5.

На следующий день я проснулась, когда за окнами едва начинало светать. Снег падал большими, мягкими хлопьями, покрывая крышу домика и деревья толстым белым покрывалом. Камин ещё тлел, оставляя в комнате приятное тепло и лёгкий запах древесного дыма. Я закинула в него пару дров, чтобы огонь разгорелся ярче, и решила прогуляться.

К чему сидеть в доме, когда вокруг — настоящие горы, свежий воздух и снег, в котором хочется оставить свои следы? Какой смысл отдыхать в горах, если не выходить на улицу, не дышать этим морозным ароматом сосен, не позволить себе раствориться в тишине, которая кажется такой полной и настоящей?

Я надела тёплый свитер, шарф, ботинки и осторожно ступила на снег. Хлопья мягко падали на волосы, морщинившись на щеках, а лёгкий ветер играл с кончиками волос. Было ощущение, что весь мир замер только для меня — тихий, чистый, снежный, почти волшебный.

Внутри что-то взыграло, и я вдруг решила включить на телефоне музыку на всю громкость. Первый аккорд заставил сердце биться быстрее, и я вышла на снег, не думая ни о чём, кроме этой странной, но приятной свободы.

Я начала танцевать, как могла, отпуская все заботы и привычное чувство тяжести на плечах. Бедра сами виляли под ритм, руки кружились в воздухе, а улыбка не сходила с лица. Снег мягко падал на волосы и плечи, мороз щипал щеки, но это только добавляло остроты ощущений.

Сердце впервые за долгое время было лёгким, словно кто-то снял с него тяжёлый груз. Я смеялась, крутилась, прыгала, чувствуя себя одновременно дикой и свободной, как будто этот момент принадлежал только мне. Ветер разносил музыку по заснеженным склонам, а я понимала: такого счастья я не испытывала давно — здесь, среди белого безмолвия, казалось, можно быть собой без всяких правил и ограничений.

— Кхм… А вы полны сюрпризов, — раздался тихий голос за спиной.

Я резко обернулась, и в тот же миг неловко оступилась. Сердце подпрыгнуло — и вдруг я почувствовала, что не падаю в снег, а прямо в чьи-то крепкие, уверенные руки.

— Ой! — выдохнула я, пытаясь удержать равновесие, но руки Вячеслава надёжно поддерживали меня. Он прижал меня к себе так близко, что дыхание перехватило мгновенно, а сердце, словно бешеное, сначала подпрыгнуло, а потом рухнуло вниз, будто падая в пятки.

Я подняла взгляд и увидела его глаза — зеленые, пронзительные, полные такой силы, что взглядом он мог видеть насквозь. Их интенсивность заставила меня замереть, а губы Вячеслава оказались чрезвычайно близко, почти касаясь моих, и это молчаливое приближение заставило кровь бурно пульсировать по всему телу.

Мир вокруг исчез. Снег, холод, музыка — всё растворилось. Остался только он, его взгляд и это невероятное, почти осязаемое притяжение, которое теперь стало невозможным игнорировать.

Я едва успела понять, что происходит, как почувствовала, что он тянется ко мне. Его лицо приближалось, дыхание смешивалось с морозным воздухом, и сердце бешено стучало в груди. Казалось, до поцелуя осталась лишь доля секунды, и всё вокруг исчезло — только мы двое, тёплые, близкие, почти сливаясь в одном мгновении.

Но вдруг он втянул воздух, словно вспомнил что-то важное, и резко, но аккуратно отстранился. Его руки всё ещё слегка касались меня, но расстояние между нами снова выросло. Я почувствовала лёгкое разочарование, смешанное с напряжением, которое невозможно было отогнать.

Рубан посмотрел на меня, словно проверяя, как я реагирую, и в его глазах мелькнула странная смесь раздражения и… чего-то непостижимого, почти скрытого желания.

— Всё в порядке? — сухо, но тихо спросил он, словно пытаясь вернуть контроль над собой.

Я кивнула, хотя внутри всё ещё дрожало от близости, от прикосновений, от того, что мир на мгновение сжался до нас двоих. И в этот миг я поняла, что между нами уже что-то начало тлеть — тихо, но неумолимо.

— Что вы здесь делаете? — спросила я, быстро выключая музыку на телефоне, сердце всё ещё барабанило от неожиданной близости. Может мне все это показалось...

Вячеслав замер на мгновение, казалось, сам не знает, что ответить. Потом выдал:

— Я вышел подышать свежим воздухом. А потом увидел вас… сначала подумал, что в вас вселился бес или что-то другое. Но потом, когда вы стали подпевать этой… безвкусице… То…

Его слова слегка задели меня, и я почувствовала, как внутреннее раздражение поднимается на поверхность.

— Думаю, что ваш вкус и мой… — вырвалось у меня само собой, — не должен совпадать… Если вам так не понравилось, вы бы могли просто уйти, а не пугать меня.

На мгновение я увидела, как глаза Вячеслава опасно сверкнули — зелёные, пронзительные, с оттенком неожиданной ярости. Но он больше не произнёс ни слова. Без лишних комментариев, лишь лёгким движением плеча, он развернулся и ушёл, оставив меня стоять в тишине, с лёгким морозом на щеках и сердцем, которое всё ещё дрожало.

Господи… что на меня нашло? Почему я так ему ответила? Этот вопрос грыз меня ещё долгое время, пока я возвращалась в домик, медленно пробираясь сквозь снег. Каждое воспоминание о нашем разговоре заставляло щёки краснеть, а сердце — дрожать от неловкости.

В какой-то миг мне даже захотелось извиниться, признаться, что я не хотела быть резкой, но тут же передумала. Нет, — подумала я, — не стоит, пусть всё остаётся как есть.

Вячеслава не было. Дом казался странно пустым, и сердце снова заныло от тревожного ожидания. А вдруг он решил уехать? В панике я оглянулась вокруг, проверяя его вещи. На удивление — всё на месте. Немного легче стало на душе, но тревога всё равно не отпускала.

Решив хоть чем-то загладить свою резкость и сделать ему приятное, я отправилась на кухню. Холодный воздух и снег за окнами, аромат дров, что тлели в камине, — всё это словно подталкивало меня к действию. Я решила приготовить ему завтрак: что-то простое, но тёплое, что могло бы согреть его и, возможно, показать, что я не так уж ужасна, как он, может быть, подумал.

Рубан пришёл через час. Дверь тихо открылась, и он вошёл, но ни разу не взглянув на меня, прошёл прямо в спальню.

Я застыла на месте, глупо держа в руках тарелку с жареным беконом и спагетти. Сердце застучало быстрее, а мысли путались: Почему он не посмотрел? Он сердится на меня? Или просто… игнорирует меня?

Воздух вокруг казался плотным, словно я стояла в тишине между нашими мирами. Тарелка в руках вдруг показалась слишком громоздкой и нелепой. Я сделала шаг вперёд, потом второй — и поняла, что двигаться дальше пока невозможно. Просто стояла, наблюдая, как его фигура исчезает в спальне, оставляя меня с запахом еды, тревогой и странным, едва уловимым волнением.