Искусство чувствовать

— Как тебя зовут? — раздалось в тишине комнаты.

— Андрей, — смело ответил парень.

— Врёт, — подумал Эрик.

Все они врали, когда приходили в эту комнату. Впрочем, он ничем не лучше, предпочитал не называть своего имени. 

Парень повертел головой. Эрик усмехнулся. 

— Неудобно с повязкой на глазах? Ничего, потерпишь. Я тебе деньги плачу за неудобства. 

Голос приходилось менять, и он выходил противным до ужаса, резал слух. Рыжик, лежащий голый на кровати, не вызывал особых эмоций, кроме желания поскорее удовлетворить себя, и уйти. 

Эрик подошёл к нему и провёл кончиками пальцев по рукам, которые были пристёгнуты наручниками к железной спинке кровати. Кожа парня покрылась мелкими пупырышками, хотя в комнате было тепло. Боится? Возможно, но не сильно. Кто не пробовал секс с парнями, редко соглашались на свидание вслепую. Были, правда, те, кто шёл на такой шаг впервые, в надежде, что не обманут и дадут денег. Отчаянные смельчаки, нуждающиеся в бабле. 

Андрей явно был опытным, не морщился брезгливо, не вздрагивал от каждого прикосновения. Эрик погладил парня по груди, обвёл пальцем крошечный сосок, который почти не выступал из кожи, потом двинулся, вниз поглаживая кубики пресса. 

Парень застонал, Эрик увидел, как его член приходит в боевую готовность, он не побрезговал его приласкать, сжимая в кулаке, потом поиграл с яичками и стал раздеваться. Вскоре мужчина стоял на коленях на кровати. 

— Соси, — в губы парня ткнулся член. 

Андрей послушно открыл рот, начал ублажать его ртом, при этом то ли поскуливая, то ли постанывая. Эрик улыбнулся довольно и застонал, сколько их тут валялось под ним, он и сосчитать теперь не мог. Двадцать? Тридцать? Больше? Да, много больше. 

— Хватит, — Эрик отстранился.

Он принялся ласкать тело парня руками, с временными любовниками никогда не целовался, минет тоже был под запретом. Хватит с парня и того, что он получает деньги. 

Все готовились в душе перед его появлением, поэтому Эрик осторожно вынул анальный плагин и без труда вошёл, потом стал трахать, не жалея, закинув ноги парня себе на плечи. Всё же протянул руку и приласкал член партнёра, тот кончил, орошая свой живот каплями. 

Эрик не остановился, продолжил таранить несчастного, засаживая уже по самый корень. Любовник попробовал соскочить с члена, не вышло. 

— Не дёргайся, — Эрик наклонился, схватил Андрея за горло и придавил к подушке.

Толчки стали быстрее, по телу разлилась приятная эйфория. Наслаждение нарастало лавиной и, наконец, она сорвалась с высоты, погребая под собой. Эрик зарычал на всю комнату, получая свой оргазм. 

И всё же это было не то, не хватало какого-то морального удовлетворения. Да, разрядка пришла, но… Он даже не смог сформулировать, что «но». Впрочем, заморачиваться над этим не время. Он слёз с парня, снял презерватив и засунул его в пакетик, потом обтёр член влажной салфеткой и кинул туда же, это он всегда выкидывал в мусорку в своём кабинете.

— Я сейчас уйду, а тебя отстегнут. Твои деньги на тумбочке. Прощай.

Эрик оделся и стремительно вышел. За порогом гостиничного номера стоял верный охранник и водитель. Он был одет в чёрный костюм, а на лицо напялил маску до самых глаз, захочешь потом узнать и не сможешь. 

— Отстегни его, Миша, пусть валит. — Я у себя в кабинете.

— Там Петюня пришёл. Я приказал ждать, — буркнул охранник.

— Петя, Петя, петушок, не садись на мой горшок, — Эрик захохотал на собственную шутку.

Он поднялся на лифте на последний этаж, где был коридор администрации, подошёл к двери с надписью «Директор Тумановский Эрик Максимович». Молодой мужчина тридцати лет подпирал косяк спиной. Он глянул затравленно и сдавленно поздоровался.

— Ну здравствуй, Петюня.

— Эрик открыл двери, потом схватил подчинённого за галстук и втолкнул в комнату. 

Пётр свалился на ламинат, как мешок с дерьмом, потом отполз к столу. 

— Шеф, я не виноват! Я… — завопил мужик.

— Правда?! А кто, блядь, виноват! Я? Почему я должен разгребать дела с мусорами?! Сказано было, никакой наркоты в клубе! Вставай, — Эрик протянул руку.

Пётр ухватился за неё и поднялся. Эрик тут же притянул его к себе. 

— Может, мне тебе жопу порвать в наказание? — прошептал он зловещим тоном прямо в лицо подчинённому. 

Мужик начал икать, ещё бы, серые глаза Эрика имели способность давить на психику, а шрам, пересекающий правую бровь и уходящий вниз, наводил ужас.

— Вы чего, Эрик Романович? Вы же вроде не из этих? — сказал Пётр, заикаясь. 

Тумановский оттолкнул от себя подчинённого, тот упал в гостевое кресло, едва не опрокинув его.

— Пошутил я. Что там с дилерами? — спросил Эрик и расположился на своём месте. 

— Следак сказал, что они признались, будто к нам не имеют отношения. Зашли просто почву прощупать. Короче, залётные они. К нам претензий больше нет.

— Ты у меня в следующий раз приобретёшь статус залётного. Выкину из клуба с позором. Я нанял тебя директором, чтобы ты следил за всем, от и до. Что же я вижу? Дилеры, как к себе домой заходят. Шлюхи совсем распоясались, думают, что это их клуб. Наводи порядок, Петя. 

— Понял. Я всё сделаю. Охрану ещё раз проинструктирую, — нервно закивал подчинённый.

— Тогда иди, не задерживаю, — ухмыльнулся Эрик.

Пётр снова икнул и встал. Тумановский знал, что его ухмылка могла бы соперничать с оскалом матёрого волка. По сути, он и был таким. Родился в девяностом году и детство провёл рядом с отцом, которого иначе как отмороженным, не называли. Батя со своей бандой изрядно погрели руки на новых русских. Потом кого-то убили, кто-то взял бабки и отошёл от дел. Отец сел на три года, но когда вышел, открыл тайник и влился в бизнес, благо в нулевые уже не было проблем. Его не трогали за прошлые криминальные заслуги, он поднялся, построив на берегу моря отель. 

После окончания института Эрик прикупил себе клуб, и тут, как назло, кто-то из старых недругов грохнул отца. Пришлось брать бизнес в свои руки, но за десять лет он его даже расширить успел. Сейчас ему тридцать четыре, и жизнь кажется малиной. Огорчало, что приходиться прятать свою сущность, только Миша был в курсе, но он был предан.

Подчинённые знали, что у Эрика бешеный характер отца, что за улыбкой может скрываться сущность монстра. Вот он тебе лыбиться в лицо, а в следующую секунду укусит так, что мало не покажется. 

Люди мирились с этим, ведь он платил за работу хорошо. Кто не выдерживал, увольнялся, но Тумановский никого рядом не держал.

Эрик взял со стола телефон и позвонил, Катя сразу ответила и поздоровалась.

— Привет. Сегодня в восемь вечера идём на открытие выставки Игоря Крепова. Будь готова к половине восьмого, я за тобой заеду.

— Эрик, я не могу, — заскулила девушка.

— Я тебя не спрашивал, можешь или нет? Я приказал быть готовой. Не забывай, кем ты была до меня, Катя, — сказал Эрик и отключился.

Девушке было двадцать пять лет, и он поднял её из дерьма, превратив в светскую львицу. Кто она была до него, красивая кукла, но дочка запойных родителей. Катя не имела будущего, а он сделал из неё фотомодель, потом девушка принялась дефилировать на подиуме, завела благодаря ему полезные связи. 

Эрик три года таскал Катю по выставкам, благотворительным вечерам и прочим мероприятиям, раз в месяц появлялся с ней в ресторане. Девушка как удобная ширма прикрывала его суть, которую Эрик не хотел никому показывать. Сейчас не то время, чтобы выпячивать, кем ты являешься на самом деле. Все считали, что он встречается с Катей, даже мать и сестра, которые жили отдельно.

Тумановский занялся делами и провалился в них, не замечая времени, опомнился только в шесть вечера. Домой ехать поздно, но он же в собственной гостинице и проблем помыться нет, заходи в любой незанятый номер, что Эрик и сделал. Запасной костюм и рубашка всегда висели в кабинете. 

Через полчаса он уже прихорашивался у зеркала, поправляя галстук. Белая рубашка была выглажена, бежевый костюм сидел на нём идеально.

Пригладив русые волосы расчёской, Эрик довольно улыбнулся: всё идёт, как и должно быть. Если на выставке будут журналисты, о нём тоже могут упомянуть как о посетителе. Не то чтобы он жаждал славы, просто он будет с Катей и это ещё один повод напомнить всем, что у него есть девушка.

Когда Тумановский вышел на стоянку автомобилей, Миша уже сидел в машине. 

— Сначала к Катюхе, потом на выставку, — попросил он.

— Хорошо, Эрик Максимович. Придётся ехать в объезд, по прямой авария и большая пробка, но мы успеем, — ответил охранник.

Катя снимала квартиру, вернее, это Эрик давал на неё деньги, ещё оплачивал еду и шмотки. Сразу пришлось поставить условия, чтобы девица не наглела и многое не требовала. Нужно отдать ей должное, Катя вела себя достойно, довольствовалась тем, что дают, ведь она и сама теперь зарабатывала прилично.

Подъехали к дому, девушка царственной походкой выплыла из подъезда на высоченных каблуках. На ней было длинное обтягивающее платье от какого-то там дизайнера. Катя села рядом с Эриком. Миша попросился на две минуты, чтобы покурить, и вышел.

— Я устала, Эрик, — вздохнула девушка.

— Отчего устала, по вечеринкам бегать?

— Устала так жить, Эрик. Я настоящие отношения хочу, семью хочу. Ты не предлагаешь мне ни того ни другого. Кто я для тебя, Эрик? 

— Кать, я же не держу тебя силой, всегда разрешал иметь любовника. Единственной просьбой было не афишировать ваши отношения и встречаться тайком. Для всех мы с тобой пара, — сказал Тумановский спокойно.

— А дети? Неужели тебе наследники не нужны? — спросила девушка.

— Я не могу иметь детей, это доказанный врачами факт. Мою фирму получат племянники. Ты, если хочешь, можешь уйти.

— Да, я уйду. Мне предложили встречаться по-настоящему. Костя Нагинский. 

— Сынок Паши Нагинского? — удивился Эрик. — Тот ещё сноб, желает видеть рядом с сыном девушку их круга, но если он тебя примет, буду только рад за вас. Твоя квартира оплачена вчера на полгода вперёд. 

— Спасибо, Эрик, — улыбнулась Катя. 

Миша снова сел в машину, и они поехали. Тумановский подумал, что придётся искать новую ширму, ничего, охранник справится с этой деликатной задачей.