Революция

Верн шагнул к проекционной панели, в плоском отражении светился белый прямоугольник окна, потому автоматика делала фигуру и лицо темнее. Чтобы не менять настроек, он отошёл в сторону, панель повернулась за ним — ярких отсветов не стало.

Роба была традиционной по крою — из светло-серой с лёгким блеском материи, белоснежное одеяние император надевал только по особым случаям. Дипломатическая встреча к таковым не относилась, пусть даже это был первый контакт с цивилизацией, которая до этого ни с Империей, ни с Союзом отношений не устанавливала.

Цранху — так называлась эта раса, которой совершенно не подходили условия жизни на Керии, поэтому с помощью керийских инженеров для послов были разработаны специальные скафандры, обеспечивавшие им безопасное нахождение на чужой планете.

Верн изучил краткую справку о народе, не обнаружив чего-либо достойного внимания: трёхполы, вместо костной системы — хрящевая ткань с экзощитками, покрывавшими спину и вытянутой формы голову. Голосовые связки в привычном понимании отсутствовали, но общению это не мешало — нейропереводчики успешно справлялись со считыванием и передачей сигнала.

Собственно, в экономическом и политическом смысле Империи до цранху никакого дела не было, как и до других менее развитых рас, но керийцы были дружелюбными с соседями и не только, правило было негласным, установленным ещё предками.

— Ты собой так долго любуешься, не надоело? — Исан подошёл сзади и обнял Верна за талию, положив подбородок на плечо — теперь в проекции было два лица.

— Просто задумался. — Верн через отражение посмотрел в ярко-голубые глаза мужа, в которых сейчас была видна лишь нагловатая уверенность.

— А я думал, ты настолько тщательно готовишься к встрече с соседями. — Исан сделал пару шагов назад и с нарочито серьёзным видом осмотрел его с головы до ног. — Язык тоже успел выучить?

— Переводчики есть, — нервно отмахнулся от издёвки Верн и, взяв себя в руки, добавил: — По традициям цранху первые лица государств на официальных встречах должны присутствовать с супругами, я не вижу причин это игнорировать.

— У них случаем не приняты гаремы? — скривил губы Исан. — Тогда в своих скафандрах они не поместились бы даже в большом зале дворца, пришлось бы на площади заседать…

— Исан, ты не умрёшь, если один раз поприсутствуешь на встрече, — прервал его Верн, посмотрев с вызовом снизу вверх. — У цранху тройственные союзы, заключаются на всю жизнь, разводы запрещены законодательно.

— Почти как у нас, — со вздохом сделал вывод Исан. — Хотя тебя этот вариант почему-то не устроил с тр…

— Просто молчи с торжественным видом, — процедил сквозь зубы Верн, закатив глаза. — Неужели так сложно?

— Мне кажется, ты уделяешь слишком много внимания традициям других рас, — пошёл на попятную Исан, миролюбиво улыбнувшись.

— Это банальное уважение, Исан. — Верн, в последний раз оглянувшись на отражение, неосознанно пригладил чёлку подушечками пальцев. — Никто ни под кого не прогибается, если ты на это намекаешь. Просто побудь рядом, я давно не прошу о большем.

Верн первым вышел из комнаты, машинально выпрямил спину и вздёрнул подбородок, придавая своей хрупкой фигуре более величавый вид; Исан, немного отставая, последовал за ним, из-за разницы в росте он мог делать более широкие и редкие шаги. Стражники, ожидавшие у дверей, тут же бесшумными тенями скользнули за императором и его супругом.

Пока Верн ступал по отделанному белым камнем коридору дворца с головокружительно высокими потолками, его раздражение постепенно таяло. О своей нелюбви к официозу Исан сообщал не раз и был прав: Верн имел возможность отказать послам цранху, сославшись на то, что в Керийской империи нет обычая обязательного присутствия супруга на дипломатических встречах. Но не отказал. Из вежливости. Или его волновало то, как это будет выглядеть со стороны?

Исан, решив, видимо, что тоже хватил лишка в общении с мужем, поравнялся с ним и еле заметным, но очень интимным жестом коснулся кончиками пальцев тыльной стороны его ладони. В этом не было сексуального подтекста — просто несвойственное для резкого Исана робкое извинение. Верн на секунду повернулся к нему и с лёгкой улыбкой кивнул, показывая, что инцидент исчерпан.

Вообще, Верну потребовалось больше четырёх циклов[1] брака, чтобы понять — у него не может быть семьи как у всех. Этому предшествовала настоящая агония, когда самый близкий человек, друг, первый любовник, с которым юный наследник делил все радости и горести, превратившись в супруга, показал себя с той стороны, о которой Верн никогда не задумывался.

Обоюдное напряжение спало, когда Исан забеременел, конечно, при активном содействии докторов Императорского госпиталя. С рождением второго сына будет выполнен стандартный план любого династического союза — можно расслабиться. Первенца Арена любили оба родителя, но беременность Верна окончательно показала, что этот брак обречён и не стоит прилагать усилий по его реанимации, оставив всё на уровне дружеского общения, пусть уже не такого близкого, как когда-то.

Рей, дядя Верна и биологический отец Исана, словно ждал этого момента — озвучил требование про второго ребёнка, цинично пожелав им не афишировать свою личную жизнь во избежание публичных скандалов. Верну отдельно напомнил, что тот имеет право на заключение нескольких браков одновременно и посоветовал в следующий раз хорошенько обдумать свой выбор. Тут Рей был прав — по внутренним правилам императору следовало заключить брак до восхождения на трон, потому Верн с Исаном и договорились о свадьбе. Добровольно, никто их не принуждал. Только обстоятельства.

Впрочем, у Исана совет Рея вызвал лишь горькую усмешку: не нашёл мужа до инаугурации, пришлось жениться на кузене, а завести отношения, будучи императором, вообще нереально.

— Господин Рэеллин и господин Ш’ии! — громко объявил механический голос на общем языке.

Верну никогда не нравилось бессмысленное заискивание, поэтому даже на официальных встречах к нему обращались, как и ко всем гражданам Империи, без титулов и регалий. Об этом он распорядился сразу после перехода власти, долго не раздумывал, допустимо это или нет, примером послужил дядя, который, несмотря на принадлежность к Семье и статус регента, ввёл лаконичное обращение «господин Оберн».

У Исана ситуация была ещё запутаннее — не стал брать фамилию ни одного из родителей. По отцу он был Рэеллином, как и Верн, а по биологическому отцу — Оберном. От первого варианта отказался сразу, а второй вызывал неприятие из-за Исана Оберна — исторической личности, в честь которой он и был назван, не хотел сравнений. Так что Исан остановился на фамилии очень дальнего родственника, которую носил когда-то и Рей — Ш’ии.

Скафандры цранху в реальной жизни выглядели внушительно, прозрачный стеклопласт изнутри озаряла зелёным эффектная подсветка, которая, впрочем, не давала возможности разглядеть в подробностях находившегося за ним инорасника, создавая зловещую ауру. Верн, сохраняя отточенную за несколько циклов невозмутимость, поприветствовал гостей, не показав, что его это смущает.

Естественно, разобраться в тонкостях полов и в брачных обычаях было непросто, но невидимый глазу динамик в ухе голосом помощника Нарека подсказывал вовремя. За цикл с небольшим Верн не без помощи Рея смог взрастить себе ассистента, который успешно справлялся со своими обязанностями, но всё равно невольно сравнивал с Кали, до уровня которого тот не дотягивал.

Исан, заложив руки за спину, наблюдал за встречей молча, вступив в разговор, к его радости, только один раз в самом начале, когда этого потребовал церемониал. Всё это время послы цранху давали краткий обзор истории своей цивилизации и слушали аналогичный в ответ от Верна, который мог без запинки рассказать всё об Империи, даже подними его кто-нибудь во время сна.

Соблюдая формальности, Верн остался стоять — ведь фактически гости в скафандрах тоже стояли перед ним, а вот Исан, напротив, уже через четверть часа опустился на приготовленное для него место.

Впрочем, несмотря на выдержку, даже Верн устал от гостей — рассказ о величии немногочисленной, но гордой цивилизации с начала времён был занудным. Да, они гордились своей самобытностью, противопоставляя этот факт тому, что керийский народ произошёл от ремийцев, а тех по официальной версии создала высшая раса — рэнделы. Так что у керийцев было даже не вторичное происхождение, что, если честно, в глазах Верна не выглядело недостатком — богатое культурное наследие вкупе с продвинутыми технологиями и мощной армией делало Империю одной из ведущих цивилизаций в галактике.

Цранху рассказывали про своё политическое устройство: президент и парламент избирались жителями на несколько стандартных лет. И опять явно это не прозвучало, но Верн уловил нотки пренебрежения — династия Рэеллинов находилась у власти со дня основания Империи, что, по мнению гостей, было не лучшим вариантом в долгосрочной перспективе.

Верн, сохранив уважительный тон, всё-таки перебил посла и сообщил, что должность премьер-министра в Империи тоже является выборной, и это повышает стабильность системы управления, но не ставит под вопрос власть монарха.

Договорившись о скорейшем личном визите президента цранху на Керию, Верн с облегчением распрощался с делегацией, но свои истинные эмоции показал, лишь когда остался с Исаном наедине.

— То есть мне ещё минимум раз нужно будет вынести этот спектакль? — поднял одну бровь тот, развалившись в кресле.

— Будто это требует от тебя сверхусилий, — поморщился Верн.

— И вообще, можно было сослаться на занятость и отправить премьер-министра, — заговорщически подмигнул Исан.

— Ага, — закатил глаза Верн, представив, насколько коротким и резким был бы разговор Рея с послами.

— Президент прилетит как раз после выборов премьер-министра у нас, так что всё в твоих руках, дорогой. — Исан встал, поправил задравшуюся полу робы и направился к выходу.

— Ты будешь сегодня вечером? — вдогонку спросил его Верн.

— Разве у меня есть выбор? — скривился Исан и покинул комнату.

На самом деле, Исан не мог сказать, что не любит ужинов в кругу семьи — не в компании Верна, вызывавшего сейчас крайне противоречивые эмоции, а с био-отцом и его мужем, которые позволяли своим близким расслабиться и словно заряжали позитивным настроем. Каждый по-своему, конечно. Верн тоже всегда охотно соглашался провести вечер в доме Рея и Джейса, говорил не раз, что в присутствии старших острые до боли противоречия на время становятся прозрачными, почти незаметными и не имеющими значения.

Рей относился к своему первенцу без столь нужной иногда душевности, Исан уже давно с этим смирился, зато сполна получал от него доверие, которое выражалось в свободе выбора с юного возраста — порой незаслуженно. Тепло и сочувствие ему додавал Джейс, муж Рея, который хоть и не состоял в кровном родстве с Исаном, но всегда относился к нему как к сыну.

Народ-сателлит керийцев, к-руты — а Рей был полукровкой — редко озадачивался душевными терзаниями, Исан сам частенько возлагал вину за свою бесчувственность на происхождение, четверть к-рутской крови отражалась не только в характере, но и во внешности — нетипичные для керийца рост и широкие плечи, светлая щетина на подбородке.

Третий муж Рея, честно говоря, вообще к-рутом не являлся — до войны с Духами Джейс был человеком, переход в другую расу произошёл против его воли. Видимо, способность сопереживать без излишних, как у Верна, страданий, была сугубо человеческой чертой.

Из-за особенностей, связанных с метаморфозами тела, Джейс выглядел сейчас старше Рея, хотя фактически был младше — к-рутом он стал в двадцать шесть стандартных лет по принятому за пределами Империи летоисчислению.

На пороге родительского дома Исана встретили кубарем выкатившиеся Илайн и Нейт, а самый младший сын Рея и Джейсона Лейс был ещё слишком мал для таких игр. Эриена, родного брата Исана, и старшего ребёнка от последнего брака отца, Мая, не было — они начали учиться в Арийской военной академии. Мечта Рея о возрождении легендарного учебного заведения наконец сбылась, но немного задержалась с воплощением — Верн с Исаном получили образование ещё на Керии.

— Привет, Исан! — Нейт, пользуясь физическим превосходством, схватил за шкирку Илайна и оттащил от двери.

— Привет! — Исан потрепал обоих братьев по светлым волосам и подумал, что Нейт, единственный рождённый Джейсом ребёнок, скорее всего, станет самым крупным из братьев.

Полулежавший на подушках Рей, по обыкновению, был занят просматриванием в визорах чего-то, непременно касавшегося дел Империи, зато Джейс приветливо улыбнулся, расставляя угощение для большого семейства. Исан не был поклонником к-рутской кухни, но мог есть почти всё, что готовил отчим. То ли на восприятие влияло личное отношение, то ли Джейс просто специй добавлял меньше обычного.

Верн с Ареном на семейный ужин прибыли позже, Исан тут же подхватил сына из рук мужа, не намереваясь отпускать его до конца вечера, словно сладко спящий на руках ребёнок был его защитой от не самых приятных мыслей и разговоров.

— Инно, аварский лидер воинов, сделала заявление, что именно их каста принесла всем победу над Духами, — сообщил Рей, когда все заняли свои места за низким столом.

Джейс нахмурился, покачав головой, а Верн, оживившись, произнёс в привычной ему немного робкой манере:

— Считается же, что мы победили благодаря триединству.

— Верно, — кивнул Рей, убрав выбившуюся из пучка прядь с лица. — Я думал, что эта версия обеспечит равновесие. Видимо, ошибался.

— И что натолкнуло Инно на эту мысль? — спросил Джейс, который был лично знаком с высокопоставленной аваркой.

— Старческий маразм? — оскалился Рей. — Девять циклов прошло, выросло как минимум два поколения аварцев, знающих о финальной схватке только то, что им говорят власти, можно уже сочинять что угодно… — он тут же сменил тон и заговорил серьёзно: — Представитель касты созидателей был ранен в самом начале, поэтому касты воинов и жрецов сочли, что его роль была несущественна. Кхари тоже растерялся и только молился о силе триединства, тогда как Инно была во всеоружии и ни на секунду не теряла концентрации. Но главное в этом бреду, — Рей сделал паузу, оглядев всех взрослых за столом, и, остановившись на Верне, произнёс: — Нас с Джейсом тоже отнесли к военной касте!

— Но в Империи нет кастовой системы! — воскликнул тот с возмущением.

— О том и речь. — Рей резко отодвинул тарелку от себя.

— Всё-таки аварцы — странная раса, — мягко подытожил Джейс.

— Верн, думаю, если ситуация не стабилизируется, придётся выдвигать предложение о совместной с Союзом помощи Авару, — сказал Рей, поднимаясь на ноги; Илайн, почувствовав, что официальная часть ужина закончилась, тоже подскочил, уцепившись за ногу отца.

— Сначала перед нашим советом министров, — машинально сказал Верн, — хотя это не проблема…

— Сейчас — нет, — усмехнулся Рей, запустив пальцы в кудрявую шевелюру сына.

— В смысле? — переспросил Верн, прищурив глаза.

— За принятые решения всегда приходится платить, — уклончиво ответил Рей и ловко поймал подбежавшего к нему Нейта.

— Что ты хотел сказать? — спросил Джейс, но тоже не получил ответа.

Остаток вечера государственные дела не обсуждались — Верн, впервые за долгое время приняв расслабленную позу, болтал с Джейсом обо всём подряд, а Исан, передав сына Рею, присоединился к бурным играм младших братьев.

— Ты с нами? — спросил Верн, когда начал собираться домой.

— Нет, я на «Стодесятый», завтра в рейс, — мотнул головой Исан. — Подбросите до базы?

— Конечно, — улыбнулся Верн и принял спящего Арена из рук Рея.

Исан мог остаться на ночь, но искренне считал, что это усложнит и без того непростые отношения с мужем. В последнее время потребность в сексе ощущалась остро — гормональная перестройка организма шла полным ходом, а назначенные докторами препараты так и не смогли полностью компенсировать его состояние — но Исан сдерживался и запретил себе даже думать о физическом контакте с Верном. У них было настолько разное отношение к естественному, по сути, процессу, что это могло разрушить хрупкое равновесие, установившееся между супругами. Да и, в общем-то, нельзя было сказать, что Верн сильно привлекал Исана — просто сейчас был нужен секс, и самым логичным казалось, что нужно заняться им с био-отцом будущего ребёнка. Логичным для всех, но абсолютно не подходящим в его случае.

Рей смотрел на крушение брака сына с заметным равнодушием, правда, едких комментариев о том, что изначально был против этой затеи, не отпускал. Только дал совет — не светиться, как и прежде, и дождаться рождения сына. Увы, о разводе никто не говорил, хотя однажды Исан всё же решился спросить, получив расплывчатый для предельно конкретного отца ответ: «У тебя и так полная свобода. Если встретишь кого — посмотрим».

Полная свобода наскучила Исану довольно скоро. Секс со стражниками его не интересовал — гораздо больше атлетичных к-рутов ему нравились тонкокостные чистокровные керийцы. Огласка Семье была не нужна, потому Исан старался быть крайне придирчивым при выборе случайных партнёров. В сочетании с рабочим графиком удовлетворять потребности организма получалось нечасто. На службе, естественно, он себе подобного не позволял — даже не из-за сплетен, хотя за Исаном следило множество любопытных глаз, а каждое действие обсуждалось множеством злобных языков, просто останавливал внутренний блок.

Отношение к Исану в армии было и без того сложным: с одной стороны — супругу императора и сыну премьер-министра, более важной, судя по общественному мнению, персоны, не нужно было добиваться внимания руководства для продвижения, звание капитана и место командира в рубке имперского эсминца «NES-110» ему достались без единого усилия; с другой — абсолютно игнорировался тот факт, что у него действительно имелся опыт командования кораблём, даже целым звеном. В подростковом возрасте Исан благодаря отцу принимал активное участие в войне с Духами наравне со взрослыми и показал себя с наилучшей стороны — по оценкам других военных, которые, конечно, помнили о его былых заслугах, но это не могло переломить общий вектор отношения к офицеру, отличавшемуся высоким происхождением.

Желание что-либо кому-либо доказывать у Исана пропало быстро: переврут, переиначат, вывернув факты нужной себе стороной, и, улыбаясь в лицо, будут говорить гадости за спиной; потому, стиснув зубы (и заткнув уши), просто делал свою работу. С экипажем «Стодесятого» у него сложились стабильно хорошие отношения — некоторые служили ещё под началом Рея, а что думали другие — его волновать не должно.

Правда, с наступлением беременности раздражительность выросла на порядок — от быстрой утомляемости на первых порах, от нехватки секса, от ощущения, что осталось потерпеть совсем немного. Что будет после рождения ребёнка в его жизни — Исан не знал, но неопределённость давила. В один из не самых удачных дней он всё-таки не смог сдержать негативных эмоций и ответил своему непосредственному начальнику генералу Ла’кни чересчур резко. Тот виду не подал — никто не имел права возражать членам императорской семьи, но Исан подозревал, что жёсткий и отнюдь не простой по характеру генерал этот эпизод просто так не оставит.

Добравшись до покоившегося на своей площадке эсминца, Исан скользнул взглядом по его плавным формам, подсвеченным уличными лампами, — корабль ощутимо устарел, такие обычно проходили модернизацию или переводились на патрулирование в Сектора К-рут и Нериде, но «Стодесятый» пока не трогали. Обстановка в самой Империи и у соседей была стабильно спокойной, потому флот проходил обновление в плановом порядке, Исана и его команду вполне устраивало сложившееся положение дел.

Ночь перед рейсом тоже прошла спокойно, хотя Исан долго смотрел в потолок каюты невидящими глазами и пытался понять, что ему делать с нарастающей пустотой в душе. Неяркая подсветка должна была успокаивать, но нервировала, как и всё вокруг, — самое печальное, поделиться проблемами было не с кем. Рей никогда не претендовал на роль душевного родителя, Джейса просто не хотелось загружать, а то, что творилось в голове Верна, лучше было вообще не трогать — Исан не знал, откуда после всего произошедшего у него возникло непреодолимое желание оберегать мужа даже от своих упаднических настроений. И хотя в какой-то мере Исан стыдился этих странных побуждений и в общении с Верном вёл себя порой прямо противоположно, но точно знал, что готов ради него на очень многое.

Поутру Исан смыл с себя налёт тяжёлых измышлений прохладной водой и отправился в рубку — до запланированного вылета оставалось два стандартных часа. Не успел занять своё место, как лейтенант Давви сообщил:

— Капитан Ш’ии, вам сообщение от генерала Ла’кни.

— Переведите на мою консоль, лейтенант. — Исан ко всем членам экипажа обращался в соответствии с уставом, не хватало ещё слухов о фамильярности члена императорской семьи. Изучение приказа заставило его нахмуриться и решить, что мысли могут материализоваться иногда практически мгновенно. — Передайте на базу, что через пять минут я свяжусь с генералом из своей каюты. Если он свободен, конечно.

Как и предполагал Исан, генерал не только был свободен — ожидал выхода на связь капитана «Стодесятого» в своём кабинете.

— Генерал, — Исан приветственно кивнул, — могу ли я поинтересоваться, почему я не был ознакомлен с приказом о модернизации «NES-110» в положенный уставом срок?

— Канцелярии потребовалось время на получение распорядительного листа, указывающего, кого именно необходимо с ним ознакомить, — с плохо сдерживаемым торжеством ответил тот. — Соблюсти сроки в этом случае не представилось возможным. Понимаете меня, капитан?

— Да, генерал, — ответил Исан согласно уставу, хотя внутри у него всё кипело. — Правильно ли я понимаю, что сегодня начинается последний рейс «Стодесятого» перед модернизацией сроком на два стандартных месяца?

— Всё верно, капитан. На это время экипаж может взять положенный в таком случае отпуск либо будет распределён по вакантным местам на других кораблях.

Когда сеанс связи был завершён, Исан в сердцах саданул кулаком по переборке — месть удалась. Хотя Ла’кни даже не представлял насколько. Исан в любом случае выбрал бы службу: не мог и не хотел оставаться в Империи рядом с мужем.

Комментарий к Глава 1. Ответственность

[1] пять лет, восемь месяцев.