Глава 1: 2014 год

Часы пробили полдень. Маленькая комната утонула в солнечных лучах. На побледневших окнах все ещё виднелись узоры ночного мороза, и только левкой, стоящий у кровати, дарил комнате весеннюю ласку. Тёплое одеяло окутывало молодое тело. Когда дверь комнаты заскрипела, голубые глаза сонной девочки лениво открылись. Послышался нежный женский голос. Это была Люси Грин, мать девочки.

- Бэт, пора вставать. Ты же помнишь, что мы идём в гости к тётушке Карен?

Нехотя усевшись на край кровати, и взяв под руку атласную подушку, Беатриса посмотрела на мать:

- Помню, - она надела шерстяные тапочки. — Но почему мы должны каждый год выслушивать одни и те же истории про её жизнь?

- Потому что она единственная, кто всегда помогал нам, и к тому же, сегодня у Карен и Дарби «Золотая свадьба». - Люси вздохнула, подошла к дочери и поцеловала её в лоб. Обхватив маленькие щечки руками, она продолжила: - Ты же знаешь, как сильно они тебя любят. Кстати, ты обещала им испечь кексы, поэтому приводи себя в порядок и бегом на кухню.

Бэт натянула улыбку. Ей ничего не хотелось делать, кроме как плюхнуться обратно в кровать и поспать еще часок другой, но, когда дверь закрылась, она лишь тяжело вздохнула и направилась в душ. Вернувшись в комнату, она принялась расчесывать волосы. Больше всего она ненавидела это занятие. И хотя её длинные медно-красные кудри заставляли прохожих восхищаться их обладательницей, ей же они приносили множество неприятностей. Помимо того, что вычесывать их была ужасная морока, они постоянно цеплялись то за молнию одежды, то за серёжки, чего уж там говорить о том, как они лезли в глаза, стоило причёске всего лишь слегка растрепаться. Срезать их? Боже упаси! Люси была помешана на старых верованиях, чтобы позволить дочери укоротить гриву. Самой же Бэт не нравились ни длина, ни цвет своих волос. Расчесав запутанные пряди, она по привычке собрала их в пучок. Её взгляд замер на розовых таблетках, лежащих на краю журнального столика. Девочка с грустью проглотила одну из них и, накинув на себя первое, что попалось под руку, спустилась на кухню.

За окном протекала обычная жизнь: прохожие куда-то спешили, пренебрегая своими драгоценными минутами; машины, стоящие в пробках, сигналили друг другу, и было слышно, как неугомонно водители ругаются, крича во весь голос. Множество запахов смешивались воедино, и только маленькая кухня оставалась всегда равнодушной к городской суете.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила Люси, вытирая влажные руки.

- В общем-то, неплохо. - Беатриса уселась на стул. - Когда мы пойдём к врачу?

- На следующей неделе. Если всё будет в порядке, тебе больше не придётся пить лекарства.

- Но меня больше не беспокоит сонный паралич...

- Бэт, - Люси перебила её. - Если в последние дни ты спишь нормально, это не значит, что гипнагогия отступила. Я очень рада, что шизофрению и нарколепсию мы уже исключили, но пока причина не найдена — лечение будет продолжаться.

- Я не сумасшедшая, - недовольно буркнула девочка и отвернулась к окну. - Фрейд говорил, что психологический признак сна — потеря интереса к внешнему миру. Может, стоит задуматься над этим, а не пичкать меня всякой дрянью?

Люси уже смирилась с резкими перепадами настроения дочери, а потому спокойно ответила:

- И давно ты читаешь Фрейда?

- С тех пор, как сны заменили реальность.

- Понятно. - Она взяла стул и села рядом с дочерью. - Очень давно люди считали, что сны есть чем-то фантастическим, предполагая, что сами боги посылают их. Это явление могли расшифровать колдуны или ясновидящие. Во сне мы отвлекаемся от внешнего мира, вступаем в разговор со своим внутренним «Я» и подсознанием…

- Знаю, - Бэт прервала её речь. - В последнее время меня мучают одинаковые сны. Я постоянно вижу одного и того же парня, но не понимаю, чего он хочет.

Люси слегка улыбнулась.

- Подсознание здорового человека не в силах выдумать несуществующего человека, а это значит, что ты видишь тех, с кем в реальной жизни могла пересекаться даже мимолётным взглядом, и, хотя в дальнейшем среди миллионов лиц ты вряд ли найдешь этого человека, твой разум навсегда ухватит его ниточку.

Беатриса хмыкнула.

- Знаешь, я вчера была в школьной библиотеке и наткнулась на фразу, где говорилось, что некоторые вещи неизбежны и всё, что неожиданно изменяет нашу жизнь — не случайность. Вот я и подумала, может, все, что со мной произошло, тоже не случайно? Мам, ты веришь в судьбу?

- Не знаю, маленькая. Я верю в то, что судьба человека в нём самом. Только ты управляешь своей жизнью, а судьба всего лишь твой проводник, который в несчастье всегда отпирает дверь. Я точно знаю, что от неё не уйти и не сбежать, и, если тебе что-то приписано — ты встретишь это с неизбежными последствиями, и только мудрость поможет тебе. - Она поднялась и поцеловала дочь. - Мы обязательно вернёмся к этому разговору, а пока что давай всё-таки займёмся кексами.

***

Солнце опустилось за горизонт, и месяц со своими подчиненными вступил в ночной дозор. В темноте померкли силуэты домов, фонари освещали одинокие улицы, скрывая за снегопадом суету прошедшего дня. Крепкий мороз разрисовывал серебряные узоры на ледяных окнах, позволяя им выделяться на фоне белоснежного снега, который под дуновением ветра плавно слетал с крыш, будто кто-то незаурядно рассыпал блистательное конфетти. Стоя у окна в доме тетушки Карен, Беатриса наблюдала за тем, как свет в приближенных домах то появлялся, то исчезал, словно множество маленьких светлячков. Тишину нарушили тихие шаги. За спиной Бэт раздался мальчишеский голос:

- Ну, привет, скучала?

Девочка тут же отвернулась от окна, и едва уловимая улыбка тронула уголки её губ. Перед ней, опираясь на дверной косяк, стоял Боско, внук Карен. Его имя было необычайно редким, но это легко объяснялось тем, что большую часть жизни его мать провела в Италии, что и подвигло дать ребёнку такое имя. Молодой, атлетического телосложения, темноволосый, он выглядел значительно взрослее Бэт, и, хотя ему было всего семнадцать лет, рост уже превышал метр восемьдесят. Больше всего Беатрисе нравились его карие глаза. Она находила в них некую глубину, но завораживало её совсем другое: они улыбались даже тогда, когда Боско сохранял каменное выражение лица.

- Тебя долго не было, - с упрёком ответила она и вновь отвернулась к окну.

- Всего-то пару месяцев, - он подошел к ней и приобнял за плечо. - Мне нужно было увидеть отца.

- Тебе действительно не всё равно, ведь он оставил вас?

- Эй, не суй свой маленький любопытный нос в чужие дела.

- И в мыслях не было, - она недовольно дёрнула плечом, и Боско был вынужден убрать руку. - Ты меня тоже оставил.

- Глупости. Я звонил почти каждый день, это ты не хотела разговаривать, так почему же теперь обижаешься на меня?

- Обижаться на тебя? - Она фыркнула. – Реагируя на такие мелочи, я потеряю к себе уважение.

- Да что с тобой?

Боско отошел на шаг назад. Он был знаком с Беатрисой чуть ли не с самого детства, она всегда была достаточно тихой и милой девочкой. Временами он замечал, что её настроение меняется, словно по щелчку пальцев, но в последнее время она становилась всё меньше похожа на саму себя. Подобное поведение порой вызывало неприязнь к ней, но он по-прежнему находил свою подругу привлекательной, хотя бы за её живость ума, которым мог похвастаться не каждый четырнадцатилетний подросток. В свою же очередь Беатрисе льстила его податливость, ведь он всегда стоически переносил её выходки. Бросив на него взгляд, она мгновенно поняла, что в этот раз всё совершенно иначе. Его глаза не смеялись.

- Прости, - прошептала Беатриса и опустила голову. - Тебя действительно не было очень долго, многое изменилось. Я плохо сплю по ночам, наверное, оттого такая раздражительная, и да, я скучала по тебе. Значит, ты был в Италии? Недавно смотрела телепередачу…. Да как же она… а, ладно, неважно! Там говорилось, что ежегодно в Италию приезжает около сорока миллионов туристов. Я бы тоже туда съездила, только не в Рим, слишком банально. Твой отец живёт на Сицилии? Расскажи мне про неё, расскажи, чем занимался эти два месяца?

- Я обязательно расскажу обо всём, но позже, - голос парня заметно смягчился. - Что у тебя со сном? Тебя что-то тревожит?

- Нет, я спокойна, это мама накручивает себя, ты же её знаешь. Она отвела меня к Томасу, он её близкий друг и к тому же психиатр. На самом деле мерзкий тип, он меня раздражает. У него постоянно такая жуткая улыбка, ему бы самому не помешала консультация мозгоправа.

Боско подавил смешок.

- Он тебе не нравится только из-за улыбки?

- Да нет, он просто какой-то… ну, он такой… Пластмассовый, что ли. Похож на игрушку, неживой. Движения неестественные, глаза пустые и голос противный, монотонный.

- Надо же, так ты лукист.

- Лукист? - Беатриса надула губки и показательно тряхнула огненными кудрями. - Уверена, ты меня обозвал. - Она наигранно придала лицу оскорбленное выражение и повторила: - Лукист… Кто это?

- Это человек, который судит других только по внешнему виду.

- Нисколько! Разве я что-то сказала про его внешний вид? Он мне просто не нравится, хотя одет очень даже прилично.

Боско усмехнулся.

- Хорошо, беру свои слова обратно. Так что они хотят от тебя?

- Если бы я знала... Меня пичкают какими-то таблетками, они ужасно горькие. Мама боялась, что у меня шизофрения или нарколепсия…

- Стой, - он перебил её. - У тебя галлюцинации?

- Да нет же! Вот дослушал бы до конца! Это очень сложно объяснить... Мне страшно засыпать, потому что часто сковывает сонный паралич. Они думают, это гипнагогия, мол, я нахожусь между явью и сном.

- Это лечится?

Она пожала плечами.

- Наверное. Я не вдаюсь в подробности, мне уже порядком это надоело и, честно говоря, кажется, уже всё равно. Я знаю точно только одно — я не сумасшедшая, чтобы они себе там не придумали. Этот Томас… Он думает, что у меня может быть биполярное расстройство.

- С чего он так решил? Нет, ты бываешь, конечно, порой слишком резкой и тут же через несколько секунд снова мило улыбаешься и строишь глазки, словно ничего не происходило, но я уже привык к такой тебе. Должны быть более веские причины, чем перепад настроения?

- Бабушка страдала этим, - последовал сдержанный ответ. - Томас говорит, возможна генетическая наследственность.

- Не думай об этом, - Боско обнял её, зарывшись руками в густой волос.

В нос Беатрисы ударили древесно-пряные нотки духов. Она уткнулась носом в мужскую шею, позволяя себе забыться в его руках. Каждый раз, когда ей было плохо, она могла просто рассказать ему, и тогда Боско не стоило ничего говорить в ответ, хватало обычных объятий, чтобы всё стало, как прежде. Обнимая его, она понимала, что находится в безопасности. Рядом с ним она дома.

- Моя маленькая любопытная Беатрис, - продолжил Боско, - оставь всё как есть. Не стоит забивать голову ерундой, ты и так слишком много думаешь для своих лет. Всё обязательно образуется, вот увидишь.

- Обещай, что больше не уедешь, - она прижалась к Боско, словно маленький брошенный ребёнок, крепко обхватив его тело руками, - нам столько нужно обсудить! Совсем скоро Рождество, родители Шерон собираются устроить праздник на даче. Мы приглашены. Представь, как будет здорово: тётушка Карен приготовит гуся, мы с мамой испечём пирог, будем петь рождественские песни и греться около камина! Ты же останешься с нами, правда?

Он ласково улыбнулся.

- Конечно, останусь...

- Не помешаю? - женский голос перебил парня. В комнату вошла тётушка Карен.

- Нет, - Боско отстранился от подруги и, коснувшись пальцем кончика её носа, ответил: - у нас будет еще много времени для болтовни. Наверное, мне нужно вернуться к остальным?

Бэт жалостливо сдвинула брови, но Карен тут же подхватила:

- Да-да, все спрашивают о тебе. Не заставляй гостей ждать.

Боско испытывал легкое беспокойство в отношении Беатрисы и планов врача касательно неё, однако тщательно скрывал тревогу. С некой печалью он улыбнулся еще раз, и покинул комнату, оставив Карен с девушкой наедине.

Женщина тяжело вздохнула, и устало села на диван.

- Люси обо всём рассказала, - она постучала по краю дивана, приглашая Беатрису к себе. - Ты всегда можешь поделиться со мной своими проблемами.

- Нет никаких проблем! - упрямо возразила девочка, но всё же села рядом с тётушкой Карен. - Почему все считают, что мне плохо?

- Никто так не считает, просто нарушение сна сказывается на здоровье. - Карен тепло улыбнулась и взяла её за руку. - Я хорошо знала твою бабушку. Она часто страдала бессонницей, а если ей удавалось вздремнуть, то выглядела та в разы хуже.

- Последний месяц я сплю хорошо, просто сны очень яркие.

Карен немного помолчала, а после сдержанно продолжила:

- Мы часто говорили с твоей бабушкой про сны. Она жаловалась на видения и, боюсь, именно они её сгубили.

Беатриса не совсем понимала, о чём говорит женщина, но показательно вздохнув, спросила:

- Что вы хотите этим сказать?

- Не уверена, но, кажется, она говорила, что её сны предзнаменуют серьёзные перемены, а вот какие именно зависит напрямую от выбора человека.

- Значит, если, к примеру, мне постоянно снится один и тот же человек, я могу с ним встретиться?

- А тебе кто-то снится? - Карен ласково улыбнулась, заметив, как смутилась девочка. - Может, ты хочешь мне о чем-то рассказать?

- Нет, я лишь предположила. Если это такое навязчивое видение, разве нужны обстоятельства? Наверное, тогда это непременно произойдет… но разве это возможно, чтобы сны перерастали в реальность?

- Беатриса, в этом мире возможно абсолютно всё! Особенно, если кто-то западает в душу человека. В таком случае, он навсегда оставляет в ней след, и тогда его облик мелькает в наших снах. Предназначение существует для каждого из нас, и ним может являться другой человек. Может быть, сны — это единственная возможность связаться с ним, но разве это плохо? Настоящая близость всегда начинается издалека.

- Но я не говорила, что кто-то запал в душу настолько сильно, чтоб изводить меня своим присутствием в моих же снах.

- Тебе и не нужно, - Карен вздохнула, обнимая Бэт. - Я ведь женщина, и прекрасно замечаю мелкие детали. Ты меняешься, когда говоришь об этгом. - Она дружелюбно улыбнулась. - Нет, я не думаю, что ты больна, как твердит твоя мать. Мне кажется, она не хочет принимать тот факт, что ты переняла дар своей бабушки, а то, что ты влюблена — видно невооруженным глазом. Подростки так наивно скрывают влюбленность...

После этого Беатриса уже не слушала, о чём говорит тётушка Карен. Она отдалась своим мыслям, пристально всматриваясь в окно. Ей казалось, что за ним кто-то стоит и безмолвно наблюдает за происходящим внутри, однако никто кроме самой Бэт этого не замечал. Лицо незнакомца было расплывчато, но красный отблеск его глаз был отчетливо виден. Время от времени у Беатрисы пробегали мурашки по телу, её раз за разом охватывала волна страха, но всегда поддаваясь этому чувству, она вспоминала, что жуткие видения всего лишь побочная сторона её лечения. Таинственный образ за окном только больная иллюзия, которая заставляет её быть пленницей собственной болезни. Девочка зажмурила что есть мочи глаза и, резко распахнув их, с облегчением вздохнула, уловив за окном только красные ягодки калины, которые были укутаны манящим серебром. Снежинки продолжали кружиться в воздухе, медленно паря над землей, пока фонари, словно прожекторы, заставляли их сверкать вновь и вновь, доказывая звёздам, что не только они с месяцем могут проливать свет на огромную планету, которая утопала в ночной темноте.