Глава 4

На кухне Илья сел ужинать с Романом за узеньким столом. И первым заговорил об учебе в университете.

Он выбрал безопасную тему и не прогадал.

Рома с удовольствием ухватился за возможность поговорить о чем-нибудь без напряга. Прошло минут пять и Илья окончательно втянулся в разговор, забывая о неловких паузах и способах их заполнить. С Романом было легко, будто со старым другом беседуешь, с которым найдутся общие темы для разговоров, даже если вы не виделись лет десять. Рома не заставлял его чувствовать себя идиотом, вместо этого он так улыбался в ответ на его несуразные шуточки, что у Ильи сердце сбивалось с ритма.

И сидел весь такой близкий, теплый, веселый.

На Илью он все еще посматривал время от времени, но уже не так интенсивно, словно между прочим.

Илья расслабился и позволил вечеру идти своим чередом.

В конце концов, за целых три года он по сути и не понял, каким человеком был Роман, он выяснял это сейчас, поедая с ним спагетти, жуя мясо и интимно соприкасаясь локтями. Например, теперь он знал, что первое образование Рома получил едва ли не назло родителям, конкретно отцу, а тот – будучи военным – другого будущего, кроме армии, разумеется, для сына не видел.

– Погоди, а ты разве не хотел…? То есть, вот ты здесь, хотя не в армии, но на самолетах летаешь боевых…

– Очень долгий путь компромиссов, – улыбнулся Рома без следа веселья. – Отец не считает то, что я делаю, профессией. Или чем-то важным. Говорит: понавыдумывали сраный балет на наших истребителях, технику портите", – Рома посмотрел в потолок, давая понять, что порядком устал слышать такое от предка.

– Сочувствую. А твое первое образование… На кого ты учился?

– На театральном факультете, – он усмехнулся искренне.

– Кошмар, – фыркнул Илья. – Я жил в одном общежитии с театралами. Странные, очень странные, люди.

Они обменялись взглядами и уставились каждый в свою тарелку. Спагетти спасло ситуацию, для Ильи уж точно, он набрал на вилку еще одну порцию и повторил, что это чертовски вкусно.

Разговоры о еде здорово разряжали обстановку.

– Хлеб позади тебя, нож в столе, ящик справа, – кивнул Рома, заметив, что свой кусок Илья прикончил.

– Благодарю.

Поднявшись на ватных ногах, Илья не сразу сообразил, о каком ящике шла речь.

Он замер и затылком почувствовал, как утекало его драгоценное время. Еще пару секунд, нет, одна секунда, и Роман поинтересуется, чего он застрял. Вести себя странно Илье очень не хотелось, он вздохнул и открыл ящик, доставая нож. Белый батон лежал на столешнице, не убранный самым Романом.

Уж отрезать кусок хлеба Илья в состоянии, пускай рядом с ним был парень его мечты. Все равно. Отрежет, Илья схватил нож, но случилось непредсказуемое: рука была влажной от его переживаний, из-за этого лезвие соскользнуло, задев палец. Илья тихо чертыхнулся. Конечно же, Рома его услышал, он повернулся, понял Илья по скрипу табуретки. Но как тут скажешь, что "все нормально, не переживай, сам справлюсь", если до слез больно.

– Что случилось?

Рома заглянул ему в лицо, медленно перевел взгляд на палец, а затем снова на лицо.

Он быстро поднялся на ноги. Наверное, чтобы оказать ему помощь, подумал Илья.

Он подготовился даже к стебу на предмет полной бытовой несостоятельности, но к тому, что произошло в реальности, подготовиться возможности у него не было. Роман по-киношному схватил его за щеки и поцеловал. С таким напором поцеловал, что Илье пришлось цепляться за тумбочку, чтобы не упасть. Он от неожиданности открыл рот, а затем застонал уже от ощущения чужого языка во рту, напористого, игривого, горячего. Коснувшись его своим, Илья схватил Романа за спину, прижав к себе…

Прикрыв глаза, он позволил волшебству, окутавшему его с ног до головы, случиться полностью.

И какое-то время оно продолжалось.

***

Угол столешницы впивался Илье в бедро, но он не ощущал дискомфорта, жался к Роману, как к какому-то спасителю, а когда совсем осмелел, обосновал руку у него на шее. Роман тоже не отставал, гладил его по груди, бокам и – наиболее волнительная деталь – опускался ниже. Еще несколько сантиметров и Рома поймет, а Илья своим возбуждением сдаст себя с потрохами. Он с подросткового возраста смущался того, что возбуждался даже наблюдая за тем, кто ему нравился. Не говоря уже о прикосновениях, даже случайных, не говоря уже о поцелуях.

Страх прокатился по телу и вынудил его отстранился.

Илья сделал всего один шаг назад, как будто угодил то ли в пропасть, то ли в черную дыру…

Руки Романа сразу же исчезли, смотрел он на него безумно растерянно, а сверху навалилась вся неловкость момента. Хуже не придумаешь. К слову, у Ильи по прежнему побаливал палец, а футболка Романа измазалась его стараниями в кровь.

Возможно, Илья собирался сказать "поцелуй меня еще раз", но выдал возмущенное:

– Какого хрена?

Илья не собирался делать вид, что его оскорбил поцелуй, учитывая, с какой прытью и страстью он ответил.

Дело было в другом.

От вопросов, предположений и внезапно сбывшихся надежд у него уже плавились мозги.

Получалось, Роме нравились мужчины? Роме нравился он сам? Помнил ли он его? Если помнил, почему же и словом не обмолвился сегодня? Если копнуть глубже в прошлое, то вопросов становилось еще больше. Так позорно убежать, а спустя три года нападать фактически на него с поцелуями. Еще и с такими! Илья будет помнить о нем долгие месяцы, возможно, годы, если не появится тот, кто сможет вытеснить грезы у него из головы.

В конце концов, именно здесь, в тесной кухне и под низкой лампой случился его первый настоящий поцелуй.

Контакт с мужчиной, который нравился до потери сознания.

– Извини, – Рома отошел к окну, потирая лицо ладонью. Из него как будто выпустили весь задор, всю любовь к жизни.

Илья осторожно уточнил:

– За что именно ты извиняешься?

– Не стоило мне…

– Жалеешь, что поцеловал? – едва не рассмеялся Илья. От стресса. От эмоций. Защитная реакция, не раз спасавшая его от слез. – Зачем ты вообще это сделал в таком случае?

– Давай забудем, Ок?

Взглянув на него оленьими глазами, но так и не дождавшись ответа, Рома прошел мимо, задев Илью плечом.

Спустя минуту хлопнула дверь ванной, затем полилась вода. "Прекрасно, ты сбежал в ванную. Взрослый поступок", – саркастически подумал Илья. Себя он никогда не считал смелым или способным дать серьезный отпор. Тем не менее, сегодня, он остался стоять на месте и готов был поговорить с Романом по душам.

Правда, тому на хрен не сдалась его искренность.

Вздохнув, Илья прошел в комнату и скромненько уселся на диван с прямой спиной и горящим взглядом.

Он смотрел перед собой, но не видел ни телевизора, ни даже стены. Сжимал кулаки от бессилия и сам себе тихо обещал, что больше Роману не позволит проводить над ним такие эксперименты.

Раз поцеловал, а потом извинился, видимо, не понравилось.

Илье, к сожалению, понравилось, но он был способен доиграть свою роль случайного гостя несчастных два дня.