Глава 8. Стася.

Зеркало в ванной у этого Деда Мороза, наверное, было волшебным. Из него на меня смотрела очень красивая девушка. Огромные синие глаза, аккуратный носик, высокие скулы, красиво очерченный рот – мне всегда казалось, что полная верхняя губа делает меня похожей на капризную девчонку, но сейчас это мне даже нравилось.

Красивая девушка.

Я никогда не была такой. Я была тихоней, вечно ходила опустив голову, редко смотрела людям в глаза – чаще в пол, и говорила тихим голосом, стараясь сделать его чуть повыше, и не таким хриплым. Мне казалось, мой голос отпугивает потенциальных кавалеров.

Мужчины на меня внимания почти не обращали. Один только раз я подумала, что нашла его, того самого…

Нет, вспоминать о нем сейчас мне точно не хотелось.

Я еще раз посмотрела на свое отражение.

Волшебное зеркало. В нем я была не просто красивой. Сексуальной. Манящей…

Жаль, что я увидела себя такой только сейчас. Может, и не пошла бы на аукцион, может быть все сложилось бы иначе.

Но, что теперь говорить? Поздно. Уже поздно, поезд ушел.

Я уже не принадлежу себе. Меня купили.

Меня купил этот огромный, пугающий человек.

И сейчас он будет делать со мной это. То самое…

Он говорил, что он меня спас, и я ему ничем не обязана. И все же… Все же он вспомнил про оплату.

Разумеется, я должна ему заплатить. Собой.

Но… девять миллионов? Один забрала Стелла – процент, как мы и договаривались.

Девять. Мне столько не нужно!

А что если… Если попросить у этого Деда Мороза в долг? Вернуть ему шесть, себе оставить три? И попытаться как-то вернуть остальное? Может, все-таки удастся найти банк, который мне поможет? Я вспомнила неудачную попытку взять кредит. Унизительную попытку…

Сначала я пошла в банк с реальной справкой о зарплате в семьдесят тысяч – именно столько платила мне Стелла. Мне отказали.

Отказали даже когда я пошла туда с липовой справкой о зарплате в сто пятьдесят.

Слишком молодая. Никакой собственности.

- Девушка, зачем вам столько денег?

Как будто это было их дело!

- Послушайте, Станислава… мы все понимаем, личные обстоятельства. Но и вы поймите. Я не должна вам это объяснять, - девушка в банке была не сильно меня старше, но точно намного опытнее и увереннее в себе, - думаете, мало к нам приходит таких молодых, со справками о хорошей зарплате? Они говорят о том, что нужно оплатить учебу, или купить жилье, или придумывают несуществующих больных бабушек, тетушек, мам, пап, сестер, любимый парней…

Меня передернуло, хотелось вмазать ей, по ее холеной мордашке… Придумывают!

- Именно, придумывают. А потом спускают деньги на шмотки, клубы, жрачку… Хочется веселой жизни. Хочется почувствовать себя мажорами, золотой молодежью. А потом эти кредиты в лучшем случае повисают на их бедных родителях!

- У меня нет родителей…

Она презрительно ухмыльнулась и продолжила, не слушая меня.

- Думаете, мне не хочется так пожить? Я в этом банке корячусь с восьми утра до восьми вечера, хотя рабочий день с девяти до шести! Иногда и в выходные работаю! И зарабатываю меньше, чем вам тут нарисовали! И я тоже хочу покупать туфли не на распродаже, и не наш ширпотреб, а хотя бы Майкл Корс! В общем, мой вам совет – не стоит обивать пороги банков. Вам кредит никто не даст. Я это серьезно говорю. У всех банков сейчас молодые и одинокие в черном списке. А если повезет и дадут, то под такой процент – вы до конца жизни будете выплачивать. Оно вам надо?

- А что же мне делать?

Лучше бы я этого не говорила! Ее взгляд был весьма красноречив.

- Если у вас реально проблема, о которой вы мне рассказали – попробуйте обратится в фонды. Благотворительность сейчас в моде. Может быть, вам повезет.

Не повезло.

Конечно, я обращалась туда. Но, увы…

А как же хотелось, чтобы в одно прекрасное утро я проснулась – а все уже решено! И деньги есть, и все остальное тоже прошло успешно!

Как по мановению волшебной палочки!

Да, мне хотелось чуда!

Хотелось, чтобы кто-то пришел, выложил на стол эти несчастные три миллиона и сказал – возьми, мне ничего от тебя не нужно, пусть у тебя все будет хорошо.

Но такого человека у меня в жизни не было.

Не было того, кто просто возьмет и поможет, ничего не требуя взамен.

Я снова вспомнила про единственного мужчину, который увидел во мне не тихоню, а ту красотку, которая смотрела на меня сейчас из волшебного зеркала.

Егор – моя первая любовь. Мальчик мажор. Он, как мне казалось, как раз был из тех, кто мог не задумываясь выложить нужную сумму. Вернее, взять у отца. И три миллиона, и четыре, и пять. Он всегда говорил о деньгах так, словно они мусор. Опавшие листья – так он называл пятитысячные купюры. Рассказывал, смеясь, как однажды жег костер из опавших листьев…

Я тряхнула головой. Не вовремя вспомнила и не к добру.

Пора было выходить. Что там мне говорил этот Халк Мороз? Скоро полночь? Ну да… и моя невинность превратится в тыкву.

Я закрыла глаза. Зачем я сейчас такая красивая в этом зеркале? Для чего? Для кого?

Мне хотелось разбить это проклятое стекло. Не видеть себя такую.

Вода в кране была ледяная – как раз то, что мне нужно. Я ополоснула лицо. Косметики почти не было, только водостойкая тушь для ресниц – Стелла рекомендовала именно ее. Конечно, знала, что предлагать.

Он назвал меня лейкой, когда я разревелась в салоне его дорогущего джипа. И сказал это так ласково…

Может, он и правда не такой уж плохой? Да и почему я вообще решила, что он плохой?

Да потому, Стася, что хорошие мальчики не являются на аукционы девственниц, и не угрожают людям пистолетом! И вообще, странно называть его мальчиком. Хотя… кто скажет, что это девочка, пусть первым бросит в меня камень – так кажется было у классиков?

Надо было выходить. А то подумает, что я утопилась.

Да и потом, провести Новый год вот так, в ванной комнате, в компании элитной сантехники?

Все-таки, наверное, Дед Мороз лучше. Или Халк.

Я неожиданно вспомнила о том, что, собственно, мне сейчас предстоит. Может, следовало душ принять? Он ведь не зря мне сказал о том, где ванная? Это он так намекал на то, что перед сексом следует привести себя в порядок?

Может, он вообще собирался лишить меня невинности под бой курантов? Чтобы вместо шампанского брызги того самого…

Фу. Это звучало отвратительно.

Но даже если и так, если именно этого он хотел… В душ я уже не успеваю. Ну и пусть! Пусть получит меня такую.

Я злорадно улыбнулась красотке в зеркале и вышла из ванной комнаты.

В коридоре стоял Дед Мороз, вернее, уже не совсем Дед Мороз – бархатную шубу и меховую шапку с пришитыми волосами он снял.

Передо мной стоял элегантный мужчина, огромный, широкоплечий, в белой рубашке с распахнутым воротом и темно-синих брюках.

Он был… Он показался мне таким красивым, что у меня перехватило дыхание. По телу побежали мурашки, я почувствовала слабость в ногах.

Он был красивым. И злым. И в руках у него был мой телефон.