Глава 3

Влад

— Надо же, какие люди, — медленно поднимаюсь, холодный пол леденит босые ноги. Стальные кандалы на запястьях звенят, напоминая о несвободе. — Сам Глава Гильдии охотников. Принес мне завтрак? Если что, я люблю блинчики.

Голос звучит хрипло, будто прорвавшись через песок и время. Вкус меда и кардамона все еще танцует на языке. Сладкий и дразнящий мираж.

— Не паясничай, Змей! — рычит Влад, и в его усталом взгляде проскальзывает знакомое презрение. — Отсюда ты просто так не выберешься. По крайней мере, пока не ответишь за свои преступления!

Преступления?

Слово отзывается в висках тупой болью. Воспоминания разрозненны, как осколки разбитого стекла, но одно пронзает насквозь: я пытался спасти свою любимую!

Ее образ, расплывчатый и недосягаемый, как дымка, заставляет сердце сжаться до боли. Оно словно и не бьется вовсе, замерзший ком в ледяной груди.

Моя Дева!

Она сказала мне тогда, что я найду свою судьбу. Только вот я не хочу! Не нужна мне чужая судьба, когда моя собственная разбита.

Черная знакомая ярость поднимается из самой глубины, мощной волной несется по телу. Воздух вокруг холодеет, и на кончиках пальцев рождаются крошечные, но острые сосульки.

— Это которые? — скалюсь, обнажая длинные клыки. Резко дергаю рукой, и хрупкая сталь покорно расходится, освобождая запястья, осыпаясь на пол мелкой звенящей пылью. — Тебе нужно лучше следить за тем, из каких материалов производите кандалы. Небольшое понижение температуры, и они стали бесполезны. Смени поставщика.

Глава Гильдии ухмыляется, но в его глазах нет ни капли удивления.

— Думаешь, я рассчитывал, что они тебя сдержат?

— Тогда зачем этот цирк? — голос срывается в низкое звериное рычание. Каждая клетка моего тела требует действия. Требует найти ее, ту, что явилась во сне. — Выпусти меня…

— Зачем? Чтобы ты побежал к своему господину целовать ему пятки?! — он резко подходит к прозрачному стеклу, ладонь ложится на рукоять пистолета. — Мне нужна информация, Валах! И как можно скорее! Мороз наступает, две цепи уже разорваны…

Две цепи?

Слова, будто раскаленное железо, выжигают клеймо в сознании. Виски пронзает адская боль. Настолько сильная, что я пошатываюсь, не в силах удержать равновесие.

Перед глазами, сменяя друг друга, мелькают картинки: ледяной гроб, который я чувствую всем телом, ужасающее шипение, жгучая вселенская ненависть, разрывающая душу на части, и девчонка в белой сорочке, с длинными белыми волосами.

Хватаюсь за голову, клыками впиваюсь в нижнюю губу до крови. Медный привкус на языке смешивается с призрачным вкусом меда.

А следом вижу ледяные бездонные глаза и жуткую всевидящую ухмылку. Слышу оглушительный рев раненого зверя. Мой ли это крик? А затем… тишину… Бездонную, абсолютную, поглощающую все.

Проваливаюсь в темноту…

Открываю глаза. Главы Гильдии уже нет. Я лежу на холодной кушетке, в венах снова торчат трубки, по которым в меня медленно вливается чужая алая кровь. С рычанием вырываю иглы, едва не падая на пол. От слабости подкашиваются ноги.

Что за ерунда? Кто эта девушка? И какое отношение ко всему этому имеет тот, чье имя я, кажется, должен помнить?

И зачем я здесь? Последнее, что всплывает сквозь туман памяти — это мои заклятые «друзья» братья Медведевы, что едва не порвали меня на части. И она… Кристина. Девчонка, впитавшая в себя мою Деву. Она должна была вернуть её, но…

Я облажался. Позволил себя поймать. Черт!

Ноги подкашиваются, и я опускаюсь на прохладную кожу кушетки. Виски пульсируют адской болью, стискиваю их пальцами, пытаясь выдавить хоть крупицу ясности.

Вспомни…

Чужой женский голос звучит внутри, и от него боль отступает, словно испуганный зверь. Что вспомнить? Да мне даже думать больно, мать вашу! Каждая мысль — словно удар по натянутым струнам внутри черепа.

Мне нужно выбраться отсюда. Во что бы то ни стало вернуться в городок N… Отомстить. Отобрать душу моей Девы у той, что ее не заслуживает.

Злость поднимается из самой глубины тупой неукротимой волной. Она словно чужая, навязанная извне, но сжигает меня изнутри. Я не чувствую себя целым. Внутри будто разбитое зеркало: острые осколки впиваются в душу, и из каждого пореза сочится тоска.

Одиночество.

Отчаяние.

Они заполняют меня, не оставляя места ни для чего другого. Душат, не дают дышать. Не то что думать.

Мечусь по камере, как раненый зверь.

Вспомни…

Сжимаю челюсти до хруста. Этот навязчивый шёпот сводит с ума. Чей он?.. Неужели… её?

Перед глазами внезапно мелькает огненный водопад волос, а в уши врываются жаркие влажные стоны. Я вскакиваю, пошатываясь, мир плывет. Спина начинает дико зудеть. Я знаю, что это и старательно игнорирую.

Я принадлежу лишь Деве. И если она растворилась в небытии, то и мое место там же. Больше мне не за что цепляться в этом мире.

— Влад.

Из коридора доносится хриплый голос. Я резко оборачиваюсь.

В проеме стоит парень в кожаных штанах, в обтягивающей черной футболке. Его лицо покрыто татуировками, в ушах и носу поблескивают массивные кольца. Что за уродец явился?

— Ты кто такой? — хмурюсь, и голос звучит хрипло, выдавая всю накопленную усталость и злость.

— Тот, кто пришел тебя освободить.