Таинственный муж

Смотрясь в зеркало, Линь Мовэй аккуратно обвела свои мягкие упитанные губы губной помадой. Красиво, очень красиво. Под ярким светом лампы кожа казалась хрустально-нежной. Глаза так и сводят с ума, стоит только взглянуть, сразу тонешь в них. Вдобавок эти алые губы вызывают желание поцеловать ее. Она посмотрела в зеркало на идеальную себя, и ее губы мягко расплылись в довольной улыбке. Сжимая в руке карту-ключ и подавляя внутреннее сопротивление, она медленно пошла в самый конец президентского люкса. С каждым шагом все более отчетливо доносились взволнованные голоса людей.

— Вэйвэй, врач сказал, что Хаотянь вот-вот умрет. Учитывая то, что Хаотянь когда-то спас твою жизнь, вы вместе выросли и он – твой жених, найди какое-нибудь решение, хорошо? Сейчас только ты можешь помочь ему, — жалобно умоляяла мать И Хаотяня.

— Сестра, если есть ребенок, у которого группа крови подходит Хаотяню, тогда можно использовать пуповинную кровь, чтобы спасти его. Это очень глупо, но это последний способ спасти его. Просто даже нет ни одного человека с подходящей группой крови, то, как тогда иметь детей? — в глазах Линь МоЖоу читалась тревога, — а если, Хаотянь...Сестра, что делать?

И правда, если И Хаотянь умрет, что ей делать? Кто ей принесет счастье? К тому же, у нее есть благодарность за спасение жизни, сейчас он в критическом состоянии, как она может опять стоять в стороне. За эту благодать надо воздать многократно.

Линь Мовэй стояла перед входом в президентский люкс. В третий раз глубоко вздохнула. В комнате был человек, чья группа крови такая же редкая, как у И Хаотянь, и это Ли Тинсяо. Он был выходцем из знаменитого аристократического рода, именно он управлял корпорацией «Хуаюань», которая контролировала ключевые аспекты экономики города Цзиня. Ходят слухи, что этот мужчина очень свиреп и жесток. У него бесчеловечные методы, и все его враги плохо кончили. Говорят, что он даже захватил власть через «кровавую резню». Таким образом он убрал своих братьев, и занял их место. Он тот человек, которого нельзя просто так задевать. А как такие люди могут, нанося себе вред, спасать других? Если бы не безвыходное положение, она бы точно не пошла бы на такие крайние меры. Ей уже некогда было обдумывать, какая будет развязка с этим мужчиной, теперь жизнь И Хаотяня важнее.

Линь Мовэй открыла дверь комнаты картой-ключом, осторожно вошла и, затаив дыхание, прислушалась к звукам.

Услышав звук, который раздался из спальни, она медленно прошла к комнате, и потихоньку открыла дверь. Прикроватная лампа была скинута на пол, а в комнате был полумрак. Сидящий на краю кровати мужчина одной рукой облокотился на прикроватную тумбочку, его тело было согнуто, а в голосе мелькнула соблазнительная сипота. Видимо, принятая ранее таблетка, уже вызвала реакцию в его организме.

Линь Мовэй грациозно подошла, встала перед Ли Тинсяо лицом к лицу.

Лежащая на полу настольная лампа источала слабый свет, и Линь Мовэй увидела идеальное лицо Ли Тинсяо, как будто сами Боги выбрали его. Высокие брови, прямой нос; глаза черные, словно ночь, глубокие, словно океан, в них невольно утопаешь. Хотя его густые брови были нахмурены, а на всем его выразительном лице были капельки пота, но его гормоны бушевали.

— Ты кто!

Глаза Линь Мовэя все еще были пронзительными. Острый взгляд, словно лезвие ножа, заставил ее почувствовать себя настолько неловко, что она не осмелилась отвести взгляд.

Пусть даже он сидел и, запрокинув голову, смотрел на стоящую перед ним Линь Мовэй, но это не снижало его нарастающее чувство угнетения.

Линь Мовэй улыбнулась, нежно взяла бледно-желтую застежку плаща и легонько приоткрыла ярко-алые губы:

— Я та, кто может тебе помочь!

Она замолчала, расстегнула плащ и обнажила легкое кружевное платье черного цвета. Грациозная фигура, обворожительная сексуальность, соблазнительная чертовка!

Из-за действия препарата, разбитому Ли Тинсяо еще сложнее сдерживать похоть.

— Убирайся! — не отрывая взгляда, проревел он.

Линь Мовэй проигнорировала его слова. Нагнувшись, нежными пальцами погладила его сексуальный и рельефный кадык, и шепотом сказала:

— Не беспокойся, я чиста.

Ли Тинсяо схватил ее палец и холодно сказал:

— Мне не нужно.

Но действие таблетки еще больше усилилось, у него внутри все бушевало. Такое странное чувство не позволяло ему оставить это без внимания.

— Правда не нужно?

Линь Мовэй заметила, что цвет глаз Ли Тинсяо изменился, чем сильнее его желание, тем насыщенней цвет его глаз.

— Так будет очень тяжело терпеть. Я не собираюсь обманывать тебя, мне всего лишь нужны деньги на лечение родного человека. Достаточно одного миллиона.

Она знала, что человек, с таким высоким статусом, как у него, боится быть обманутым. Она всего лишь хочет притвориться слабой, чтобы он снизил бдительность.

Линь Мовэй надула губки и дунула в ухо Ли Тинсяо. Такая сладкая истома, словно током проникла в кору головного мозга, и это стало последней каплей. В конце концов, Ли Тинсяо больше не в силах сопротивляться.

Он одним движением прижал Линь Мовэй к кровати, из пассивного превратился в активного, и укротил эту беззащитную сексуальную девушку. Он как пробудившийся хищник, пристально смотрел на привлекательную жертву под своим телом, взгляд стал особенно яростным. В тусклом свете ее белоснежная кожа по-прежнему сияла. Она блестела, словно нефрит, ее ладони, словно шелк, не хотелось выпускать из рук.

Она почувствовала, что он хочет поглотить ее полностью. В эту секунду, она испугалась, но было уже поздно.

Ли Тинсяо уже разорвал черную кружевную юбку, и прохладный воздух проскользнул по ее обнаженной коже. Свет и тень перемешались, он грубо вошел в нее.

Она закрыла глаза, и молча терпела. Только когда ее тело почувствовало боль, из уголков глаз потекла слеза. Ли Тинсяо растерялся, она и правда была невинной.

Линь Мовэй не спала всю ночь. Энергии Ли Тинсяо хватило бы на то, чтобы завладеть ею до смерти.

Тогда она побоялась, что стандартная доза лекарства не подействует на Ли Тинсяо, поэтому добавила чуть больше, но она и подумать не могла, что тем самым погубит себя.

Не известно, сколько времени прошло, а он, удовлетворенный, встал.

— На, выпей таблетку, — Ли Тинсяо бросил таблетку на изголовье кровати и безразлично сказал: — Не доставляй проблем

Вчера Ли Тинсяо настигла бурная, нестерпимая страсть, и он не надел презерватив, но, на всякий случай, в гостинице есть средства экстренной контрацепции. Линь Мовэй невозмутимо взяла таблетку и запила ее холодной водой.

— Забирай свои деньги и уходи, и больше не попадайся мне на глаза, — его тон стал холоднее, словно покрылся инеем, — иначе я за себя не отвечаю.

Договорив, он пошел в ванную.

После того, как Линь Мовэй услышала звуки воды, доносящиеся из ванной комнаты, терпя боль во всем теле и прилагая огромные усилия, встала с кровати, аккуратно надела одежду, взяла лежащий на кровати чек и положила его в карман плаща, повернулась и ушла.

После того, как она покинула отель “Четыре сезона”, Линь Мовэй выплюнула противозачаточные таблетки, которые были под языком. Она вытерла уголки рта, затем села в такси. У нее были смешанные чувства. Уже больше не в силах терпеть эти страдания, она заплакала.

В свой первый раз следовало бы отдаться любимому человеку, но отдалась незнакомому мужчине. Отныне она никогда больше не сможет быть невинной. Она только лишь надеялась, что в этот раз сможет забеременеть и спасти жизнь И Хаотяня.