8 глава

Скатившись по ступеням вниз, Дятлов столкнулся с Кузьминым. Остановившись, они уставились друг на друга, а потом Степан спросил:

— Ты чего здесь забыл? Я же приказал отдыхать.

— Да не отдыхается, товарищ капитан, — немного смутился Кузьмин. — Вот, решил Петьке помочь.

— Опять приказ нарушаем? — зарычал Дятлов, подумав о том, что Анастасьев и сам мог бы справиться. Хотя такой похвальный порыв, стоило бы сказать спасибо или что-то в этом роде, но Стёпа, как всегда, сболтнул чепуху и сам почувствовал, насколько неправ. Однако шагать назад было не в его характере.

— Готов понести наказание, — тихо выдохнул Кузьма и выпрямился, опустив руки по швам. Дятлов скрипнул зубами, схватил Кузьму за грудки, толкнул на стену и прижался к его губам ядовитым поцелуем. Правда, этот яд уже через секунду превратился во сжигающую страсть, заставляя пылать всё тело.

— Скотина ты, Кузенька, — шепнул ему в губы Степан, потом хотел оторваться от Кузьмина, да не хватило сил. Снова поцеловал, на этот раз быстро, рвано, будто расставляя приоритеты. И снова, и снова. Но всё же в голове что-то щёлкнуло, Дятлов отступил на шаг, потом другой, стукнулся головой о выступающий угол ступеньки. — Всё, пшёл отсюда.

— Есть, — отозвался Кузьма, и рожа у него была при этом такая счастливая, что Дятлов тут же пожалел о своих словах. Однако не успел он и глазом моргнуть, как Кузьма, сделавший шаг в сторону лестницы, неожиданно вернулся, быстро сократил расстояние и поцеловал Дятлова. Степан стукнулся об угол снова, но боли не почувствовал, Кузя целовал его с ещё большей страстью, чем прежде.

— Так разрешите помочь Анастасьеву? — жарко спросил Кузьма, отступив и глядя на Дятлова горящими глазами.

— Разрешаю, — хрипло выдавил Дятлов.

— Есть, — повторил Кузьмин и вихрем взлетел по ступеням. Степан кинулся следом, но остановился, глядя на мелькнувшую спину. Вот только через секунду чёртов Кузьма вернулся, слетел по винтовой лестнице, упал прямо в руки Дятлову, и Степан, обняв его и развернувшись, кинул на стену снова и прижался, впиваясь в губы сумасшедшим поцелуем.

На этот раз нежности длились дольше, но им пришёл конец, когда Кузьма начал тереться о Дятлова своим хреном, а Степан о него брёвнышком. Реальность со скоростью света летела в задницу, туман в голове уплотнялся, рассудок уплывал за горизонты, подняв алые паруса. Когда Дятлов это осознал, резко отстранился от Кузьмина, вжикнул на его комбезе молнией, застёгивая её до конца, под самое горло, потом стукнул кулаком о стену рядом с головой Кузьмы и прорычал:

— Пиздуй на хуй отсюда. Блядь, работать надо, а не еблей заниматься. Ясно?

— Ага, — протянул Кузьма, облизал губы, потом юркнул под рукой капитана и вновь взлетел по ступеням, чтобы на этот раз свалить с глаз долой надолго.

— Ебать… — прошептал Дятлов, стукнулся со всей силы лбом о стену, посмотрел на неё так, будто она имела рассудок и была в состоянии объяснить, как добрый дядя психолог, всю суть мужского недотраха. Скрипнув зубами, Стёпа уже хотел послать стену на три весёлых буквы, но опомнился. Развернулся и широким шагом пошёл туда, куда стремительно направлялся до того, как столкнулся с Кузьминым.

Камера находилась в подсобке, где когда-то валялся весь хлам «Беркута». Бывший механик очень ценил этот хлам, но Смирнов и Дятлов сгрузили мусор в телегу и отправили ему почтой России. Потом, когда на «Беркут» случайно попал пассажир, по которому плакала тюрьма, Дятлов попросил Славина о том, чтобы комнату переделали под камеру. Пространство поделили на две части, отгородив камеру от основной зоны решёткой из крепких тонких прутьев. Поставили там нары, даже унитаз. Сама комната находилась на уровень ниже, поэтому Степану пришлось, выйдя в док, спуститься по нескольким ступеням вниз и оказаться в тускло освещённом пространстве.

Дятлов был уверен, что Блуд уже пришёл в себя. Тот и правда сидел на койке, рассматривал потолок и не пытался сломать прутья, которые были изготовлены из качественного сплава и находились под небольшим электрическим напряжением.

— О, товарищ капитан. Жду тебя, — сказал Блуд, стоило Дятлову показаться в комнате. Мор растёкся в улыбке, но тут же поморщился. На морде проявлялся синяк.

— Ну что, давай рассказывай.

— Что именно? Спрашивай.

— Да всю правду.

Теперь Степан был уверен, что Блуд поддался и проник на корабль, чтобы украсть груз.

— Ну, — Мор почесал скулу, — если я скажу, что сбежал с «Шины», ты поверишь?

— Смотря какие ты приведёшь доводы.

Блуд некоторое время пристально смотрел на Дятлова, а Степан на него, твёрдо и уверенно. Может, Дятлова и можно провести, но ударить он успеет, и не позволит погибнуть ни своей команде, ни себе.

— Код А-М, номер 257890036, — наконец заговорил Блуд. Дятлов прищурился.

— Вася, — спокойно сказал он, и уже через мгновение перед ним появился голографический экран, где высветилась информация, которую простому населению знать не положено. Но поскольку ситуация щепетильная, то Дятлов имел право вскрыть кое-какие материалы. Блуд дал добро, и теперь он изучал личное дело Тана Мора, капитана Управления внешней военной разведки.

— Вона как, — приподнял бровь Степан, быстро пробежавшись глазами по строчкам. — И что же капитан Мор делал на пиратском корабле в качестве его капитана?

Блуд поменял позу, немного задумавшись: стоило ли говорить всё и с чего начать. Степан ждал, не торопил. Явил звездорыло Вася, сменив голограмму с личным делом Мора на другую. Выкопал приказ о том, что при встрече с капитаном Мором любой военный корабль обязан был ему помочь. Дятлов не торопился радоваться открывшейся правде и не спешил выпускать из-под ареста Блуда.

— В последнее время пиратов развелось тьма-тьмущая, — серьёзно заговорил Мор. — Мы живём в период рассвета космических корсаров. Крисиане считают, что это романтично и круто, земляне ищут лёгкий способ заработать деньги, а хурбам просто заняться нечем. Для них всё модное — это круть. Эра корсаров, покоряющих космос, это как эра пиратов, что покоряли моря. Чокер за последние шесть лет стал очень известной личностью. Работорговцем номер один. Он мог достать любой товар и продавал не только молодых женщин и мужчин, но и детей, и даже стариков. Для чего — говорить не стоит. Тут и продажа органов, и публичные дома, и просто жертвы для охоты богатых и толстых ублюдков. Вариантов миллион, и если кто-то желал обзавестись рабом — обращался к нему. Чокера пытались поймать, но он всё время ускользал. Агенты никак не могли засечь места, где он сбывал товар. Он менял их каждый раз, мог доставить товар хоть на край вселенной. Отследить его передвижение — тот ещё геморрой. Поэтому полиция обратилась к военным. Бумагу спустили разведывательному отделу, и у командования в голове созрел план. Все агенты, что висели на хвосте Чокера, либо пропадали без вести, либо были найдены мёртвыми. Вот и возникла идея забросить на его корабль молодого, влюблённого в романтику пиратского кодекса крисианина. Оказалось, попасть в его команду не так сложно, вот только закрепиться там практически невозможно. Для этого нужно чудо. Дело в том, что Чокер никому не доверял. Даже своей команде, отчего она в итоге на него ополчилась.

— Значит, таким образом ты занял его место?

— Точно. Сначала я проявил себя, не без этого. Пришлось сделать кое-что грязное, чтобы этот ублюдок оставил меня на борту. Затем завоевать симпатии команды, которая, кстати, не такая уж и многочисленная. Ты заметил, что для такого здорового звездолёта тридцать крисианинов — это ничто.

— Не заметил, — отрезал Дятлов, тем самым сказав, чтобы Блуд не отвлекался.

Мор хмыкнул, но понял настроение Дятлова.

— Чокер начал меня подозревать, когда ему пришло сообщение от информатора о том, что банкира на Падуле накрыли, как только он привёз домой купленный товар. Тех людей продал я. А потом сообщил своим. Меня чуть не засекли, пришлось много чего наврать, но там я справился. Зуд, программист, меня не выдал. Он был против работорговли, поэтому сделал вид, что поверил. Чокер не тупой, я бы сказал, что он умница. Сложил два и два и припёр меня к стенке. Я, конечно, отбрехался, но Чокер уже точил на меня зуб. И я подумал, что настало время действовать. Моей задачей было либо устранить Чокера, либо арестовать. Я хотел его арестовать, чтобы засунуть в Глухую Зиму. — Блуд неожиданно скрипнул зубами, Дятлов увидел жгучую ненависть и злость, направленную на бывшего капитана «Шины». — Короче, вызвал Чокера на битву. Объявил всем, что хочу кресло капитана, и, вот ведь неожиданность, меня поддержали все. Слово команды — закон, но капитан имеет право его оспорить на дуэли. Чокер сильный, но старый. И рисковать он не любил. Мой поступок был для него неожиданностью. Пока он строил план, как бы от меня избавиться, потому что выбросить просто в космос — не по кодексу, ибо я влился в команду, я сделал ход. Чокер не боец, он всего лишь стратег. Поэтому я победил.

— Дальше.

— Я стал капитаном, но к нему якобы проявил милосердие, при этом запретив покидать «Шину». Однако, оказавшись в кресле капитана, понял, что выбраться будет намного сложнее. Да и Чокер затаился. В команде он стал изгоем, никто с ним не разговаривал, не ел за одним столом, никто его не слушал…

— Ну! — поторопил Степан.

— И тогда созрел другой план. Мою идею изменить политику «Шины» поддержали все. Оказывается, мало кого радовала работорговля, а некоторых от этого воротило. Таких Чокер быстро убирал. Короче, благодаря моим связям я добыл ваши позывные, затаился и послал сигнал SOS. А дальше ты знаешь.

— Хорошо. Ты здесь, а что с Чокером?

— Вот думаю, как бы вернуться и выдрать его оттуда. Хотя у меня с Хорьком был уговор, если со мной что-то случится, он берёт командование на себя и устраняет Чокера. Он имеет на это право, потому что это мой приказ.

— Угу, — сказал Степан, задумавшись. Сюрприз века: Чокер на «Беркуте»! Но Блуд вроде об этом не знает. И вроде бы не врёт. Подделать файлы и рассказать красивую сказку — раз плюнуть. Дятлов был бы идиотом, если бы поверил с одного слова.

— Понимаю, что ты мне не веришь. Файлы можно подтасовать, а связаться с базой нет возможности, — озвучил его мысли Мор, словно смог их прочитать. — Поэтому я могу посидеть здесь. Но хотел бы точно знать, что Хорёк грохнул ту мразь.

— Значит, ты хотел взять «Беркут» на абордаж, потом поддаться и остаться здесь в качестве безбилетного пассажира, — скорее утверждение, а не вопрос.

— Так точно.

Степан прищурился, потом вытянул из кармана пачку сигарет.

— О, угости, — тут же попросил Мор. Дятлов сунул сигарету в зубы, кинул пачку между прутьями прямо в руки Тану. Чиркнул зажигалкой. Когда Блуд вернул пачку, кинул ему зажигалку и подождал, пока она вернётся к нему. Затянулись, выдохнули дым. Мор молчал, и теперь настала очередь Степана говорить.

— Как вы нас нашли? — спросил он совсем другое.

— По маякам, — ответил Мор. — Мы вышли из гиперпространства буквально в тридцати минутах на максимуме скорости от вас. А что, кстати, то за загогулина? — в свою очередь спросил Блуд.

— То есть, когда мы ушли в гиперпространство, вы последовали за нами? — проигнорировав вопрос о неизвестном объекте, в свою очередь спросил Дятлов.

— Да. Но потом потеряли. «Споткнулись» о чёрную дыру. «Беркут» засосало туда, но я рисковый парень, и «Шина» прыгнула за вами. Когда поняли, что и след ваш простыл, приказал перейти на световые. Около трёх часов, наверное, висели у туманного облака, а когда чуток отошли от него, услышали позывной маяка. Скорей всего, это облако блокировало сигнал.

— Почему прыгнули до Возможной, а не до Тихих островов?

— Возможная?

— Возможная, — повторил Дятлов.

— Потому что до Тихих островов минимум двое суток, — удивляясь, пробормотал Блуд. Дятлов постарался сохранить обычное выражение на лице, но Мор всё понял. Затянувшись, он хмыкнул, продолжая внимательно смотреть на Степана. — Кажется, у тебя дела идут неважно.

Стоп. По словам Васи, в отрубе они пролежали два часа, тогда откуда такой разрыв? Из-за чёрной дыры?

— В любом случае ушли бы отсюда. Какого хрена зависать здесь?

— Чтобы свалить с «Шины», — сказал Блуд.

— Не убедил, — ответил Дятлов и затушил окурок о стену. — Пожалуй, оставлю тебя здесь. Ты хорошо смотришься за решёткой, товарищ капитан.