Глава 7.2. Облом с Поляной взрослых сказок.

Глава 7.2.

Гудело в голове, гудело в небе, вообще, какое-то всепроникающее низкое гудение. Молочная пелена скрывала все вокруг, как грязно-белый туман или какая-то дымка. Даже непонятно на чем я лежу. Неужели на облаке? Ещё ангелов с арфами в руках не хватает для полного счастья. А, вот, кажется и ангел. В пелене начало проявляться какое-то массивное тёмное пятно. С его приближением тональность гудения повышалось, пока не превратилось в тонкий, противный писк. Туман начал завихрятся, и наконец из него вынырнул "ангел". Махать его маму. Это был гигантский комар, по габаритам не меньше овчарки. Это чудовище планомерно летело ко мне, и сходу уселось на грудь. Да так, что спёрло дыхание. Комарище радостно потёр передние лапы друг о друга, поворачивая голову из стороны в сторону, и разглядывая меня фасеточными глазами. Что там Силок говорил о комарах? С кулак величиной? Стакан крови высасывают? В этого монстра точно ведро кровушки влезет. Во мне столько и не будет, хоть выжми. Насекомое поводило хоботком, как будто принюхиваясь. А хоботок толщиной с водопроводную трубу. У меня и вен таких нет. И похоже, кровосос об этом был хорошо осведомлен. Он поскреб шипастой лапой бронник в районе сердца. Потом той же лапой провёл по моей щеке. Как будто ножом резанул. Щека сразу стала мокрой и нестерпимо горячей, словно приложили раскаленную полосу. Мне даже почудился запах горелой плоти. Но ни пошевелиться, ни закричать я не мог. Ни одна мышца не слушалась, только глазами мог вращать. А мозг панически беззвучно "орал". Комар приподнял голову и легонько стукнул хоботком по груди, примериваясь. Потом ударил как кувалдой, затрещал и бронежилет и ребра. Диафрагма сократилась и легкие смогли вытолкнуть воздух и вдохнуть новую порцию, я заорал громко насколько получилось. И сразу заработали все мышцы. Руками рефлекторно схватился за лицо, вернее, пытался, но на полпути они ударились о какую-то преграду. Кашляя и хрипло вдыхая воздух, перекатился на бок, поджимая ноги к груди, и пытаясь проморгать хлынувшие слёзы.

- Всё - всё, задышал, в себя приходит. Руки держите, чтобы мазь не растер по лицу, а то в глаза попадёт, - раздался над ухом незнакомый голос.

Едкая, знакомая вонь дедушкиного зелья. Это от него, наверное, слезились глаза.

- Я ничего не вижу, слёзы мешают.

- Сейчас, подожди, не дергайся.

Какая-то влажная тряпка осторожно промокнула глаза, и я смог оглядеться.

- Дальше вытирай сам, аккуратно. - Кух, сидящий на корточках рядом со мной, протянул мне носок, который держал в руке.

- Это ты мне глаза тёр своим носком?

- Ну, извини, брат, что нашли, то и используем. Вытирай, не кобенься, все равно уже протирали.

- Это тебе ещё повезло, что не трусами, - заржали два голоса за спиной. Кух тоже хохотнул и подмигнул.

- Не сцы, носок чистый. Запасной.

- А трусы одни. Поленились снимать. Хотя искушение было очень большое, - продолжал изгаляться незнакомый голос под ржач Силка.

Кривясь от боли в груди и жжении на лице, я смог приподняться и принять сидячее положение. Оглянулся на голоса. За спиной сидели на корточках и потрошили лохматые туши капфов, двое. Силок с перевязанной головой и ещё какой-то светловолосый короткостриженый незнакомец в болотного цвета плаще с какими-то, маслянистого вида, разводами. А капфов было не два трупа, а пять штук. Да ещё четыре, с острыми крысиными мордами и длинными искривлёнными конечностями - некрофаги.

- А котейки матерые, бо́рзые, - охотник взвесил в руке горсть кристаллов. - Зачётные кристаллки вышли, грамма на полтора.

- Спасибо, Злюка, без тебя, нас бы порвали.

- На ленточки для бескозырок?

- На полосочки для зебр.

- Лишь бы не на штрих-код. А остальное наживное. Мне как раз для полного ночного зрения чуток не хватало. Теперь можно смело за голыми девками на речке ночью подглядывать. Ещё бы речку с девками найти. Ты где молочко положил, я пока пофиксю капфики.

- Держи, - Силок передал мужику термос, - молочко свежее, быстро срастутся. Жаль, что узляк молодой, ядро не зародилось ещё.

- Был бы узляк матёрым, тут столько мутов тёрлось, вы и подойти не смогли.

- Это да. Мы бы и не сунулись. А так, только капф один на дереве сидел, фрагов поджидал. Ну и крикливый, зараза, попался. На его вопли эти набежали. Перекусить желания нет?

- Перекусить? Это можно.

- Кух, займешься? Рука как?

- Нормуль, справлюсь, - Кух махнул перебинтованными пальцами на левой руке.

- Крысогон, кстати познакомься, это Злюка.

- Крысогон? Это у Шамана фантазия фонтаном?

- У него.

- Давно с вами ходит?

- Первый выход.

- И сразу на узляк повели?

- Кто ж знал, что он на Поляне взрослых сказок прорастёт.

- Так это поляна была? Эх. Молодуха с сиськами тоже была?

- Ага.

- И как?

- Четверочка точно.

- Клёво, - Злюка закатил глаза и причмокнул губами. - Жалко полянку.

- Это да. Ты некросов будешь лутать?

- Четверочка, эх. Я троечку видел. Нет, не буду, давай сам.

Охотник поднялся с земли, подошёл к рюкзаку и выудил из него флягу, несколько холщовых мешочков и небольшую толстую прозрачную колбу с пробкой на фиксаторах. Из фляги обмыл кристаллы в руке, ссыпал их в сосуд. Потом позаглядывал в мешочки, вытряхнул из одного из них ещё несколько бурых "колючек", и отправил их вслед за первыми. Свинтил крышку термоса и залил все мутной жидкостью. Жидкость вскипела и забурлила. Злюка легонько побалтывал ёмкость, пока бурление не прекратилось. Потом закрыл пробку и защёлкнул зажимы.

- Пусть фиксятся, - подмигнул он, поймав мой заинтересованный взгляд, - Пойдём, узляк покажу.

Он прислонил колбу к рюкзаку и поднявшись на ноги, направился к проходу в зарослях мутьтравы. Я пошёл следом. Растения, которые Силок с Кухом срубили, расчищая проход к узляку, почернели на срезе от корня, а листва уже покрутилась и пожухла.

- Это на гербицид такая реакция? - полюбопытствовал я у Злюки.

- Ага. Иначе она даже срезанная не теряет своих злокачественных свойств.

Проход был длиной метра три, и заканчивался небольшой пустотой с лежащей прямо на земле, в веере широких листьев, полуметровой в диаметре большой, мясистой, то ли луковицей, то ли тыквой, с отверстием сверху, и вспоротым боком. Из-под неё во все стороны уходили усы с короткими закругленными листьями, и ныряли в заросли мутьтравы.

- Вот, познакомьтесь, Крысогон это узляк, узляк это Крысогон. Правда он немного пострадал от варварского нападения Силка, не дышит, и вообще делает вид, что умер. Причём нет причин ему не верить нет.

Охотник наклонился над луковицей, и указал на отверстие сверху.

- Вот сюда он ест. Мураши приносят ему плоды, которые созревают на мутьтраве, и кормят его. Спросишь откуда мутьтрава берется? Так вот, узляк сам выращивает семена мутьтравы. Вот на этих усах вырастают споровые мешки. Когда они вызревают, то от большого внутреннего давления взрываются, и разбрасывают семена вокруг. Из семян прорастает мутьтрава, которая вытягивает из земли нужные узляку вещества, и накапливает их вот в этих ягодках.

Охотник показал на жёлтые шарики на верхушках кислотника, белёсые вытянутые стручки под листьями ядрёнь - крапивы и приплюснутые шайбочки на вьюне. Вот, за счёт них узляк и кормится.

- А мураши откуда?

- Подожди, до них разговор ещё дойдёт. Так вырастет полоса мутьтравы вокруг узляка, переплетается стволами и играет роль и защиты и сбора вкусных минералов. Усы растут дальше, засеивают следующий круг, и вот так вместо полянки сказок, получаются непролазные, колючие, ядовитые дебри.

Теперь о мурашах. Вот, возле самого низа по краю узляка, видишь бугры бугрятся? Это коконы, в них и рождаются мураши. Вот такой странный симбиоз флоры и фауны. Они и носильщики и охранники. И чем старше узляк, тем многочисленнее и крупней мураши. А узляк матереет, когда в нем зарождается ядро. Очень полезное и дорогое. Внешне спелый узляк можно отличить, вот от этого, хотя бы, по наличию вокруг "рта" шипастых выростов по кругу.

- А сами узляки как размножаются? Тоже семенам?

- Не совсем. Когда питательные вещества в материнском растении достигают критической массы, и в нем зарождается ядро, он отращивает молодой узляк. Он похож на кочан, который отрастает сбоку и лежит на земле весь в панцире из плотных листьев, как кукурузный початок. После созревания и отторжения плода, остается засохший хвостик, следующий плод растет из нового отростка. По количеству засохших хвостиков можно определить количество "родов" и, естественно, возраст узляка.

Вылупившийся новый узляк (видел личинку ручейника? Вот очень похожий на ручейника с крепким, шипастым домиком), переползает в неосвоенное узляком место, закапывается в землю, сбрасывает шкуру и прорастает.

При опасности "узляк" закрывается, и укутывается в лежащие до этого листья с прочным покрытием и стрекательными клетками, так, что трогать его чревато. Даже не всякая пуля пробьет слои прочных листьев, чем старше и матерее узляк, тем крепче защита. Вот если в раскрытый "рот" ненапуганного узляка закинуть гранату, то уничтожишь однозначно.

Травоядные подтягиваются к узляку, и тоже жрут вкусные плоды мутьтравы, от этого хорошо и быстро мутируют, хищники жрут травоядных, тем самым также получают дозу мутаций. Трупы подъедают падальщики, а то, что остается является удобрением для растений. Так и сформировалась мутационная экосистема планеты. Ферштейн?