4 Ирина

Осень щедра на неприятности. В самый неудачный момент, когда его помощь была очень необходимой, Модест Валерьянович отошел в вечность. Его не стало тихо, без лишних болезней и мучений дядя Моня уснул и не проснулся.

Почти три недели я приходила в себя, не понимая что мне дальше делать. Думаю, если бы не Тая, я бы просто ушла из дома Модеста Валерьяновича, ведь не чувствовала за собой никакого права там жить. Кто я такая? Малолетняя воришка, которая хотела обнести чужой оград, чтобы не сдохнуть от голода.

Дядя Моня приютил меня, дал крышу над головой, в замен я была его домашней работницей. Но вот работодателя нет, и получается я теперь будто мусор в глазах его родни.

А родственников у старика оказалось немало. Налетели, едва услышали запах наследства. Пока дед был живым, все тщательно делали вид, что Модест пустое место. Не помню, чтобы за те годы, что я жила у него к нему заходило много родных. Разве что тетя Фира, какая-то там десятая сестра, которая иногда наведывалась к Модесту Валерьяновичу узнать жив ли он еще.

Она же помогла организовать похороны, и строго приказала мне сидеть в доме и никуда не срываться. "Дитя малое, на улице зима, куда ты пойдешь? А так хоть дом под присмотром будет, никто не влезет, мне по гололеду меньше бегать присматривать. Ведь если что-то с их добром произойдет, Роза меня живьем съест! ", — сказала добрая тетя Фира.

Маленькая, кругленькая, с короткими седыми волосами и большими добрыми глазами. Я бы, наверное, хотела, чтобы у меня была такая тетя.

«Роза?», — стало интересно, кто там главный претендент на дом.

"Сестра его, из Киева, — объяснила словоохотливая Фира. - Она и сынок ее, настоящие клещи. Если уж что-то попадет им в руки, то не выдерешь. Вот и на Монино состояние они главные претенденты. Роза считает, что все уже в ее руках, другим нечего здесь ловить. Своего им мало и мало ".

И вот я как на бочке с порохом сидела и ждала, пока Роза Валерьяновна и ее сын выбросят меня с племянницей за шкирки на мороз. Но никто не спешил этого делать.

Так прошло почти сорок дней со дня смерти дяди Мони.

Тая только проснулась, громко крича, стала требовать бутылочку, и замены подгузника. И тут в калитку кто-то позвонил. Звонок был настроенный так, чтобы его было слышно в доме.

Ругаясь, я положила ребенка в манеж, подаренный очередными знакомым. Бросила туда игрушек.

- Подожди, малышка, сейчас гляну кого там принесло, а уже потом обед, — надеюсь племянница меня поймет.

Не поняла, я побежала на улицу, а в спину мне послышался требовательный плач.

На пороге топтался едва знакомый мне мужчина, лет под шестьдесят, с залысинами, и седою прядью, что прикрывала лысину на темечке. Одет он был намного очень хорошо - блестящее пальто, золотые часы на одной руке, тяжелый кожаный портфель в другой.

- Чем могу помочь?

- Ирина Александровна? - уточнил мужчина, и скупо мне улыбнулся, когда я утвердительно качнула головой. - Мы можем поговорить? Я Юрий Фирцман, нотариус Модеста Валерьяновича.

Я ожила, услышав имя старика, и уступила, освобождая проход.

- Пойдем в дом, — попросила мужчину.

Влетела в комнату, подхватив рыдающую племянницу на руки, и кивнула нотариусу на кресло для гостей.

- Я подогрею смесь, она очень голодная, — объяснила мужчине, и покачивая ребенка в руках, пошла на кухню.

Нотариус не сел, а пошел за мной, стоял молча в дверях, наблюдая за тем, как я отмеряю смесь и разбавляю ее теплой водой. При этом, я уже давно умудрялась делать все одной рукой, потому что так Тая ведет себя спокойнее. Но от нервотрепки никак не удавалось закрутить крышечку с соской.

- Давайте я помогу, — Фицман протянул руки, и я признав поражение, передала ему ребенка. Головку Тая уже держала хорошо, поэтому я не переживала, что нотариус ее как-то неправильно возьмет.

Закончив готовить еду для малой, и забрав ее обратно у нотариуса, я наконец вздохнула с облегчением, приложив к крошечным губкам соску.

- Так о чем разговор? - понаблюдав как ребенок жадно присосался к бутылочке, заговорила я.

- О наследстве, — Фицман так и стоял прислонившись к косяку. - Модест Валерьянович оставил завещание, и вы там фигурируете тоже.

- Этого не может быть, — я, не веря, покачала головой.

- Там немалая часть его имущества, — продолжил удивлять меня нотариус. - Но детали вы можете узнать только завтра на официальном зачитывании завещания. Это была его воля, чтобы у меня собрались все наследники на сороковины.

- Я конечно исполню волю старика, он был мне как родной. И приду на зачитывание, — я немного задумалась. Новое наследство, каким бы оно ни было, представлялось мне кучей неприятностей. Особенно, после того, как я услышала о Розе Валерьяновне и ее сыне. - Но скажите, я могу отказаться от наследства?

- Нет, — нотариус покачал головой, от чего прядь, что прикрывала ему лысину, немножко сползла, обнажая розовую плоть. - Вы прописаны в доме, а значит приняли наследство автоматически. Как та, что постоянно проживала на момент смерти с наследодателем. Жду вас завтра в тринадцать ноль ноль по этому адресу, — мужчина положил на столешницу черный с золотом клочок бумаги.

И распрощавшись, оставил нас с Таей переваривать новости. Вот так Модест Валерьянович. Чего не ожидала от него, так это такого широкого жеста как наследство.

- Завтра узнаем, что нам досталось, — целуя пушистую головку пробурчала я, и спрятала визитку нотариуса в карман своей куртки.