Пятый Посланник

– Мне очень жаль…

Я молча кивнул и закинул в коробку степлер с блокнотом. Вот и все сборы. Оказывается, каких-то четверти часа перед обедом вполне достаточно, чтобы из подающего надежды молодого инженера превратиться в безработного. А уж зная Уилсона, можно не сомневаться – теперь в Сан-Франциско меня возьмет к себе разве что полковник Сандерс… или Рональд МакДональд. Мыть полы и таскать гребаные подносы с фастфудом за десять баксов в час.

Добро пожаловать в «KFC», сэр. Что вам будет угодно?

– Ричи… Степлер.

– Что?

– Степлер – собственность фирмы. – Джоуи улыбнулся и указал на коробку. – Уилсон вряд ли обрадуется, если…

– Уилсон может пойти в задницу, – прорычал я и зашагал к выходу.

– Как скажешь, Ричи. – Джоуи заковылял следом за мной. – Здорово же ты его отделал! Богом клянусь, каждый на этаже в этот момент хотел бы быть на твоем месте…

Будь я проклят, если это не так. Барни Уилсон – гребаный плешивый ублюдок – за последние полгода успеть поиметь нас всех – и каждого как минимум дважды. И рано или поздно какое-то дерьмо просто обязано было случиться. Но я никогда бы не подумал, что тем парнем, который найдет свои яйца и выскажет старине Уилсону все, под чем любой из технического отдела подписался бы кровью, стану я сам. Никогда не замечал за собой какой-то особенной вспыльчивости.

Но некоторые дни просто созданы для того, чтобы превратить твою жизнь в дерьмо. Сначала ты проливаешь кофе на новые джинсы, потом опаздываешь на автобус, потом гребаной тако открывает у тебя в желудке филиал Преисподней… И во время разноса, который Уилсон устраивает всему техническому отделу не менее пяти раз за неделю, вместо того, чтобы кивать и тихо бормотать себе под нос «Да, сэр», ты вдруг вскакиваешь, опрокидываешь стул и советуешь боссу трахнуть самого себя. И добавляешь еще несколько слов, каждого из которых вполне достаточно, чтобы любая контора в ближайших штатах занесла тебя в черный список до конца жизни. Мой монолог длился примерно двадцать секунд, в течение которых каждый из парней в отделе наверняка готов был аплодировать мне стоя.

Уилсону, чтобы сказать, что я уволен, понадобилось примерно втрое меньше.

Гребаный. Тупой. Ублюдок!

Коробка описала короткую дугу и, врезавшись в стену, выплюнула содержимое во все стороны. Я не стал подбирать – все равно ничего ценного внутри нет. А если Уилсону так нужен степлер – пусть сам тащит свою жирный зад на улицу и ищет его среди хлама. А у меня есть дела и поважнее. К примеру, выпить. Прямо сейчас, в один час тридцать минут после полудня. Роскошь, которую может позволить себе только безработный.

Что-то похожее на здравый смысл вернулось в голову только после четвертого или пятого пива, которое я влил в себя в баре на перекрестке Девятой и Фолсом-стрит. Точнее, я просто перестал всерьез задумываться о том, чтобы вернуться обратно, послать на хрен Венди со стойки ресепшена, подняться на технический этаж и вышвырнуть Уилсона в окно. Злость никуда не делась, но все же я уже достаточно накачался, чтобы мне больше не хотелось геройствовать. Так что я просто оставил на стойке смятую двадцатку и зашагал к метро. Конечно, можно было протащиться все шесть миль до Саннидейл хоть пешком, заливая себе в глотку еще одно пиво в каждом баре по пути… Но остатки мозгов еще кое-как работали и подсказывали: надраться до чертиков, получить по морде где-нибудь в Эксельсиоре, остаться без бумажника и в конце концов загреметь в участок – не то, с чего стоит начинать новую жизнь.

Так что я кое-как дотащился до подземки и, плюхнувшись на сиденье, проспал всю дорогу до Бальбоа Парк и выбрался на платформу если не протрезвевшим, то хотя бы чуть отдохнувшим. Достаточно свежим, чтобы посидеть еще немного в «Темной Лошадке» на Дженива-авеню, захватить пару пицц через дорогу и уже не торопясь дотащиться до дома.

Но, похоже, судьба еще не вылила на меня и половину дерьма, что заготовила на сегодняшний день. Всю дорогу в вагоне было пусто – кому вообще может понадобиться ехать до Бальбоа Парк в такое время? – но стоило мне выбраться на платформу, новые приключения не заставили себя ждать.

– Ты что, мать твою, оглох? – раздался голос откуда-то слева. – Гони бумажник, или я тебе кишки выпущу.

Трое парней – наркоши или просто мелкие ублюдки, решившие поиграть в бандитов – прижали к информационному щиту невысокого парня в деловом костюме. Что он вообще здесь забыл? Одни ботинки тянут баксов на триста – такие обычно в подземку не спускаются… Пожалуй, самым умным с моей стороны было бы просто сделать вид, что я ослеп, и двинуться в другую сторону – но так уж вышло, что единственный путь к эскалатору наверх проходил как раз мимо криминальной троицы и их жертвы.

– Мистер…

Проклятье. Я зашагал чуть быстрее, но пижон в костюме явно чего-то от меня ожидал.

– Мистер! – снова позвал он. – Прошу вас, помогите!

– Заткнись! Заткнись!!!

Кто-то из парней врезал ему кулаком в живот, и пижон согнулся и закашлялся, выплевывая на пол алые капли. То ли они уже успели пырнуть его заточкой, то ли…

– Эй, ребята… – Я чуть замедлил шаг. – Это не мое дело, но ему, кажется, паршиво. Если умрет – у вас будут проблемы посерьезнее, чем попасть в участок за грабеж.

– А ты кто вообще такой, мать твою? – Один из парней повернулся ко мне. – Проваливай!

– Да пошел ты…

– Что ты сказал, мать твою? У тебя проблемы, чувак?

Похоже, во мне все-таки еще плескалось слишком много пива. Или вдруг дали знать о себе шотландские корни – дед рассказывал, что кто-то из наших предков сражался при Фолкерке вместе с самим Уильямом Уоллесом. Или шагнувший мне навстречу парень просто оказался чем-то похож на Уилсона – такой же уродец. В любой другой день я уж точно не стал бы изображать из себя Бэтмена, но внутри еще бурлила нерастраченная злость – и я отвечал быстрее, чем успевал подумать, что в одиночку лезть на троих обдолбанных придурков с ножом – не лучшая идея.

– Я сказал – оставьте парня в покое и пошли на хрен отсюда! – Я сжал кулаки. – Или я надеру вам задницы.

Отлично, Ричи. К увольнению тебе не хватало только пары сломанных ребер.

Драка началась скорее в мою пользу – когда в тебе чуть ли не двести двадцать фунтов веса не так уж сложно свалить с ног засранца, которому наверняка не продали бы даже пиво в супермаркете – но это этом моя удача закончилась. Кто-то из ублюдков схватил меня за шиворот, швырнул на землю, и я успел несколько раз получить ботинками под ребра прежде, чем мне под руку попалось что-то продолговатое.

– Отвали! – Я громыхнул пустой бутылкой по платформе, и в моем кулаке осталось горлышко с торчащими острыми краями. – Отвали, или я забью это тебе в глотку!

– Чертов псих! – Похожий на Уилсона торчок попятился и убрал нож в карман. – Пойдем отсюда, парни. У этого ублюдка явно не все дома.

Его дружки не стали спорить – и вся троица тут же помчалась к эскалатору, оставляя мне поле боя.

Господи, храни тех, кто не выкидывает пустые бутылки в мусорный бак.

– Как ты, дружище? – Я кое-как поднялся и шагнул к пижону в костюме. – Они тебя не поранили?

– Нет… – простонал он.

Но весь его вид говорил об обратном. Не знаю, что заставляло его держаться на ногах раньше, но теперь силы, похоже, закончились. Пижон скользнул лопатками по стеклу щита и уселся на пол. Я только сейчас обратил внимание, что наркоши пытались вытрясти бумажник из азиата. Не из местных – говорил он с явным акцентом. То ли японец, то ли китаец… Да еще и в дорогущих ботинках.

И что, скажите, мог гребаный бизнесмен-азиат забыть в такой заднице как Бальбоа Парк в два часа после полудня?

– Выглядишь хреново. – Я опустился рядом с ним на корточки. – Вызвать полицию? Хотя, похоже, тебе скорее понадобится «скорая»… Проклятье, что с тобой?

На пол под азиатом натекло достаточно крови, а весь низ пиджака успел промокнуть насквозь – и что-то подсказывало, что он вряд ли вылил на себя газировку.

– Нет, мистер! Прошу, не надо! – Азиат вдруг протянул руку и схватил меня за куртку. – Не надо полиции…

– Спокойно! – Я осторожно попытался освободиться. – Все будет в порядке. Я только позвоню в…

– Нет! – Худощавый парень пяти с половиной футов ростом держал меня так, что я едва мог пошевелиться. – Мне нельзя в больницу. Там они найдут меня!

– Эти клоуны? – Я посмотрел в сторону эскалатора. – Их мозги на такое не способны. Я…

– Другие! – Лицо азиата исказила гримаса боли. – Они идут за мной! Я должен…

– Послушай, приятель…

– Ван. – Азиат чуть ослабил хватку. – Ван Ли.

– Послушай, Ван Ли. – Я осторожно отогнул полу его пиджака. – Я понятия не имею, что с тобой случилось, но ты истекаешь кровью. И если тебя не отвезут в больницу…

– Я и так уже умираю. – Ван Ли попытался улыбнуться. – Я подвел свою семью.

Семью? Якудза, или что-то в этом роде? Неужели Всевышний настолько ненавидит меня, что после всего сегодняшнего дерьма я вляпался еще и в разборку азиатских банд?

– Я опозорил весь свой род. – Ван Ли откинулся назад и ударился затылком о стойку щита. – Если ритуал не завершить, все… все зря. Посланник…

Парень явно собирался отключиться – его речь становилась все более и более бессвязной, и я с трудом разбирал слова.

– Я не справился… – Ван ли закашлялся и выплюнул на и без того замызганную рубашку еще несколько капель крови. – Письмо достанется им… Если только… Откуда ты?!

– Я? – переспросил я. – Зачем тебе?

– Где ты живешь?! – Ван Ли снова схватил меня за рукав. – Скажи!

– Черт бы тебя побрал… – проворчал я. – Веласко-авеню. Здесь недалеко, в Саннидейл…

– Саннидейл!

На этот раз Ван Ли вцепился в меня так, что я едва не свалился на пол.

– Саннидейл! – На его лице вновь появилось осмысленное выражение. – Неужели?.. Ты… ты посланник!

– Кто?..

– Да… Иначе и быть не может. – Ван Ли улыбнулся. – Сама судьба привела тебя сюда… Ты не похож на воина, но это… это не так важно. Твой дух силен.

– Послушай, приятель! – Я попытался отобрать у Вана Ли свой рукав. – Я не знаю, с чего ты решил, что я какой-то там…

– Ты посланник! – Ван Ли полез свободной рукой во внутренний карман пиджака. – У меня твое письмо!

– Я не…

– Держи! – Ван Ли протянул мне перепачканный кровью смятый конверт. – И слушай меня внимательно – времени мало! Они будут охотится за тобой, но через врата им не пройти. Ты должен…

Я едва мог услышать хоть что-то – прибывающий поезд грохотал уже в конце платформы, а голос Вана Ли звучал все тише. Я бы с радостью удрал, но он держал так крепко, что мне пришлось бы тащить его за собой по полу – или остаться без куртки.

– Никому не верь! Отыщи свое оружие и поспеши к вратам – только там ты будешь в безопасности! – выдохнул Ван Ли прямо мне в лицо. – Они везде найдут тебя, и здесь ты не сможешь себя защитить!

– Кто – они? – Я рванулся. – Что ты несешь, придурок?!

– Уходи! – Ван Ли вдруг выпустил меня, и я чуть не грохнулся на пол. – Беги! Они идут за мной!!!

Ван Ли посмотрел куда-то мне за спину, захрипел и повалился лицом вперед. Я оглянулся… И, вскочив, помчался к эскалатору так, будто собирался догнать сбежавшую троицу наркоманов. На дальний конец платформы из вагона выходили несколько человек – и не знаю, что подействовало сильнее. То ли бешеные вопли Вана Ли, то ли вполне объяснимое желание не быть застуканным над окровавленным телом умирающего азиата, да еще и с какой-то гребаной бумажкой в руках.

Выбравшись на улицу я едва не отправил письмо в ближайшую урну, но вовремя сообразил, что на заляпанном кровью конверте могли остаться мои отпечатки.

Проклятье… Ладно, избавлюсь от него позже. Дома. Сожгу или порву на мелкие кусочки и выкину в сортир.

Прошагав где-то с четверть мили от станции, я чуть успокоился. Перед дракой организм выплюнул мне в кровь примерно пинту адреналина, но теперь хмель снова брал свое. К черту. Что бы ни случилось там, на Бальбоа Парк – меня это дерьмо не касается. Ван Ли или связался не с теми парнями, или просто свихнулся, но я здесь ни при чем. И вряд ли кто-то мог видеть… Ведь так?

Я затолкал смятое письмо во внутренний карман, купил в магазинчике у заправки сразу целую упаковку пива и уже без особой спешки зашагал к дому. Захлопнуть за собой дверь, вымыться, напиться и вырубиться хоть на целые сутки – почему бы и нет? После всего дерьма, которое мне пришлось пережить, я заслужил небольшой отдых. Без Уилсона, гребаных торчков с заточками и умирающих азиатов.

Но стоит ли говорить, что настоящие неприятности, которые для меня приготовил этот день, только начались?