Глава 5

Наше место – это скамейка у пруда под большим ясенем. Там мы иногда проводили выходные за безмятежным разговором, а потом отправлялись домой заниматься воскресным сексом. Да, я помню это место очень хорошо. Пусть наши с Брэдом отношения яркостью не отличались, эти моменты запали мне в душу. Именно тогда в наших отношениях была настоящая гармония.

С Майлзом у нас своего места нет. Но это неважно. Просто лежать с ним в постели уже блаженство, а во время секса я и вовсе умудряюсь познать дзэн. К черту какие-то там места. И все же именно в этот момент я понимаю, что временами мне будет не хватать спокойного и уравновешенного Брэда.

Я прихожу в назначенное место с опозданием в две минуты и тут же вижу его недовольное лицо, украшенное парой ссадин и здоровенным синяком под глазом. Все-таки Майлз и впрямь побеждал, раз успел его так разукрасить. На самом Майлзе ни царапинки. То ли кожа, как у носорога, то ли Брэд бил недостаточно сильно.

- Ты…

- Опоздал, прости, - тут же перебиваю я. Сажусь рядом и ощущаю тоскливое чувство ностальгии. Погода сегодня замечательная. Жара, чуть поддувает ветерок. Центральный парк зелен и благоухает цветущими клумбами. Самое время для прогулки. Я ставлю на скамейку пакет с его вещами. – Вот, я собрал все.

- Спасибо, - говорит он и протягивает мне в ответ конверт. – Я не вскрывал.

Это из университета. Когда я отправлял туда документы, указал его адрес. Тогда мне и в голову не приходило, что мы расстанемся. Я расценивал наши отношения очень рационально. Думал, мы останемся вместе до самой старости. Но не судьба. Тоска по Майлзу была в стократ сильнее, и как только он появился, все рухнуло.

Я благодарю его и беру конверт. Лучше вскрою вместе с Майлзом. Мне, конечно, не терпится узнать результат, но такие моменты я больше не могу делить с Брэдом. Это теперь не его дело.

- Не вскроешь? – спрашивает он.

- Дома.

- Отнесешь эту радость ему, да? – он выглядит до умопомрачения грустным, и сердце в груди до боли сжимается.

- Мне очень жаль, что так вышло. Я не думал, что Майлз вмешается. Он обещал сидеть в машине.

- Сейчас он тоже сидит в машине? – спрашивает Брэд.

- Нет, он на работе.

- Значит, нам никто не помешает расстаться по-человечески?

Я вижу слезы в его глазах и виновато отвожу взгляд.

- Мне, правда, очень жаль.

- Он настолько лучше меня?

- Он не лучше, просто другой. С ним я… не знаю. Я просто люблю его очень сильно. До головокружения. Тебе этого не понять. Здесь нет ничего сознательного или рационального. Наоборот. Какой-то сплошной хаос. Никакого контроля. Я пытаюсь его собрать, но выходит не особо.

- От чего же? - хмыкает Брэд. – Я понимаю. У меня с тобой было то же самое. Я пытался изо всех сил собрать тебя по кусочкам после того, как этот гад разбил тебе сердце. И люблю… любил тебя до головокружения. Но ничего не вышло.

По его щеке скатывается слеза, он быстро ее вытирает и нервно закусывает губы.

- Я думал, ты считал меня сознательным, - говорю я.

- Не считал. Я тебе так говорил, чтобы ты держал себя в руках. Ты – настоящий хаос, Кай. У тебя в голове бардак.

Я не отвечаю, пожимаю плечами и кидаю на него еще один виноватый взгляд.

- Кто тебя спасет, когда ты опять заплутаешь? – спрашивает он, поворачивается ко мне и хватает за руки.

- Майлз, - отвечаю я. – Он меня, а я его.

- Ты уверен? А если не спасет?

Вопрос ставит меня в тупик.

- Я не понимаю, к чему ты клонишь.

- Кай, - он притягивает меня ближе, касается лбом моего лба. – Если что, позвони мне, ладно?

Я не удерживаюсь и крепко обнимаю его.

- Я не шучу, - говорит он. – Я готов остаться друзьями. Только насовсем не пропадай. Я же переживаю.

- Хорошо, - обещаю я. – Ладно. Я позвоню, если что.

Он несколько раз кивает, снова вытирает подступившие слезы.

- Можно еще просьбу?

- Да, конечно.

- Вскрой конверт. Я ждал его вместе с тобой очень долго.

Отказать не могу. Достаю его из сумки, осторожно отрываю боковушку по пунктирным дырочкам и достаю письмо из университета. Брэд кладет голову мне на плечо, зачитывая результат. Сердце радостно екает.

- Меня приняли, - выдыхаю я.

Брэд радостно хлопает меня по плечу. Повторяет:

- Приняли, - и целует в щеку. – Поздравляю.

А потом достает из кармана маленькую коробочку.

- Это подарок как раз в честь зачисления. Я давно его приготовил. Мне будет приятно, если ты его примешь.

Я нервно сглатываю.

- Брэд…

- Расслабься, это просто маленький сувенир. На память.

Я вскрываю коробочку и вижу две золоченые запонки с аббревиатурой университета.

- Я знал, что тебя примут, - говорит Брэд. – Никогда в тебе не сомневался.

Я возвращаюсь домой в четыре часа вечера, а Майлза еще нет. В шесть он тоже не появляется, и в восемь. Я не выдерживаю и звоню. В ответ невыносимо долгие гудки и сообщение оператора о том, что абонент не отвечает.

- Я и так это заметил, - огрызаюсь я на робота. В душе поднимается нешуточное беспокойство, и я снова берусь за уборку. Пытаюсь оттереть старые въевшиеся краски, хоть и понимаю, что это невозможно, но пока руки заняты, время бежит быстрее, и дурные мысли почти не лезут в голову.

К половине десятого, когда звонок от Майлза наконец-то разрезает гнетущую тишину, руки у меня уже болят и покраснели до сыпи. Я хватаю мобильник и едва ли не кричу:

- Ты где?

- Прости, малыш, только такси поймал, - радостно сообщает он. – Заскочить в магазин? Хочешь чего-нибудь?

- Я приготовил ужин, - говорю я. – Возвращайся скорее.

- Хорошо, целую, котенок, пока.

Он бросает трубку до того, как я успеваю пожаловаться на степень своего расстройства.

Где бы он ни работал, за пять минут до дома точно не доедет, и я снова принимаюсь тереть треклятое синее пятно на полу. Бесполезно, даже растворитель не берет. Краска прилипла намертво и растеклась бледной звездой. Надо пол перестилать.

Дверь открывается только к одиннадцати вечера. К этому времени меня уже трясет от того, как хочется закатить скандал, но я успокаиваю себя вечерними пробками и загруженностью в первый рабочий день. Наверняка мне придется привыкнуть к такому графику. Но он мог бы позвонить и сказать, до скольких задержится.

Он заходит, а я даже голову не поднимаю, продолжаю натирать пол, плотно сжав губы, стараясь не выговаривать недовольство. Усиленно включаю ум. Ничего страшного не случилось.

- Малыш, ты что делаешь? – спрашивает Майлз, забирая из моих рук щедро смоченную растворителем губку. – Не ототрешь ведь.

- Знаю, - огрызаюсь я, пытаюсь отобрать губку обратно, но не выходит.

- Эй, - рычит на меня Майлз и выставляет вперед указательный палец. – Выдохни, Кай. Что случилось?

Я сажусь на задницу, вздыхаю и припоминаю старый совет Илая, мать его, Кейна.

- Мне не нравится, когда ты так делаешь, - выдавливаю я, стараясь унять дрожь в голосе. – Потому что я переживаю. Ты мог бы позвонить и сказать, когда вернешься.

Майлз склоняет голову к плечу и растягивает губы в очаровательной улыбке.

- Расфантазировался, да?

- Да, - признаюсь я.

- Иди ко мне, - он тянет ко мне руки, сгребает в охапку и нежно целует. – Прости, я бросил телефон в куртке и не слышал, что ты звонил. Меня в первый же рабочий день загоняли.

Ярость потихоньку уходит, и я силой прогоняю ее остатки.

– Что за работа? – спрашиваю я.

- Устроился подмастерьем к одному местному художнику?

- Я его знаю?

Майлз закусывает губу и пожимает плечами.

- Я не знаю, с кем Илай успел тебя познакомить.

- Но это не он?

- Ты же запретил мне.

- Ладно, - говорю я. – Я ужин приготовил, ты голодный?

Майлз поднимается с пола, хватает меня за руку и тащит к кухонному столу. Заглядывает в сковородку на плите и довольно тянет:

- М-м-м… ты еще не ужинал?

Не ужинал, но аппетита нет. Смутное беспокойство из-за его работы и моей встречи с Брэдом грызет, и я говорю:

- Извини, тебя так долго не было.

- Да ладно, - отмахивается он, берет тарелку и накладывает себе порцию жаренной картошки. – Прости, что не позвонил.

- Завтра ты тоже допоздна?

- Ага.

- Ладно, - киваю я. – Я еще кое-что хотел сказать.

- Слушаю, - Майлз берет вилку, садится за стол и с ожиданием смотрит на меня.

- Письмо из университета пришло, меня зачислили.

- Так это же здорово, - улыбается он, - а чего кислый такой?

- Письмо пришло к Брэду. Я встречался с ним сегодня и отдал ему вещи, которые прихватил по ошибке.

Я вижу, как Майлз напрягается, откладывает вилку в сторону и спрашивает:

- И?

- И он подарил мне подарок в честь зачисления, - говорю я, достаю коробочку с запонками из кармана и кладу перед ним.

- И ты взял? – возмущается Майлз.

- Он хотел остаться друзьями, - оправдываюсь я. – Это же просто сувенир.

Майлз открывает коробочку, достает одну запонку и недовольно сводит брови.

- Это не просто сувенир, это чистое золото, - он поворачивает запонку так, чтобы была видна выдавленная проба. Я наклоняюсь вперед, чтобы разглядеть, и сердце сводит проклятым чувством вины. – Он к тебе подкатывает.

- Я думал, они просто позолоченные.

- Я не хочу, чтобы ты с ним дружил, - отрезает Майлз и возвращает запонку на место. – Верни обратно, или я их выкину.

Я лежу в темноте в наших сдвинутых вместе постелях, положив голову Майлзу на плечо, слушаю, как он дышит и обдумываю сложившуюся ситуацию. Я запретил ему работать с Кейном, а он запретил мне дружить с Брэдом. Так-то все честно. Я накручиваю. Опять придумываю проблемы там, где их нет. Умом понимаю, но уснуть не получается. Тишина ночи давит на нервы. Сейчас бы встать и что-нибудь помыть, но боюсь разбудить Майлза шумом и продолжаю лежать неподвижно, обняв рукой его талию.

Ему нравится спать в обнимку. Каждый вечер он прижимает меня к себе и только тогда засыпает. Раньше, когда наши кровати стояли врозь, и я отворачивался от него к стене, он часто бродил по ночам без сна. Больше такой проблемы нет. Зато у меня есть. Я лежу и не могу уснуть, потому что боюсь за наши отношения. Мне кажется, что что-то идет не так, но объяснить это смутное чувство никак не могу.

Все нормально. Все в порядке. Просто замечательно. Верну Брэду запонки и забуду про эту ситуацию раз и навсегда. И дружить с ним мне без надобности. Ни ему, ни мне, ни Майлзу не станет от этого легче.

Вдруг в окне мелькает какая-то тень. Я тут же подскакиваю, рука Майлза бессильно сваливается с моего плеча, и он тихо всхрапывает, но не просыпается. Я выбираюсь из постели, подхожу к окну открываю, и вижу, как кто-то скорее уносит ноги прочь по пожарной лестнице. Хочу крикнуть этому сукину сыну, что заявлю на него в полицию, если он появится снова, но не хочу будить Майлза. Молча, возвращаюсь в постель, но не ложусь. Сердце бьется в груди с немыслимой яростью. Да как он посмел думать, что может вот так просто врываться в чью-то жизнь! И что он будет делать с нашими фотографиями? Мерзкий извращенец! Даже думать об этом противно.

Собираюсь забраться обратно в теплые объятья Майлза, но застываю, глядя на его мобильник. Интересно, он запаролен? Сердце пропускает удар. Мне совсем не хочется там копаться. Я полностью доверяю Майлзу, просто… этот Шон. Майлз так и не разобрался с ним. По крайней мере, мне ничего об этом рассказывать не стал.

На цыпочках подбираюсь к смартфону, снимаю блок, и экран без проблем загорается. Следом приходит болезненный укол совести. Майлз доверяет мне. Он уверен, что я не стану лазить в его мобильном. Или ему просто нечего скрывать? Да, так и есть, в этом я уверен и в его переписки лезть не собираюсь. Мне нужен только номер Шона.

Открываю телефонную книгу, быстренько перепечатываю его номер на свой мобильник и возвращаю смартфон Майлза на место. Натягиваю штаны, выхожу в подъезд и звоню.

Шон берет трубку сразу. Не спит. Все сомнения на его счет тут же испаряются.

- Да?

- Слушай сюда, сукин сын, еще раз придешь к нам домой, позвонишь или напишешь моему парню сообщение, я из тебя весь дух вышибу. Усвоил? – сразу начинаю я с нападения.

- Это кто? – растерянно отзывается Шон.

- Это Кай, ты меня помнишь, - уверенно говорю я. – Майлз мой. Забудь о нем, понял?

В трубке воцаряется тишина, а еще через несколько секунд, так и не дав ответ, Шон сбрасывает звонок.