Глава 2

— Да просто такое бывает. Мозг уже проснулся, а тело еще спит, — моя лучшая подруга, выслушав мой рассказ, настаивает на научных фактах и здравомыслии.

— А щека?

— Игры разума, Ки-Ки, — она запрыгивает на бордюр и вышагивает на носочках как балерина.

В парке почти никого нет. Сейчас самое начало весны. Снег еще лежит невысокими кучками, где-то уже подтаял, растекшись неглубокими лужицами. И не то чтобы на холоде зубы стучат, но все ещё зябко.

Я вытащила Лолу на прогулку с утра пораньше, потому что так и не сомкнула больше глаз. А наворачивать круги по окрестностям в гордом одиночестве и привлекать к себе внимание таких же лишенных сна психов в своём состоянии я не рискнула.

— А хочешь, я переночую сегодня у тебя?

Моя подруга долго прицеливается и выбрасывает бумажный стаканчик, в котором ещё несколько секунд назад плескался тёплый какао. Но вместо урны попадает в проходящего мимо мужчину в явно недешевом пальто.

— Простите меня! — пищит от испуга она.

Лола вся напрягается за долю секунды. Но тот не обращает на нее никакого внимания. Лишь мельком без какого-либо интереса смотрит в ее сторону, но потом переводит взгляд на меня и заглядывает прямо в глаза. И, не останавливаясь, идет дальше. Его глубокий пристальный взор мне не с чем сравнить — так на меня еще не смотрел никто, но по телу сразу пробегает приятная щекочущая волна. И почему-то его удаляющаяся фигура напоминает мне о событиях этой кошмарной ночи.

— Фух, пронесло! — выдыхает Лола, когда силуэт мужчины растворяется на фоне темных деревьев.

Я слышу голос подруги, но не могу выйти из состояния прострации. Я словно оказалась под гипнозом, наткнувшись на этот глубокий взгляд.

— Прием, прием! Ло-ло вызывает Ки-ки! Ты че застыла? За меня испугалась? Я вообще думала, он меня сейчас потащит оплачивать химчистку и попрощалась со своей месячной зарплатой.

Размышляя о том, сколько бы стоило очистить пальто от какао, мы мысленно залезли в долги. В нашем городке всего один пункт и стоимость там такая, словно они не одежду очищают, а драгоценные камни гранят и шлифуют.

— Я готова забрать тебя к себе навсегда, ты же знаешь. Тем более, сейчас! Лишь бы только эта хрень больше не повторилась, — тут же возвращаюсь к нашему с ней разговору я.

В моей скромной однушке в самом убогом районе неприметного городка нет ни диванов, ни раскладушек. Но я сделала самое главное, получив первую зарплату — купила огромную и очень удобную кровать. Подбирая дотошно матрац, я замучила ни одного продавца.

В детдоме мне вечно приходилось ютиться на узкой скрипящей железяке с промятым прямоугольником в пятнах и разнообразных следах. И когда, наконец, администрация города выделила мне квартиру как совершеннолетней сироте, я поставила перед собой главную цель — беречь сон, делая свое пребывание в постели максимально комфортным.

Правда, под хохот подруги, которая сейчас делит со мной уютное ложе, сделать это не получается. Лола то и дело перетягивает на себя одеяло и ржёт.

— Я придумала, что подарю тебе на день рождения! А то так и будем драться за кусок синтепона! Когда, кстати, будем отмечать?

Работая сутки через двое, и еле притаскивая свое измотанное тело, я привыкла отсыпаться по максимуму. Поэтому масштабное празднование в мои планы не входит.

— Ой, ну Кир! Не говори, что и в этот раз ты забьешь и будешь отсиживаться дома. Так и до старости недалеко! Сколько можно нам чай с тортом в два рыла распивать? Пора уже встряхнуть твоё тело. А то пылью покроешься и ничего в жизни, кроме своего блядушника и не познаешь.

— Мне за глаза хватает тех празднований, что я вижу у себя на работе. Так что, наверное, я пасс. Максимум, что могу предложить — караоке. Когда мы там были с тобой в последний раз?

Подруга кривит недовольную мордашку, сладко зевает и под размеренные разговоры мы начинаем засыпать. И, кажется, я отключаюсь первой.

Назойливый раздражающий стук будит мня посреди ночи. Отчётливо слышу, как по подоконнику лупят тяжёлые редкие капли дождя. Слева мирно посапывает Лола. Но я не вижу её лица. Только слышу ее ровное дыхание, поскольку вновь не могу пошевелиться и повернуть голову.

Моя надежда на то, что её присутствие что-то изменит, проваливается с грохотом на этаж ниже прямо сейчас. Напрягаю все тело в надежде, что вот-вот оно поймёт, что мозг- то уже проснулся. По мнению моей лучшей подруги, паралич действует именно так. Но ничего не выходит. Мысленно ору на свои непослушные ноги, чтобы добудиться до нервных окончаний. Но перемен никаких.

Мне кажется, я вновь чувствую чье-то присутствие, но отчаянно уверяю себя, что это ощущение относится к посапывающей подруге.

Свет фар разворачивающегося во дворе автомобиля проливается яркой вспышкой в моё окно. И я замираю в надежде, что боковое зрение мне врет. Страх сковывает еще хуже не только прикованное к постели тело, но и душу. Она бы и рада махнуть мне рукой на прощанье да взлететь, но вот ужас сковал все так сильно, что хрен бы ей!

Мои глаза застывают в тот миг, когда по стене расползается жуткая тень. Медленно я устремляю в ту сторону взгляд. Прямо над местом, где спит Лола, отчетливо вижу тёмную фигуру, судя по размерам — мужскую. Силуэт слишком чёткий, чтобы выдать его за мираж. Сущность зависла над моей подругой так близко, что если б Лола открыла глаза, она ресницами дотронулась бы до лица этого существа.

Голова непрошеного гостя поворачивается и прожигает меня горящими глазами, которые сверкают, не смотря на то, что машина уже развернулась и свет фар погас. Ужас поглощает меня так сильно, что даже если бы я могла, я не сумела закричать. Тепло все ближе, дыхание все горячей. И вот это нечто уже взгромоздилось надо мной. Не вижу лица. Только два горящих серебряных кружка, уставившиеся на меня.

— Кира, — шепчет мне ночной гость. — Откуда ж ты такая взялась?

В ушах каждое слово раздается звенящим эхом, уши закладывает. Я жмурюсь так сильно, что вот-вот посыпятся искры из глаз.

—А-а-а, — ору я, от души «блякая». Да так сильно, что подруга подскакивает и начинает кричать в унисон со мной.

— Что за херня? — закончив крик и осознав где она, Лола трясёт меня за плечи. — Дура, блин! Ты в своем уме? Нельзя людей так пугать!

А я уже не просто ору, я реву! И объяснить запинающимся языком ничего ей не могу. Где-то минут через десять первое слово, наконец, с усилием пробует вылезти наружу. Делает это тихо, аккуратно, выглядывая из своего укрытия и осторожно осматриваясь по сторонам.

— Он-но…

— Кира! Ты дура! Я чуть не поседела! А ты опять за свое! — причитает подруга и смотрит на меня как на сумасшедшую.

Ни мой рассказ, ни ужас в глазах. Ни даже тот факт, что тёмный силуэт долго изучал её саму, не находит поддержки в этом скептике. Уже через пару минут Лола отправляется в царство Морфея, а я — на кухню. Сидеть и тихо охреневать, причем до самого ее пробуждения.

— Если так пойдёт дальше, я точно в дурку попаду, — я еле разговариваю, наблюдая за тем, как подруга готовит себе кофе.

На часах уже время обеда. Дико хочется спать. Но страх не даёт сделать этого. Лола, как истинная лучшая подруга, обещает сторожить мой сон. Она садится на кровать, подминает под спину подушку и хлопает ладонью по постели, приглашая меня к себе.

— До ночи я совершенно свободна. Поспи, психичка, поспи, — смеется надо мной она.

Чтобы не умереть со скуки, включает телевизор. Судя по ее блестящим глазкам, она планирует досмотреть сериал, который мы всегда смотрим вместе. Но сейчас мне совсем не до него. Повинуясь, и не в силах больше держаться, заваливаюсь спать.

Ближе к вечеру просыпаюсь. Чувствую себя намного лучше. Больше никакого кошмара и ни намека на паралич. Можно сказать, выспалась. Хоть и до сих пор пребываю в ужасе.

— Боевые шрамы, — опять заливается смехом подруга, указывая мне на следы подушки на моей щеке.

Урчание двух пустых желудков отправляет нас незамедлительно на кухню, где мы очень быстро опустошаем холодильник. И теперь довольная и сытая Лола, которая досмотрела-таки без меня последние серии сезона, тащит мою мятую рожу гулять.

Мысль, что все случившееся — лишь игра моего воображения вбивается старательно подругой мне в голову на протяжении нескольких часов, что мы с ней кружим по району. И мы приходим к единственному верному выводу, что нужно давать себе и мозгу как можно больше отдыхать.

— А еще лучше, если мы свалим с тобой в отпуск! — уже возле моего подъезда загорается идея в голове Лолы. — Все, не ссы! От сонного паралича еще никто не умирал, — скалится улыбкой на прощанье.

Она с радостью осталась бы у своей сумасшедшей подруги, но уходит к себе, поскольку работу никто не отменял. А сегодня у Лолы как раз ночная смена в небольшом круглосуточном кафе.

От одной мысли, что мой паралич повторится, тело пронизывает сотней острых раскаленных иголочек. Но сидеть у подъезда до утра — идея откровенно херовая. Поэтому я мысленно ищу свои стальные яйца, собираю волю в кулак и поднимаюсь к себе. Правда, вставив ключ в замочную скважину, я все же слышу нервное постукивание своих зубов.

Решено! Сегодня я наглотаюсь успокоительного, включу везде свет и только после этого лягу спать. В конце концов, тварь я дрожащая или право имею? Еще и вставать в семь утра! Так что, еще одну бессонную ночь и работу без передышки я не осилю.

После тщательного осмотра квартиры (ну, мало ли, вдруг барабашка уже тут) с молотком в руках, я не менее быстро принимаю теплый успокаивающий душ. Даже умудряюсь найти пакетик чая с ромашкой у себя в закромах. Опустошаю аптечку и, не оставив ни единого темного уголка в квартире, отправляюсь в кровать. Свое ударное оружие на всякий случай кладу под подушку.