Глава 5

— Пожалуйста, не надо! Он же… он же не мог приказать это всерьез? — тараторю, пока меня тащат в противоположную часть дома.

— Все, что говорит Паук, очень серьезно, — отвечает как-то слишком довольно мой охранник. — Он не из тех, кто будет пиздеть попусту. А тебе надо было лучше его слушать, Снегурка.

— Я же… я же просто студентка.

— Да тут таких, как ты, студенток больше половины. Зря ломаешься. Они вон в очередь выстраиваются, чтобы срубить бабла на таких тусовках. А ты, видать, умом не блещешь, раз творишь такую дичь. Могла бы спокойно удовлетворить босса и получить жирный куш. Но ты тупая пизда, поэтому придется учить тебя коллективно.

Только от одних этих мерзких разговоров меня начинает мутить. А когда бугай впихивает меня в комнату, битком набитую девушками в нарядах Снегурок, то у меня мелькает мысль, что возможно, в таком изобилии похожих девушек меня даже не хватятся и я смогу спрятаться где-то во время мероприятия.

— Карла! — охранник подзывает пальцем роскошную блондинку в брючном красном блестящем костюме, пиджак от которого надет на голое тело, давая возможность рассмотреть шикарное декольте.

— Да, милый, — она растягивает красные губы в приторном оскале.

— Еще одна Снегурка. Приодень ее как надо.

— Зачем нам еще одна? Тут и так протолкнуться негде!

— Эту Паук послал.

— Прекрасно! Вот только протеже Паука нам тут не хватало.

— Да ты не ссы! Она на тех же условиях, что и остальные.

— Ну, если так, тогда пошли, милочка, — окидывает меня высокомерным взглядом. — Боже! Что на тебе надето!

Я же не двигаюсь с места.

— Иди! — подталкивает меня вперед охранник. — И больше без глупостей. А то боюсь, что после еще одного косяка закончишь ты в канаве.

Очередное милое обещание толкает меня в руки опытной хищницы с красными губами.

— Элис! — кричит она. — Дай нам свободный костюм Снегурки.

— И можно белье, если есть? — говорю я так, чтобы только она меня услышала.

— Вот это да! — удивленно осматривает меня блондинка с ног до головы. — А ты, похоже, отчаянная штучка.

— Я тут вообще по ошибке. Я детский аниматор, — зачем-то рассказываю это все женщине, на лице которой отображается скука.

— Только вот мне все это неинтересно. Паук хочет видеть тебя на шоу — значит, будешь участвовать.

— На каком шоу? — спрашиваю онемевшими губами.

— Ну как же! У Паука фетиш на шоу Снегурок. Будет общее шоу, а потом аукцион.

— Что? Какой еще аукцион?

— Развлечение для гостей. Могут купить себе девочку на час или на всю ночь. Но это привилегия не для всех, милочка.

— Привилегия? — у меня волосы шевелятся на голове от подобных формулировок.

— Именно! Паук сам укажет на тех, кто останется на торги. А остальные будут развлекать основной зал.

— Как можно торговать людьми?

— Да ты не переживай. Тебя вряд ли кто-то выберет. Отработаешь в общем, наутро расчет.

Чем больше я узнаю подробностей о происходящем, тем сильнее меня колотит от ужаса.

— Давай, шевелись, — торопит меня еще одна Снегурочка, выдав мне одежду.

Я одеваюсь, будто находясь в каком-то сне, и плохо отдаю себе отчет в действиях. Но я знаю точно, что ни за что не позволю прикоснуться к себе ни одному из этих уродов, что готовы покупать людей за деньги и пользоваться ими, как вещами.

Слушаю краткие инструкции по тому, как именно будет проходить шоу. Но кажется, будто это не я. Мне даже неинтересно, как я теперь выгляжу.

Когда выхожу с девочками в общий зал под набивший оскомину “Джингл белл рок”, то все еще кажется, что это не со мной. И вовсе не я танцую перед зажравшимися ублюдками, позволяя рассмотреть себя со всех сторон.

А когда музыка останавливается и я замираю, то замечаю перед собой жгучие темные глаза, готовые испепелить меня. Мне достаточно зрительного столкновения с Пауком, чтобы сердце замерло от страха и кожу осыпало мурашками. Кажется, что я не видела более свирепого взгляда в своей жизни.

Вижу, как к нему подходит Карла и Паук что-то говорит ей. А затем мы все уходим за кулисы. Начинает играть следующая мелодия, из всеми известного мультфильма, и девочки одна за другой возвращаются в зал. Но часть Снегурочек выдергивают из толпы и направляют в противоположную сторону.

Я делаю шаг в сторону зала, когда Карла хватает меня за руку.

— Стоять! А ты сегодня удостоена особой чести.

— Что? — испуганно смотрю на нее.

— Оказывается, ты у нас девственница! — слишком довольно произносит она.

— Что это меняет?

— Это меняет все! Потому что ты будешь сегодня главным лотом. И надо тебя упаковать в более аппетитную упаковку, — тянет меня обратно к гардеробной. — Сегодня, девочка, твой звездный час! — довольно потирает она руки.

— Но я не хочу, чтобы меня покупали!

— Поздно, малышка. Сегодня на тебя будут делать самые высокие ставки. И как знать, вдруг ты впечатлишь своего покупателя, тогда сможешь обзавестись покровителем. А это в нашем мире еще большая удача, чем женить на себе какого-нибудь толстосума.

— Но мне не нужен покровитель! Я хочу домой. У меня дома парень.

— Да кому нужен твой па-а-а-арень! Он же ноль без палочки. А здесь самые могущественные люди области. Домой ты теперь вряд ли вернешься, — говорит она серьезно. — Отсюда только два выхода: бордель или… — проводит пальцем по шее, и у меня кровь стынет в жилах. — Поэтому вся надежда на покровителя, девочка, — говорит она, оставляя меня в белом кружевном белье, в чулках, коротких белых ботильонах на шпильке и кокошнике.

— Конфетка! — довольно проходится по мне взглядом. — Паук на тебе может поднять до нескольких десятков миллионов.

— Разве… разве он не будет участвовать в аукционе?

— Нет, малыш. Девственницы его не интересуют. Он любит опытных. И сегодня он сменит множество девочек. Но ты не беспокойся. Я уже подготовила для него лучших из лучших. Можешь не волноваться, он даже на тебя не посмотрит.

Но именно это пугает меня сильнее всего.

Назар Ефимович обещал оставить меня себе, а в итоге...

В итоге, когда я вхожу в темную комнату, освещенную прожектором лишь по центру, так, чтобы зрители видели лот, но не было видно самих покупателей, сидящих по кругу, мою девственность выкупают за одиннадцать миллионов.

И когда охрана отводит меня в отдельную комнату для встречи с покупателем, я понимаю, что Пауку я не нужна, потому что ко мне заходит совсем другой мужчина.