Аквамаг II

Я молча оделся и пошёл за Тихомиром. Боюсь, что Ольгерд пожаловал именно сегодня не случайно. Вчера я видел кочевников, они двигались в сторону деревни. Но при чём здесь я?

Мы вышли из моей комнаты. Я увидел мужиков, которые держали Риту, Саву, Энди и Дарью. Все Коркины смотрели на меня и ничего не могли понять. Злобы в их взгляде я не видел, скорее непонимание. Люди, очевидно пришедшие со старостой, не разрешали им говорить.

Стоило Тихомиру сделать пару шагов из моей комнаты, как и его схватили два мужика да запретили говорить.

— Подь туда, — один из незваных гостей указал пальцем на дверь в комнату, где располагался камин.

Я посмотрел в глаза всем членам семьи, приютившей меня. Сделал это настолько быстро, что со стороны казалось будто бы я лишь пробежался взглядом по их лицам. Может и правда пробежался... Время для меня словно замедлилось. Так бывает, когда случается что-то плохое.

Или чувствуешь, что вот-вот случится.

Развернувшись на месте, я пошёл не самой грациозной походкой к Ольгерду. Ноги после вчерашнего спринта ныли сильно. И ладно ноги. Я создал и потратил столько маны, что «трубы» в руках горели. Я будто бы перегрел их теми самыми горячими импульсами. Лёгкие да голова тоже потрескивали вспышками боли.

Я повернул и вошёл в комнату.

— Здравствуйте, — сказал я, стараясь не выказывать эмоций.

— А ты и правда весь в шрамах! — толстокожий старик смотрел на меня, как на недоразумение.

Клянусь, я хотел высказать ему всё!

Рассказать, что думаю о его диктаторской манере управления. О решении назначить законниками сына-отморозка и тех двух слабоумных. И я бы всё сказал ему в лицо, но Коркины сделали для меня слишком много. Мне пришлось заткнуть самого себя. Когда от твоих слов зависит чья-то судьба, то сделать это не тау уж и сложно.

— Чего вам от меня надо? — спросил я, и сел на кресло. Расположился так, чтобы тело меньше ныло.

— Не дерзи, сопляк! — гаркнул он сжал кулак, в булыжник.

— Это дерзость? — ухмыльнулся я.

— Ты должен благодарить меня, что я не разнёс ваше убежище и не поубивал Коркиных. Или ты забыл, как избил моего сына законника и подписал себе приговор? Избил дважды!

— Мне пришлось защитить близких людей.

— Значит ты будешь счастлив сделать это снова.

— К чему вы клоните?

— Кочевники приехали, твою мать! Ты станешь подарком для них — от нас.

— Что?! Если я откажусь?

— Откажешься и я выгоню Коркиных из села. А может велю казнить? Как знать, как знать... Всё же просто. И не пытайся сбежать от кочевников. Мы с их главным уже всё обдумали. Если ты сбежишь, то Коркины умрут при любом раскладе.

— Значит у меня нет выбора? — сдерживая злобу, спросил я.

— Ну почему же? — ухмыльнулся Ольгерд, — ты можешь перебить всех кочевников. Ты же чёртов маг!

— А мне помогут воины и охотники?

— Ты рехнулся?! Думаешь, что хоть кто-то встанет на защиту одного чужака-мага? Ты попал в село, как спасительный дар... Все кто живут в Погребках будут только рады отдать тебя кочевникам, лишь бы те ушли.

— А что кочевники сделают со мной?

— Не бойся. Убивать тебя не станут. Магов ценят везде, особенно если они хорошо дерутся и что-то умеют, — он пристально посмотрел на свежие раны, что покрывали мои руки, — смотрю, вчерашнее явление ты не проспал?

— Да, я тренировался, — подавляя агрессию, ответил я.

— Мне пора. Кочевники покинут нас в полдень. Не придёшь к колодцу, пеняй на себя... или на Коркиных. Бывай!

— Всего хорошего, — прорычал я и остался сидеть на кресле.

Пот бежал по спине и лицу. Я не знал насколько суровая жизнь у кочевников. Не знал смогу ли я, будучи магом, выжить. А самое главное, я не знал смогу ли вообще вернуться в Погребки.

Коркины стали мне самыми родными людьми в этом мире. Я не хотел расставаться с ними вот так. А тем более я не мог себе позволить, чтобы с ним что-то случилось. Сбегать я точно не стану. Но может тогда дать бой?

Это будет глупое решение. Погибнет очень много людей и всё только из-за того, что я не захотел присоединиться к кочевникам. Но и меня есть на то право. Нет, это не право, а моё желание укрепленное крепким мотивом.

Если я пойду с кочевниками, то чёрт его знает, когда вообще смогу найти Игоря, а тем более отправиться в Быково. Всё-таки это единственное место, где я могу найти ответы на все вопросы, а может и настоящую семью. Да хотя бы отомстить тем уродам, за свою несостоявшуюся смерть.

— Что он сказал? — спросил Тихомир.

Сразу после него в комнату влетели остальные. Рита и Сава сели около меня. Младший и Дарья встали совсем рядом. Тихомир сел напротив. Все смотрели на меня и ждали пока я заговорю. Последний раз я видел всех настолько подавленными в день, когда демоны похитили Риту.

— Сегодня я покину вас. Спасибо вам за всё! — на душе было мерзко. Меня подбадривала лишь мысль о том, что я своим поступком защищу эту добрую деревенскую семью.

— Почему?! — сразу же спросила Рита.

— Куда? — услышал я от Сава.

Я не успел ответить. В комнату вбежала кошка, кажется, услышала мои громкие слова. Все уставились на неё, как на самого нежданного гостя. Задрав хвост, она побежала в мою сторону. Затем запрыгнула на колени и начала нежиться, да лизать мои руки. Я погладил её.

Собрался с духом, чтобы всё сказать:

— Я...

— Она приняла тебя! — вмешалась Дарья, — ты первый такой.

— Да, друг, теперь ты не чужак.

— Дайте же вы ему сказать! — нервно выкрикнула Рита, стукнула старшего брата.

— Поймите, у меня нет выбора. Ольгерд сказал, что я пойду с кочевниками, иначе вас убьют.

— Так сбежишь от них, — предложил Тихомир.

— Не получится. Вас и в этом случае убьют.

— Чёрт! Зараза, вот хитрый толстокожий нелюдь.

— Дело плохо...

Все начали возмущаться и перебирать варианты. Казалось, что обо мне вообще забыли. Все, кроме Риты. Она крепко схватила меня за руку и сидела молча. Я заметил, что одна она едва не плачет. Все остальные тоже нервничали, но до такой степени никто из них не поник.

— Всё будет хорошо, — наклонившись к ней, шепнул я.

Она расплакалась ещё сильнее. Соскочила с места и убежала. Я поднялся, чтобы пойти за ней, но меня остановил Тихомир.

— Помнишь я обещал тебе, что исполню любую просьбу?

— Да.

— Только подай идею, я всё сделаю, чтобы ты не попал к кочевникам.

— У меня нет никакого плана, — твёрдо сказал я, — придётся присоединиться к ним.

— А если напасть на них! — Энди начал размахивать кулаками, а потом достал деревянный меч, — мы их так, ты их водой! Заморозишь... всех порубим.

— Сядь! — схватил его за руку, — ты уже не ребёнок. Должен понимать, что говоришь чепуху.

— Отец прав: драка — это не решение.

— Конечно, — я согласился с Савой, — и не факт, что мы победим. А сколько должно погибнуть людей ради меня? Хватит... давайте напоследок хорошо проведём время. Я решил, что пойду с кочевниками.

Выслушав меня, все успокоились. Нет, они всё ещё были против и очень нервничали, но уже не шумели, как бабки на рынке. Я выдохнул и насладился тишиной. Сидел и поглаживал кошку.

Тишину развеяла Дарья:

— Пойду-ка я к Рите. А вы не опускайте руки, придумаем чего-нибудь... ещё как придумаем.

— Ни черта уже не придумаешь! — выругался я, — я не буду подставлять вас под удар. И убить всех кочевников мы один ... эм... не сможем!

Следующие несколько часов мужская часть семьи обсуждала разные идеи. Все пытались что-то предложить. Начался настоящий мозговой штурм. Чем дольше он длился, тем бредовее были озвучиваемые идеи.

Я же спокойно сидел на кресле и пытался расслабиться. Очевидно, что при таком раскладе отвертеться от путешествий с кочевниками нет никакого шанса. Нет у нас ничего, что бы оказалось для них ценнее настоящего, живого мага.

Впервые в жизни я пожалел, что обладаю магической силой. Пережить расставание с Коркиными не так уж и сложно, сказать по правде легко. Но всю жизнь скитаться с этими коренастыми полудикарями, в шкурах животных я не собирался.

Это не входило мои планы. Вернее полностью их разрушало!

* * *

Они ничего толкового так и не придумали. Мне удалось их убедить, ещё задолго до полудня, что найти решение просто невозможно. Оставшееся время парни и их отец делились со мной мудростью.

Они рассказывали всё, что знали про кочевников. Про их обычаи и всё прочее. Рассказали мне и про природу пустошей. По легенде, ко мне все ещё не вернулась память, поэтому я прямо задавал им самые странные, порой глупые вопросы. Но ко мне относились с пониманием и всё разъясняли.

Так я узнал, что кочевники путешествуют всю жизнь. Каждый день для них — это переход с одного места на другое. В прорывы, как мне объяснил Тихомир, кочевники обязательно прячутся в укромные и безопасные места. Так что по этому поводу я больше не волновался.

Ещё никогда прежде полдень так быстро не подкрадывался. Наступил момент прощания. Дарья вернулась в большую комнату.

Я отдельно попрощался с каждым. Поблагодарил всех, за то, что они для меня сделали. Говорил им спасибо всеми возможными способами. Ведь каждый, от Энди до Тихомира, чем-то мне помог. Пусть иногда эта помощь и была косвенной, да сам человек о ней не знал. Как, например, произошло с Энди.

Объявил, что все добытые мной сгустки и солнечники они могут продать и вообще делать с ними, что захотят. Сказал им и о самом большом тёмном комке, который спрятал в своей комнате.

В ответ и меня засыпали благодарностями. Я успел сделать много хорошего для каждого из семьи. На прощание не явилась лишь Рита. Дарья настояла, чтобы я сам зашёл в её комнату. Впрочем, и без мудрого совета женщины я бы так и поступил.

Именно благодаря Рите всё так удачно сложилось. Я сожалел лишь об одном, что покидаю Погребки не по своей воле и уж точно отправляюсь не туда, куда планировал. Наверное, где-то в мире улыбнулся один Игорь.

— Ты не пришла попрощаться, — с легкой ноткой вины в голосе, сказал я.

Она сидела на кровати и старательно смотрела в противоположную от меня сторону.

— Не хочешь прощаться?

В ответ ничего. Она как сидела на месте, так и продолжала.

— Я делаю это ради... У меня нет выбора. Ты же знаешь, что я не буду рисковать вашими жизнями. Да и кочевники вроде бы не канибалы, — пожалуй, шутка не самая удачная и явно не к месту, — мы всё равно их не победим.

Снова тишина в ответ.

— Прощай, — сказал я и развернулся. Сделал лишь несколько шагов и услышал:

— Мы так и не потренировались вместе, — она вскочила с кровати и побежала в мою сторону.

Кинулась обниматься, а потом мы поцеловались.

— Обещай! Обещай, что вернёшься.

— Обещаю! — уверенно ответил я.

Она вырвалась из объятий и прыгнула на кровать. Упёрлась лицом в подушку и больше ничего не делала.

— Вернусь! Я вернусь! — в тот момент я сомневался в своих словах, но озвучивал совершенно искреннее желание.

Я вышел из комнаты и увидел, как все стоят у лестницы. Они смотрели на меня, с грустью в глазах. Пытались улыбаться и говорить, что всё хорошо. Но я прекрасно чувствовал как за натянутой улыбкой скрывается буря негативных эмоций.

Мы снова обменялись благодарностями и я отправился к центру.

— Постой! — выкрикнул Тихомир, когда я уже стоял на поверхности.

— Что? Мне нужно топиться.

— Спускайся быстрее.

— Бегу!

Будь у меня хоть один лишний часик, я бы провёл его со свой новой семьёй! Родными мне стали все. Рита тоже, но она в несколько ином значении этого слова. Я не стал ей об этом говорить, чтобы она не расстроилась ещё больше. А я как-нибудь справлюсь, мне уже далеко не семнадцать.

Я спустился и увидел парней, их мать.

— Он сейчас будет, — сказал Сава, разводя руками в сторону.

— Ох... — я вспомнил, что мы так и не сказали про зомби, — Сава, на пару слов.

Мы отошли с ним подальше. Я попросил его рассказать отцу про оживших соседей. Сначала парень отказывался.

— Отец прибьёт нас... это уже не баловство, мы совершили ужасное преступление. Да за это и изгнать могут!

— Всё обойдётся, — уверял его я, — главное расскажи. Все должны знать, что трупы людей оживают.

— Если это так важно, — наконец он согласился.

Очень скоро появился Тихомир. Я увидел в его руках нож, клинок которого целиком состоял из солнечного камня. Только какого-то необычного, не просто нужной формы и острого, а будто-то чем-то покрытым. Это напоминало стеклянную игрушку с яркой густой жидкостью внутри.

— Кирилл, этот нож наполняемый, правда не светится. Но против демонов идеальное оружие... всё, что я могу тебе дать. Мой топор, ты всё равно не поднимешь, — улыбнулся он.

— А ещё ты рюкзак забыл, — Дарья вынесла его из кладовки и вручила мне.

— Спасибо, вам! — сказал я и после паузы обратился к главе семейства, — вы обещали, что исполните мою просьбу.

— Конечно!

— Тогда не злитесь на своего сына. После моего ухода Сава вам кое-что расскажет.

Мужик сию же секунду нахмурился и посмотрел на сына.

Тот отвёл взгляд на меня и сказал:

— Дарить мне нечего... Береги себя.

— Мне тоже нечего, — Энди скрёб ногой по полу, — ну, ты уж постарайся поменьше бед на свою задницу...

— Энди! — воскликнул Тихомир.

— Пока, Эдвард!

Сложив нож в рюкзак, я отправился к центру Погребков.

* * *

Приближаясь к площади, я увидел кочевников.

Их больших животных с гигантскими жёлтыми панцирями на спинах, поверх которых держались огромные сёдла. Вернее даже не сёдла, а целые платформы, по которым запросто могли ходить люди.

Огромные почти прямоугольные дилижансы, на больших колёсах стояли неподалёку. Рядом с ними были привязаны бронеголовы и ходили кочевник. Это были дети и подростки, парни и девушки, мужчины и женщины, воины и охотники.

Никогда я не видел настолько упорядоченного беспорядка, как бы странно это ни звучало. Всё же дилижансы стояли не случайным образом на удобных ровным участках земли. Их выстроили в ряд, должно быть для того, чтобы самым быстрым образом запрягать в них гигантских панцирных животных.

Бронеголовов тоже привязали в таком месте, чтобы они никому не мешали. Не стали преградой между дилижансами и гигантами. Всё, включая места где играли дети, было сделано для того, чтобы быстро собраться и отправиться в путь.

Проходя мимо одного из дилижансов, что раза в два-три больше обычного, я заглянул в него. Мягко сказать удивился. Там располагались двухэтажные кровати. Стояли столики и прочая домашняя утварь. На полу, поверх шкур, сидели дети и женщины. Все что-то старательно делали, бездельничали разве что совсем маленькие дети.

Пройдя чудь дальше, я увидел большие телеги. Они отличались от дилижансов тем, что не имели крыши, а их стенки были ниже. Служили они, как я понял, для перевозки грузов. В них я видел: шкуры, кости, оружие, ящики, бочки, мешки, сундуки. И много чего ещё, в чём можно хранить запасы.

К моему удивлению, кочевники совсем не оказались дикарями. На меня никто не кидался, дети так вообще за мной шли толпой. Некоторые девушки улыбались и махали, женщины с мужчинами тоже никакой агрессии не проявляли.

Но я всё равно чувствовал себя, не в своей тарелке. Потому как и особой доброты я не чувствовал. Скорее какой-то наигранный нейтралитет.

Должно быть они уже все были в курсе, что я маг и отправлюсь с ними. Другой причины для такого странного, ни злого, ни доброго отношения я не видел. Смутил меня и тот факт, что никого из местных я до сих пор не видел. Имею в виду жителей Погребков.

Если бы кочевники относились нейтрально так ко всем местным, то готов спорить, они бы не стали прятаться. А вышли на площадь. Хотя бы для того, чтобы просто посмотреть на чужаков, скрасить рутинные часы жизни в этой глуши.

Вскоре я дошёл до подземного склада и всё понял. Мужики, во главе с Ольгердом, таскали из него всякие шкуры, запасы пищи и прочее в грузовые повозки кочевников.

Как выяснилось, к местным, действительно не относились так, как ко мне. На них даже посматривали с нескрываемой нелюбовью. Деревенские мужики отвечали тем же. Я чувствовал как натянуты отношения между людьми. Казалось, струны в любой момент полопаются и начнётся мордобой.

Как я понял, прибывшие воины и охотники были сильнее местных во всех смыслах. Поэтому кочевники и диктовали свои условия. Только за это я их и невзлюбил. Наверняка ведь скитаются по миру и грабят бедные деревни. Никто не даёт им отпор, проще отдать ресурсы, чем жизни.

— Явился всё-таки, — обратился ко мне Ольгерд.

— Куда деваться? — я из всех сил старался успокоиться, — не сбежал, потому что не позволю их убить.

— Ступай за мной, быстро.

Молча кивнув, я последовал за ним. Увидел и Теда. Он смотрел на меня хищной и хитрой ухмылкой. Очевидно, он всё знал и никак не мог нарадоваться.

За моей спиной болтался рюкзак с флягами. Я хотел превратить воду из них в боевую форму. Треснуть старосту по спине, врезать его ненормальному сыну в нос. Но снова сдерживающий фактор. Если я выплесну всю злобу, то достанется не мне одному. Да и чёрт его знает, как отреагируют кочевники.

Остаётся только надеется, что с Коркиными всё будет в порядке.

Тем временем староста проводил меня до одного из огромных дилижансов. Того, который выглядел в разы лучше и прочнее всех остальных. Его колёса явно были крепче, а железные пластины закрывали большую часть корпуса.

— Просто относитесь к людям, как к людям, — сказал я и пошёл к двери в дилижансе.

Старик схватил меня. Казалось, будто бы руку сжали каменные оковы.

— Думаешь мне легко? Я всё делаю ради сраного села... Ради людей, которые считают меня тираном. Пусть они и правы! Но, зараза, никто не понимает, как это сложно: защищать кусок мяса, когда кругом бродят живоглоты. Я... иди ты к чёрту! — он так нахмурился, что брови стукнулись, словно два камушка.

— И вам не хворать.

После чего старик развернулся и пошёл в сторону склада.

Я открыл дверь, наступил на деревянную ступеньку и вошёл в дилижанс.