Реванш

Нужно только открыть глаза. Сердце может солгать, голова одурачит тебя, но глаза видят верно. Гляди своими глазами, слушай своими ушами. Пробуй своим ртом. Нюхай своим носом. Ощущай своей кожей. Потом придут мысли... потом. Только так можно узнать правду.

Дж. Мартин

Земли Арчестеров простирались за черту горизонта, поражая своей первозданной красотой и богатством. Они проехали уже несколько аккуратных и убранных полей, череду сытых деревень с прочными деревянными домиками и пухлыми карапузами, без опаски бегающими по улицам. Адам с детства помнил слова отца. Он будто слышал их отзвук в шорохе ветра, гуляющего по холмам, в очередной раз смиряя его с тем будущим, которое было ему уготовано.

«Не золото кормит нас и наших людей, а земля...» И верно, земли у Арчестеров было в избытке, как плодородных равнин, так и лесов. Но их земля не принадлежала ему и никогда не будет.

Отец не был воином, не стремясь расширять их земли, он лишь берег их. Сидя по вечерам у камина, поглаживая голову своей любимой старой лайки, он часто рассказывал о короле Лайнусе Втором, который пожаловал их деду этот надел, и как тот постоянно учил отца сохранять то, что было им дано за преданную службу. Отец за всю жизнь меча не поднимал, но беспокойство, спровоцированное нынешним правителем, докатывалось и в их края. Адам понимал — спокойные времена бесследно прошли, погребенные вслед за правителем, который не сходил с престола почти сорок лет.

Сын Лайнуса был совершенно не таким, как его прославленный отец. За глаза нового короля звали Трехлобый, потому что упрямство было единственной его неизменной чертой. Уже за пару лет правления он сумел настроить против себя всех, кого мог, вгоняя в нищету крестьян налогами, отбирая земли у преданных его отцу рыцарей, а также стравливая маститые семьи вынужденными династическими браками.

Такие семьи, как его собственная и Роберта Арчестера.

И хоть Поупы никогда не славились богатством, побывав и в изгнании, и снова снискав славу и почести, род их был даже древнее, чем королевский. А уж Арчестерам можно было только гордиться таким мужем для своего сына.

Адам был немного старше своего жениха, но, если короля не смутила разница в пять лет, то и он сам не особо об этом переживал. Юному Роберту едва исполнилось шестнадцать, когда их брак стал весьма неожиданной и странной прихотью короля. Король прислал приказ, закрепленный царской печатью, красной, как кровь, приказывая ему явиться для бракосочетания в Арчестер-Холл немедленно.

Трехлобый хотел самолично опрокинуть пару кубков вина на свадьбе.

И вот теперь он скачет охотно выполнить приказ, хотя дома у него, несомненно, были перспективы и поприятнее. Адам увлекался астрономией и медициной, принимал в замке от имени отца ученых деятелей, заезжих актеров, сладкоголосых менестрелей и циркачей. Он ни разу не был при дворе, но не растерялся бы даже в самом изысканном обществе, потому что никогда не отворачивался от знаний и новшеств.

Теперь, когда мысли о скором браке удушали, Адам беспокоился, что Роберт Арчестер не поймет его увлечений.

Запряженная мулами телега, кочующая за всадниками, везла его приданое. Старый телескоп, полсотни книг, одежду в тяжеленных сундуках и, конечно же, золото. Деньги для их семьи значили немало, но отец без сомнений отдал сумму, которую не стыдно будет выделить за сыном-омегой.

Адам утешал себя тем, что Арчестерам не повезло намного больше, чем им, ведь они принимали короля, разделив с ним хлеб, пока тот решал, кому бы пристроить их сына. И Адам был рад, что Альберт, его брат, всего лишь бета, не представляющий для короля пользы. Хотя бы он сможет связать свою жизнь с любимым человеком и присмотрит за отцом.

Его сопровождающие не решались обогнать Адама, и он был благодарен за ту малую передышку, что они ему дали. Потому что чем ближе процессия приближалась к Арчестер-Холлу, тем угрюмее становились его мысли. Уолт Уорвик еще пытался, как старший в их компании, развлечь Адама и отогнать уныние, но быстро бросил это занятие.

Адам уважал Уорвика, как близкого друга отца и просто как человека. Именно Уорвик впервые посадил его на пони и дал поводья, хотя Брендон, их с Альбертом гувернер, утверждал, что обилие верховой езды искривит его ноги. Вместо кривых ног Адам получил мозоли на заднице и руках, но все равно испытывал неописуемое счастье, взбираясь на спину лошади и пуская ее рысью по круглому дворику.

Замок Поупов был возведен на отвесной скале, с одной стороны их омывало солёное Южное море. Его еще называли Штормовым, потому что ветер и бьющиеся о берег волны почти никогда не стихали. А каменные рифы гарантировали, что никакое судно не рискнет без ведома хозяев пришвартоваться в их краях. С другой стороны — простиралась плоская равнина и широкий тракт, который уводил путников из этого отдаленного края.

С утра до вечера можно было слышать крики чаек, тихий плеск за каменной стеной и гомон люда, толпящегося во внутреннем дворике. Только взобравшись на стену, открывался вид на море, Альберт часто тайком протаскивал его мимо караула, и они забирались на зубец и дышали свежим соленым воздухом, переговаривались, делились секретами.

Мерно двигаясь вперед, Адам с нежностью вспоминал Поуп-Касл. Больше в его жизни не будет родных, не будет Уолта Уорвика и никогда уже у него не будет его дома. Но он принимал это с достоинством, ведь его брак с Арчестером принесет им на некоторое время милость короля и связи, которых они были лишены.

И это справедливая сделка.

— Адам, — позвал его Йен, когда на горизонте замаячил Арчестер-Холл. Адам на секунду одеревенел, разглядев дом своего будущего мужа. Но быстро пришел в себя и придержал поводья, чтобы дать возможность другу догнать его.

Йен приблизился вровень, чтобы можно было поговорить. Лошадка у Йена была послушной, как ягненок, с кротостью выдерживая на себе огромного всадника. Йен весь пошел в отца, такой же жилистый, сильный и выносливый. Он был старшим сыном Уорвика и его гордостью, а еще женихом Адама. Бывшим женихом.

— Отец сказал, мы почти на месте, уже к обеду будем в замке.

Адам не смотрел вперед, взгляд уперся в поводья, которые он сжимал в руках, до боли. Последний, кого бы он хотел видеть рядом с собой по прибытии в замок, был Йен, но альфа сам настоял на том, чтобы сопроводить его к новому дому, возможно, надеясь на то, что Адам не выдержит и просто убежит с ним, куда глаза глядят. По крайней мере, Йен был на это готов.

— Верно.

Йен не стеснялся поедать его глазами, но Адам ощущал лишь усталость. Поездка вымотала, оставив лишь тень от него прежнего.

Когда-то они оба думали, что заключат брак. Когда-то они считали, что это неизбежно и непоколебимо. Когда-то были уверены, что все просто, и вели себя как дети. Но не теперь... Его долг перед отцом — принять этот брак и продолжить род.

Адам стиснул сапогами бока своей лошади, оставив Йена позади, и понесся вперед, туда, где его ждала новая жизнь. Солнце ласково припекало, а под копытами лошади проминалась плодородная почва. Запах орошенной недавними дождями земли забивался в ноздри, а ветер трепал его волосы, но Адам не останавливался до самых ворот замка, потому что, казалось, стоит оглянуться, и пропал. Словно в песках увязнув в старой жизни и ненужных воспоминаниях, которые явно стали бы лишними в его новом статусе жениха Роберта Арчестера.

***

Внешние ворота, которые заменяли собой мост ведущий к внутренним воротам Арчестер-Холла, стояли опущенными с самого рассвета, поэтому многочисленные жители и обслуга замка с легкостью сновали в лес или соседние деревни с телегами или обычными заплечными сумками. Кругом было полно воинов, так что опасаться мирным гражданам не стоило. Тем более, что сам король почтил их господ своим присутствием. И никого не волновало, что этот король мог вызвать больше ненависти, чем даже любой маломальский властитель земельных наделов.

Во внутреннем дворе, казалось, нельзя протолкнуться, поэтому, влетев через ворота, Адам рассеянно остановился. Общей площадью сам замок составлял чуть больше двух гектаров, внутренний двор представлял собой группу пристроек; помимо жилища Арчестеров, Адам отметил казармы воинов, конюшни, кузницу, склады и кухню. В его доме места было намного меньше, да и размах не так велик.

Поуп-Касл вообще не мог даже и близко сравниться с роскошным домом Арчестеров или их землей. Они кормили огромный штат прислуги, гостей, свиту короля и собственный воинский отряд, который тренировался тут же. Весьма щедро с их стороны, учитывая, какую свинью подложил им Трехлобый.

Люди с интересом посматривали на него и перешептывались, Адам не сразу понял, что его не ждали. Резко спешившись, он уверенно встал на ноги и увидел стражников, которые тут же заметили его. Но приблизиться не успели, потому что спустя минуту с бешеной скоростью во двор въехали его сопровождающие. Копыта лошадей звонко цокали по настилу, разгневанные всадники не стеснялись в выражениях, подгоняя лошадей.

Уорвик недовольно кричал, костеря своего сюзерена, так, словно хотел задать трепку нашкодившему сыну. Йен въехал за ним, крепко сжимая побелевшие губы — явный признак раздражения. Тит, Джон и Бит плелись в хвосте, глотая пыль из-под копыт их лошадей.

Уорвик тут же спрыгнул на землю, перескочив через спину лошади, и, как старый кот, упал на ноги. Несмотря на возраст, он был еще силен, словно время не имело для него значения.

— Адам! — рявкнул он. — Ты когда-нибудь дашь мне выполнить с честью свою работу?

Начальник отряда подошел к ним, но близко к Адаму ему приблизиться не дал Йен, гарцуя на лошади. Демонстративно вздымая ее на дыбы, как только тот хотел сделать лишний шаг.

— Добро пожаловать в Арчестер-Холл, милорды!

Адам с интересом посмотрел на взрослого, избитого долгой службой альфу. Воин не выказывал негатива или неуважения, поэтому он взглядом усмирил Йена.

— Капитан, представьтесь, — попросил Адам, довольно холодно.

— Я — Миро, начальник здешней стражи. А вы, милорды?

Йен спрыгнул с лошади, за ним последовали остальные всадники. Миро окатил их встревоженным взглядом.

— Мы не милорды, — едко ответил Уорвик. — Милорды сидят у вас в замке, а мы просто люди. Пойди, доложи своему господину, что приехал сын Лоренса Поупа, по повелению его величества.

Миро кивнул одному из своих подчиненных и тот ловко растворился в воздухе. Лошадей увели, чтобы напоить, и не прошло и двух минут, как двери главного входа распахнулись. К ним вышел сам Дан Арчестер, владелец замка и будущий свекр Адама.

— Адам! — воскликнул он, как будто знал его раньше. — Вы приехали!

Даже тени злости не было написано на его лице, когда он подошел к будущему зятю. Внешне Дан Арчестер был не слишком красив, но это искупали его обаяние и мягкость, светившаяся в ласковых голубых глазах. Адам еще никогда не видел Дана или его мужа, но слухи о семье Арчестеров ходили не самые радужные, особенно о главе семьи, Мартине. Альфа вызывал трепет почтения у многих, кто его видел хоть раз.

— Слуги уже готовят вам комнаты, идемте... — и он под руку повел Адама за собой, игнорируя пронзительные взгляды его свиты. — Король на охоте, и нам нужно поговорить, — тихо шепнул Дан, когда они вошли в холл.

Адам и хотел бы поверить его заговорщическому тону и доброте, да не мог. Что-то во всем происходящем ему сильно не нравилось. И столкнувшись с полным неведеньем стражи о его приезде, он внимательно осматривался по сторонам, ожидая подвоха.

Уорвик, Йен и его камердинер Тит последовали за ними в замок, а Джон с Битом остались с Миро ожидать повозку с приданым.

Внутренняя отделка дома поражала великолепием: натянутые под самый потолок гобелены, начищенные до блеска канделябры, Адам даже заметил пару толстых ковров, что казалось вообще запредельной роскошью. У него дома пол устилали свежей соломой и травами, пусть холод они и не забирали, но хорошо впитывали грязь, приносимую с улицы.

Их встретил слуга и что-то шепнул на ухо Дану. Адам даже не пытался расслышать, понимая, что это было бы нагло с его стороны. Дан криво улыбнулся и прямо ответил:

— Скажите лордам короля, что если они хотят еще что-то, кроме обещанного нами гостеприимства, то пусть придут и скажут это мне лично.

Слуга низко поклонился и убежал.

— Адам, ваш эскорт — воины? — он окинул альф взглядом. Тит на их фоне неловко съежился.

— Мы знаем, каким концом держать меч, — заверил Дана Уорвик, усмехаясь.

— Это хорошо.

— А где ваш муж? — спросил Адам и Дан вздрогнул.

— Вопросы лучше задавать не здесь.

Дан даже не оглянулся, снова плутая коридорами. Уорвик тяжело шаркал сапогами, а Йен шумно дышал, видимо, не совсем понимая, чего хочет добиться хозяин замка. Они не отставали, и когда Арчестер, наконец, вывел их к нужной комнате, хотели возмутиться.

Спальня была не хуже любых других покоев, но она находилась в самом отдаленном уголке замка. И Адам не знал, что ему думать — неуважение это или тайная милость? Его сопровождающие тоже вошли, осматривая огромную кровать под балдахином, обтянутые шелком стены и зеркала. Еще одна диковинная редкость, которую смогли себе позволить Арчестеры.

— Закройте дверь! — приказал Дан Титу и тот тут же бросился исполнять. — Адам, мы даже не думали, что вы приедете. Мы надеялись, но...

Он беспокойно заходил по комнате туда-сюда, приложив пальцы ко рту.

— Где Мартин, Дан? — снова спросил Адам.

Отец рассказывал Адаму про Мартина Арчестера, прежде чем отправить его в путь. Но казалось, что все не так просто, как представлялось им, запертым на самом краю материка, слушая доносящиеся сплетни и слухи о новом короле.

— Что тут вообще происходит? — возмутился Уорвик.

Но Дан его не слушал, Адам ощущал, что мысли того витают вокруг многих проблем, свалившихся на его голову за последние пару недель. Совсем не такими ожидал он увидеть будущих родственников.

— Адам, могу я поговорить с вами наедине? — вдруг попросил Дан.

Йен резво встал перед Адамом, загородив его, и сверкнул злым взглядом.

— Зачем это вам?

— Я не должен отчитываться, — отрезал тот, отмахнувшись от ретивой заботы Йена. — Ваши чувства мне понятны, но я бы не советовал злоупотреблять моим гостеприимством.

Адам понимающе кивнул и попросил:

— Уолт, Йен, Тит, дайте нам пару минут. Это приказ.

Тита даже уговаривать не нужно было, а вот с Уорвиком и Йеном пришлось сложнее. Они окатили Дана подозрительными взглядами, помялись, но все-таки вышли, слабо притворив дверь. Адам сам захлопнул ее до конца, в душе сетуя на то, что забота его свиты не знала ограничений.

Дан встал у окна, выглянув во двор. Он выглядел намного моложе, чем показалось Адаму с первого взгляда, и казался таким хрупким, хотя каждое движение омеги выдавало в нем живой характер и энергию. И пусть это было в высшей степени глупо, он понравился Адаму, вызывая доверие.

— Дан? Что у вас случилось?

Адам догадывался, что ответ ему не понравится. В замке, полном людей короля, вынужденный вступать в политический брак, он уже и не ждал хороших вестей.

— Король послал к вашему отцу людей, чтобы сопроводить вас. Ему показалось, что вы долго добираетесь, а может, просто не верил в то, что ваш отец послушает его. У Трехлобого осталось катастрофически мало верных подданных, даже его лорды готовы предать его в любую секунду, так что вас он ожидал особенно сильно.

— Мы скакали во весь опор, — возмутился Адам. — И у отца не было выбора, у нас нет поддержки и влияния при дворе. Этот брак может многое дать нам.

Дан только отмахнулся.

— Трехлобый не любит ждать, вы еще это поймете. При его дворе не нашлось достойного омеги, чтобы предложить его моему сыну, и это не добавило ему радушия.

— Неужели ему так важно — вступит ли ваш сын в брак или нет?

— А вы как думаете, Адам?

— Дело в земле?

— Земля, деньги, влияние нашей семьи. Он хочет все, ему нужно контролировать Роба.

Адам не совсем понимал, что хочет сказать Дан, но общая ситуация стала хоть немного прорисовываться, если, конечно, Арчестер не врал. Роберт был богатым наследником всего состояния Арчестеров, но еще слишком юн, чтобы стать придворным или одним из королевской гвардии. Поэтому король хотел быстрее женить его на менее влиятельном вассале, чтобы в будущем не иметь проблем, если две могущественные семьи объединятся.

— Адам, не доверяйте никому в этом замке, кроме своих людей. И не отпускайте их. Нас скоро ждет свадьба, но она будет не слишком счастливой.

— Я вас не понимаю, — осторожно сказал Адам.

— Вы же не ребенок, сколько вам?

По сравнению с его сыном, Адам чувствовал себя стариком. Для омеги он слишком долго откладывал замужество, а отец ему потакал. А может просто ждал достойного предложения?

— Двадцать один.

Дан никак не среагировал, словно уже заранее знал ответ. Но взгляд его был задумчивым, словно он прикидывал, принесет ли брак с Адамом счастье его сыну?

— Вам что-то нужно? Слуги, еда? — наконец, спросил он.

— Койки для моих людей.

— Они будут. Что-то еще?

— Ванну. Я провел в седле несколько дней.

Дан кивнул и посмотрел в глаза Адама.

— Хорошо, что короля здесь нет, я хотел первым увидеть вас.

От этих слов и взгляда стало страшно, как будто он сам заполз в капкан и дал себя поймать. Тугой воротник сдавил горло, и Адам отвернулся.

— После того как отдохнете, я познакомлю вас со своим сыном. Роберт ждал вас.

«Роберт...»

Будущий жених стал реальнее некуда, и Адама бросило в дрожь от мысли, что скоро он и этот юнец вступят в брак. Адам не желал себе такого мужа. Всматриваясь в Дана, хотелось, чтобы Роберт был на него хоть чуточку похож, тогда Адам смог бы испытывать к нему приязнь и какое-то подобие хотя бы платонической любви.

— Позовите моих людей.

Дан кивнул и пошел к двери, но уже у самого порога остановился.

— Адам, спасибо, что приехали. Я рад, что это вы... — И ушел.

Адам вспомнил, что так и не спросил о Мартине, отец написал тому письмо, и он надеялся передать его из рук в руки. Но для этого еще будет время.

Уорвик с Йеном ничего не спрашивали, но было видно, что они желают знать, что сказал ему Арчестер. Адам хотел отправить их домой сразу же по прибытии и оставить только Тита и Джона, но слова Дана не выходили из головы. В этом замке было не безопасно. И то, что король все еще тут, не радовало Адама.

— Повозка с приданым и твоими вещами уже прибыла, — сообщил Уорвик. — Сейчас принесут сундук.

Он кивнул.

— Дан сказал, что вам предоставят место для сна.

— Я могу спать на полу у твоей кровати, — вызвался Йен.

— Вот еще! — едко сказал его отец. — Ты что, хочешь, чтобы об Адаме пошли дурные слухи? Тебе в его комнате вообще делать нечего.

Адам не стал спорить, ведь Уорвик прав, теперь он не просто сын своего отца — омега-наследник, а жених Роберта Арчестера. И должен соответствовать этому статусу.