Глава 1.2

Время до моего отъезда пролетело незаметно. Несмотря на холода и метели, мы смогли перенести еще одну зиму. Скорбь по родителям ощущалась все реже и меньше, хоть мы и вспоминали их так часто, как могли. А ближе к весне стали больше говорить о долгожданной поездке. Оливер предполагал, что его отправят с важным донесением к высшему командованию, и он сможет сопровождать нас.

Из Эртвеста ехать в столицу зимой слишком долго и опасно из-за морозов и занесенных снегом дорог, поэтому все перенесли на конец месяца Весенней Воды. Идеальное время года, когда зимний снег уже растаял, звонкие вешние воды впитались в чернозем, и лошадиным копытам ничего не помешает.

Только тут возникло одно неудобство. Кроме меня ехала и Джулия – в столицу. Я остановлюсь в монастыре, по дороге, а она поедет дальше.

- Беата, подумай хорошенько, - принялась уговаривать меня за два дня до отъезда беспокойная сестрица. – Ты еще можешь отказаться от монастыря. Ну зачем тебе этот поиск золота?

- Я хочу стать полезной императрице.

- Но ведь женщине можно оставаться просто красивой! Остальное за нее сделает муж.

- О, святые Мириты! Как же ты наивна, Джулс! Как же ты не понимаешь, что многие знатные женщины служат при дворе императрицы. Развлекают ее беседами и стихами, музицируют, сопровождают на прогулках! А если императрица оказывается в опале, то следуют за ней в тюрьму!

Джулия то ли надулась, то ли растерялась, то ли решила обдумать целесообразность своего решения. Потом, судя по беззаботному выражению ее лица, видимо решила, что я ее просто пугаю, и принялась отдавать приказы рабыням и служанкам, о том, какие ее наряды класть в дорожные сундуки.

Мои же вещи были собраны.

Я не знала, вернусь ли обратно домой, или сразу после обучения мне разрешат стать одной из четырех золотоискательниц Фиалама при дворе, но на всякий случай велела положить в единственный сундук только самое необходимое. Никакой роскоши, никаких излишеств. Шелк, бархат, золотые нити и украшения останутся дома, в отдельном закрытом сундуке. При необходимости этот сундук доставят во дворец.

Обучение в монастыре длится от двух до четырех лет, в зависимости от того, как быстро воспитанница научится видеть сверкание золота под землей. Поэтому в моем случае лучше не строить планов и не думать слишком много. Важно не строить иллюзий, чтобы потом самой же не разочароваться.

А вот Джулия уже надумала себе разных глупостей.

Нет, не то, чтобы я натура совсем не романтичная, просто пошла характером больше в сдержанного отца, чем в ветреную мать. И уж точно не мечтала о том, что при дворе меня пригласит замуж заморский принц.

Джулия наоборот грезила этим.

- Я возьму с собой мой чудесный синий хитон, вышитый мелким жемчугом, - вещала она, обняв себя за плечи, - мои волосы расчешут получше, и принц из Летонии обратит на меня внимание!

- Ох, Джулс… Во-первых, в Летонии царевич. Во-вторых, он точно обручен с принцессой из другой страны. Не говори глупости.

- Уж и помечтать нельзя! – фыркнула сестрица. – Сама замуж не собираешься – хоть мне не мешай верить в чудо!

Это она погорячилась, конечно.

Замуж я собиралась, но не сразу. Другое дело, что у меня не очень много приданого, и то, скорее всего, достанется Джулии. А я наверстаю упущенное с помощью золотых жил. Тем более, внешне мы с ней почти не отличаемся, разве что я чуть выше. Обе – миниатюрные, стройные, у каждой копна волнистых каштановых волос, только у меня светлее, а у Джулии темнее. Наверное, после монастыря брат-то уж точно найдет мне супруга.

Об этом я думала как-то с напряжением. Хотелось бы все-таки выйти по любви. Но девушек из благородных семей обычно про любовь и привязанности не спрашивают. А то бывает и так, что силой выдают замуж.

Ладно! Надо оставить тревожные мысли…

И я снова засуетилась, вернувшись мыслями к вещам. В груди заныло – тревожно и вместе с тем сладостно. Никогда прежде я не выезжала из дома дальше ближайшего леса, и даже туда меня Оливер отпускал неохотно. А Джулии и вообще было велено сидеть дома и слушаться старших, слишком уж она неугомонная.

Говорят, что, когда нашей матери Розе, урожденной Холт, было пятнадцать лет, она сбежала из дома. Винить ее в этом сложно, поскольку ее семья оставляла желать лучшего, но и для репутации приличной девицы такой поступок ударил достаточно сильно. После этого она через несколько месяцев скитаний и приключений вышла замуж за восточного оборотня, и у них даже родился сын. Но я о единоутробном брате ничего не знаю. Ни один из нас не знает.

Потом отец, всегда пылающий чувствами к матери, оставил свою невесту – ее младшую сестру и сорвался на Восток, чтобы сразить в поединке хитрого змея Серпента. И у него это получилось. А стала ли счастлива мама после того, как у нее на глазах убили мужа, мы уже никогда не узнаем.

Но одно мы знаем точно. Отец был первостепеннейшим эгоистом.

За такими невеселыми размышлениями прошли мои сборы. Несколько повседневных хитонов, два праздничных, которые, скорее всего, пролежат без дела, нижние хитоны, чистый папирус и готовые каламы из восточного тростника. А еще – гребни для густых волос и миританский молитвенник.

Вечером накануне отъезда я почти ничего не ела, а спать легла с тяжелым сердцем.

Что ждет меня в монастыре?

Теперь, когда рядом со мной не ворковала чувствительная, восторженная Джулия, я много думала о суровой настоятельнице монастыря, восточница Окани из семейства Яно. Будет ли она строга со мной? Назначит ли жрицей богини Миры или божества Вестана? А может, просто велит мне заниматься обучением и не путаться под ногами?

Из-за этих тягостных дум я проснулась утром с тяжелой головой. Кое-как встала и доплелась по ледяному полу до стола, на котором поблескивал кувшин с водой. Плеснула в пустую чашу, выпила, тяжело вздохнула.

- О, великий Мирит Вестан, не оставь нас своей милостью… - глухо пробормотала я, глядя в густую темноту.

Будущее представлялось таким же темным и туманным.

***

Волновались все. Особенно заметно это стало за завтраком.

Даже Джулия, успевшая как следует нарядиться и надеть на себя половину колец и жемчужных бус, нанесшая на запястья и шею благовония, не выглядела довольной или счастливой. Оливер со строгим удивлением смотрел на нее, а младшие братья шмыгали носами и почти не поднимали взглядов от тарелок.

- Джулия, тебе придется убрать эти побрякушки в шкатулки и переодеться в серый хитон с дорожным плащом, - сказал мужчина, прежде чем встать из-за стола.

Строптивица метнула в него негодующий взгляд.

- Но почему?!

- Потому что нас подстерегают в лучшем случае две банды разбойников на западном тракте. Надо быть умнее и незаметнее. Беатрис, это и к тебе относится.

Я поежилась от его стального голоса.

- А что со мной-то не так?

- Убери эти заколки из волос. Да и серый хитон не помешает. Пусть думает, что мы – разорившиеся торговцы или безумные путешественники, с которых нечего взять.

Я скривила губы от досады. Хорошенькое дело! Разбойникам потакает листар Эртон, владеющий всем Эртвестом, а кутаться в некрасивые плащи придется именно нам с Джулией! Но, так как нас никто не спрашивал, похоже, придется подчиниться. Я знаю нрав Оливера. Если он говорит так строго, то в случае споров мы вообще никуда не поедем.

- Пойдем, - я обняла поникшую сестру. – Сменим одежды. Еще есть немного времени.