Глава 9

Я задыхалась, стоя на мосту ночью, ветер словно сошел с ума и таранил меня бешеным шквалом. Где-то вдали, в парке между деревьями, он разносил по тротуарам опавшую листву. Свет фонарей освещал эти безлюдные дорожки, а я, дрожа, ждала того кто опаздывал. Когда пришла сюда впервые, после стычки с Максом, пообещала себе, что это первый и последний раз, нужно было остыть и немного забыться. Спустя пару дней, снова поперлась за чудо таблеткой, перечеркнув все предыдущие обещание, нашла кучу оправданий своим поступкам. Максим был прав, я слабая, и все что могу – это забиться в угол и жалеть себя бедную. Была бы сильнее, прыгнула с этого моста, и нашла забвение в холодной, темной воде, а не искала облегчения в непонятной дури. Я не достойна мужчину, которого любила больше жизни, и с нечеловеческой болью оплакиваю. Мне нужно время, твердила я снова и снова, время уносящее боль, и как только оно залечит все раны, я сразу же возьму себя в руки. А пока ждала мальчишку, продающего мне таблетки за нереальную цену, он говорил, что это слабый наркотик и к нему практически не привыкают, а мне, по сути, было плевать. Хотела безумно забыться и увидеть снова Игната, ведь мозг, взбудораженный химией, воспроизводил настолько реальные силуэты мужа, что я забывала о том, что он погиб. Возвращаясь, домой под утро, видела осуждающий взгляд мамы, но ничего не сказав, она включала свет и уходила на кухню. А я плелась следом, опускалась на колени у ее ног и плакала, прося прощения. Когда проходило действие таблеток, казалось, наступал конец света, и вся боль и печаль, накатывала с десятикратной силой. И еще было стыдно, проклинала свою слабость, сгрызая под корень ноги. Непутевая дочь, плохая жена, ужасная мать для горячо любимого сына. Первое время, опускала бортик на его кроватке, садилась на пол, и, положив голову на матрасик, смотрела часами, как Кирюша спит. А потом сочла себя недостойной, своего маленького мальчика, и даже смотреть на него не могла. Казалось, своим взглядом я запачкаю его чистую душу. В какие-то моменты, когда действие наркотиков отпускало, и боль не успевала вновь накрыть, я понимала что нужно завязывать, необходимо срочно спасаться. И давала себе решительное обещание, что больше такое не повториться, но стоило ночи опуститься на город, хватала плащ и бежала на тот проклятый мост. А ведь я всегда считала себя сильной, и упорной, знакомые завидовали моей силе воли. Стоило поправиться на несколько килограммов, как я упорно сбрасывала их, в то время, когда подруги по десять раз срывались, помню в институте выходила тройка по химии, что означало потерю стипендии, и я совершенно не понимала тот предмет, так за несколько ночей просто вызубрила весь материал на отлично. Могла дочитать до конца самую нудную книгу, лишь потому-то уже начала читать, и жалко было потраченного времени. А когда работала в магазине, ко мне отравляли всех чересчур капризных клиентов, потому что лишь мне, хватало терпения их выдержать. Так что стало с той мной? Она умерла вместе с мужем!

И вот снова дрожа, стояла на мосту, и дрожала вовсе не от холода, а от нетерпения получить то, что так нужно. И парень как назло опаздывал, что немало заставляло нервничать, да потребность в таблетках очень давила. Было терпимо, не так как показывают в фильмах, о ломках, когда люди выдирают свои волосы, нет, такого не было, но было фигово, казалось, что время слишком тянется, и внутри весь ливер начинало трясти. Он, как всегда, появлялся снова, из ниоткуда, быстро совал мне в руку пакет, забирал деньги и тут же, исчезал в парке среди деревьев. Не раздумывая, проглотила пилюлю и запила водой. Завтра, завтра буду снова себя ненавидеть, корить, плакать, злится, но не сейчас. Сейчас я увижу любимого…

Со стороны наверняка это было жуткое зрелище. Растрепанная девушка смеётся, болтает сама с собой, делает ненормальные жесты руками. Но в те моменты, я была словно в другой вселенной, полностью забывала про реальность, и как наяву видела Игната. Мы общались,

обнимались, и просто долго смотря на него. Но я не чувствовала его тепла и запаха, в какието секунды прогоняла мысль, что это всего лишь иллюзия, вызванная наркотиками.

Любой тупик в жизни имеет выход, до тех пор, пока мы сами себя не загоним в него окончательно. А потом уже, кажется что все, конец света, клетка захлопнулась. А ведь я, даже не пыталась выбраться из нее, смаковала свое горе как хорошее вино, считая, что если станет легче, и боль пройдет, то тем самым придам любимого. Агония, выжигающая изнутри, это моё напоминание о том, что имела и безвозвратно потеряла. Наверное, в моменты горя, человек лишается части разума, и видит все лишь наполовину, поэтому не может трезво оценить ситуацию. И этим человеком была я, казалось, что все хотят от меня слишком многого, твердя, жизнь продолжается. Но никто не понимал, что моя жизнь кончена, без любимого я угасала как звезды на рассвете. Безнадежно искала его, во всем окружающем меня, хоть какое-то совпадение, ниточку связывающую нас. А ведь все что нужно, было рядом, в колыбели рядом с моей кроватью, сынок, который навечно соединил нас.

Чем дольше принимаешь наркотические вещества, тем слабее они дают эффект, усиливая раздражение и потребность. Не знаю когда именно, но я поняла что эти, чудо таблетки больше мне не помогают. Несколько дней, или недель сидела в комнате, практически не двигаясь, а внутри бушевала буря. Разум был поврежден, казалось тогда необратимо, без пилюль, горе настолько душило, что хотелось взять себя за горло и сжимать до тех пор пока не задохнусь. Мама не догадывалась о причине ухудшения моего состояние, возможно, подозревала что-то, из-за слишком резкой смены настроения. Понимала, что не хочу больше таблеток, не хочу спать, есть, дышать, дни были водоворотом серой массы, из глубины которой доносились знакомые голоса. Я не искала себе оправданий, просто не хотела больше жить… Даже не уверена, что моя депрессия была полностью связана со смертью мужа, наверное, в тот момент, навалилось все. Мама уже не скрывала своего неудовольствия, и давила, требуя, взять себя в руки. И как не крути, отказавшись от таблеток, я чувствовала что, привыкла к ним.

В полночь поцеловала сына в макушку, и, попросив у него прощения, вышла из дома. Я уже ни о чем не думала, ноги автоматчики вели меня туда, куда задумала заранее. В тот момент сломалась полностью, чувствовала что душа, упорхнула куда-то далеко, и от меня осталась лишь бесцветная оболочка. Я не была настолько смелой, чтобы в трезвом рассудке решится на то, что задумала, и поэтому написала мальчишке: что жду его на том же месте, с просьбой принести что-нибудь посильнее.

Осень подходила концу, и мороз заметно щипал кожу, но я смотрела на асфальт блестящий от покрывавшего его гололеда. В городе небо редко бывает настолько звездным, но в эту ночь они словно искры, сверкали в черном бесконечном пространстве. Я пришла на мост и посмотрела вниз на спокойную гладь реки, в которой как в зеркале отражалось звездное небо. Ждала парня, моё волнение нарастало, и сомнения стали будоражить мозг. Твердила себе с десяток раз, что все уже решила. Да и семье будет проще без меня… Дура, отчаявшаяся дура, которая не могла думать ни о чем, кроме того как облегчить свою боль. Парень снова явился с большим запозданием, и странно поглядев на меня, вручил пакетик с какими-то прозрачными кристаллами. Взяла дрогнувшей рукой, и отдала деньги, впервые не спешившему уходить юноше.

– Иди!– сказала, махнув головой, в его присутствие вряд ли бы я на что-то решилась. Он, хмыкнув, почти бегом бросился прочь. А я, проглотив порошок, почти сразу почувствовала как, забурлила кровь и одурела голова. Посмотрев снова вниз, совершенно спокойно подумала о том, что всего лишь несколько минут разделяют меня со встречей с бесконечностью. И любимым…