Глава 1.1

***

Когда я добралась до офиса, ощущение полного опустошения охватило меня с новой силой. Первым делом направилась в уборную, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Моё отражение в зеркале выглядело просто ужасно — глаза красные и опухшие от слёз, тушь размазана по щекам, обычно аккуратно уложенные в тугой жгут волосы сейчас торчали во все стороны.

Я быстро распустила свои светлые от природы волосы, разгладила их дрожащими пальцами и снова собрала в тугую улитку на затылке. Затем тщательно умылась, смыла остатки размазанной туши и потянулась за косметичкой, но тут вспомнила, что в спешке и панике оставила её дома. Обычно я почти не пользовалась косметикой — только тушью и бальзамом для губ, но сейчас даже этих простых вещей не хватало.

Глубоко вздохнув, я поправила воротник белой строгой блузки и вышла из туалета. Делать нечего — придется идти в кабинет в таком виде. Мой кабинет находился рядом с кабинетом моего начальника, Рустама Магомедовича Алиева, человека, от которого зависело многое в компании, и который платил мне настолько щедро, что некоторые коллеги тихо завидовали.

Рустам Магомедович всегда говорил прямо, что лучше платить хорошие деньги за качественную работу, чем постоянно думать о том, как сотрудники пытаются прикарманить часть прибыли. Его откровенность каждый раз заставляла меня теряться и удивляться. Он был человеком загадочным и очень харизматичным. О нём постоянно ходили разговоры в офисе: кто-то считал его слишком жёстким и прямолинейным, другие говорили, что справедливее начальника просто не найти. Женщины тайком шептались о его внешности, характере, богатстве, но мало кто действительно знал его близко.

Я остановилась у двери своего кабинета, невольно задержав взгляд на двери соседнего кабинета. Сейчас мне очень хотелось, чтобы Рустам Магомедович не заметил моего состояния. Интересно, что бы он сказал, если бы увидел меня сейчас?

Откинув ненужные мысли, я открыла дверь в свой кабинет и шагнула внутрь, пытаясь хотя бы на время заглушить боль работой, хоть сердце и продолжало тревожно сжиматься в груди.

Включив компьютер, я попыталась сосредоточиться на отчетах, но мысли постоянно возвращались к услышанному разговору. Слезы снова выступили на глазах, и я сжала кулаки, стараясь удержать эмоции. Как я могла быть такой слепой? Как могла доверять людям, которые меня предали так жестоко? Моя свекровь, которую я считала второй матерью, и мой муж, человек, которого любила больше всего на свете, хладнокровно лишали меня возможности иметь детей, просто потому что мои деньги были им дороже.

Я не заметила, как погрузилась в мысли настолько глубоко, что вздрогнула, услышав негромкий стук в дверь кабинета.

— Войдите, — сказала я, пытаясь придать голосу ровный тон.

Дверь отворилась, и на пороге появился Рустам Магомедович. Его появление застало меня врасплох, и я тут же почувствовала, как кровь приливает к лицу.

— Анна, добрый день, — голос начальника звучал спокойно и ровно, но взгляд его был пристальным и внимательным. — У вас всё в порядке? Вы сегодня какая-то… другая.

Я быстро опустила взгляд, чувствуя себя ещё более неловко.

— Да, Рустам Магомедович, спасибо, всё хорошо, просто не выспалась, — соврала я, избегая смотреть ему в глаза.

Он помолчал несколько секунд, изучая меня взглядом, затем коротко кивнул.

— Хорошо. Если что-то понадобится — вы знаете, где меня найти, — он развернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, явно передумав или забыв сказать то за чем заходил.

Я облегчённо вздохнула, осознавая, как сильно меня беспокоило его мнение. И впервые задумалась, почему именно этот мужчина так волновал меня. Возможно, дело было в его уверенности, силе и непоколебимой прямоте, которые так резко контрастировали с лицемерием и предательством, окружавшими меня сейчас.

Сердце снова сжалось от боли, и я вернулась к отчётам, пытаясь найти в работе спасение от собственных мыслей.