Глав 5. Провокация

Этна рассказала им много интересного.

В мире Аттики, оказалось, живёт много волшебных существ. Они невидимы для человека.

Во-первых, потому что сами не хотят, а во-вторых…

– Ты знаешь, душечка, как этот ваш прогресс и всякие глупости ограничивают? – грустно отозвалась феечка и даже чуть погасла. – Люди разучились Мечтать, Верить, Желать, Радоваться, Смеяться… По-настоящему. И о том, о чём им положено, а не о металлических банках, бетонных коробках и бумажках, с помощью которых ты ходишь в свой магазин, – Этна тяжело вздохнула. – Раньше было больше тех, кто мог нас видеть. Вы говорите о прогрессе и эволюции, но, на самом деле, солнышко, ты даже представить себе не можешь, насколько примитивнее и ограниченнее вы стали, чего себя лишили, и какой убогий, серый, безжизненный мир создали вокруг себя…

На улице, совсем недалеко от дома послышались человеческие крики боли.

Все машинально обернулись на дверь.

За окном уже потемнело.

Кому придёт в голову лазить ночью по лесу?

В этом мире!

Что они могли там делать?

– Охотники, – предположила Дива.

– Кто? – удивилась хозяйка.

– Некоторые наёмники зарабатывают этим на довольно безбедное существование, – ответила голограмма. – Собирают ягоды, грибы, цветы, фрукты – что найдут. Уходят в лес на несколько дней или недель. Как затарятся – возвращаются в город. На них обычно довольно качественные дорогостоящие щиты, но земля тебя особо люто защищает, решила подстраховаться, заподозрив неладное и не ошиблась.

– Надо им помочь, – поднялась Аттика и направилась к двери.

– Я бы не советовала, – поспешила за ней Дива.

– Не переживай, – отозвалась Атти, – я буду осторожна. Так, чтобы они ничего не заметили. Мне просто надо успокоить флору.

Она вышла и присела к земле, положив на неё ладонь, закрыла глаза, выровняла дыхание. Попыталась передать своё состояние, убедить, что всё хорошо.

«Отпусти их. Всё хорошо», – повторяла мысленно Аттика на всякий случай.

Крики постепенно стихли.

Послышался приближающийся бег.

Охотники бежали на свет в окнах домика.

Атти почувствовала, как растения опять встрепенулись, испугавшись за неё, решив, что они бегут напасть на неё. Вновь вырвались корни-щупальца.

– Ш-ш-ш, – тихонечко шикнула Аттика, максимально незаметно направив ладони к встрепенувшейся флоре.

– Все в дом! – орал на Атти с Дивой впереди бежавший мужчина, с оружием и в обмундировании. – Живо!

Или это он своим людям, почти не отстававшим от него?

Так или иначе, ему подчинились все.

Он сам захлопнул дверь и привалился к ней лбом, пытаясь отдышаться.

– Что за хрень, шеф? – заговорил один из «гостей». – Откуда здесь эта лачуга? Мы сбились с пути?

Атти заметила в тёмном углу горящие красные глаза, не предвещавшие ничего хорошего.

Только сейчас она почему-то подумала, или скорее почувствовала, что «домовёнок Кузя» вовсе не безобидное существо. Скорее наоборот. Совсем наоборот. И ему не понравилось, как отозвались о его доме.

Аттика как можно незаметнее попыталась сделать успокаивающий жест рукой.

Красные глаза метнули на неё сердитый взгляд.

Он был недоволен, что она вмешивается.

Но подчинился.

Исчез.

– Не знаю, – ответил, тем временем, «шеф». – Не могли мы сбиться.

– Если вы в город шли, то всё в порядке, – заговорила Дива. – Немного просто отклонились, видимо, но он совсем рядом.

– Слава богу, – облегчённо выдохнул другой.

– Сегодня продолжать путь смысла нет, – заговорил «шеф». – Переночуем здесь и отправимся утром.

Аттика возмущённо сложила руки на груди.

Она, конечно, не собиралась их выставлять, но то, что её даже не спросили – это просто хамство.

Глаза в тёмном углу вновь как-то радостно зажглись.

Одхан был довольно жесток и кровожаден. И ненавидел людей.

Атти отрицательно махнула головой.

– Я покидаю дом в пять утра, чтобы успеть на работу в город, – твёрдо произнесла она, глядя на главаря.

– Устраивает, – сухо отозвался тот.

«Ну и скотина», – подумала Атти, а вслух продолжила:

– Можете расположиться в этой комнате. Та дверь – ванная с туалетом, больше вам никуда ходить не позволено.

«Гости» удивлённо переглянулись и скрестили взгляды на шефе.

Его брови гневно сошлись на переносице.

– Не много ли ты себе позволяешь? – прорычал он сквозь зубы.

– Не поняла? – действительно растерялась Аттика.

– Я беру, что хочу, когда хочу и в любом количестве, – продолжил он. – Ради этого мы все здесь рискуем жизнями. Чтобы такие, как ты, грели жопы за забором и наслаждались тем, что мы принесём и решим отдать.

– Ты дебил? – разозлилась Дива, привлекая к себе внимания. – Ты где здесь забор видишь? Кто здесь жопы греет? Если только вы спасаете свои, скрываясь в нашем доме.

– Заткни свою голограмму или хуже будет, – прорычал главарь.

– Одхан, – спокойно-высокомерно произнесла Дива, упрямо сложив руки на груди. Совсем как Атти.

Из угла вырвалось нечто тёмное, огромное с горящими глазами и бросилось на пришлых.

– Только не убивай! – успела в ужасе выкрикнуть Аттика, и в результате те, кто не успел выбежать самостоятельно, были выброшены на улицу.

Дверь демонстративно-раздражённо с треском была захлопнута огромной чёрной тенью с горящими красными глазами и длинными до пола руками с жуткими когтями.

Атти вперила в домового сердитый взгляд.

– Почему ты вообще её послушал? – спросила она.

– Я – твой хранитель, – ответила за него Дива.

«Эти двое точно споются и станут не разлей вода», – подумала Аттика.

– Я – это ты, по сути, – продолжала раба айкора, связанная с ней общей нейронной сетью. – Только умнее. Гораздо, – не удержалась она, чтобы не добавить. – И благо, Одхан это понимает.

Аттика бросила на него взгляд, он свой красный виновато отвёл, но перечить Диве не стал.

– Я увидела опасность, – продолжала тем временем интеллект выгораживать домового. – И предотвратила её.

– А о последствиях ты подумала, супер-мозг? – спросила с неё Аттика.

– Ой, я тебя умоляю, – махнула наманикюренной полупрозрачной ручкой голограмма. – Люди никогда не верят в то, что не могут объяснить. Точнее, что не может объяснить их мозг. А он обязательно подбросит им какую-нибудь идейку, что произошло «на самом деле». Например, что флора пробилась в дом или они грибочков на ужин каких не тех съели или ещё какую–нибудь хрень. Не говоря уж о том, что я не уверена, что кто-нибудь из них доберётся до города.

Словно в подтверждение этому где-то далеко послышались удаляющиеся крики ужаса и смерти.

Аттика не стала выходить и вновь просить землю за охотников.

Каждый сам определяет свою судьбу.

Любое действие, даже мысль имеют значение…

***

Охрана разбудила мэра среди ночи.

– Это Ран, – доложили они. – Говорит, срочно.

Гвилим скривился.

Он недолюбливал своего братца, на которого родители нарадоваться не могли, и соперничал с ним всю жизнь, пытаясь тоже стать кем-то. Для них. Ради них. Чтобы они, наконец, стали его замечать. Гордиться. Как Раном…

Лим сел на постели и потёр переносицу, пытаясь проснуться.

С годами понимаешь, что подобное соперничество и родаки очень помогают в жизни чего-то добиться.

По сути, всем, что он имеет сейчас, он обязан своим старикам, которые его вечно недооценивали и козлу братцу-молодцу.

И себе, конечно, в первую очередь, – справедливости ради заметил он.

Ибо варианта развития его судьбы в данной семейке было минимум два: смириться с мнением семьи, что он никто, и спиться или сколоться, забив на свою жизнь, либо…

Мэр поднялся с постели, разминая широкие плечи.

Когда-то, кстати, он был слабым полудохлым астматиком, но опять же братец-геркулес… нет. Сам Лим не позволил себе таким остаться.

Пусть тогда стимулом была боль. И зависть.

Главное результат.

Мэр подошёл к зеркалу.

Бровь его рассекал страшный шрам.

Он и повоевать успел в своё время.

Провёл пальцами по другому шраму меж рёбер – до сих пор помня ту адскую боль, когда его проткнула одна из оживших ветвей какого-то кустарника.

Лим отвернулся от зеркала. Натянул футболку и спортивки и покинул спальню.

Насколько он знал, Ран покинул город дня четыре назад, отправившись в рейд.

Что там у него стряслось?

Мэр на секунду замер в дверях, увидев брата с ног до головы в крови и в драном обмундировании.

Всего на секунду.

Он быстро вернул себе привычное самообладание и прошёл к барной стойке.

– Виски? – предложил он.

– О, да-а-а, – протянул Ран.

– Рассказывай.

– Она сказала, что работает в городе, – начал зло брат. – У тебя в охране ворот вообще дебилы работают?! Они в камеры хоть иногда смотрят?! Им не показалось странным, что какая-то тёлка каждый день туда-сюда шляется, ещё и без щитов?!!!

– Успокойся, – спокойно отозвался Гвилим, поворачиваясь и протягивая Рану стакан с виски. – Давай по порядку.

*

– Пришла? – скривилась при виде Аттики в раздевалке Эллен.

– Почему я должна была не прийти?

Эллен безразлично повела плечом, отвернувшись.

Аттика начала переодеваться. Эллен вроде уже была готова приступить к работе, но что-то настойчиво и раздражённо делала в ящике. У неё явно что-то не получалось.

– Так и знай! – вдруг резко повернулась она к Атти, – мне извиняться не за что! Я поступила по регламенту.

Аттика ошеломлённо застыла, а потом мягко улыбнулась: у девчонки-то совесть есть. И Душа. Не всё потеряно, оказывается.

– Чего лыбишься?! – злилась зеленоглазая «красотка».

– Да так, – отозвалась Атти вдруг заинтересовавшись, как девушка выглядит на самом деле, без всех этих «усовершенствований». – Не обращай внимания.

– Теперь пахать вдвоём неизвестно сколько придётся, – вновь отвернулась Эллен к ящику.

– Справимся, – отозвалась Атти.

Эллен удивлённо на неё обернулась.

Не ожидала ответа?

Или теплоты в голосе Атти? «Мы», после того, что произошло?

В любом случае, больше они не сказали друг другу ни слова за последующие пару часов «каторжного» труда у мониторов.

Аттика решительно поднялась, больше она сидеть даже физически не могла – задница онемела, блин.

Один из датчиков тревожно запищал.

Эллен встрепенулась.

– Опять, бл@ть?! Этого же не может быть!

Она панически бегала пальчиками с идеальным маникюром по стеклянной клавиатуре, видимо, что-то предпринимая и пытаясь исправить ошибку удалённо, но каждый раз датчик протестующее пищал снова и снова.

Девушка испуганно обернулась на Атти.

– Надо идти? – уточнила она.

Эллен кивнула.

Вслух она это не могла произнести – слишком боялась. Она буквально побелела на глазах, кровь отлила от лица и казалось, её сейчас удар хватит на месте.

– Успокойся, – как можно спокойнее произнесла Аттика. – Я сама. Будешь руководить мною отсюда, что делать.

– Но по регламенту…

– По регламенту нас должно быть трое и кто-то должен остаться здесь, чтобы нажать красную кнопку в случае, если ситуация выйдет из-под контроля, верно?

Эллен одеревенело кивнула. Её парализовал страх.

– Вот и отлично, – поставила точку Атти и направилась к двери «парника», захватив по дороге браслет и защёлкнув его на запястье. – Не волнуйся. Всё будет в порядке, – уверенно произнесла она, хотя сама такой уверенности не чувствовала – мало ли что.

Атти включила щит и осторожно вошла, закрыв за собой дверь. Замок щёлкнул.

Аттика бросила разочарованный взгляд на Эллен.

– Это не я!

Рядом появилась Дива.

– Не нравится мне это, – заявила она.

– Мне тоже, – отозвалась Атти.

– Похоже на ловушку.

– Да. Но какую? Зачем?

– Аттика, – заговорила Эллен через громкоговоритель в «парнике», – я не хотела бы давить, но там время лучше не тянуть.

Атти согласно кивнула.

– Который? – спросила она и пошла к рыхлителю в конце зоны, который выдавал ошибку на мониторах Эллен.

Самый дальний.

Дива с Аттикой переглянулись.

Совпадение ли?

Щит Аттики начал сбоить, часто мигать. Пока не погас совсем.

В «парнике» повисла гробовая тишина.

Или это Аттике показалось из-за натянутых как струны нервов?

Земля её, конечно, любит, защищает и всё такое, но вдруг стремительно вырвавшиеся корни не успеют разобраться?

Она заорала, когда это произошло.

Никогда не понимала, почему героини в ужастиках орут – это же горю не поможет, а сама сейчас заверещала как резаная и помчалась к двери.

Запертой, между прочим.

Кем-то.

Специально.

Мчалась и чувствовала, видела боковым зрением, как корни рвутся за ней. Преследуют. Не отстают.

Атти ударилась в дверь и начала её панически дёргать.

Та не поддавалась.

Она бросила отчаянный взгляд на Эллен.

– Я стараюсь! – кричала та, бегая пальцами по клавиатуре. – Какой-то сбой!

Всё, – подумала Атти и закрыв глаза, спокойно обернулась. – Если смерть, то достойно, в конце концов.

Глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться.

Смерть – это не конец, она же знает.

Чего бояться?

Неизвестности.

А ещё боли.

Она нахмурилась.

И открыла глаза.

Корни зависли в воздухе перед ней, как и в прошлый раз.

Не шевелились.

Один осторожно, медленно потянулся к ней, словно чтобы не напугать и нежно огладил щёку.

Другой обвил её талию, словно обнимая.

Всё ещё боясь, Атти осторожно и неловко погладила его.

Он радостно задрожал и начал покрываться маленькими цветочками, которые словно вырывались из него, мгновенно распускаясь один за другим под забавные звуки «чпок-чпок-чпок».

Атти хихикнула, счастливо заулыбавшись.

На душе стало так тепло.

Замок на двери позади неё щёлкнул, открывшись.

– Ничего не понимаю, – услышала она растерянный голос Эллен.

– С рыхлителем всё в порядке? – уточнила Аттика, не поворачивая головы и продолжая играть с расцветающими корнями.

– А? – не поняла та, охренев от того, что видела и, опомнившись, посмотрела на мониторы. – Д-да. Всё в порядке. Словно ничего и не было.

Атти понимающе кивнула и открыла дверь.

– Нет, – спокойно сказала она корням, которые собрались за ней. – Вам со мной нельзя. Нет, – повторила она особо настойчивым.

Они словно повесили головы, застыв.

Да, у них не было голов, но именно так Аттика чувствовала.

Их чувствовала.

Они стали уходить под землю.

Атти покинула парник и какое-то время постояла, осторожно глядя на входную дверь в зону.

Она ждала.

Ждала каждую секунду, что сейчас ворвётся тот, кто всё это устроил и что-то произойдёт.

Тишина.

Ничего.

– Аттика? – озадаченно позвала её Эллен. – Всё уже позади. Всё в порядке.

– Ага, – отозвалась она, немного расслабившись. – Странно.

– Да, – отозвалась Дива, которую видела только Атти в данный момент.

Раба айкора сама решала, показываться только хозяйке или всем.

– Будь осторожна, – сказала она Аттике перед тем как погаснуть. – Я удалю записи видеонаблюдения на всякий случай.

– Ага, – опять агакнула Атти.

– С кем ты там разговариваешь, – спросила её ошалелая Эллен. – Со своим айкором? Что это было?

– Что именно? – попыталась свалять на дурочку Аттика.

Эллен нахмурилась.

Кажется, даже разозлилась.

Но ничего больше не сказала.

Отвернулась и вновь впялилась в мониторы.

Аттика облегчённо выдохнула.

Напарница начинала ей нравиться всё больше.

– Я прогуляюсь по территории, – сказала она ей.

– Валяй, – безразлично бросила Эллен в своей манере.