Глава 3 ~ Я не виновата, что родилась изгоем ~

Глава 3 ~ Я не виновата, что родилась изгоем ~

—А вот и ты, рыжая!—кинув взгляд в бок, я хмурюсь.

Спокойную жизнь мне здесь никто не даст. Уж слишком большая привилегия. Скорее здесь будет моя погибель. Только за один день на меня дважды уже пытаются покуситься.

—Я вам мешаю? — пятеро амбалов окружают меня, хищно улыбаясь: трое спереди и два сзади. Вместе они создают единый круг.

Лица кажутся незнакомыми, но и я, должна признать, не пытаюсь их вспомнить или же убедить отступить. Одно нападение я избежала, продолжая до сих от него избавляться, а второе избежать вряд ли получится. Смотрю на овраг рядом с тропой и чуть сворачиваю к нему. Один из мужчин перекрывает мне ход. Поднимаю голову вверх, выглядывая из-под козырька кепки.

—Могу я вылить воду?

—Не стоит тратить наше время.

Хм, ну да, не думала же я, что мужик так спокойно пропустит меня, да ещё и ведёрко до дома донесёт. Мечты.. Мечты. Мечты..

Собираюсь высказать ему все, что думаю, как вдруг, моя правая нога подкашивается и я тут же оказываюсь на земле. Рука выпускает ведро, которое тут же выливается прямо на тропу, оставляя красные пятна.

—Ааа! —боль отдаётся даже у ушах. Смотрю на своё колено и тут же поднимаю голову вверх. Кость сломана и торчит прямо из колена, а коленная чашечка вовсе раздроблена.

От удара с землёй моё колено начинает вибрировать ещё больше. Кровь чуть ли не потоком сочится из раны. Пытаюсь спокойно отдышаться, как тут же получаю кулаком по солнечному сплетению. Мужик, который это устроил, нависал прямо сверху, нагло улыбаясь, показывая свои жёлтые зубы.

Из горла вырывается яростный вой, но не такой мощный, чтобы испугать народ. Скорее, как писк собаки, когда ей наступили на хвост. Наверное, это мой максимум в данную ситуацию.

Поворачиваюсь на бок, тут же сцепляя руки на груди, пряча уязвимые органы. Кажется, это их не сильно расстраивает, потому что через секунду удар приходится в спину, а затем двойной в ребро. Мысы ботинок стали похожи на мощные дубинки. Эффект тот же.

—Твою мать! — крик боли уже со всей громкостью вырывается из груди.

Но это были только цветочки.

Удар за ударом я получала по голове, рукам, ногам, рёбрам. От боли хотелось просто скрыться в домике и громко зареветь, забив на характер альф и их склонность к самоконтролю. Блин, да альфа слово «слезы» и «страх» не знал. А я сейчас могу думать только о боли по всему телу и страхе за жизнь дяди и, в конце концов, мою.

Казалось, что прошла целая вечность. Моё тело совсем перестало меня слушаться, а в глазах периодически появлялись чёрные точки. Мир был нечетким и расплывчатым, открывая глаза шире, я тут же уплывала в небытие.

Снова открыв глаза, я глянула на ночное небо. . Моё тело вот уже несколько часов продолжает изнывать в овраге с холодной и грязной водой, где отходы только так и плавали. Спасибо, что хоть не оставили меня лежать по середине дороги. А то люди в этом посёлке проехали бы по мне танком.

Звезды, похожие на размытые кружки, становятся все ярче и ярче.

Закрывать глаза я больше не имею права - я хоть и оборотень, но не бессмертный. Холодная вода атрофирует все мои мышечные волокна, заставляя содрогаться в небольших конвульсиях. Руки, кажется, получили охлаждение, посинев до неузнаваемости. Хотя сложно сказать наверняка.... Моё тело стало одним красно-синим пятном. Ни одного здорового участка кожи. Регенерация, которая была чуть заметна, даже не давала намёка на скорое выздоровление.

Попытавшись подняться, я потерпела неудачу, снова упав в воду. Голова почти тонула и одно неверное движение могло стоит мне жизни. Глаза неистово сильно закрывались. Хотелось просто уснуть и проснуться на Мальдивах..., а не в этом убогом месте.

Кажется, рядом проезжает внедорожник и тормозит. Слышу неприятный скрип колёс, а некоторые кусочки земли и вовсе падают на моё лицо. Закрываю глаза и пытаюсь вдохнуть полные лёгкие. Не выходит.

—Динара, кажется, в Венеции ты так и не поняла, что мы хотели тебе донести. Это было последнее предупреждение. От нас теперь зависит твоя жизнь. Куда бы ты не пошла, мы всегда тебя найдём. Подумай над этим. Лучше вступить в стаю по хорошему, чем умереть в одиночестве в вонючем овраге, да?..

Отдалённо слышу голос мужчины, но даже не пытаюсь подняться. Ему нужно лишь опуститься на колени и махнуть рукой. И моя смерть будет на сильных руках Алека. Не знаю как долго он говорит, но я начинаю снова отрубаться, полностью расслабляя тело и уходя под воду. Ну разве это не конец?

***

Рыжеволосая бестия медленно, но верно тонула в этом глубоком овраге. Её рыжике волосы уже были полностью под водой. Грязная вода нежно обволакивала ее бледное личико, полностью покрывшееся кровью.

Глупо лишаться такого экземпляра из-за своей ненависти прикасаться к дерьму. Алек чуть наклонился, нащупав ее тонкую ручку. Вытащив Динару на сушу, его передернуло. К руке прилипла какая-то кожура. Сморщив нос, он снял её и кинул обратно в овраг. Чуть наклонившись вперёд, он услышал слабое дыхание. Жива.

Динара сейчас выглядела не самым лучшим образом, но что-то в ней цепляло. Такая сильная волчица. Как жаль, что она не умеет приклоняться.

—И что мне прикажешь делать? Нести тебя на ручках?

Он говорил это слишком медленно, почти лениво, попутно убирая с её волос ломтики намочившегося хлеба. Но те прямо в её волосах и разваливались.

—Ну ладно, пойдём.

Алек быстро поднял девушку на руки, прижимая к себе. Его чёрный костюм намок и так же неприятно запах. Снова сморщив нос, он понёс её домой. Не сложно было найти дом ее дяди. Мужчина же уже, как будто, ждал её. Он стоял на крыльце, беспокойно вглядываясь на дорогу. Искал её...

Заметив Алека с его племянницей, мужчина выбежал вперёд, но тут же замер, почувствовав незнакомый аромат сильного волка, даже сквозь пелену неприятного запаха. Альфа.

К сожалению, Алек не мог учуять его запах из-за сильного зловония под носом. Это плохо на нем сказывалось. Наверное, вокруг оврага рос волчий аконит, который чуть сбивал его. И это было странно. Альфа всегда чуял другого волка, особенно самца. Конкурента. А тут совсем ничего.

—Она жива?

—Ну труп я бы не стал нести.

—Я удивлён, что ты и живую её несёшь. Костюмчик испортил аж.

Алек не привык, чтобы с ним говорили в таком тоне, но что-то подсказывало, что вся семья Динары не обладала умом и чувством самосохранении.

Альфа сделал шаг вперёд, но что-то насторожило его и он замер.

—Да, белоручка, иди осторожно. Тут утром погибли твои посланные омеги.

Мужчина спустился с крыльца, встав у начала дороги, которая полностью была усыпана разными ловушками.

—Я не посылал омег. До Динары я могу добраться и сам.

—Тогда, по-твоему, я послал изгоев за своей племянницей? Знаешь, она меня часто бесит, но не настолько.

—Это был не я! —почти рыча проговорил Алек.

—Как скажешь, белоручка, не рычи. Заноси ее сюда.

—А ловушки? —Алек приподнял проколотую бровь, чуть приподнимая Дину на руках.

Девушка чуть посапывала, как будто просто крепко спала. Её маленькие ручки были сжаты в кулачки и прижаты к его груди. Волосы уже подсохли, но все так же неприятно пахли.

—Ну ты же альфа, а не глупая омега. Хотя Динара запуталась в ногах и чуть не погибла. Пройди так и будь осторожен. У тебя ценный груз на руках.

***

1900 год

—Какая же ты никчемная и слабая.

—И это дочка нашего альфы, да ты ничтожна.

—Позор стаи!

Упав на живот, я прикрыла голову руками, надеясь, что хоть так я смогу получить чуть меньше ссадин.

Один из мальчишек сильно дёрнул меня за волосы, от чего я чуть не заплакала. Жгучая обида тогда была сильнее всего. Почему именно я? За что? В момент, когда я чуть подняла голову, вынырнув из рук, тут же получила по голове палкой.

—Прекратите, пожалуйста. —плача, шептала я.

Я чувствовала, как по пухленьким щёчкам стекали слезы горечи и отчаяния.

—Ну нет уж.

Один из парней схватил меня за ногу, резко дёрнув на себя. Из-за небольшого роста и маленького веса он сдвинул меня с места слишком легко и быстро. Нога резко проехала по камням, которые тут же расцарапали бедро в кровь. Машу руками, пытаясь попросить хоть у кого-нибудь помощи. Никого. Все как будто вымерли и специально закрыли ставни на щеколды. Оборотни все слышат. И они слышат.

—Вира, помоги! —как же это гнусно просить помощи у младшей сестры.

Вира стоит совсем недалеко, продолжая смотреть на меня сквозь пелену слез, а рядом с хрупкой девочкой стоял альфа Ангарских гор. Его хмурый взгляд пробегал сначала по обидчикам, а потом по собственной дочери, которой нужна была помощь. Просто слово и все бы от неё отступили. Но он молчал. Вира уже хотела сделать шаг вперёд, но грубо была остановлена отцом за плечо.

—Стоять! —рыкнул он, тут же замечая, как мальчишки, которые, держа меня за ногу, тащили к реке, остановились. Сначала они глянули на альфу, а потом на меня. —Это я не вам! — и этим альфа Ангарских гор подписал собственной дочери статус изгоя.

Мальчишки кивнули и продолжили смеяться, неся меня за ногу в сторону реки. Единственное, что я слышала, это стук собственного сердца, которое черствело прямо на глазах. Мне уже было не больно. Не страшно. Я смирилась, чтобы потом отомстить. Я готова была рвать собственный зад, лишь бы уничтожить всех и вся. Я не заслужила такого отца. Я не заслужила такой участи.

Я не виновата, что родилась изгоем.

В тот вечер я чуть не умерла, наглотавшись вдоволь воды и потеряв много крови. Парни решили остановить только когда их позвали домой ужинать. Они так и оставили меня умирать на берегу реки: израненную и слабую. Я даже не пыталась подняться, потому заведомо знала, что не смогу. Слишком мала и слишком слаба. Изгой, как говорит папа.

Именно он тогда меня и спас. Так иронично: сначала он отдаёт меня мальчишкам на растерзание, а потом сам же спасает от неминуемой смерти. Тогда он молча подошёл ко мне и поднял на руки. Он ничего не говорил. Совсем ничего. Донёс лишь до медпункта и уложил на одну из кушеток, рядом с которой лежал старый мужчина. Поправив мои рыжие ломкие волосы, он поцеловал мой лобик и смылся. Ушёл. Оставил свою дочь одну. Снова.

Я мечтала о том, чтобы альфа Ангарский гор познал такой же ужас, как и я.