Глава 5. Прощание с домом Морозовых

Просторный зал сковал ледяной холод — воздух вокруг Левона застыл настолько, что остальные едва могли дышать. Он молчал, но все понимали: он в ярости.

Достав сигареты, он закурил, элегантно зажав сигарету между пальцами. Выдохнув белёсый дым, окутавший его лицо дымкой, он смотрел на Агнию сквозь туманную завесу. Взгляд был беспокойным и пронизывающим.

— Убирайся.

Валерий Дмитриевич недовольно махнул рукой, поддержав решение внука.

Полина Сергеевна помогла дочери подняться. Агния высвободила руку и выпрямилась посреди зала, произнося каждое слово с силой:

— Раз моё присутствие здесь создаёт столько неудобств, я немедленно съезжаю. Валерий Дмитриевич, спасибо за многолетнюю заботу.

Уходить она будет, но с достоинством, решительно. Больше никогда не будет, как в прошлой жизни, ходить на цыпочках и дрожать от страха.

Сказав это, Агния повернулась и пошла к выходу. Взгляд, провожавший её, был опасным и холодным как лёд.

...

Выйдя из главного зала, она почувствовала, как накрыла волна побочных эффектов от множественной дозы противозачаточных. Головокружение, тошнота.

Агния не успела пройти и нескольких шагов, как потеряла сознание.

Когда она очнулась, Полина Сергеевна сидела у кровати с покрасневшими от слёз глазами. Увидев, что дочь пришла в себя, она тут же дала ей пощёчину — несильную, скорее символическую.

— Ты хотела меня до смерти напугать? Разве можно так глотать лекарства?

— Мама, это бесполезно. Не приму — всю жизнь не выберусь из этого дома, — слабо ответила Агния.

— Горемычная ты моя! Сколько раз говорила тебе: заводи знакомства с состоятельными молодыми людьми. Удачно выйдешь замуж, и жизнь наладится, — увещевала мать.

— Как у тебя?

Разве это можно назвать спокойной жизнью?

Полина Сергеевна хотела что-то сказать, но сдержалась.

В этот момент дверь открылась, и вошёл Игорь Валерьевич с тарелкой каши.

— Агния проснулась! Поешь немного, желудку будет легче.

Агния уже собиралась поблагодарить, но заметила, что у отчима разбито ухо — по царапинам было видно, что в него попали чем-то острым.

Наверняка это его отец.

Валерий Дмитриевич всегда недолюбливал их семейство, презирая второго сына за глупость и за то, что тот женился на женщине с ребёнком на руках.

Агния виновато произнесла:

— Игорь Валерьевич, извините за беспокойство. Я скоро уеду.

— Не говори глупостей! — недовольно оборвала Полина Сергеевна.

Отчим мягко похлопал жену по плечу:

— Врач сказал, что когда Агния проснётся, ей нужно принять лекарство. Принеси стакан тёплой воды.

Полина Сергеевна тут же встала и вышла.

Игорь Валерьевич сел на край кровати и тихо вздохнул:

— Агния, ты точно решила уехать?

— Если я останусь, у вас с мамой будут неприятности. Я уже взрослая, сумею о себе позаботиться.

— Виноват, что ничего не могу поделать, — Игорь Валерьевич достал банковскую карту и сунул под подушку. — Не отказывайся. Девушке на самостоятельной жизни деньги нужны. Пароль: твоя дата рождения. Будь осторожна, и если что, звони нам с мамой.

Агния благодарно сказала:

— Спасибо огромное, Игорь Валерьевич.

Отчим посмотрел на неё и неожиданно заметил:

— Сегодня Левон вёл себя очень странно. Совсем не в характере.

Агния удивилась:

— Что случилось?

— Когда мама закричала, что ты упала в обморок, Левон выскочил из зала, подхватил тебя на руки и понёс. Если бы дед не велел отнести тебя обратно сюда, ты бы сейчас лежала в его покоях.

— Что? — Агния в шоке вцепилась в одеяло.

— Не волнуйся, Левон же сказал, что боится, как бы ты не умерла в доме Морозовых — будут разговоры.

— Понятно.

Это больше походило на Левона. Агния горько усмехнулась. Всё произошедшее прошлой ночью казалось сном.

Приняв лекарство и немного отдохнув, Агния поднялась и собрала небольшую сумку. Уходя, она постаралась избежать встречи с матерью — иначе та бы точно устроила слёзы.

Покидая особняк Морозовых, она заметила, как все слуги опускают головы, словно боясь даже случайно с ней столкнуться.

Она остановилась под портиком, глядя на сгущающиеся сумерки. Этот день наконец подходил к концу.

Осень в Новодолинске приходила рано, и вечерний ветер был промозглым и тоскливым.

Агния поправила лямку сумки и ускорила шаг.

Усадьба Морозовых представляла собой особняк в закрытом посёлке. Хотя он находился в самом престижном районе Новодолинска, семья давно скупила все окрестные участки, чтобы никто не мешал их покою. Вокруг разбили частный парк, изредка открываемый для публики.

Но здесь не было ни метро, ни автобусов, даже такси попадались крайне редко. Агнии предстояло идти минут двадцать до ближайшей остановки.

Она шла под фонарями, борясь с ветром. Не прошла и нескольких минут, как сзади послышался автомобильный гудок. Она инстинктивно отошла к обочине.

Но машина остановилась рядом с ней.

— Агния Викторовна, садитесь в машину.

Опустилось стекло, и наружу выглянуло знакомое лицо. Это был помощник Левона — Николай Калачев.

Агния слегка опешила и украдкой взглянула на заднее сиденье. Рука в кольце с рубином нетерпеливо постукивала по колену.

Левон.

Агния не хотела больше иметь с ним никаких дел и покачала головой:

— Не нужно, дядя Левон Валерьевич. Счастливого пути.

Она поправила рюкзак и продолжила путь.

Николай быстро вышел из машины и преградил ей дорогу. С учтивой улыбкой он мягко произнёс:

— Агния Викторовна, прошу вас, садитесь. Это и в ваших интересах тоже. Левон Валерьевич сказал, что если вас увидят уходящей с чемоданом, это будет нехорошо выглядеть для всех. Если вы откажетесь, мне придётся применить свои методы убеждения.

Агния крепче сжала рюкзак и взглянула на затемнённое стекло задней двери. Там ничего не было видно, но она знала, что Левон наблюдает за ней.

Методы Левона славились своей жестокостью по всему Новодолинску. В прошлой жизни она это испытала на себе. Что он сделает при открытом противостоянии, можно было легко представить.

Тело Агнии мгновенно потеряло всё тепло, и её пронзил холод. Она с таким трудом получила второй шанс и не хотела снова испытывать гнев Левона.

Агния кивнула и направилась к переднему сиденью, но Николай усадил её сзади.

Едва устроившись, она почувствовала запах алкоголя. С подозрением взглянув в сторону, она увидела Левона, откинувшегося на спинку сиденья с полузакрытыми глазами. В полумраке большая часть его лица скрывалась в тенях.

Опасный и суровый.

Левон слегка приоткрыл глаза и безразличным тоном произнёс:

— Уезжаешь?

В его голосе не было никаких эмоций, но Агнии показалось, что что-то застряло в горле. Долгое время она не могла понять это ощущение.

Оно удивительно напоминало тон, которым он говорил в прошлой жизни, наказывая её: «Хочешь уйти? Не так-то просто».

Агния подавила ненависть, пересела подальше и уже собиралась ответить, когда зазвонил телефон.

Звонила Полина Сергеевна.

Агния не хотела отвечать, боясь новых упрёков матери за то, что не умеет пользоваться возможностями. Но взгляд Левона уже упал на неё, и он нахмурился.

Агния вынуждена была ответить.

— Агния! Ты хочешь меня до смерти довести? Я плохо с тобой обращалась? Зачем сбежала из дома?

Голос матери дрожал, в каждом слове слышалась беспомощность. Она понимала, что не смогла защитить дочь.

— Мама, я о себе позабочусь.

— Ты... будь осторожна, — Полина Сергеевна вздохнула и сдалась. — Ася, может... попросить найти тебе жениха? С мужчиной всё-таки надёжнее, чем одной. Игорь обязательно подберёт кого-нибудь подходящего.

Мать снова начала свои поучения.

Агния украдкой взглянула на Левона. Лица не разглядеть, но она уже нервничала и торопливо попыталась попрощаться.

Полина Сергеевна в редком приступе настойчивости не сдавалась:

— Не отделывайся от меня! Я же для твоего блага стараюсь. Решено: через несколько дней пойдёшь на свидание...

— Мама! Вешаю трубку.

Агния тут же отключила телефон.

В прошлой жизни мать тоже устраивала ей свидания, но потом произошла история с Левоном, и всё заглохло.

Кстати, о Левоне — он ведь не слышал?

Впрочем, даже если слышал, ему всё равно.

Но в машине внезапно воцарилась гробовая тишина.

Свет фонарей, разбитый ветками, пятнами проникал в салон, скользя по глубоким, выразительным чертам лица.

Агния сидела как на иголках, невольно сжав руки.

Затем раздался тихий смешок.

— Свидание?

— Агния, было ли вчера хоть одно правдивое слово из твоих уст?