Глава 4

Камер-коллегия — налоговая служба.

Юстиц-коллегия — то же, что и нотариусы.

Тикфон — часы-телефон.

— Артём Романович, к вам Поляков, — доложила секретарь по селектору.

— Пусть зайдёт. Люба, приготовь нам кофе, пожалуйста, — ответил Алексеев.

В комнату зашёл полноватый омега, его одноклассник и ещё один друг. Они вместе учились на экономическом. У них разница в возрасте в пять лет, оно и понятно, ведь Алексеев пару раз перескакивал несколько классов за один год.

— Доброе утро, Жень, — Артём встал и протянул руку.

— Доброе утро. Я пришёл отпуск просить. Коммерческий директор устал, — усмехнулся Евгений.

— Пиши заявление, я поставлю свой вердикт. Мне всё равно, когда ты в отпуск махнёшь, я летом не собираюсь.

— Написал уже с понедельника, на две недели пока. Купил путёвку в Таиланд и решил отдохнуть от своего придурка, — друг плюхнулся в кресло.

— Чем на этот раз недоволен господин Анатолий, — усмехнулся Артём.

— Старая песня под шарманку. Карьера для меня дороже, не хочу родить для него ребёнка и всё прочее. Он до сих пор не может мне простить, что я выше его по положению. Он простой бухгалтер в своей фирме, а я взлетел до коммерческого директора. Знаешь, — Женя замолчал, дождался, пока секретарь поставит чашки на стол, и только когда она ушла, продолжил: — Сегодня мне заявил, что если бы ты не был омегой, то он бы подумал, что я ему изменяю, и насосал на свою должность.

— Он у тебя настолько тупой? — засмеялся Алексеев, — Каждая дворовая собака уже знает, что я доминантный омега. Не знаю, как эта информация между людей стала гулять, да и пофиг уже. 

— Но ты же не спишь с омегами, это было бы уже слишком, но я сомневаюсь, что кто-то сказал бы тебе это в глаза, — усмехнулся Поляков и пригубил из своей кружки.

— Двадцать второй век на дворе, а гомофобы ещё остались, я всегда этому удивлялся. Давай о деле, ты сделал аналитику?

— Да. Краш можно покупать. Этот клуб не имеет нигде долгов, с Камер-коллегией тоже всё нормально. Петру Крашенинникову реально не повезло, его сын не хочет рулить бизнесом, а собрался жить на ренту. Я слышал, он намерен купить несколько квартир и сдавать в аренду. 

— Денег за «Краш» не на один десяток квартир хватит, но думаю, Витя будет экономить и не ринется на все скупать недвижимость, он лентяй, но не дурак. Спасибо, Женя, куплю клуб, — довольным тоном сказал Алексеев.

— Название будешь менять? — полюбопытствовал Поляков, сверкнув серыми глазами. 

— Мне и это нравится, с молодёжного сленга переводится как влюблённость.

— А ты в курсе, что в английском это авария или крушение?

— Бля, Жень, когда русского человека америкосы и англичане останавливали? — захохотал Алексеев.

— Пойду работать. Заявление я написал, не забудь резолюцию поставить.

Поляков поднялся с кресла и, виляя пухлым задом, потопал на выход, Артём несколько секунд гипнотизировал его пятую точку, потом помотал головой. Что это с ним? Не нартрахался ночью? Может, течка приближается, будь она неладна? 

Из-за отсутствия альфы в его жизни течка была нерегулярная. В этом месяце может прийти, а в следующем нет, поэтому график вести не получится. Омеголог сказал, что после первого нормального секса должно всё прийти в норму. Также упомянул, что отсутствие альфы негативных последствий не приносит, поэтому Артём на всё плюнул и перестал к нему ходить. 

Не для того его маменька растила, чтобы какой-то мужик в его задницу долбился, при этом Алексеев не был трансом, он ощущал себя омегой, просто альф ненавидел.

Лекс позвонил Виктору Крашенинникову и сказал, что согласен купить его клуб. Сделку можно заключить завтра, он пока предупредит банк о крупном денежном переводе, чтобы проблемы не возникло.

По голосу было слышно, как Витя обрадовался, он сам недавно позвонил Артёму с предложением купить клуб. Один столичный олигарх хотел отжать его за полцены, но Крашенинников решил обратиться к нему с этим вопросом. Столичных выскочек Алексеев ненавидел так же, как и альф, нечего этим наглым рожам делать в его городе.

***

Клуб Артём купил, документы оформили, как и положено в юстиц-коллегии, потом он заявил в камер-коллегию, что владелец сменился. Всё, можно рулить клубом. Омега собирался поставить туда управляющего, а пока познакомился с персоналом. По заверению Виктора, людей нанимал его покойный отец, работали они хорошо. Алексеев не стал делать сокращение и уменьшать зарплату, наоборот, поднял на два процента, мелочь, а всё деньги. Впрочем, стоило всем заняться как следует, коммерческий из отпуска вернётся и проанализирует, можно поднимать ещё или хватит. 

Была суббота, Артём решил расслабиться и отдохнуть в собственном клубе. Он надел бежевую рубашку и такого же цвета брюки. Запястье окружил тикфон с крупным круглым экраном, украшенный по кругу парочкой бриллиантов. На мочке уха застегнулась золотая клипса, которая имела ещё функцию наушника.

Администратор клуба, завидев его, подбежал с радостной улыбкой, принялся здороваться, едва не в пояс кланяясь. Артём протянул руку и, увидев в глазах подчинённого недоумение, смешанное со страхом, засмеялся в голос. Обычно богатые люди персоналу руки не пожимают, но Алексеев уважал всех и даже с простым уборщиком туалетов мог поручкаться.

Гена пожал ладонь со смущённым видом, потом спросил:

— Вас проводить за свободный столик или вы в кабинет директора пойдёте?

— За столик. Хочу выпить, я сегодня на такси. Прикажи налить «Грёбаный дракон», — ответил Артём.

— Чем разбавить, сок, содовая? Вот этот столик свободен. Рядом с танцполом, но у нас в субботу всегда наплыв народу. 

— Чистый принеси. К нему лимон пару долек, — Лекс присел на диванчик.

Гена выпучил глаза и даже икнул от шока.

— Восемьдесят оборотов, Артём Романович, как бы э-э-э.

— Разбавь водкой, если так за моё здоровье печёшься, — усмехнулся Артём. — Хорош икать, Гена, тащи чистого дракона сто грамм, лимон и мяса на гриле побольше, есть захотел. Апельсиновый сок не забудь.

Администратор умчался выполнять заказ. Артём порадовался, что тут можно не только потанцевать и выпить, но ещё и поужинать. 

Заказ принёс всё тот же Гена, быстро поставил посуду на стол и удалился. 

Лекс смотрел на танцпол и ел. Молодёжь резвилась. Девушки были в коротких платьях или юбках, омеги в пёстрых брюках и топах с рюшами, альфы — в классических рубашках или стильных футболках. Он смотрелся здесь весьма колоритно, единственный омега в строгой одежде для альф. Рубашка с коротким рукавом и она не скрывала мышц. 

— Он не лидер, не вожак стаи, но когда он врывается – все замирают. Потому что в нём яд и пламя. Красавчик-омега – безумье с приправой! Танцуй! Танцуй! Танцуй! Он не по правилам, он против системы, его клыки – острое бремя, Омега? Да кто бы сомневался?! Он взорвёт этот мир, если разозлят! Танцуй! Танцуй! Танцуй! Красавчик-омега – ночной кошмар, смесь ярости, страха и стальных лап! Если встретишь его – беги или пой.  Потому что он танцует, а ты живой?! — на сцене надрывался солист местной рок-группы.

Рядом со столиком прошли посетители и встали неподалёку.

— Бля, Йонас, смотри, какой омега? — донеслось до Артёма. 

Незнакомцы разговаривали, перекрикивая музыку, и он уловил речь.

— Гонишь, Линас, это альфа, — отмахнулся черноволосый, которому на вид было лет тридцать.

— Как же альфа, у него даже намёка на щетину нет, а ещё от него клубникой с молоком пахнет. Раз молоко не исчезло из феромонов, он ещё нетронутый. Давай подкатим? — голос рыжего альфы резанул слух.

Оба мужика были незнакомы. Возможно, они не из этого города или местные, но не интересуются светской жизнью. Алексеев им мог дать сейчас одно определение «самоубийцы».

Рыжик подошёл и сел рядом, черноволосый расположился напротив.

— Приветик. Познакомимся, сладкий? Меня зовут Йонас, а это мой друг Линас. Мы могли бы пошалить втроём.

Рыжий обнял одной рукой за талию, а ладонь второй положил на стол. 

— Руки убрал от меня, — рыкнул Лекс, даже не думая здороваться.

— Да ладно тебе, сладкий, хорошо будет, обещаю. Может, тебе папочка с альфами спать не разрешает, или ты девственность до свадьбы бережёшь, а? 

Лекс почувствовал, как рука нахала поехала вниз, поглаживая задницу. Он взял нож со стола и одним чётким ударом воткнул его между пальцев альфы, миллиметр и Артём бы его ранил. Второй рукой он схватил рыжего за горло и сжал.

— Что непонятного в просьбе убрать руки?! Я разве на китайском разговариваю?!

Альфа задыхался и, пуча глаза, смотрел на нож, который вошёл в деревянную столешницу наполовину. 

— Пусти, бешеный, — прохрипел нахал. 

— Сука! Вы чего натворили?! — к ним подбежал Николай Горский, альфа и один из предпринимателей. — Артём Романович, они не хотели вас обидеть, что бы ни сказали. 

— Добрый вечер, Николай Иванович. Ваши друзья, что ли? — усмехнулся омега, отпуская рыжего, тот начал тереть горло ладонью и кашлять.

— Издалека приехали сделку заключать. Они из Литвы, — уже спокойно ответил Горский.

— Объясни им, что ещё раз ко мне пристанут, я их буду по частям резать. Начну с колбаски, которая между ног болтается. Раз кружочек, два кружочек. Валите уже, пока я ещё больше не разозлился, — Лекс немного пошатал нож, а потом вынул его. — И да, вы не ошиблись, господа, я действительно омега.

Артём захохотал, видя, в каком шоке гости города. Ну и хрен с ними, нужно выпить.

— Официант, принеси пятьдесят грамм «грёбаного дракона».

— Сию минуту чем раз… — начал молодой омега, пробегавший мимо.

— И этот туда же. Чистый неси. Что за день сегодня такой? Одни с первого слова не понимают, другие руки распускают. Сходил в клуб, называется, — ледяным тоном перебил Алексеев.