Глава 1.2

За столом собрались не все члены семьи.

Отец, мать, тетя Эмине, обе мои сестры и Рахим. Остальные тети с детьми уехали, и это хорошо. Будет меньше соглядатаев. Я украдкой посмотрела на притихшую Берну – она опустила взгляд и бормотала тихонько молитву, так же, как и все мы. Необходимо вознести богу Фраминию хвалу за то, что имеем в этот день и час пищу и крышу над головой.

Отец читал громче всех. А мать, судя по всему, только шевелила дрожащими губами, а сама пребывала в трансе.

Когда все замолчали, пришло время отдать должное горячему кебабу, закускам и сладостям. Я ела медленно и без аппетита, а еще потому, что нельзя привлекать внимание отказом от пищи. Во всяком случае, в нашем доме.

Но перед самой подачей закусок мой отец заговорил:

- Лейла, почему тебя не было за завтраком?

Вот оно! Он не знает или делает вид, что не знает? Вздрогнув, я положила вилку и опустила голову, как подобает при разговоре с мужчиной.

- Я дурно себя чувствовала, отец.

- Что с тобой было?

- Болела голова, - произнесла я первое же, что пришло в голову, потому что не ожидала такого вопроса. А надо было! – Я выпила целебное питье, и сейчас боль отступила.

Темный взгляд графа стал недоверчивым, густые брови поползли вниз.

- Кто же дал тебе питье? Доктора сегодня нет в поместье.

- Оно давно у меня, - изо всех сил постаралась я изобразить невинность. – Кажется, матушка дала около года назад, но я точно не помню.

- Ладно, - отца довольно быстро перестало тревожить мое состояние. – У меня добрая новость, для всех вас. Особенно для тебя, Лейла.

Ой, боюсь представить, какая…

- Ты выходишь замуж.

Правильно боялась.

- Что? – мой голос задрожал.

А потом я сжала губы и приготовилась к самому сильному удару. От имени и титула мужа зависит будущий статус и вообще вся судьба невесты. Сердце замерло, пропустило удар, руки вновь стали холодными, зато к щекам прилила кровь. При этом долго смотреть на отца нельзя, если не хочешь получить затрещину и дополнительное наказание. Придется слушать и… смириться?

Ну уж нет! Никому не подчинюсь!

Мою мать отец увез против ее воли, похитил. А со мной никто ничего подобного не сделает! Не позволю! То, что я сейчас старательно следую негласным правилам богатой эн-меридской семьи, еще не значит, что я подчинюсь жестокости и позволю вытирать об себя ноги.

А сейчас важно слушать и делать выводы.

- Гордись, Лейла! Сам герцог Анвар прибудет к нам выбирать себе невесту.

- Наложницу в гарем… - прошелестела мать.

- Да, - небрежно кинул отец, с неудовольствием на нее посмотрев. – Даже наложницы бывают невестами, если они из благородных семей.

На единокровных сестер мне смотреть не возбранялось, а они были сильно напуганы, хоть и опустили головы. У Берны дрожали губы, у Эльчин глаза на мокром месте. Мне даже стало их жалко. Столько времени соблюдать строго каждое правило и стараться быть в отцовских глазах прилежными и послушными дочерями, чтобы в итоге их отправили наложницами в гарем…

Старшие наложницы главенствуют над младшими. Моя мать возвышалась над покойной матерью девочек и Хасана, пока та не скончалась, рожая сына. Но издеваться над ее дочерями не могла, поэтому вымещала свой дикарский нрав на мне. О, покарай меня, Фраминий, если я стану однажды так относиться к своим будущим дочкам!

- Лейла, о чем твои мысли? – голос отца наполнился злостью.

- Простите, я просто не ожидала…

- Теперь тебе известно. Я буду настаивать на помолвке с тобой. Ты самая старшая, а к тебе еще никто не посватался. Это плохо. Это помешает твоим сестрам выйти замуж.

Сестер не очень-то печалит этот факт, судя по их спокойствию, зато отца – очень даже. Он уже затевал разговор о том, что я в восемнадцать лет засиделась в девичестве, и что это неправильно для традиционного южного общества. Живи я в какой-нибудь рыбацкой деревне, мне бы прохода не давали местные парни, а тут я заперта в четырех стенах и могу рассчитывать только на милость герцога или графа.

Потому что на предложения иностранных дворян и монархов могут рассчитывать только листарские дочки. У них возможностей побольше будет.

- Отец, - мой голос дрогнул, но я решилась высказаться, - я не хочу замуж.

- Вот как? А чего же ты хочешь?

- Мне угодно отправиться в университет для ведьм. Я ведь некромантка…

Терпение отца быстро иссякло, он с силой грохнул кулаком по столу. Тарелки, супница, вилки, блюдо с остатками кебаба жалобно зазвенели, чудо, что кувшин с водой не опрокинулся или не упал на пол. Пугливые сестренки сжались, не поднимая глаз, а я наоборот вскинула голову и задрала гордо подбородок, глядя отцу прямо в глаза.

- Ты не поедешь в эту обитель разврата! Я уже сказал свое слово!

- Отец!

- Да, я твой отец! И я лучше принесу тебя в жертву Фрамиану, чем позволю уехать куда-либо одной!

От его уверенного голоса и злых, жестоких слов у меня на глаза навернулись слезы. Есть не хотелось еще сильнее, но меня никто не выпускал из-за стола. Я с отвращением посмотрела на острые закуски, которые принесли слуги, и тут же вскочила на ноги.

Чем хуже – тем лучше!

Я насмотрелась на многое в родительском доме. Унижение младших наложниц, побои, интриги… а что делается в герцогском замке? Подозреваю, что все еще хуже! Меня сразу оденут в закрытую одежду, покроют хиджабом, отберут книги и запретят разговаривать с кем-либо, кроме других младших наложниц. Я – свободолюбивая дикарка, но я женщина и в этом моя беда. Мать в мои годы вела себя также дерзко, но потом ее сломали.

Полная ярости из-за этой несправедливости, бессильной злости и отчаяния я вскочила и оттолкнула стул. Сестры дружно посмотрели на меня с ужасом. Наверное, обе решили, что мне конец.

Отчасти так и есть.

- Харам! – завопил отец, вскочив из-за стола. – Как ты смеешь, Лейла?! Что ты творишь, позор моего дома?! Сейчас я тебе покажу, как надо уважать старших мужчин!

Он обошел стол и решительными широкими шагами направился ко мне, чтобы задать мне приличную трепку. Но мать побежала следом за ним и повисла на его плечах, да еще с удивительной для слабой женщины силой.

- Уйди, Фатьма!

- Прошу, мой граф! Позволь мне самой наказать эту негодницу! Я внушу ей смирение и покорность, а ты только настроишь ее против жениха! Нам не нужны проблемы с герцогом, о, мой граф!

Отец остановился. Его лицо побагровело от злости, несмотря на смуглость, на лбу выступили крупные капли пота, глаз нервно дергался, когда он смотрел на меня. Затем оттолкнул мать и вернулся за стол, полный бессильного гнева. Сегодня ему снова не удалось со мной расправиться.

- Пошли, Лейла! – велела мать, направившись ко мне. – В твою комнату.

Но я не собиралась слушать ее и выполнять приказы, я же в конце концов не прислуга! Увернувшись от ее руки, когда графиня хотела схватить меня за волосы, я опрометью бросилась из обеденного зала в пустой холл, затем – в сад.

Слава Фрамиану, что сейчас лето и нет осенних дождей!