9. Он.

Голос стих, отдаляясь смеющимся эхом. Николас увидел сквозь темную пелену то, чего он остановить уже не мог. Его тело само двигалось против его воли.

Тело ожило, но сознание находилось в глубине и могло молча смотреть на то, что делает его тело. А оно, освободившись из пут Марии, заломало ее.

Оно вырвало ее обе руки и отшвырнуло прочь. А Мария и не думала кричать. Она безумно смеялась.

Он разорвал ее шею. Он взял ее волосы и оторвал ее голову от тела. Ее лицо не умерло. Оно улыбалось счастливой улыбкой.

Он вышел из неё. Он сорвал ее волосы со своей шеи. Он схватил ее тело за плечи и развернул разорванной шеей к себе.

И…вошёл в неё со стороны шеи. Он, его тело начало иметь ее прямо так, разливая ее кровь повсюду.

Голова Марии, постанывая, отползла на волосах к трону, и, заползла на него. Она уютно примостилась на троне, наблюдая за происходящим.

Николас кричал в пустоту. Он искренне хотел остановить весь этот безумный кошмар. Его душа изливалась кровавыми слезами. И кто-то пожирал его душу, разрывал и переделывал.

Но внезапно все вокруг куда-то пропало — он стоял на каменистом берегу.

Его окружал ночной сумрак. Из-редко, ему на глаза попадались нелепые деревья вдоль правого и левого берегов. Судя по каменистым берегам, это какое-то огромное озеро. Но деревья…с ними совсем все плохо. При внимательном рассмотрении, оказывалось что это сплетенные, голые человеческие тела, не носящие головы. Они тянутся вверх, выглядят деревьями, и иногда также покачиваются, словно от ветра.

Озеро заполнено замороженной, покрытой тонким льдом, черной болотной жижей. Вокруг слышится неясный шепот тысяч плачущих голосов. А впереди, из ночной мглы, выступает каменный замок, уходящий острыми шпилями крыш ввысь, в сумеречное-красное небо. Замок смутно похож на замок Бран, что стоит в Румынии, в тридцати километрах от Брашова, на границе Мунтении и Трансильвании. Но он лишь смутно похож на него. Здесь он больше, выше, шире, и окрашен черными и красными оттенками.

«Иди вперед, Николас. Подойди ко мне.» — отовсюду Николас слышит один голос, ледяной как сама смерть, и властный. Голос явно принадлежит мужчине.

Николас идет. Он не в силах сопротивляться тянущей его силе. Он ступает на черную гладь псевдо-воды. Его босые ноги ощущают немыслимый холод. Но он не проваливается под воду. Ледяная корка, даже на чуть-чуть, не треснула, она цела.

Николас идет по ледяной поверхности черного озера. Каждый шаг, колит его невыносимых холодом. Но он все идет и идет.

Спустя бесконечное, мучительное путешествие по ледяному озеру, Николас ступает на противоположный берег. Замок Бран вырастает перед ним невообразимой, гротескной, громадой. Впереди, если подняться по красной широкой лестнице, видно высокую арочную дверь. Она имеет две створки, а не одну. Она скрипуче открывается, пробуждая в сознании Николаса чувство, словно совершается некое торжество.

Из открытого черного проема, выходит высокий человек, полностью одетый в красные одежды. Он похож, как минимум на правителя какой-нибудь забытой страны. Это мужчина. На его голове надет золотой венец из костей. Его волосы, белые как у Марии, длинным дождем стекают до пола. Его лицо красиво и холодно. Но оно все же более мужественное. Мария так похожа на этого мужчину. Хотя она и женщина. Возможно, если бы Мария стала мужчиной, она являла собой точную копию этого человека.

-Добро пожаловать, сын человеческий! Оставь позади сомнения. Мария, прекрасное мое творение, тебя ко мне отправила. — Громогласно заговорил человек в красном. — Перед тобой стоит — Влад Цепеш. Дракула.

«Теперь, мой сын, ты должен постараться,

Для завершенья нашего труда,

Не отступать назад, не оступаться

И по тропе идти за мною вслед.»

Закончив свое обращение к Николасу строками из Божественной комедии Данте Алигьери, Дракула протянул к нему белую руку. Он приглашал Николаса войти в свой мрачный дом.

-Ты Предтеча? — смело спросил Николас.

-Верно. — утвердительно ответил Дракула.

-Почему я? Зачем весь этот бессмысленный театр? — скорбно спросил Николас.

-Ты ищешь скрытый смысл? Ты считаешь себя избранным, и поэтому задаешь мне такой вопрос. Но ты не избранный. И никто никогда не будет избранным. Так вышло что ты, просто нам приглянулся, вот и все. — Николас хотел возразить, но Дракула остановил его жестом левой руки: — Как ты знаешь, отец Осборна, Дориан Рей, хотел возродить секту «Мертвого Сета». Он всеми силами пытался это сделать. Когда он нашел где заперта моя дочь Мария, он выкупил устаревший и заброшенный санаторий для душевнобольных. Он раскапывал недра санатория, пока наконец не нашел ее. И там, он заключил сделку с моей дочерью. Он клялся что возродит секту, которая поклонялась нам на протяжении многих веков. Он заставил свою жену — Вивьен, зачать через мою дочь Марию семенем. Из этого семени должен был родится мальчик — и он родился. Осборн и есть тот ребенок. Таким образом, он должен был выпустить меня в ваш мир. Я должен был вернуться из заточения здесь — в одном из осколков «Пепельной Бездны»!

Дракула продолжил говорить: — Но Осборн оказался непригоден. Его разум оказался полоумен. Он просто родился психически нездоровым. И Дориан, который по сути своей, являлся лишь приемным отцом, возненавидел Осборна и мою дорогую дочь. Он предал нас. Хотя именно я, был тем, кто помог ему. Ты похоже не в курсе, но Дориан скрывал свою настоящую личину и фамилию. Он, получивший свое псевдо бессмертие от меня, именовался Дорианом Греем. Но со временем ему стало опасно пользоваться своей фамилией и статусом. И тогда он инсценировал свою собственную смерть… На этом я пока остановлюсь. Ты готов принять меня?

Дракула по прежнему протягивал свою руку в приглашающем жесте.

Николас, растерявшись от такого количества невероятной информации, испытывал еще больший шок. Почему он не видел этого всего в книге? Как так случилось, что он вляпался в нечто такое, что вообще за гранью понимания? Он все больше холодел от мысли что твориться какое-то инфернальное безумие.