5

ОН

Мара встречает гробовым осуждающим молчанием — ей пришлось ждать! — потому что, в ярости из-за поведения любовника.

Мне не до нее, я взволнован встречей с Сашей, первым прикосновением, и первым нашим поцелуем. Пытаюсь подключить фантазию, и представить, что было бы дальше, но отвлекает, сбивает с мыслей ругающаяся Мара.

— Скажи, каков главный закон вампиров? — спрашивает она у Даниэля.

Тот молчит, и графиня продолжает:

— Один единственный закон, из-за которого мы соблюдаем некоторые правила! Можно запомнить один закон и несколько правил?

— Люди не должны знать о вампирах! Узнают — быть войне, в которой нам не победить, ибо людей больше! — отвечаю, хотя Мара спрашивала Дени.

— Почему же ты, Грачик, бросаешь обескровленные трупы с разорванным горлом? — продолжает она, зло глядя на любовника.

— Закон номер один — не оставлять следов нападения на человека! — снова комментирую.

— Кого я где оставил? — угрюмо вопрошает Даниэль.

Действительно, тело блондинки лежит на полу лимузина, мирно покачиваясь в такт движению.

— Закон номер два — не убивай часто, не убивай просто так, без особой надобности! — бодро продолжаю перечислять.

— Зачем зверствуешь, привлекая внимание? — снова требует ответа Мара, игнорируя реплику Даниэля.

— Тоже не понимаю, — опять встреваю — почему жертва мучается? Когда можно внушить наслаждение, и наслаждаться вместе с ней. А не глотать вместе с кровью боль и ужас, и чувствовать все это!

И графиня, и Дени злобно на меня зыркают — не лезь! Понял, молчу! Просто у меня хорошее настроение, хочется веселиться и прикалываться. Хотя, разве я неправду сказал? Все так и есть!

Мара продолжает ругаться, Грачик отвечает злобными взглядами. Я же вспоминаю Сашу... Нежную тонкую кожу ее лица, сладкие, слабо пахнущие малиной губы, и серебристый голосок. Хмурюсь, ибо что-то не так. Что-то во встрече с ней цепляет и царапает, подавая сигнал опасности, чего не могу поймать. И вдруг... Озарение! Девушка сказала: "Живу в семье Демидовых!"

Я не спрашивал, с кем она живет. Я спрашивал — "Где?"! Адрес.

Это значит, что Александра отвечала сама, не под внушением, говорила, что хотела. Но как это возможно? Господи! Даже не обратил внимания, нет ли у Саши защитного амулета! Не посмотрел! На ее тонкой шее висела цепочка, укрытая воротом свитера. Но, я глядел только на горло, и бьющуюся на нем синюю жилку вены. Что за медальон под одеждой? Амулет Сопротивления Магии?

Вот я... Дундук! Логично же — оборотни должны дать девушке, о которой заботятся, защиту от вампиров и других темных! И логично, что она должна знать о вампирах и других темных. Но тогда почему Александра позволила себя поцеловать, сказала адрес, и пригласила, предупредив, с кем живет? Что бы сам решал — соваться, или нет, в опасное логово. Зачем? Понравился? Сразу, с первого взгляда? Без внушения? Хм... Помнится, я привлекал женщин, и когда был человеком.

Между тем, мы уже прибыли. Лимузин завернул в закрытый двор, узкий, темный и мрачный из-за нависшего над ним трехэтажного здания, и высокого каменного забора, окружающего двор по периметру.

Большая часть выходящего во двор заднего фасада выглядит обычно для домов, созданных в ту эпоху, в середине девятнадцатого века — серые стены, узкие арочные окна, декоративные выступы, словно строение одето в многослойную одежду... БОльшая половина нежилая, и относится к музею, как, впрочем, и все здание. Да, сейчас здесь находится заведение, где не предполагается жильцов, хотя строился дом, как доходный, для сдачи квартир в аренду.

Однако, в левой трети здания живут, о чем люди, даже служители музея, не знают, или делают вид, что не знают. Здесь большинство окон заделаны, заложены кирпичом — вампирам они не нужны, и даже вредны. Окна и балконы имеются только с торца — оттуда открывается красивый вид на парк. Графиня Манчини, которой доходный дом принадлежал раньше, и в трети которого она живет уже более ста лет, любит вечером, когда нет прямых лучей солнца, или ночью, сидеть на этой лоджии, и любоваться природой.

Выйдя из машины, графиня строго говорит Даниэлю:

— Ты будешь наказан!

Затем велит Серджио:

— Позаботься о ней! — и кивает в салон лимузина, на тело блондинки.

Серджио отвечает:

— Да, госпожа!

И открывает нам подъезд. В доме Манчини двери открываются только в ручную, иначе не проникнешь.

Внутри темно и холодно. Кошусь на малоприметную дверь, ведущую в подвал — помню, кто там находится, и спешу побыстрее проскользнуть мимо.

Поднимаемся по узкой лестнице на второй этаж, заходим в квартиру, и оказываемся в обители древней вампирши. Сразу окунаюсь в знакомую атмосферу — полумрак, приятная прохлада, и запах. Он окутывает, обволакивает, успокаивает... Лайм, море, кедр, влажная зелень, минералы, земля... Эти ноты можно уловить сразу, только войдя в апартаменты. У вампиров очень чувствительное обоняние — как, впрочем, и все другие чувства — и мы не выносим неприятные запахи. Лучше, что бы не было никаких. Но, аромат в квартире Манчини легок, и очень приятен.

— Можешь занимать любую комнату! — говорит мне Мара.

Любую? Уже не помню, сколько помещений в апартаментах графини.

— А можешь вернутся в свою! — добавляет Манчини, и удаляется.

Где моя бывшая каморка, помню, и нахожу без труда. Там все также, как было при мне — голубые обои, картины, которые я собирал много лет, мягкая постель, возле которой столик с лампой в виде нимфы, держащий бледно-зеленый фарфоровый цветок... И нет пыли. Здесь убираются? Мара сохраняет эту комнату для меня?

Ностальгии не чувствую — время, когда я здесь жил, ничего для меня не значит. Даже картины не жалко. Не раздеваюсь, только скидываю плащ с шарфом, с наслаждением растягиваюсь на кровати — очень устал. Не физически — вампиры почти не устают. Душевно. Уже лет сто, как я живу в полном одиночестве, в глуши, вдали от всех. Выбираюсь только за новым донором, когда прежний истощается. Или по каким нибудь важным делам, вроде визита в Город.

Обрушившиеся на меня события сегодняшнего дня, и взаимодействие с огромным количеством людей вымотали донельзя, и опустошили. Хочу отдохнуть, выключить на время мир, поспать...Вяло думаю, что хорошо бы оказаться в ванне с теплой водой, в которой благоухают лепестки цветов, и ароматные травы. Но мне лень даже попросить горничную организовать это. Кстати, где она, вечная, преданная служанка Мары, Эмили? Не встретила госпожу. И никакая другая горничная не появилась.

Ванна не к спеху, обойдусь. Гораздо важнее придумать план по соблазнению Саши. Для этого нужно быть рядом — обмениваться взглядами, разговаривать, прикасаться... Домой к ней, то бишь, к оборотням, конечно, не пойду. Значит, остается универ. Поступлю туда, как обычный студент, благо моя внешность двадцатилетнего юноши позволяет. А там уж своего не упущу.

Под размышления задремываю... Просыпаюсь резко, как от толчка, ибо в моей голове раздается голос Мары: "Приди ко мне!". Зов создателя. Неужели написала разрешение?

Поднимаюсь, и иду в покои Манчини, соседние с моей комнаткой. Открываю дверь, и вижу ее, впившуюся в шею здоровенного голого блондина, у которого она сидит на коленях, оседлав, словно наездница. Понятно — донор Мары. Хорош! Молодая кровь, и ее в большом теле много — такого надолго хватит! На лице у юноши блаженство, он стонет от наслаждения, нежно и сильно оглаживая тело госпожи, прикрытое тонким шелковым пеньюаром. Маре ласки парня нравятся — она тоже постанывает, сладострастно извивается под его ладонями, и трется лоном о его немаленькое достоинство.