Глава 5

Выворачиваюсь из мужских рук, желая скрыться от пристального взгляда гостя и подозрительного со стороны супруга.

- Бросьте, - отмахиваюсь смущенно и отворачиваюсь к пакетам с продуктами.

Делаю вид, что смутил комплимент, но на самом деле смущало тут все. И косые взгляды Никиты на красную, как рак меня. И то, как не смотрел на меня Сергей Соболев. Черт, как такое могло вообще произойти? Как он оказался здесь? И почему я тогда согласилась пойти с ним? Стыдоба то какая, господи!

- Никит, - подзываю мужа, тот стоит не далеко и на первый звук моего голоса приближается, словно опасаясь других самцов в этом помещении, - Может переберетесь на улицу? Я хотел приготовить поесть. А тут тесновато.

- Без проблем, Викторовна, - пьяно улыбается Исаев и призывает гостей последовать моему предложению.

Они быстро собирают бутылки, стаканы и консервы со шпротами и выходят во двор, наконец, оставив меня одну.

Я погружаюсь в готовку, старательно игнорируя происходящее на улице. Мужчины живо обсуждают некое дело, на которое собираются пойти, как только стемнеет. Не смею перечить, потому что Исаев явно хотел выпендриться перед друзьями. Те его конечно, тормозили, как бы намекая на то, что не самое благоразумное действо идти на поводу у заказчика. Но Никита был непоколебим.

Я надеялась только на то, что он напьется до такого состояния, что просто не сможет никуда идти. Когда снаружи все затихает, а солнце медленно клонится к закату, у меня на плите уже готов суп с макаронами, котлетки с пюре и салат из свежих огурцов и помидоров.

Выхожу из кухни во двор, желая предложить мужу и его друзьям поужинать. Но там никого.

- Никит?

Из уличного туалета, что стоял в огороде, выходит Соболев, застегивая на ходу штаны. Один есть, а где остальные?

Приметив меня, здоровяк криво улыбается, приближаясь.

- Вот так встреча, да? – пьяно усмехается он, глядя на меня мутными глазами.

Киваю неуверенно. Хотя доля высшего проведения в этой ситуации была.

- Не ожидал тебя больше встретить… лапонька.

Он ощупывает меня взглядом и чувство такое, будто на мне вовсе нет легкого халата в яркую клубнику.

- Честно говоря, я тоже не думала, что вы явитесь ко мне домой. Где Никита?

- Они пошли к Сане за «догоном», - отвечает мужчина и достает из-за уха сигаретку, прикуривает и становится слева от меня на почтительном расстоянии.

- А вы почему остались?

- Я не остался, - хмыкает он, - меня забыли.

Понимающе киваю и делаю шажок, что бы вернуться обратно в дом.

- Так Никита и есть тот важный человек, твой муж? – останавливает здоровяк меня насмешливым вопросом.

Киваю, но понимаю что пожалею об этом.

- Лапонька, советую как следует подумать об этом, - в том же тоне говорит Соболев.

И мне кажется, он издевается надо мной.

Пытаюсь придумать достойный ответ, но мысли вихрем проносятся и ни одну из них никак не ухватить. Спасет пьяный гвалт с улицы и скрип калитки. Вернулись.

Я захожу на кухню и быстро наливают им суп, выношу тарелки одну за другой. Никто казалось и не заметил моего жеста доброй воли. Набрасываются на горячую еду, как стая голодных псов. Пока мою посуду, Никита бодро заглядывает в открытое окно.

- Викторовна, я не надолго!

- Подожди, я же Аню у Иры оставила, - спешно шагнув к мужу, шепчу, - Думала мы побудем вдвоем…

- Потом, потом, - Исаев подтягивается через окно, больно щипает меня за бедро и исчезает, скинув с головы кружевную занавеску.

Выхожу за ним в след из дома, но мужчины уходят, прикрыв за собой перекошенную калитку.

Обида поселяется в моей душе. Но все же мысленно пытаюсь его оправдать. Он ведь все ради семьи, правда? И не рассказывает мне ничего. Наверное, проиграл на соревнованиях, раз не хвастается кубком. Убираю со стола на улице, потом на кухне. Никиты все нет.

Нахожу его дорожную сумку в коридоре. Разбираю ее, вытаскиваю грязное белье, отношу в стирку. Завтра запущу во дворе «Машку», она быстро все выстирает. На дне обнаруживаю коробку, открываю. Там лежит совершенно новенькая пара импортных кроссовок «Адидас». Разглядываю это чудо долго и пристально, постепенно осознавая, что цена их должна быть просто космической. Может подарили?

Оставляю обувь в сумке и иду в дом, расстилаю постель, нахожу полотенце. Душ у нас тоже летний, в огороде. Железную бочку с водой я набрала вчера, так что вода там была. И вероятно – очень теплая.

Бреду в огород, меж стройных рядов картошки и листиков клубники, под стрекот цикад. Глаза быстро привыкают к полумраку и голубоватому освещению от луны.

Захожу в душ, вещаю полотенце на крючок, откручиваю кран. Сначала льется прохладная вода, но скоро она становится почти горячей. С удовольствием смываю с себя жаркий день и не менее жаркий вечер на кухне, выбивая из волос вонь супа.

Едва я заканчиваю и накидываю тонкий хлопковый халатик, перетянув его поясом, как слышу голоса. Шепчущиеся мужские голоса во дворе.

- Быстрее, быстрее, блин!

Распахиваю скрипучую дверь душа и вижу, как трое мужчин заносят четвертого на руках.

- Никита! – ужас мгновенно сковывает и я несусь через картошку к мужу, задыхаясь, - Что случилось?!

Колька оглядывается на меня и что-то невнятное бормочет. Я распихиваю мужчин и вижу Исаева в крови!

Слезы вдруг наполняют глаза.

- Куда?! – рявкает Соболев.

Это приводит меня в чувства, увлекаю их за собой, сдергиваю с дивана покрывало и кинув на него клеенку с кухонного стола, разрешаю уложить Никиту.

Спешно опускаюсь возле него на коленки, исследуя рану.

- Ножом порезали, - поясняет Сашка.

- Где вы были?! Почему ранен только он?!

Дрожащими руками сдвигаю окровавленную майку и вижу не глубокий в общем-то порез.

- Водка осталась? – басит Сергей, и Николай бежит на кухню, точно зная где муж хранит «паленку», возвращается и Соболев, отпихнув меня от раненного, принимается за работу.

Я топчусь позади, заламывая руки.

- Он будет жить?

Мужчины переглядываются и начинают смеяться.

- Да он от пьянки отключился, мать. Ну ты чего? – говорит Саня, и смотрит на время, - Быстро мы.

- А порез откуда? – киваю на бок Никиты, - Он теперь не сможет тренировать!

- Рана не глубокая, - встревает Соболев, - быстро заживет.

- Так что вы сотворили?

Мужчины переглядываются и я понимаю – правды мне не скажут.

- Тогда пошли вон отсюда! Все! Сначала подбиваете его на авантюры, а потом ржете тут!

Николай удивленно вскидывает брови и пятится от меня, размахивающей полотенцем, как оружием.

- Еще раз с водкой придешь, не знаю что с тобой сделаю! Сбиваешь его! Никита спортсмен! Ему пить нельзя!

Чувствую боком пристальный взгляд, оглядываюсь на Сергея, о чьем присутствии я уже успела забыть. Мужчина поднимается с корточек, распрямляясь во весь свой великанский рост.

- Он сам виноват, - бубнит лысый, - но тебе видней.

- Идем, Серёг, - машет ему Сашка, - нам тут не рады.

Стою, воинственно скрестив руки под грудью, и тут вспоминаю, что на мне кроме халата ничего то и нет, а опоясалось я не так что бы плотно. Теперь понимаю, куда они смотрят и спешно поплотнее запахиваюсь. Колька в дверях притормаживает, словно хочет вернуться, но Соболев толкает того в спину.

- Викторовна? – подает голос мой умирающий муж с дивана, - Дай попить, а?