Союз

Монотонный механический голос на двух — общем и английском — языках объявлял о скором прибытии лайнера, и Мэйнарт, устало вздохнув, прикрыл глаза и машинально поправил голову Исана на своей груди. Почти суточная задержка рейса не способствовала ни хорошему настроению, ни самочувствию, потому Исан выбрал наипростейший способ справиться с выматывающим ожиданием: дремать, используя Мэйнарта в качестве спального места. Хотя особой мягкостью тот и не отличался, но всё равно был удобнее металлических сидушек в пассажирском терминале.

От волос Исана пахло стандартным моющим средством, имеющемся в каждой душевой кабинке союзных казарм, и чем-то ещё, едва уловимым. Тем, что Мэйнарт никогда не ощущал до их сближения и в то же время знал — запах будет именно таким.

Толчея зала ожидания раздражала своим приевшимся за несколько часов мерным гулом и серостью человеческих одежд, но на душе было спокойно. Единственная причина неудовольствия состояла в том, что отпуск на Нирайди сократился на день — и вместо положенных двенадцати дней придётся остаться дома на одиннадцать. Это если повезёт со следующей пересадкой.

Знал ли Мэйнарт, сбегая с Нирайди в Союз, что вернётся с Исаном? Не просто его любовником, а уже мужем, от которого он ждёт ребёнка. Парой. Хотя никаких ответных признаний Исан так и не сделал.

Почти три цикла назад Мэйнарта гнала горевшая в душе обида на жестокость судьбы: Исан находился рядом, но принадлежать ему не мог, как и раньше. Более того — встретил керийца и ради него готов был манкировать своими обязанностями и даже дезертировать. И смотрел на это мелкое невзрачное недоразумение совсем не как на законного мужа или до отвращения блядского Кали — иначе, с нежностью и заботой; видеть это оказалось и удивительно, и до рези в глазах обидно. Отрезвляюще: нет ни малейшего шанса, что Исан когда-нибудь так посмотрит на Мэйнарта. А Мэйнарт, в свою очередь, не сможет наблюдать счастливую семейную жизнь своей несчастной любви — после рождения ребёнка от Верна Исан разведётся, и тогда уже у него появятся желанные дети, а не зачатые из долга перед Империей. И, естественно, он будет приезжать с ними на Нирайди…

Жить так дальше Мэйнарт был не в силах, потому уехал в абсолютную неизвестность, браня себя за инфантилизм и слабость духа. Сам во всём виноват и не искал себе оправданий, только злился на весь мир, больше всего — на отца. На кого же ещё?

Свой первый сексуальный опыт Мэйнарт получил довольно рано, и никто в к-рутской среде не считал это предосудительным, только Кай, угадывая дальнейшие события, рассказал историю знакомства с Вейраном: встретились, когда им было всего по четырнадцать циклов, в академии на Керии. После нескольких раундов переговоров кланы Эттри и Делавари решили, что в свободное от учёбы время юный Кайлис будет жить в семье наместника Нирайди, но в отдельной комнате, и если его кто-то к чему-то станет принуждать, то немедленно отправится домой.

Тогда главы кланов не верили в серьёзность намерений подростков, но семья Делавари дала им возможность, которую Вейран и Кайлис использовали благоразумно — после окончания учёбы и совершеннолетия заключили официальный брак, а затем на свет появился Венгейм.

Только через несколько циклов безоблачной совместной жизни Вейран признался мужу, что уверен был в таком исходе с самого начала, почувствовал свою пару и уже ни на кого не смотрел. Кайлис же проникся чувствами не сразу, но со временем полюбил мужа всем сердцем. Они так и остались друг у друга первыми и единственными — и вряд ли ситуация поменяется в будущем.

Кай сперва связал подобные откровения Вейрана с влюблённостью в юном возрасте — подростки склонны к максимализму, — но в истории семьи наместника насчитывался не один подобный случай.

К примеру, Вейтар Делавари довольно долго добивался взаимности от Нейссана Ауллари, наплевав на то, что тот был выходцем из враждебного клана с Орти. И семья приняла избранника — пара прожила богатую событиями жизнь, в конечном счёте приведшую к переносу столицы с Орти на Нирайди. Ведь полукровка Нейссан, несмотря на к-рутскую внешность, являлся не только керийцем по рождению, но и аристократом и политиком.

Мораль рассказа отца Мэйнарт уяснил: не стоит размениваться на случайные связи, когда можешь встретить свою судьбу. Внутренне, конечно, посмеялся, не веря в озарение свыше, а меньше чем через один стандартный год замер на нижней террасе Дома, разглядывая гостей, которых привёз на Нирайди Рей, двоюродный брат Вейрана.

Трое керийских детей — двое постарше, циклов по одиннадцать-двенадцать, и совсем ещё маленький, один из мальчиков держал его на руках. По-свойски, по-взрослому. Именно этот подросток и приковал внимание Мэйнарта: бледный, с таким отчаянием в ярких синих глазах, что защемило сердце. Нежеланный и нелюбимый ребёнок — вопрос договорного брака не раз обсуждался в гостиной Дома, — Рей до смерти второго мужа не принимал участия в жизни сыновей: старшего Исана и младшего Эриена, родившегося не больше двух циклов назад.

Третьим был Верн — внебрачный сын императора и теперь единственный наследник престола. Не считая, конечно, самого Рея, младшего брата монарха, который предпочёл остаться регентом.

Верн и Исан походили друг на друга как две капли воды, даром что кузены, а не родные братья, керийцы, оба светлым пятном выделялись в обстановке Дома и в окружении к-рутов всех возрастов. Но Мэйнарт не сводил глаз именно с Исана. Не выразить словами, что он испытал: совсем не банальное вожделение, не хотелось и подходить знакомиться с обескураженным мальчиком. Знал, что пришлось пережить Исану совсем недавно: смерть отца, государственный переворот, плен у мятежников, а потом его взял под опеку Рей, ранее никогда не проявлявший внимания к детям от Лаиса Рэеллина.

В действительности Мэйнарту стало страшно — теперь он понял, что почувствовал Вейран, впервые увидев Кая. Или почти легендарный Вейтар при встрече с Нейссаном. Это не было ошибкой: Мэйнарт просто знал. И уже ничего с этим поделать не мог.

Правда, на разговор с отцом он решился лишь через несколько дней, когда Рей вместе с сыновьями и племянником вернулся на Керию — предстояло навести порядок в Империи после восстания. И тут Мэйнарт почувствовал себя в западне, стенки которой сходились с большой скоростью, стремясь его расплющить: Кай сказал, что Исана и Верна обручили ещё до их рождения. «Он не для тебя», — четыре негромко сказанных слова прозвучали приговором. Интересы Рэеллинов в Империи превыше всего; какой-то сын наместника не имеет права вмешиваться в упорядоченную картину мира, тем более теперь, когда дело касается наследника престола, обязанного родить детей с правильным набором генов.

Мэйнарт слушал отца, не до конца улавливая смысл, сначала даже показалось, будто ничего страшного и не произошло — мало ли в Империи симпатичных керийцев? По-настоящему накрыло только через несколько циклов, когда резко и без предупреждающих симптомов обрушилась волна одиночества.

Ни-че-го. Мэйнарт ни к кому ничего не чувствовал, хотя у него случались короткие интрижки и с к-рутами, и с керийцами, но дальше пары встреч дело не заходило. Из-за равнодушия, которое не спрятать за искромётностью шуток и умелостью ласк. Мэйнарт и не пытался — а в редкие визиты Исана с Верном на Нирайди старался держаться подальше, постоянно срываясь после их отъезда. Причину случайных пьянок, случайных связей и случайных драк скрыть от телепата, которым являлся Кай, было невозможно, и отец сам поднял тему династического брака императора: оказывается, Рей как-то проговорился, что после рождения второго ребёнка разрешит паре развестись.

Значит, у Мэйнарта ещё есть шанс! Налаживать общение оказалось непросто — времени катастрофически не хватало, а сдержанный и по-керийски воспитанный Исан не приходил в восторг ни от к-рутского чувства юмора, ни от еды, ни от шумной атмосферы, царящей в доме Делавари. Обычная вежливость, не более. Когда с радостью не общался бы с роднёй, но ввиду приличий приходится.

Мэйнарт чувствовал это отношение, и его разрывало на части теперь уже от смешанного с душевной болью нереализованного желания: из худосочного подростка Исан превратился в довольно высокого юношу, во внешности которого сочетались керийское изящество и физическая сила — намёк на к-рутскую кровь.

К полукровкам на Нирайди часто относились снисходительно, Мэйнарт, несмотря на доставшиеся от керийских предков голубые глаза, и сам любил иногда подтрунивать, но тут просто не имел возможности сопротивляться: Исан не был полукровкой, не был суженым Верна Рэеллина. Он был всем для Мэйнарта. И одновременно ничем, поскольку их жизни и интересы шли параллельными курсами.

Как и члены императорской семьи, Мэйнарт умел носить маску: он был старше Исана, потому легко скрывал истинные чувства, сохранял весёлую улыбку на лице и продолжал общаться через боль. Его труды не прошли даром: Исан в общих чертах поделился своими проблемами в браке, одновременно рассказав о наступившей с помощью врачей беременности и нежелании иметь больше ничего общего с Верном. Не жаловался, не просил совета и не искал одобрения, просто выговорился, сухо и почти без эмоций, — Мэйнарт осознал, с каким нетерпением Исан ждёт обещанного Реем развода.

Мэйнарт терзался почти месяц до следующей встречи — хотел предложить свои услуги для удовлетворения физиологических потребностей, даже начал разговор, но тут взыграла гордость: разве можно подставляться тому, кто не имеет к тебе никаких чувств? Исан должен испытывать хотя бы тень привязанности, иначе это будет выглядеть жалкой пародией на отношения. В итоге всё свелось к совместному походу в бордель на Рахте — к анонимным безликим шлюхам ревновать было сложнее, чем к законному мужу. Или к ещё одному любовнику, из-за кого, собственно, и разрушилась семейная жизнь императора.

Кай дружил с Кали Ниерре и до его переезда на Нирайди, а после — помог устроиться на работу и частенько приглашал в гости. Правда, о его роли в конфликте венценосной пары не заикался. Пролил свет на тайну Исан, когда вместо очередной поездки в бордель с Мэйнартом позвал в свою комнату Кали. Мэйнарту тем вечером хотелось биться головой о каменные стены Дома.

Слухи о новом жителе столицы к-рутского мира разнеслись быстро. Бесшабашный. Безотказный. Безнадёжно в кого-то влюблённый. И точно не в Исана — завести интрижку с Кали не составило особого труда. На равнодушие Мэйнарта тот отвечал благодарным равнодушием: так обоим было проще. Никаких ожиданий, никаких претензий.

На самом деле Мэйнарт не имел злого умысла: Кали, как и Исан, тоже обладал непривычно высоким ростом, породистой правильностью черт и, немаловажный момент, к-руты привлекали его сексуально. Вдруг с ним что-то получится, в плане даже не чувств — регулярного секса? Пришедшее в отчаяние сознание обмана не приняло. Прижимая Кали к стене сразу после того, как тот вышел от Исана, Мэйнарт злился на себя: всё не так.

Хватит бегать от себя, лучше признаться и получить отказ в глаза, чем так мучиться. Больше десяти циклов прошло — а сколько ещё впереди?

Увы, решимость Мэйнарта не нашла выхода: в скором времени Исан улетел на Авар. Разговор не состоялся, но стало легче — теперь тратить время и силы на случайные связи не хотелось, он ждал возвращения Исана, чтобы поговорить. Когда возникла возможность отправиться на Авар самому — вместе с Джейсом, — сразу же ей воспользовался.

Хотя повод был не из радостных: Рея похитили, а попутно Мэйнарт узнал, что перед этим Исан сорвался в самое пекло за каким-то пилотом и несколько суток числился пропавшим без вести. Неясная тревога росла, а открывшееся после растоптало его полностью: увидел, каким может быть Исан. Пара слов, пара жестов, но в них было столько, что Мэйнарт наконец осознал — его надежды пошли прахом. Исан никогда не ответит взаимностью, и Мэйнарт навсегда останется для него лишь дальним родственником.

Этого оказалось достаточно, чтобы взбрыкнуть. И найти виноватых — именно Кай запретил сыну рассказывать Вейрану об Исане, хотя сам переехал к Делавари в четырнадцать! Теперь прояснилась причина: для настоящего Рэеллина — а Кай был потомком императора — Империя всегда важнее. Важнее чувств собственного сына. Тогда, в подростковом возрасте, у Мэйнарта ещё оставался шанс добиться Исана. Сейчас уже нет, тот встретил грёбаного Лэнси, похожего на двухметрового к-рута, как яхта на линкор, а вмешиваться в пару со взаимными чувствами Мэйнарт права не имел.

Злости хватило надолго — знакомство с нерадужными союзными реалиями, переподготовка и первые шаги на настоящей военной службе, а не у наместника и официального лидера к-рутского мира под боком, прошли на удивление гладко. Мэйнарт упивался своими эмоциями, расходуя их на благие дела и постепенно остывая. Скучая по дому и мечтая извиниться перед Каем. Нет, Мэйнарт перед отъездом не устраивал отцу скандалов — достаточно и Вейрана, — но по грустным глазам Кая понял: тот прочитал его мысли.

Мэйнарту было стыдно и больно. А через полтора года он просто умер.

Исан погиб на Аваре. Не было ни свадьбы с Лэнси, ни совместных детишек. Лишь растерзанное взрывом и чужой гражданской войной тело. Пустота. Мэйнарт только в этот момент понял: всё. И нет больше ни единой возможности, ни миллионной доли шанса, что у него что-то получится. Выходит, в глубине души до сих пор теплилась надежда? Теперь она погребена окончательно.

Сил приехать на похороны Мэйнарт в себе не нашёл — письменно принёс соболезнования и даже предложил Верну воспользоваться простаивающей на Нирайди яхтой для погребальной церемонии. Хотя, ляпнув это, на несколько дней зашёлся в приступе непрерывной агонии — представлял, как безжизненное тело Исана посадят в кресло пилота.

Как ни странно, именно служба помогла Мэйнарту выжить — рисковал бездумно, потом пил, тратя на мерзкий человеческий алкоголь почти всё своё скромное жалование. Остановил случай: один из бойцов чуть не погиб по его вине — жизнь человека оборвать гораздо проще. И тогда Мэйнарт понял, что не имеет права распоряжаться чужими судьбами. Теперь безрассудность сменилась осознанным риском — во спасение других.

Глухую боль потери он заглушал фантазиями.

Вот Мэйнарт, увидев Исана впервые, рассказывает о своих предчувствиях Вейрану, и тот договаривается с Реем: будущего мужа селят в соседнюю спальню. Очень скоро Мэйнарт помогает юному Исану познать искусство любви…

Вот Мэйнарт, узнав о беременности Исана, забывает о гордости и предлагает себя, тот с недоверием соглашается, но быстро избавляется от стеснения и предубеждений. И хочет развода только для того, чтобы заключить новый брак, с Мэйнартом…

Вот Исан рад увидеть Мэйнарта на Аваре, благодарен за спасение отца. Они вместе возвращаются в Империю, а Верн не принимает судьбоносное решение об оккупации. Нет, это уже совсем бред…

Конечно, Мэйнарт частенько думал о родине, с горечью отмечая, что теперь никто его тонкую натуру своим счастьем уже не затронет, некому — умер. Но там, на Нирайди, вся семья ждала бы от него скорой свадьбы и рождения детей. А Мэйнарт на такие шаги способен не был. Всё, на что его хватало, это на пьяный перепих с людьми, не приносивший и десятой доли привычного наслаждения, зато не бередящий ещё свежие раны.

Ни о каких доверительных отношениях при межрасовом сексе до поры до времени речи не шло, пока Мэйнарт не встретился с Джесси. Сослуживцем двигал скорее интерес, чем влечение, но возникло и кое-что другое — вместо привычного полового акта Мэйнарта пробило на откровенность: впервые рассказал историю своей любви. Или нелюбви — со стороны Исана.

Джесси был неплохим человеком, но человеческая прагматичность текла у него в крови, потому он, похлопав Мэйнарта по плечу, сказал:

— Мэйн, возвращайся. Хватит хернёй страдать. Его уже нет, надо жить дальше. Встретишь кого-то… своей расы, там и срастётся. Что ты тут забыл?

Больше секса у них не было — осталась дружба. Вместе с ней появилась и отдушина: отряд бойцов со странным названием «Демоны Марса», которые стали Мэйнарту гораздо ближе лихих наёмников с Нирайди. Стали его семьёй. Мэйнарт тринадцать лет учился жить заново, чтобы однажды, получив внеплановый звонок от Кая и услышав его звенящий радостью голос, осесть на пол: Исан вернулся, превратившись в рэндела.

Возникший сразу порыв поехать к нему угас сполохом молнии: что Мэйнарт скажет Исану? Объяснится в любви? Выразит радость? Непонятно, насколько Исан остался собой и сколько в нём теперь от рэндела. Да и вообще, Мэйнарт всего лишь троюродный брат, его удел — сухое сообщение с поздравлениями. На том всё и закончилось. Зато Лэнси, наверное, был несказанно счастлив вновь встретить своего любовника.

Два с лишним года Мэйнарта штормило — Демоны поддерживали командира как могли, хоть и не знали причин его расстройства, а лезть в душу имел возможность один Джесси, но и ему нельзя было раскрывать государственную тайну.

Мэйнарт понятия не имел, решился бы он или нет, всё произошло по воле случая: вероятность увидеть Исана на союзной базе была ничтожно мала, но они встретились. От восторга почти потерял разум. Исан. Живой. Словно в последний раз на Нирайди. Глаза. Голос. Искренняя радость в ответ. Улыбка.

А потом началась форменная пытка: в тесной комнате казармы Исан собрал ставшие длинными волосы в небрежный пучок, снял китель — майка подчёркивала мышцы, ключицы манили своей точёной формой, — и стал медленно пьянеть от виски и рассказов Мэйнарта, пока окончательно не отрубился.

Мэйнарт знал, что будет жалеть об этом, но устоять не смог. Воспользоваться телом того, кто считал его своим другом, — мерзко и непростительно. И реакция Исана была ожидаемой: оказал сопротивление, скинув Мэйнарта с себя, но дальше всё пошло не так.

Секс, о котором Мэйнарт уже и не мечтал, случился — и он вновь испугался. На этот раз собственной слабости перед тем, кому он, по сути, безразличен. Защитный механизм срабатывал грубо, но почему-то не сумел остановить попытки Исана докопаться до истины. А Мэйнарт понял одну простую вещь: раньше он хотел всего Исана без остатка, а теперь был согласен хоть на что-то. Да, секс получался далёким от буйных фантазий Мэйнарта, но всё равно приносил наслаждение, реальное и до сей поры неизведанное. Отказаться было невозможно. Как и остановиться. Мэйнарту хотелось большего. Заботы в глазах, нежности, робкой влюблённой улыбки — Мэйнарт не знал, чего именно, но получил абсолютно другое: Исан скинул оболочку вежливости, грязно напивался и не утруждал себя соблюдением приличий. Удивительно — Мэйнарта это не оттолкнуло. Напротив, аристократ, рэндел и государственный деятель в одном лице его пугали, а часто выпивающий старпом развалюхи, ругающийся матом на четырёх языках и достающий начальника базы развлечения ради, оказался понятнее. Вряд ли на характер повлияли рэнделы, скорее всего, Исан всегда таким и был, это Мэйнарт никогда с ним настолько близко не общался. Видимо, зря.

Они являлись единственными представителями ремийской группы рас на военной базе. Мэйнарт не считал себя идиотом, чувствовал, Исан тоже испытывает дискомфорт с непривычным по наружности любовником, и ждал скорого разрыва, но тот неожиданно заявил: это не просто секс. Правда, никакого отношения к ответной любви фраза всё равно не имела, скорее, нечто дружеское. Или даже родственное. Мэйнарт одновременно и ликовал, и досадовал, но был бессилен. Когда накатывало, вспоминал о тринадцати страшных годах безысходности. Становилось легче.

Случайная беременность и скомканная, практически спонтанная женитьба тоже казались неправильными. Первое случилось по халатности Мэйнарта, второе — по инициативе Исана, но оба события в итоге исполнили ещё недавно несбыточную мечту: брак и ребёнок.

Это было номинальной, внешней стороной отношений — порой ревность и сомнения цепкими щупальцами опутывали всё существо Мэйнарта, не давая нормально дышать, но Исан пытался сгладить, компенсировать его состояние. Выходило странно, но Мэйнарт действительно успокаивался, в очередной раз убеждаясь, что Исану не всё равно.

К примеру, когда на союзной территории неожиданно появился Верн и, судя по поведению, заявил свои права на бывшего мужа, Мэйнарт вспылил, но Исан нашёл способ его успокоить и убедить в своей верности. Пусть и засветив голую задницу Мэйнарта капитану «Стрижа».

Вдумчиво объясниться не позволили дальнейшие события — даже у Мэйнарта Верн напрочь вылетел из головы после того, как он увидел вживую камр, не напавших, вопреки ожиданиям, на Исана — напротив, они продемонстрировали подобострастную боязнь и полное подчинение.

Не вышло вернуться прежним — сущность Исана изменилась без изменения личности. Мэйнарт именно так воспринял его метаморфозы и рывком отогнал сомнения: Нейссан Ауллари впоследствии тоже стал рэнделом, но на их отношения с Вейтаром это никак не повлияло. У исторических личностей брак был первым, а вот Исан развёлся и смог сохранить хорошие отношения с бывшим супругом — и в Империи придётся с этим фактом что-то делать. Для начала хотя бы выяснить истинные чувства Верна к Исану.

Их рейс наконец объявили. Мэйнарт дождался, пока основная волна пассажиров у турникетов рассосётся, и коснулся щеки Исана, шепнув:

— Пора на посадку.