Дикая соколица

Любовь носит такие очки, сквозь которые медь кажется золотом, бедность — богатством, а капли огня — жемчужинами…

© Мигель де Сервантес

За окном лисничьего домика вьюжит вечерняя метель. Она ревёт, обезумев, и всё больше накидывает снега на черепичную крышу и окна, скрывая морозные рисунки на стеклах. Бревна скрипят от натуги, сдерживая свирепый натиск непогоды.

Скованный льдом зимний лес дрожит и стонет под порывами свирепой вьюги, но разлапистые ели и сосны не гнут могучие кроны к земле, они продолжают стоять неприступной стеной и охранять покой обитателей одинокого маленького, но уютного домика.

И если хорошо прислушаться, то сквозь завывания ветра можно расслышать колыбельную песнь, которую молодая хозяйка поет для своего дитя:

– Ты глазки закрывай, скорее засыпай,

Крылья за спиной смело распахни

И под купол звёздного неба воспари,

Друзей своих нагони, за руки возьми,

Путь вам до замка покажут ангелы.

У подножия его спит злой дракон,

Королем долины зовёт себя он,

Чтоб в драконий замок чудес попасть,

Нужно добром его сердце заклясть.

Мелодичный голос, словно перезвон горных ручьев, лился из уст женщины, убаюкивая не только мальчика, но и вальяжно развалившуюся на обитом синим бархатом диване пятнистую кошку, а также притаившихся в стенных нишах мышей.

…

А когда на рассвете солнце взойдёт,

Возвращайся малыш обратно домой.

Где мама у колыбели тебя ждёт,

И богиня зимы укрывает ваш покой.

Под мерный треск поленьев в камине младенец наконец заснул, и русоволосая хозяйка домика облегчённо вздохнула. Оправив подол бордового парчового платья, Деяна укрыла маленького сына теплым одеяльцем, подоткнула по углам колыбели, чтобы не приведи Двуликая богиня он застыл. К сожалению целительская магия была Деяне не доступна, и если малыш заболеет, за лекарем и травами придётся спускаться с гор в близлежащую деревню. А это для её состояния довольно проблематично.

Подкинув в камин несколько крупных дровишек, кутаясь в шерстяной плед Деяна осторожно прокралась к окну. Коснулась кончиками пальцев расписанного морозом узора на стекле, её собственное отражение печально смотрело на неё по ту сторону.

Уставшие большие серо-голубые глаза, маленький аккуратный нос, в меру пухловатые губы на точёном миловидном лице, которое обрамляли немного вьющиеся на концах русые волосы, а вот по бокам от висков пряди свисали полностью седые. Только Деяна не могла видеть своего отражения.

…Она была слепа.

Не от рождения, нет. Деяна лишилась зрения в последней войне с Араккианцами, когда закрыла своим телом короля Мирдграда, приняв на себя атаку ядовитым светом.

Спасала жизнь отцу своего ребёнка. Правда тогда она ещё не знала, что под сердцем носит дитя, а после оказалось, что слепая любовница великому королю не нужна.

Картинка перед глазами Деяны была не чёрной, а серой, словно кто-то выпил все краски и бросил, оставив недописанный унылый холст. Она могла немного видеть очертания предметов, сетчатка глаз сожглась не полностью, и благодаря этому передвигаться Деяна могла без посторонней помощи.

Ну почти, поначалу сложно бывало приспособиться в новых местах, и в деревню при необходимости одинокую мать сопровождал лесничий, у него она купила этот дом, а сам поселился внизу с другими людьми.

Жители деревушки любили и жалели Деяну, раз в несколько дней приносили провизию и воду, дрова заготовили ещё с осени, их ей должно хватить до середины весны. Деяна им могла платить лишь одной безграничной благодарностью. И только по весне, когда рыба шла в нерест, она могла быть им полезной: при помощи силы двух своих стихий ветра и воды, Деяна крошила и раздвигала ледники на озере у подножия горного хребта, обеспечивая тем самым рыбакам больше улова.

Не зря говорят, бывших магов не бывает.

Да, когда-то ещё до несчастного случая Деяна Лорбедт занимала заслуженное место в деканате Военной академии особых стихий, сокращённо ВАОС. В ней обучались студенты с предрасположенностью к созиданию. Обычно маг мог подчинить себе одну-две стихии, высшие могли три или даже четыре, но вот соединить и создать из двух базовых совершенно новую более могущественную силу, например стихию льда, дерева или кристалла могли не все. Именно такие одарённые подростки учились в ВАОС. В свои двадцать лет Деяна стала самым молодым преподавателем, и с ней по силе мог сравниться не каждый.

В дворянском роде Лорбедт текла кровь потомков Двуликой богини, помимо стихий воды и ветра они ещё обладали способностью обращаться в соколов. В переводе с языка древних Лорбедт звучит как «белый сокол».

Деяна вздрогнула от ощущения колющего холода в ладони. Совсем погрузилась в себя и не заметила, что пальцы примерзли к стеклу. Жаль ей больше не испытать ощущений свободного полета и пронизывающего до костей ледяного ветра. Деяна прислонилась лбом к окну и поняла, что судя по стихающим звукам на улице метель уже набушевалась.

…С королем Рихардом они тоже встретились в метель.

Воспоминания нахлынули лавиной. Это случилось около трёх лет назад. В её родных краях лето бывает очень коротким, длится всего полтора-два месяца, зато осень и зимы затяжные. Тогда Деяна приехала домой на рождественские каникулы, родители по этому поводу решили устроить Большую Охоту, несмотря на то, что дочь не одобряла пролитие невинной крови ради удовольствия.

За пару дней в поместье созвали самых уважаемых гостей, Деяна не удосужились ознакомиться со списком приглашенных, ей это было не интересно, и хоть задумка отца ей претила, она ничего не возразила против. Да и она сразу раскусила задумку герцога подыскать среди молодых и зрелых охотников для неё достойную партию. Пусть уж мужчины увлекутся охотой, чем устроят смотрины. Мечта у всех родителей всегда одна – выгодно женить или выдать замуж своих отпрысков. Герцогиня всё сетует, что дочь помрёт старой девой и не обеспечит их с отцом внуками. А у Деяны на первом месте пока были знания и карьера.

В день охоты Деяна обернувшись в соколицу улетела в лес раньше всех. Только заслышав сигнальный рог, она незаметно старалась прогнать потенциальную жертву, и у неё до поры до времени этот финт удавался. Вздохи и ругань мужчин по поводу очередной неудачи грели сердце защитницы-проказницы. Однако один из охотников оказался чересчур проворен.

Он преследовал и преследовал несчастного молодого оленя. Как только Деяна не пыталась вспугнуть и направить оробевшее животное в безопасное место, охотник ловко выслеживал следы и нагонял его. Даже поднявшаяся метель не была ему помехой. Тогда наследница рода решила пойти на небольшую подлость: дождалась пока мужчина на вороном жеребце приблизится к склону холма и «дыхнула» ему в спину в меру сильным ветром. Охотник уже начал спуск, когда неожиданный порыв колкой вьюги сбил его со спины коня, и мужчина кубарем покатился по сугробам.

И нет бы Деяне улететь прочь! Она сидела на еловой ветке и тихо злорадствовала с вершины холма, наблюдая, как нерадивый охотник отфыркивается от снега и встаёт на ноги. В её крови бурлил азарт и вселенское чувство справедливости. Ну, ещё может чуточка самодовольства и глупости.

Последнее и сыграло с ней злую шутку.

Деяна не могла знать, даже не догадывалась, что её фокусы не остались незамеченными, и что не олень, а она сама была настоящей добычей охотника. Не успела наследница опомнится, как в неё уже летела магическая сеть, удрать не успела, и теперь уже она сама барахталась в снегу.

Увы, крылья не руки, перья и когти никак не помогали освободиться. Пришлось срочно менять ипостась на человеческую, только вот не учла, что сеть охотника окажется блокирующей магию, да настолько сильной, что самостоятельно ей не выбраться. Это насколько незнакомец силен?!

Деяна не могла даже наколдовать обратно свою одежду и предстала перед ухмыляющимся мужчиной совершенно голой! Удалось лишь немного прикрыться волосами, руками и снегом. Она зло сопела и испепеляла подлеца глазами, и если бы взглядом можно было убивать, то от охотника уже остался бы один пепел.

– Так, так, так… какая мне однако пташка попалась, – съехидничал мужчина. Подойдя ближе, он стал бесцеремонно разглядывать зардевшуюся и сопевшую от праведного гнева девушку.

Охотник к слову сказать тоже был внушительной внешности. На вид ему не больше тридцати. Высокий, широкоплечий, даже под одеждой угадывались мускулы. Шапка слетела с его головы во время падения, и теперь его каштановые взлохмаченные волосы припорошило снежинками, как и недлинную бороду. Глаза наглые карие, с проблеском янтарных искорок, широкий лоб, ровный нос, выделяющиеся скулы, волевой квадратный подбородок и изогнутые в кривой ухмылке тонкие обветренные губы. Одет мужчина в явно дорогой дорожный черный плащ подбитый соболиным мехом.

И последнему атрибуту комплекта Деяна особенно сейчас позавидовала, поскольку Голую нежную кожу уже начал порядком щипать мороз.

– Да как вы смеете! – Прорезался наконец у Деяны голос. – Мерзавец, немедленно уберите с меня свою сеть.

Сеть охотник не убрал, однако снял с себя плащ и закутал в него пойманную добычу, как в одеяло. Мужчина оказался непозволительно, сел на колени, практически оседлав Деяну, и оперся руками по обе стороны от её головы. Улыбнулся, перебирая в пальцах русые с белым локоны и с удовольствием наблюдал, как пунцовая пленница давится яростью.