часть 5

Хозяйка дома

Лера

В кармане двойным плачем взрывается радио-няня. Отлепившись от косяка, несусь наверх.

- Лерочка, я помогу, - слышится сзади мамин голос.

- Нет! Я сама! – отрезаю я, не замедляя шага. – Надь, останься тут… - кричу нашей няне, подорвавшейся следом.

Переодевание и кормление много времени не занимает. Я уже привыкла управляться сама. Мне несложно. Наоборот, здесь, с дочками, спокойнее и лучше Маленькие принцессы улыбаются радостно.

И подхватив малышек на руки, усаживаюсь на диван.

– Тихо, котятки, - прошу я, перекладывая их рядом. Быстро задираю майку, расстегиваю лиф.

«Экспресс-метод кормления двойни», - улыбаюсь невольно, когда два маленьких ротика, как по команде, одновременно захватывают соски.

А я, прикрыв глаза, пытаюсь унять навалившийся невесть откуда страх. Мать и сестра заявились к нам домой неспроста. А значит, нужно быть готовым к сплетням и гадостям.

«Ну предположим, Тима им не поверит, - отмахиваюсь я легкомысленно. – А остальные – неважно!»

Где-то неподалеку слышатся шаги. Неужели мама или сестра? И выдыхаю, когда в детскую входит Тимофей. Усталый и бледный.

Сейчас бы кинуться к нему. Обнять. Но девчонки еще сосут требовательно, и я не могу сдвинуться с места.

– Странный метод кормления, - пыхтит недовольно муж и тут же интересуется раздраженно:– Что за нашествие у нас в доме? Нафиг ты напустила столько народу, Лера? - А сам, застыв в дверях, даже шаг навстречу не делает.

«Я еще и виновата!» - вспыхиваю я мгновенно.

- Я? – охаю я, шелестя одними губами, и добавляю поспешно: – Это Надя!

- Но хозяйка здесь ты, а не Щербинина, - холодно отрезает муж, выходя из комнаты. - Должна понимать…

«Даже не спросил, чем помочь», - вздыхаю я горько. Инстинктивно прислушиваюсь к каждому движению Тимофея. Вот зашел в санузел. Вот хлопнул дверью в гардеробной. А когда раздаются шаги на лестнице, уныло опускаю голову.

Так и не вернулся к нам.

- Как вы тут? – слышится от двери бодрый голос Надежды.

- Побудь с девочками, а я спущусь к Тиме, - прошу я няньку.

И уложив дочек на коврики с игрушками, бегу вниз. А там, в коридоре, Тимофей уже прощается с соседями.

Застываю в сторонке, как вкопанная. Но крепкие руки мужа выдергивают меня из толпы. Сгребают в охапку.

Прижавшись к теплому боку, чувствую, как отступают прочь тревоги.

«Интересно, а где мама с Ниной?» – думаю я, осматриваясь по сторонам. И натыкаюсь на темный от злости взгляд сестры.

«Ну и глазей! Тебе тут точно ничего не обломится!» - сообщаю ей мысленно.

Вполуха прислушиваюсь к разговорам.

- Послезавтра в час дня, - вещает соседям Тимофей, технично выпроваживая их из дома.

А когда народ расходится, берет мою ладошку в свою лапищу.

- Покормишь? Устал как собака, - признается он в сердцах. Вглядываюсь в понурое, осунувшееся лицо. В глазах плещется боль, а губы сложены в тонкую складку, придающую Тимофею отстраненный и жесткий вид.

«Ты не такой!» - хочется закричать от отчаяния и страха.

- Согреть борщ или курицу с пюре? – уточняю я несмело.

- Да что дашь, - лениво тянет Тимофей и добавляет со вздохом: – Очень тяжело, Лерочка.

Поддавшись сумасшедшему порыву, целую ладонь мужа. Затем покрываю быстрыми поцелуями лицо.

– Тимочка, мой дорогой! – тараторю я, обхватывая небритые щеки ладонями.

Легкая щетина немного щекочет кожу, словно напоминая.

Жизнь продолжается. Мы - вместе.