Глава 2.1
— Да кому нужна твоя мазня?
Он швырнул её обратно на стол. Холст стукнулся, задрожал, как живой.
И ушёл. Дверь хлопнула, как выстрел. Мольберт закачался.
Я стояла, вцепившись в край стола, будто в перила над пропастью.
Потом — пустота. Только дыхание. Только пальцы, что никак не могли перестать дрожать.
Ненависть не вспыхнула — она поднялась, как вода в кипящем чайнике. Плавно. Неотвратимо. Жгучая, как ожог.
Я обошла мастерскую. Подняла холсты, этюды, наброски. Всё, что было моим. Что делало меня мной.
Сложила в сундук. Бережно. Слёзы текли по лицу, но я их не замечала. Они были частью движения, как кисть в руке.
Мне нужно было уйти.
Сейчас. Пока не сожгла всё к чёрту.
Я закинула в рюкзак блокнот, пару карандашей, бутылку воды. И тут вошла Зина.
Осторожно. Как будто я могла лопнуть.
Я стояла, держась за сундук, будто за якорь, который не хочет отпускать.
— Я ухожу, — выдавила я. — Немедленно. Я больше не могу тут находится! Сначала она, теперь еще и этот…
Зина побледнела. Как стена.
— Алиса, ты… ты не можешь. — Шаг ближе. — Потерпи. Ради неё. Ради Леночки. Ну кто, кроме тебя, заберёт нас во Францию?
Я отвернулась. Не хотела, чтобы она видела мои глаза. Ни жалости. Ни боли. Ничего.
— Если ты уйдёшь, она погибнет, — прошептала Зина. — Ты же знаешь.
Я знала. Именно поэтому и рвало изнутри.
— Прости, — сказала я. — Я эгоистка.
Зина покачала головой и обняла. Крепко. По-матерински. И от этого мне стало только хуже.
— Ну что ты, деточка… Всё правильно ты чувствуешь. Просто у всех сил нет. Хочешь, блинчиков напеку? Или котлеток?
Я покачала головой. В ушах всё ещё звенело. Как будто один и тот же звук крутился в голове.
«У меня на тебя даже не встанет.»
Как клеймо.
Я не могла остаться.
Но и уйти — не могла.
— Я… Я пойду на речку, — выдохнула.
Зина кивнула. Не спросила больше ничего. Только смотрела — с тревогой, как будто прощалась.
Я вышла. Ноги будто несли чужое тело. Дом стал чужим. Всё стало чужим.
Кроме бумаги.
Она — всё ещё моя.
И грязь, в которой я нарисую лицо этого подонка — тоже.
