2. Ксения

Когда Николай Васильевич попёр на подсобку, как танк, я инстинктивно отскочила к противоположной стене. Этот разъярённый бабуин в дорогом костюме с бешено сверкающими глазищами, казалось, сейчас снесёт стену.

Почти так и вышло.

Дверь слетела с петель от мощного пинка итальянского ботинка Данилова. В проёме, освещённом неяркой лампочкой, замерла сюрреалистичная картина: Станислав Валерьевич, его всегда безупречный зам, который неустанно лизал задницу боссу до блеска, с брюками на полу и расстёгнутой рубашке.

А Вика...

О, да! Её идеальные белокурые локоны сейчас торчали во все стороны, как у щипаной курицы, платье задрано до талии, мейк растёкся по всему лицу. Ну и рожа! Крокодил с губищами!

Какая прелесть, господи!

Они хотя бы закончили?

О чём я думаю вообще? Да насрать вообще!

Главное – Николай Васильевич поймал свою мымру на горяченьком!

Прощай, сучка крашенная! Надеюсь, босс её не простит? Не простит же? Он же не лох какой-то?

Внутри меня всё ликовало от злорадства. Хорошо, что я домой не уехала.

Безо всяких там прелюдий и разговоров кулак Данилова врезался Стасу в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, захрипел, начал оседать, но не успел упасть. Рогоносец Данилов выдернул его из подсобки, схватив за галстук. Королёв запутался в своих брюках и всё же повалился на пол.

Стас был примерно одного возраста с Николаем Васильевичем и по комплекции ему не уступал, просто охренел от нежданчика, а может, почувствовал вину за содеянное, вот и отбивался как-то слабо.

– Тварь! Крыса! Гандон дырявый! – рычал Данилов, не стесняясь в выражениях, и каждое оскорбление подкреплял ударом сопернику в лицо.

Вика завизжала, прикрывая полуголую грудь какой-то коробкой, хотя, как по мне, лучше бы сначала подол одёрнула, чтобы остальной срам прикрыть.

– Коля, это не то, что ты думаешь! – причитала она.

Но Данилов уже ничего не слышал, продолжив месить своего зама, пропустив всё же один удар от него, который прилетел ему в челюсть.

– Вставай, сука! – орал на Королёва Данилов. – Вставай и дерись как мужик!

Босс дал возможность Станиславу Валерьевичу подняться и даже подождал, пока тот натянет на себя брюки и застегнёт их.

Теперь они сцепились ещё яростнее, дубася друг друга кулачищами.

Конечно, я болела за Николая Васильевича.

Махач был весьма зрелищным. Босс, оказывается, не просто в качалку ходит, чтобы женщин бицухой завлекать? Если его хорошенько раздраконить, может и по роже надавать?

Мой тигр! Мой герой!

– Коля! Хватит! – выскочила Вика в коридор, совладав с платьем.

– Ты его защищаешь? – рассмеялся Данилов. – Вы оба... Конченные!

На шум прибежали все наши коллеги, и мужчины с большим трудом оттащили невменяемого от гнева Данилова от поверженного Королёва.

Стас, истекая слюной с кровью, отполз к стене и отдышался, радуясь, что коллеги подоспели вовремя, и Николай Васильевич не забил его до смерти.

– Корпоратив окончен! – объявил босс, отряхнув костюм и элегантно поправив галстук.

Он развернулся и пошёл обратно в ресторан. Толпа расступилась перед ним, как перед королём.

Безутешная Вика бросилась к своему любовнику, помогая ему встать на ноги. Народ загудел, и все начали потихоньку расходиться, возбуждённо обсуждая произошедшее.

Кроме меня.

Потому что с этого момента начался первый день моей новой стратегии.

И Николая Васильевича теперь ничто не держит...

Сегодня просто праздник какой-то!

Я всё же сходила в уборную, подкрасила заново губы и поправила грудь, чтобы декольте было глубже. Теперь из зеркала на меня смотрела не жалкая, безнадёжно влюблённая в босса неудачница, а роковая соблазнительница, сексуальная обольстительница, тигрица!

Данилова я нашла за баром. Он сидел там в гордом одиночестве злой и потерянный, прижимая к челюсти мешок со льдом, который, вероятно, дал ему бармен.

Я встала рядом, не зная, что делать. Губы намалевала, а дальше-то что?

Может, босс меня сейчас прогонит вообще? У него такая трагедия, а тут я со своими вздохами.

– О! Лисичкина! – криво ухмыльнулся Данилов, заметив меня. – Сюда иди!

Не послал. Уже хорошо.

– Как вы, Николай Васильевич? – взгромоздившись на соседний барный стул, обеспокоенно спросила я.

– Ой, давай вот без этого? – сморщился он. – Жалеть меня только не надо!

– Да я и не собиралась...

– Вот и славно! Выпьешь чего-нибудь?

– Кофе?

– Хуёфе! – передразнил он меня, заставив смутиться. – Эй! Бармен! – зычно крикнул Николай Васильевич. – Начисли нам коньяка! Хотя, постой! Нет... Виски. Или водки? – Бармен терпеливо сосредоточился на Данилове, который никак не мог определиться с выбором. – Неси всё, короче! Мы тут сами разберёмся. Да, Лисичкина?

Он положил свободную руку мне на плечо, притягивая ближе к себе, как будто я его лучший друг, кореш закадычный. А у меня бёдра непроизвольно сжались от его близости.

Главное – держать всё под контролем, и не давать Николаю Васильевичу слишком много пить. Сегодня определённо мой день! Я такой шанс сблизиться с Даниловым точно не упущу.