ГЛАВА 1.

— Так, еще раз все повторим, — дает задание наш преподаватель и наставница.

Сегодня душно. И дело даже не в обтягивающем купальнике, который словно прилип к моей коже. Дело даже не в палящем солнце, от которого совершенно не спасает ветер. Это нечто другое. Темное. Наползающее, как черная туча. Оно окружает меня со всех сторон, не позволяя свободно вздохнуть.

Двигаюсь все медленнее, в мышцах словно свинец. А музыка все быстрее и быстрее, ускоряется, давит на виски, пока, наконец, не затухает, позволяя выдохнуть и посмотреть в зал.

Я никого не вижу из-за света рамп. Но меня не покидает ощущение, что я попала под каток чьего-то взгляда. Словно кто-то или что-то оценивает меня, рассматривая… Обычно я на это не обращаю внимание, но сегодня все тело словно готовится к схватке, самой серьезной в моей недолгой жизни.

Мы уходим передохнуть, когда меня подзывает Мария Викторовна.

— Ты на сегодня свободна, — говорит она тихо, но я тут же чувствую недовольство за спиной.

— Почему? Я что-то не так сделала?

— Наоборот, дорогая, придраться не к чему. Просто там твой отец, и было бы неуважением…

— Он подождет, он же все понимает.

— Я сказала, ты сегодня свободна. Завтра мы отработаем твои партии дополнительно.

Я не могу перечить наставнице, так что киваю и, съежившись, иду забирать свою сумку. Я не стремлюсь к дружбе со всеми подряд, но и быть изгоем из-за привилегированного положения мне не очень нравится.

Я распускаю волосы, надеваю брючный костюм с ботинками на низком каблуке. При этом тихонько закипаю.

Отец…

Я все ему выскажу! Сколько раз просила не забирать меня с репетиций! Сколько раз умоляла дать мне влиться хоть в один коллектив!

Нет, у меня, конечно, есть друзья. Компания, которая осталась из частной школы. Да и те понемногу рассеялись кто куда. Мало кому интересен балет. Разве что только Аленке. Вот она, кстати, уже прислала мне афишу балета «Черный лебедь». Немецкий режиссер, лучшие артисты. И конечно, в день рождения моего отца.

«Не смогу пойти», — плачущий смайлик.

«Мы сбежим», — подмигивает Аленка, а я не могу сдержать улыбку. Как же хорошо, что она у меня есть!

— Полина! — слышу голос отца, как только покидаю здание училища. Он стоит у своей машины и машет мне рукой. Сбегаю к нему по лестнице, чувствуя, как за спиной колышется длинный пиджак, словно крылья. Люблю свободную одежду, в ней чувствуешь себя легко и уверенно.

Но радость встречи с отцом меркнет под тяжестью чужого взгляда. Я обнимаюсь с отцом, но мельком смотрю на незнакомого мужчину, который стоит рядом, внимательно за нами наблюдая.

От него мороз по коже. Глаза пустые, в них словно компьютер, который просчитает каждый свой и чужой ход.

— Дочка, познакомься с моим деловым партнером Богданом Владимировичем.

— Добрый день, — киваю я, на что партнер папы, весьма взрослый, не произносит ни звука, продолжая меня разглядывать как мошку под лупой. Кошмар, ну, и воспитание. Отворачиваюсь, теряя всякий интерес. — Пап, я же просила тебя не забирать меня с репетиций. У нас скоро отчетный. Я и так как на иголках после того, как дали одну из главных ролей.

— Ну, извини, доча, — отводит он меня немного в сторону. — Хотел пообедать с тобой, потом мне лететь на Урал.

— Надолго?

— На пару дней. За тобой присмотрит Богдан Владимирович.

— Зачем, — коротко осматриваю гиганта в черной рубашке и красном галстуке. Показушник. — Он будет моим охранником?

— Нет, — смеется отец. — Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрелась к нему.

— Для чего?

— Для жизни.

— Ты шутишь? Он же в двое меня старше.

— Полин, это не просьба, а приказ. Ты проведешь с ним время. Сходишь на пару свиданий. Ему, кстати, всего тридцать пять.

— А переспать с ним не надо? Ты меня ни с кем не спутал?

— Он не причинит тебе вреда. Он надежный.

— ОН бандит? Лицо у него такое…

— Он отошел от криминальных дел и теперь приличный бизнесмен.

— Я не настолько наивна…

— Неделя, — отрезает отец. — Пусть твое время, уделенное Богдану, будет твоим мне подарком. Вдруг он тебе понравится, и ты захочешь связать с ним свою жизнь?

— Это вряд ли, но раз ты так просишь, то я схожу на пару встреч. Надеюсь, он не будет распускать руки?

— Нет, нет, что ты! Богдан очень сдержанный мужчина. Это не твои молокососы.

— Да где эти молокососы? Ты всех распугал.

— Потому что ты достойна лучшего.

— Это твое лучшее? Старик с криминальным прошлым? Он сидел? Я хочу знать, за что?

— Вот сама и спросишь. Он обязательно расскажет.

— Что-то я сомневаюсь, — вглядываюсь в непроницаемое лицо. — Что он вообще умеет говорить.

Отец посмеивается и ведет меня к машине. Мы с отцом на одной, Богдан Владимирович на другой. Это радует. Находиться с ним в столь тесном пространстве было бы пыткой. Ощущения от него жуткие, пугающие, кажется, словно та самая туча, о которой я думала во время репетиции, и появилась в его лице на голубом небе моей жизни.

Машина останавливается возле дворца. Никак иначе я этот ресторан назвать не могу. Мы с отцом никогда ни в чем не нуждались, но и по таким местам не ходим.

Я чувствую себя очень неудобно в месте, где даже люстры блестят золотом, а у официантов такие лица, словно их натянутые улыбки сейчас треснут.

Нас ведут к столику на втором этаже, что-то мне подсказывает, что лучшему в этом месте. Сам шеф-повар выходит, чтобы принять у нас заказ. А когда я прошу кусок вареной курицы, чуть не падает в обморок.

— Питаясь одной курицей, ты вряд ли вырастишь крылья, — выдает этот богатый истукан. Папа смеется, а я пытаюсь понять, что он сказал. То есть, я, конечно, понимаю, просто к чему это? Типа, шутка такая? Или ему не нравится, как я ем?

— Зато, представляете, какая экономия?

— Я зарабатываю достаточно, чтобы моя женщина ни в чем не нуждалась.

— Вы ярко это продемонстрировали, — осматриваю зал, потом космические цены в меню.

— Тебе здесь не нравится? Можем поехать в ресторан на Рязановской башне.

— Это где порции размером с большой палец?

— Полина так всегда ела. По чуть-чуть, — влезает отец. Наверное, уже понял, что сводить нас бессмысленно. Мы из разных миров. Мы два противоположных полюса.

После обеда я уже готова прыгнуть в машину и поехать домой, когда вдруг слышу в спину.

— Завтра заеду в шесть. Будь готова.

— Я не…

— Она будет готова, — толкает меня отец в машину, а я свожу руки на груди и отворачиваюсь к другому окну, только чтобы не видеть огромную фигуру мужчины, которого отец пророчит мне в мужья. — Полина, где твое воспитание?

— Воспитание? Он со мной почему на «ты» разговаривает, словно я уже его жена? Отец, мне он не нравится. Я его боюсь, блин!

— Первое впечатление обманчиво. Уверен, вы найдете общий язык.

— А если я не хочу его искать?

— Тогда прощайся с балетом! Пока ты живешь в моем доме, ты делаешь, как я тебя прошу.

— Приказываешь.

— Неделя, Полина, и ты изменишь свое о нем мнение. Он самый завидный жених в городе. Каждая мечтает, чтобы он обратил на нее свое внимание.

— Да, пожалуйста, но при чем тут я?

— Полина!

— Да я поняла, поняла. Неделя. Я так понимаю, ты хочешь, чтобы на твой юбилей мы пришли вместе?

— Именно так, малышка. Я бы очень этого хотел.

— Ладно, — падаю на спинку сидения, закрывая глаза. Это будет оочень долгая неделя. Остается лишь надеяться, что у этого верзилы появятся более важные дела.