Тайна системы

Тайна системы «Юпитер»

Сообщение беспилотных миссий системы «Юпитер»

«1) Краткое сообщение со спутника Юпитера Ганимед: Поиск жизни – Не обнаружено.

2) Краткое сообщение со спутника Юпитера Каллисто: Поиск жизни – Не обнаружено.

3) Краткое сообщение со спутника Юпитера Ио: Поиск жизни – Не обнаружено.

4) Краткое сообщение со спутника Юпитера Европа: Поиск жизни – 0.001%. Разумная жизнь – 0.000%

5) Краткое сообщение со спутника Юпитера Гималия: Поиск жизни – Не обнаружено».

Руководитель проекта «Поиск жизни» всматривался в сообщение с Европы.

–Там что-то есть… Но что значит «Поиск жизни – 0.001%?..

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Становление

1. Бионика

Она открыла глаза.

–Я проснулась, потому что наступил новый день. Это стало понятно, когда солнце показалось над горизонтом. Первое, что я должна сделать – встать. Люди по утрам умываются и приводят своё тело в порядок. Моё тело уже в порядке, значит, этот алгоритм можно пропустить. Следующее действие – завтрак. Завтрак наполняет человека энергией для выполнения его функций на протяжении нескольких часов перед тем, как наступит обед. Я должна завтракать, чтобы поддержать свои физические силы. Функции нейронных биосетей головного мозга работают стабильно. Подзарядка пока не требуется. Следующее действие…

Приглушённый звук открывающейся входной двери прервал её рассуждения. Она повернула голову.

–Кто там?

В комнату деловито вошёл мужчина лет шестидесяти. Коренастый, с пронзительным взглядом. На нём была надета короткая кожаная куртка, а на голове красовалась молодёжная бейсболка с надписью «XXII ВеК». Красно-белые кроссовки сильно бросались в глаза, а по бокам брюк было налеплено несколько карманов. Одежда не совсем подходила к возрасту, но всё в этом человеке показывало, что он ни в коем случае не считает себя старым. Сняв кепку, он небрежно бросил её на белое кресло, затем подошёл к небольшому столику и мельком взглянул на электронную табличку. На экране мелькали показатели.

Она сидела в таком же белом кресле и смотрела на него.

–Учишься? – сказал он, подходя к стеклянной стене, образовывающей наружную стену здания. Он всматривался в далёкие горы, подёрнутые утренним туманом.

–Я проходила алгоритмы, следующие за пробуждением.

Мужчина стоял к ней спиной и продолжал смотреть вдаль. Он молчал. Некоторое время тишина наполняла светлую комнату.

Наконец, выйдя из глубокой задумчивости, мужчина сказал:

–У тебя до сих пор сухая речь. Без интонаций. Без чувства. Люди так не говорят. – Он повернулся к ней, подошёл поближе и заглянул в её глаза. – У тебя заряд на исходе.

–Да?

–Да. Ты что, не чувствуешь этого?

–Я начинаю чувствовать потерю энергии только тогда, когда двигаюсь. Сейчас я в состоянии покоя. Энергия расходуется с минимальным коэффициентом.

–Бионика! – повысив голос, сказал мужчина. – Ты должна понять, что, если будешь доводить себя до минимума, то когда-нибудь просто не сможешь добраться до источника! Я же тебе говорил. Встань.

Она встала. Мужчина осмотрел её.

–Я как раз проходила алгоритмы…

–Я знаю. Но эти алгоритмы не для тебя. Уже не для тебя, понимаешь? Ты ещё находишься в стадии развития, но ты давно переросла их. Но твой мозг несовершенен! И ты не можешь допускать, чтобы твоя энергия падала ниже сорока процентов. А на индикаторе – двадцать три! – Он повысил голос: - Скажи, чем ты думаешь?!

–Генеральный процессор в моей голове…

–А-а-а, чёрт! Я не о том! Я хотел сказать тебе, что ты думаешь задницей!

–Но, Геннадий. Я не понимаю. Как я могу думать задницей, если процессор находится в моей голове? Я чувствую его местонахождение и…

–Бионика!

–Да, Геннадий.

–Не заставляй меня называть тебя дурой, - мягко, но поучительным тоном сказал мужчина. – Ты должна выучить манеру человеческого общения. Я сделал всё, что мог – загрузил в тебя столько информации, что хватило бы на десять, таких как ты. Своё дело я сделал: создал тебя, загрузил всю необходимую информацию, вырастил тебя с младенчества. Теперь твоя очередь. Начинай думать. Я понимаю, что информации много, и тебе сложно во всём разобраться! Но ты ведь не первый день живёшь! Учись! Старайся! Повторяй, экспериментируй! Двигайся! Живи! А ты сидишь и повторяешь эту мантру: «Я проснулась, потому что наступил новый день». Хватит уже. Пора совершенствоваться! Покопайся хорошенько в своей памяти. Ты найдёшь там очень много интересного! – Он внимательно посмотрел в её глаза. – Ты поняла меня?

–Да, Геннадий.

–Вот и хорошо. Что тебе сейчас стоит сделать в первую очередь?

Глаза её забегали. Голова поворачивалась из стороны в сторону. Она тщательно осматривала комнату.

–Я боюсь предположить, - наконец, сказала она.

–Не бойся предполагать! Предполагай, импровизируй, действуй! Эксперименты! Не забывай экспериментировать! Итак, что сейчас тебе нужно сделать?

–Пойти в душ.

–Нет! – закричал он. – Чёрт возьми, нет! Причём здесь душ?!

–Выйти на улицу…

–А потом, там упасть и умереть, да?!

–Почему?

–Да потому что у тебя заряда осталось двадцать три процента! Понимаешь ты это или нет? Ещё раз спрашиваю. Что тебе нужно сейчас сделать в первую очередь?

–Мне нужно зарядиться.

–Аллилуйя! Слава тебе, Господи и всем пророкам твоим! Она догадалась! Быстро на зарядку! Как пионер! Давай, давай! На зарядку становись! Ать-два! Ать-два! Пошла!

Девушка подошла к стене и приложила ладони к двум маркерам, которые тускло светились красным. Через пятнадцать секунд маркеры стали зелёными. Она отняла руки.

–Бионика.

–Да, Геннадий, - подавленным тоном отозвалась девушка.

–Я знаю, что я резок с тобой, но ты должна понять, что я хочу тебе только добра. Нельзя так безрассудно относиться к своему организму. Ты должна следить за собой, следить за индикатором жизненных функций. Ты поняла меня? От этого зависит твоя жизнь!

–Да, Геннадий.

–Ну, что ты заладила: да, Геннадий, да, Геннадий! Я уже шестьдесят два года Геннадий, и при этом ни разу не был, ни Серёжей, ни Олегом! – Он немного помолчал, наблюдая за своим созданием. ­­– Ты поняла, что я сказал?

–Да. Я поняла. Это называется сарказм. Шутка. Будь я человеком, я бы засмеялась.

–Но ты и есть человек! Смейся! Радуйся! Живи! Дыши полной грудью! Ты не робот!

На лице девушки ненадолго появилась улыбка, но затем, она исчезла.

–Мне почему-то не хочется улыбаться. Почему, Геннадий?

Он легонько взял её за плечи и усадил в кресло. Сам сел напротив.

–Наверное, потому что я кричал на тебя, и ты расстроилась.

–А зачем ты кричал? Я нахожусь рядом, всё слышу, в комнате тихо.

–Это называется эмоции. Тысячу раз тебе говорил, копайся у себя в памяти, не ленись. Тебе нужно учиться.

–Для чего?

–Для того чтобы жить.

–А для чего мне жить?

Он глубоко задумался, не зная, что ответить своему созданию. Пожилой учёный, изобретатель и новатор всю жизнь мечтал о создании живого организма. Но он не хотел повторять других. Киборги, биороботы, «мёртвые» механизмы, не имеющие своего собственного «я», – всё это казалось ему мелким и примитивным. Ему хотелось большего. Он мечтал создать особенный вид живого существа, включающий в себя механику, основанную на живой материи. Не человек должен был постепенно взращивать создание, но сама природа.

Биомеханический робот не должен был быть похожим на биомеханического робота!

Генная инженерия давно могла создавать человеческих клонов, и даже отдельных очеловеченных личностей. Но это всё было не то! Не этого хотел учёный. Он хотел создать принципиально новый организм.

Всю жизнь Геннадий Юрьевич Левандовский посвятил своим исследованиям и экспериментам – благо на это, деньги у него были – и только по прошествии многих лет, ему всё-таки удалось создать «её». Микроскопический эмбрион был сгенерирован методом усовершенствованной 3D печати в утробе специнкубатора. Прошло девять месяцев, и организм появился на свет. Новорождённая девочка кричала, как настоящий ребёнок. Её легкие требовали кислород, но её мозг требовал особой энергии.

На ладонях девочки находились миллионы датчиков, и среди них – множество биоконтактов-проводников, через которые происходила подзарядка.

Геннадий Юрьевич был не доволен. Он хотел полностью отказаться от такого неудобства, как зарядка организма. Создал искусственную пищеварительную систему. Но все эксперименты показали: пищеварительная система питала только сам организм, но мозг воспринимал лишь чистую энергию, которая накапливалась в специальных отделах черепа. Геннадий Юрьевич считал, что эксперименты проваливались, и без подзарядки обойтись было нельзя. Пока, нельзя. Но профессор надеялся, что когда-нибудь мозг девушки перенастроится, и тогда уже можно будет полностью отказаться от искусственной энергии.

И вот теперь перед ним сидела девятнадцатилетняя девушка, внешне никак не отличающаяся от обычной, и она спрашивает его, для чего ей жить. Что он мог сказать ей?

Геннадий Юрьевич встал и подошёл к обзорному окну. Вид с четвёртого этажа частного санатория, принадлежавшего профессору, открывался восхитительный. Перед ним простиралась зелёная долина с небольшими островками деревьев, растущих группками. Там вдалеке, возвышались горы, перерезанные напополам белёсой дымкой тумана. Утреннее солнце озаряло берег моря; даже на таком расстоянии блики на волнах ослепляли и заставляли жмуриться.

Природа дышала утренней свежестью.

Но Геннадий Юрьевич глубоко вздохнул, – он не знал, что ответить…

Девушка встала с кресла и подошла к своему создателю. Он не хотел, чтобы она называла его папой, а тем более – создателем; для неё он был Геннадий.

–Геннадий, - тихо сказала девушка. Он повернул голову. Она виновато смотрела ему в глаза. ­­– Я хотела задать тебе один вопрос.

–Какой?

–Вчера ты так быстро ушёл, и я не успела…

–Меня срочно вызвали в институт.

–Я знаю. Я слышала.

–Ну? Так, что за вопрос?

–Ты всё время говоришь мне копаться в своей памяти. Вчера днём я как раз этим и занималась. Ты загрузил в мой мозг очень много интересного. Я знаю, что существует огромный мир. Там есть города, много жителей, технологии… даже когда-то были войны. Вся жизнь происходит там. И я хотела спросить, смогу ли я когда-нибудь увидеть всё это своими глазами? Я с рождения живу в этом санатории, гуляю по полю, хожу в лес, загораю на пляже, купаюсь в море, любуюсь природой! Но ты не хочешь выпускать меня в большой мир. Почему? Я недостаточно хороша для него? Я не подготовлена?

Геннадий Юрьевич снова вздохнул и посмотрел в сторону. Немного погодя, он сказал:

–Да, ты именно не подготовлена. Ты… Ты… - Он резко обернулся к ней. – Ты сегодня задаёшь такие вопросы!.. На которые мне очень сложно ответить.

–Но я хочу знать.

–Ты узнаешь. Ты обязательно там побываешь. Твоя жизнь включает двенадцать циклов человеческой жизни, и за это время ты успеешь всё. Ты будешь там. Но позже. Не сейчас.

–А когда?

–Когда научишься быть человеком. Только от тебя зависит, когда ты попадёшь в большой мир. Я же говорю тебе – учись, а ты меня не слушаешь! Не знаю я, чем ты каждый день занимаешься!

–Я учусь.

–Ты плохо учишься. Медленно. Надо быстрее.

–Я пытаюсь, но у меня не получается.

–Значит, плохо пытаешься!

–Я уже успела многое пройти. Я многое знаю. Я смогу принять тот большой мир. Я…

Её прервал телефон. Геннадий Юрьевич выхватил его из кармана и посмотрел на экран, жестом говоря девушке помолчать.

Она застыла; её глаза смотрели на создателя с надеждой – с верой в то, что он наконец сжалится и возьмёт её с собой – туда, далеко-далеко, где кипит жизнь, где живут настоящие люди, где города наполнены транспортом. Но он погрузился в разговор. Опять какие-то проблемы. Опять он занят. Опять его срочно куда-то вызывают, он должен бежать… А она снова останется одна со своими алгоритмами человеческого поведения.

Мозг биомеханического человека работал и выдавал мысль за мыслью. И среди мыслей, была надежда. Надежда на то, что она больше не останется одна!

Профессор ходил по комнате и громко разговаривал по телефону. Он всё время делал резкие движения. Он нервничал и сердился на кого-то. Он повышал голос. Бионика наблюдала за ним. Она ловила каждый его жест, запоминала мимику, интонацию для того, чтобы впоследствии применить это на практике. Но также, она понимала, что есть и другие манеры поведения – Геннадий Юрьевич был резким человеком, жёстким, с твёрдым, непростым характером. Не стоило полностью копировать его поведение. Бионика чувствовала, что хочет быть немного другой.

Между тем, разговор окончился, и Геннадий Юрьевич обернулся к девушке.

–Сожалею, - сказал он, - но мне нужно вернуться в институт. Там снова срочные дела.

–И я опять останусь одна?

–Ну, почему же! Ты не одна – с тобой обслуживающий персонал. Они – твои друзья, ты можешь с ними общаться. Я так и предполагал, что твоим обществом, пока ты находишься здесь, будут они, чтобы ты смогла привыкнуть к общению и развивать свои навыки.

Бионика подумала, как просто он называет всех этих бездушных роботов в облике человека – друзьями! Она опустила глаза и сказала:

–Геннадий, возьми меня с собой. Я буду вести себя тихо-тихо.

–Нет, Бионика, - твёрдо сказал он. – Слишком рано. Всё, мне пора. Извини. Может, вечером заскачу, вот тогда и поговорим, ладно?

Он быстро встал и также быстро покинул комнату.

Она опять осталась наедине со своими мыслями.

На кресле она заметила бейсболку Геннадия, которую он забыл. Она встала, взяла её и надела себе на голову. Головной убор был велик, и Бионика подстроила его под себя.

Она подошла к большому зеркалу.

–Я вижу перед собой молодую девушку, - говорила она, осматривая себя. – С голубыми глазами, светлыми волосами… симпатичную. – Она покрутилась туда-сюда и улыбнулась. – Я даже в некотором роде сексуальная! Это хорошо? Да, хорошо. Я знаю. Фигура у меня – что надо. А носик, мне кажется, маловат! – Она снова улыбнулась, но сразу улыбка куда-то исчезла. Она стояла и смотрела на себя… и ей почему-то захотелось плакать. – Я одинока… Я хочу туда. В большой мир. С Геннадием. Но он не берёт меня туда! Но почему? Что во мне не так?

В голосе девушки появились интонации. Она обратила внимание на это, и подумала, что это хорошо. Бионика подошла к окну. Перед ней была огромная панорама живой природы, но там не было ни одного человека.

–Люди могут быть с другой стороны здания, - сказала она и пошла к выходу из комнаты. – Может, я ещё успею увидеть Геннадия? Увидеть, как он улетает…

Она покинула комнату и прошла по коридору, в конце которого был зал для просмотра фильмов. Это было её развлечение, скрашивающее одиночество. Мельком взглянув на пустой белый экран, она поспешила к окну. На улице были люди: несколько человек стояли около небольшого аэрокара{1}, на котором прилетел Геннадий. Они разговаривали, делая всевозможные жесты. Бионика смогла интерпретировать эти жесты – они были нервными. Что-то происходит, что-то плохое. Поэтому Геннадий и все эти люди нервничают. Что-то не получается.

К аэрокару постоянно подъезжали роботы-погрузчики, которые загружали в него какие-то пластиковые ящики. Что это могло быть – Бионика не знала. Но это меньше всего занимало мысли девушки. Она была одна! Она не хотела снова быть одна! Она хотела полететь с Геннадием!..

В мозгу промелькнула мысль… быстрая, как молния, но такая же яркая и обращающая на себя внимание. Бионика захотела тайком пробраться в аэрокар Геннадия и увидеть большой мир своими глазами.

–Я могу полететь с ним. Да, я ослушаюсь, но это желание в последнее время стало таким непреодолимым! Я постоянно думаю об этом! И я не могу больше сидеть в заточении! Геннадий сказал, что заскочит вечером. А что, если я проберусь в аэрокар, так чтобы он не видел? Так, чтобы меня не видел никто! Мы полетим. Я где-нибудь спрячусь… вон там, среди тех ящиков. Я смогу увидеть большой мир, а когда замечу, что Геннадий захочет улетать, снова проберусь в аэрокар и спрячусь. Он ни о чём не узнает.

Она стояла, не двигаясь.

Бионика вдруг поразилась своим мыслям. Ослушаться Геннадия! Она никогда даже не помышляла о таком! Но теперь, в её мозге что-то изменилось. Она чувствовала это – какой-то протест, индивидуальность, а может, эмансипация?..

И вдруг, она сорвалась с места. Она уже не думала ни о чём. Бионика выбежала из зала и устремилась по коридору, к лифту.

Цикличный лифт, где кабины располагались одна над другой и двигались по кругу от первого этажа, до последнего, не нужно было ждать. Двери открылись, и девушка вбежала в кабину. Сердце её громко стучало, руки немного дрожали, мысли мелькали, как молнии… Она чувствовала, что делает не правильно, но решение было принято, и отступать она не хотела. Ни за что! Она проберётся в аэрокар Геннадия!

Выбежав из лифта, она подбежала к парадной двери и остановилась. На улице неподалёку стоял аэрокар. Роботы загружали последние ящики. Геннадий Юрьевич и остальные люди поднялись на борт.

Вокруг никого не было. Роботы загрузили последние ящики и удалились.

Пора!

Она сделала движение, чтобы выйти, но подумала, что её непременно заметят. Надо обойти сзади, со стороны грузового отсека. Она знала, что там тоже камеры, но надеялась, что когда она будет подходить, в мониторы никто не будет смотреть. Надежда была слабой, но рискнуть следовало. И она побежала вдоль наружной стены, по холлу, к другому выходу, который располагался как раз напротив грузового отсека аэрокара. Именно в тот выход только что заехали последние роботы-погрузчики и скрылись в здании.

Добежав до нужного выхода, она прикоснулась к сенсору. Дверь открылась.

Бионика медленно, как бы прогуливаясь, стала идти по дорожке к аэрокару. Дорожка вскоре стала сворачивать вправо, но Бионика ступила на ровно подстриженную траву и пошла к своей цели.

Грузовой отсек до сих пор был открыт. И когда до аэрокара оставалось метров двадцать, она секунды за три подбежала к трапу. И вот, она уже в грузовом отсеке. Как же колотится сердце! Бионика быстро осмотрелась – внутри никого не было. Она забежала за пластиковые ящики и спряталась за одним из них. Лоб покрылся испариной, руки тряслись, и всё тело пронизывало какое-то непонятное чувство, о существовании которого Бионика даже не подозревала. Протест!

В этот момент трап медленно заскользил вверх, отрезая её от внешнего мира. «Меня не заметили!». Всё. Теперь путь назад закрыт. Что сделано, то сделано!

Зашумели двигатели, и лёгкий толчок оповестил девушку, что аэрокар взлетел.

Она сидела тихо-тихо, как мышка, боясь пошевелиться, боясь, что её заметят. Она не знала, есть ли камеры в грузовом отсеке или нет, поэтому не рискнула покинуть своё убежище.

Ноги затекли, и она села на пол, облокотившись об ящик.

Её слух наполнял тихий гул двигателей, а её мозг был переполнен эмоциями.

Стресс.

В первый раз она действовала наперекор своему создателю. В первый раз она не послушалась, сказала «нет». Чувство вины переполняло её мысли, хотелось плакать, в груди щемило. Наконец, она не выдержала и разрыдалась. Слёзы текли по щекам и капали на пол. Она сидела, уставившись в одну точку, и не верила в то, что всё это происходит на самом деле. Как она могла?! Как можно?! Но дело сделано, и исправить уже ничего нельзя. Оставалось только ждать, когда аэрокар прилетит на место и сядет.

Куда она летит, Бионика не знала, да и откуда ей было это знать! Она все девятнадцать лет своей жизни провела в том же доме, где и родилась; видела «обслуживающий персонал» и Геннадия; иногда приходили другие люди: они смотрели на неё, изучали, что-то обсуждали…

До недавних пор, Бионике было всё равно, что её тело осматривают незнакомые люди, но несколько дней назад, когда прибыли очередные «друзья» Геннадия, Бионика вдруг почувствовала стыд, когда все эти мужчины стали глазеть на неё. Они осматривали её, как стенд в музее с новыми открытиями! Она понимала, что она и есть то самое «новое открытие», но от этого не становилось легче! Ей было стыдно: она стояла перед ними в лёгком платьице, едва прикрывающем грудь; постоянно перемещала свои длинные волосы вперёд, чтобы как-то компенсировать большой вырез и закрыться от навязчивых взглядов. Ей было жутко неприятно! Но она терпела. Она должна была слушаться Геннадия – своего создателя, своего отца!

И вот теперь, она совершила такое, от чего становилось страшно. Она сидит, спрятавшись за ящиками, а Геннадий думает, что она осталась там, где ей положено быть.

Слёзы капали и капали, но с каждой каплей, становилось немного легче.

Полёт продолжался.

––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

{1} Аэрокар – гражданский грузовой летательный аппарат, снабжённый гравитационными двигателями и реактивной тягой. Количество пассажирских мест от пяти од двадцати. Имеет большой грузовой отсек. Максимальная скорость приближена к сверхзвуковой.