Глава 1

1 класс      

Школьный двор залит солнечным светом и наполнен ребячьим гомоном. Родители с волнением обсуждают успехи и умения своих детей, а маленькие сорванцы робко представляются друг другу и начинают весело рассказывать о своих игрушках.

Я стою рядом с мамой, цепляясь за её тёплую, надёжную ладонь, и несмело улыбаюсь своим будущим одноклассникам. Черноволосый мальчик, с бейджем «Артур Пятницкий», широко улыбнулся мне в ответ. Полная желания найти себе в школе новых друзей, я направилась к нему. Однако меня опередили. Рыжий, веснушчатый мальчишка, подошёл к черноволосому мальчику и протянул руку для приветствия.

Растерявшись, я оглянулась в поиске детей, которые стояли бы в стороне одни. Но, увы, все уже познакомились между собой и радостно рассказывали друг другу истории о том, где они провели это лето. Кинув взгляд на Артура, увидела, как к нему присоединились ещё трое мальчиков.

По дороге домой пожаловалась маме:

— Мамочка, я ни с кем не подружилась.

— Солнышко моё, — присела на корточки передо мной. — Найдёшь себе ещё друзей. Подожди, учёба начнётся.

— Правда? — с надеждой заглянула в глаза.

— Правда, — поцеловала мама меня в лобик.

— А мне мальчик улыбнулся, — подпрыгнула от радости я. — Я за него замуж выйду, когда выросту.

— Настюша, — рассмеялась мама, — замуж выходят не из-за того, что люди улыбаются друг другу.

— А из-за чего? Почему вы с папой поженились? — полюбопытствовала я.

— Я поняла, что люблю твоего папу. Вот что ты больше всего на свете любишь?

— Тебя, папу и своего мишку, —  нахмурив бровки, ответила я.

— Вот представь, я люблю твоего папу больше. Больше чем мишку, маму и папу.

— Так не бывает, — топнула ножкой я.

— Бывает, — нежно улыбнулась мама. — Помнишь, вчера мы читали сказку, где принц смог пробудит принцессу ото сна? — я кивнула. — Это и есть любовь.

— Я тоже хочу, чтобы меня так любили, — заглянула ей в глаза.

— Мы с папой тебя так сильно любим, солнышко моё. А волшебный принц появится, но попозже, когда ты вырастешь.

— Я буду его ждать, — прошептала я, гладя на пушистые облака.                                                                                    

*****                                                                                                                                                                                         

С Артуром мне так и не удалось подружиться. Все ребята класса тянулись к нему, старались водить с ним дружбу. Мне же места в этой кампании не было. Я могла хвастаться красивыми игрушками и нарядами, которыми меня одаривал папа. Могла рассказывать о том, как мы ездили на море, и я видела там дивных ракушек, которые шумят, если приложить их к уху. Но меня не спрашивали и я молчала. К тому же, мама учила меня не хвастаться тем, что у меня есть. Ведь самое главное — быть добрым и помогать другим людям в беде. Игрушки можно потерять, а красивый наряд — испачкать.

Многие девочки класса смеялись над моей одеждой:

— Смотри, какой уродливый, — шептала Катька Семакина Лене Скворцовой. — Я бы такой ни за что не стала носить.

— Ага, вырядилась, как клоун: бантики, резиночки, — поддакивала ей Лена. — Не в детском саду уже.

— Ещё я видела, как она с медведем в обнимку ходит, — вспомнила мою оплошность Катя. — Эй, Настюша, не боишься, что за тобой страшный бабай придёт, если мишка охранять не будет? — нарочно громко обратилась она ко мне. — Вдруг ты его увидишь и уписаешься от страха? — весь класс разорвался от смеха.

— Семакина! — воскликнула Марья Ильинична. — Ты как себя ведёшь? Ещё раз услышу, что ты так разговариваешь со своими одноклассниками, родителей вызову. А вы чего смеётесь? — обратилась она к классу. — Ваш класс — это ваша вторая семья! Вы не смеяться должны, а защищать друг друга.

Позже, я пойму, что те маленькие девочки просто завидовали тому, что родители старались хорошо меня одевать. В первом же классе, мне казалось, что мой наряд ужасен, а мой любимый медведь был закинут на дальнюю полку.

После этого я не слышала таких громких и обидных слов в свой адрес, но были мелкие пакости, которые я терпела. Я не говорила никому о том, что мне налили клей в пенал или специально вылили суп на голову в столовой. Я молчала и терпела. Видя, что надо мной можно издеваться и за это ничего не будет, надо мной смеялись почти все.

А я всё мечтала. Мечтала о том, что придёт прекрасный принц, который непременно спасёт меня от этих злых людей. Он будем красивым, добрым и отважным и будет любить меня так сильно, как мой папа любит маму.                                                                                                                                                                   

*****                                                                                                                                                                                    

8 класс  

Во втором полугодии к нам перевелась Анна Чугунова. Эта была низенькая, полненькая девочка. У неё были проблемы со здоровьем и поэтому она пила гормональные таблетки, из-за которых и набирала вес. Лишний вес и стал поводом для издёвок. Инициатором издевательств стала Семакина:

— Фу, — брезгливо морщила нос, глядя на Аню. — Такая жируха. Как её стулья выдерживают? Она когда передо мной на физкультуре бежала, я думала, что сознание от этой вонизмы потеряю. Аня, а ты знаешь, что такое шампунь и расчёска? На твоих жирных, сальных волосах каток можно устраивать. Я когда вижу твоё жирное лицо, мне блевать хочется.

Я увидела, как Аня не выдержала и выбежала в слезах из класса. Вскочив со своего места, я побежала за ней в туалет.

— Анечка... Анюта, не плачь, — гладила её по спине. — Она завистливая и злобная стерва. Ей надо кого-то оскорблять, чтобы чувствовать себя увереннее. Ты симпатичная девочка. А все эти недостатки со временем пройдут. Не плачь, — следом за ней разревелась я.

— Я страшная, — всхлипывала девочка. — Я ненавижу своё тело. Тело... Оно мерзкое...Все девочки стройные.. Красивые...В шортах ходят...А я...а я...постоянно в широких штанах и футболках... Ем только малокалорийную еду...А я всё равно жирная, — всхлипы переросли в истерику. Лицо Ани покраснело, по лицу крупными каплями катились слёзы, вперемешку с потом. Встав с пола, я потянула девочку к раковине и стала её умывать.

— Всё будет хорошо. Главное то, что внутри, — положила ладонь на её сердце. —  Я буду с тобой рядом, буду поддерживать, — обняла её.

— Спасибо, — заключила меня в объятья. — Ты такая хорошая...— всхлип, — и добрая, — шмыгает носом.

— Всё. Хватит плакать! Вытирай личико и пойдём на урок.

Когда мы вошли в класс, Катя не удержалась от комментария:

— Две ущербные нашли друг дружку.

Не обращая внимания на общий хохот, я взяла свои вещи и пересела к Ане.                                                                            

*****                                                                                                                                                                       

Напрасно я думал, что слова Кати пройдут мимо. К концу учебного года Аня попала в больницу от сильного истощения. Я не замечала, что моя подруга худеет день ото дня. Я видела её каждый день, поэтому перемены в ней были незаметны моему глазу. Я даже не обратила внимания на то, что она не кушает в моём присутствии. Аня говорила, что сыта, что дома поела.

Аня потеряла сознание, когда мы сидели у неё дома. Сначала, я подумала, что подруга шутит.

— Аня, не смешно, — потрясла её за плечо. — Анечка, — дрожащим голосом снова позвала я, видя, что девочка безвольно обмякла. — Тётя Лиля, — заорала я. — Тётя Лиля, Ане плохо.

Бледная до синевы мама Ани забежала в комнату, на ходу вызывая скорую.

— Анечка, — плакала она. — Девочка моя...— дрожащими пальцами нащупывает пульс. — Что же это такое? — плакала она.

Когда прибыла скорая, тётя Лиля стеклянными глазами смотрела в стену, а я поспешила открыть фельдшеру дверь. Путаясь в словах, запинаясь и всхлипывая, я всё рассказала врачу. Анютку забрали в больницу, сообщив нам, что у Ани анорексия. Когда я узнала диагноз, мне захотелось разорвать Семакину на кусочки. Если бы не её слова, Аня не стала бы себя так изводить.

Вечером позвонила тётя Лиля:

— Я так испугалась за неё, Настюшка. Боялась, что она так на руках и останется лежать... У меня ж кроме неё никого... Ради неё только живу... Как? Как я недосмотрела, что моё дитя не ест? — сокрушалась она. — Я же готовила её кушать, оставляла на столе... Думала, что мой ребёнок ест... Оказалось, что она всё выбрасывала... А когда я дома была, рвоту специально вызывала. Девочка моя...Как же так?                                                                                                                                                                                

*****                                                                                                                                                                                      

На следующий день, я подошла к Семакиной и зло процедила:

— Ну что? Добилась своего? Из-за тебя человек в больнице! Тебя в детстве во дворе дразнили? Или родители мало внимания уделяют? Или может, ты хочешь взрослее выглядеть? А не получается! Со своим детсадовским поведением выглядишь как полная дура.

— Что ты сказала, с*ка? — прошипела она. — Я тебя в порошок сотру, мерзость сопливая.

— Только и умеешь, что угрозами сыпать и кулаками махать. А нормально, цивилизованно общаться - это не про нас.

— Ты, тварь прыщавая, рот свой прикрой, а то зубы в разные стороны торчат,  — змеёй шипит Катя.

— Сочту это за комплимент моим ровным и чищенным зубам, — задела её за больное. Девочка шагает ко мне ближе и с силой вцепляется в собранные в хвост волосы. Боковым зрением вижу, как зашедшие в кабинет ребята пытаются её отцепить от меня. Аня сильнее оттягивает мою голову назад и со всей силы бьёт кулаком в живот, заставляя съёжится меня от боли.

— Чё, принцесска, больно? — слышу сквозь шум в ушах. — Я когда твоё лицо разобью, ещё больнее станет.

Семакина с силой толкнула меня в грудь, и я упала на спину, больно ударяясь затылком об угол парты.

В глазах потемнело, и я потеряла сознание.