, смотрел только в его глаза, словно в этот момент сам овладевал им. А Лэнси смотрел на него, подтверждая синхронность мыслей — отдавался Исану, и только ему, закусывал губу, поскуливал, но не отводил взгляда, не давая разорвать зрительную связь.

Это было невыносимо. Более того, Исан осознавал, что его эмоции очевидны для остальных зрителей, но остановить безумие был не в силах. Острое желание накрывало его волнами, мешало думать.

Тактичные аварцы сделали вид, что ничего не происходит, а Карима, шокированная самой сутью ритуала, видимо, ничего предосудительного не заметила. Три сношавшиеся в разных комбинациях пары уверенно держали её внимание все два часа.

Когда Исан после прохладного душа и двойной дозы гормональных таблеток смог прийти в себя, он наконец смог связно сформулировать причину поведения Лэнси. И это была отнюдь не личная неприязнь к сыну жестокого регента — Лэнси хотел Исана не меньше, но, вероятно, из-за особенностей характера и иного воспитания выражал свои эмоции именно так. Взаимное влечение Исана не обрадовало — даже с его учётом Лэнси был последним керийцем на Шаррьякх, с которым стоит заниматься сексом. Слишком вздорный характер, чересчур длинный язык и отвратительная репутация.

Тем не менее с этим нужно было что-то делать — «Сорок третий» остался на аварской колонии на неопределённый срок. Исан, взвесив все за и против, решил просто побеседовать с Лэнси. Выловить его удалось нескоро и только снаружи, где было прохладно и половину лица закрывал менявший голос респиратор.

— Лэнси! — окликнул Исан, решив обращаться по имени — так он показывал, что они разговаривают не как командир и подчинённый, а на равных.

— Да, капитан. — Лэнси остановился, давая время Исану подойти ближе, плескавшиеся в глазах эмоции были близки к полному отчаянию.

— Нам нужно поговорить, — серьёзно начал Исан.

— О чём, капитан? — Сейчас Лэнси казался ещё мельче обычного, словно на него давил тяжёлый груз.

— Думаю, ты знаешь о чём. — Исан сдержал порыв просто обнять его и замолчать, утешая, не позволил себе отступить от плана. — Я женат, Лэнси, потому от всего сердца советую выбросить меня из головы и не портить себе жизнь.

— Но ведь ты хочешь того же, — Лэнси говорил негромко, респиратор делал звук глухим, но Исан расслышал.

— Желание не означает действие. — Исан, пытаясь не потерять бесстрастную маску, говорил менторским тоном. — Я даю тебе совет, которому сам намерен следовать.

— Ясно. — Тонкие брови Лэнси сошлись к переносице, а глаза слегка покраснели.

Исан хотел было сказать что-то ещё, но на руке особым ритмом завибрировал комм — сообщение либо от Верна, либо от Рея, — Лэнси молча развернулся и поплёлся в сторону купола.

— Эй, Лэнси, живо сюда! — крикнул ему один из пилотов, Лейн. — Экстренные новости с Керии!

Комментарий к Глава 6. Единение

[1] Обращение к члену касты жрецов

[2] Обращение к члену императорской семьи

[3] Обращение к члену касты воинов