Глава 5

На девушек из отдела я обиделась. Глупо, по-детски — ведь сама во все это ввязалась — но не могла ничего с собой поделать: жгла обида на этих выдумщиц. Вздыхают по начальнику, а огребаю почему-то я. Видимо, просто на себя сил обижаться не было, вот я и переложила эту ношу на других. Слова шефа я им передала, от себя добавив еще пару не очень приятных слов. Девочки все поняли и сидели тихие как мышки, боясь пикнуть хотя бы слово, во все со мной соглашаясь и даже начав работать. Зато выигрыш свой я получила и решила, что как только выдастся время, пойду и куплю эти несчастные туфли.

И вроде все шло нормально и тихо. Пару дней. А потом меня к себе вызвал Александр Сергеевич.

— Неужели, он все-таки обиделся на те слова? — обеспокоенно спросила Таня.

— Не знаю, — я безразлично пожала плечами, — ну, если увольнять соберется, то я ему скажу, что вина не моя.

Все траурно промолчали.

В знакомом кабинете почти ничего не изменилось. Только вместо того ужасного кресла стояло чуть поменьше и посимпатичнее.

— Здравствуйте, Екатерина Игоревна.

— Добрый день, Александр Сергеевич, — настороженно ответила я.

Мы не виделись с того памятного разговора, и я не знала, что он от меня хочет, и от этого еще больше нервничала.

Мужчина, опустив подбородок на сцепленные руки, задумчиво смотрел куда-то сквозь меня. Не решаясь нарушить молчание, я сидела тихо как мышка, искоса рассматривая Ворона. Все-таки действительно невероятно красив. Не смазливой глянцевой красотой мальчиков с обложки. Четкие черты лица, прямой нос, темные брови, глаза, которые просто дух вышибают, высокие скулы, красиво очерченные губы. Ладно, я могу понять, почему многие хотят нашего шефа. Забавно, кстати: на прошлой работе генеральным директором был вечно брюзжащий мужик за шестьдесят. Так что в этом плане мне повезло — хоть полюбоваться издалека смогу. Правда, что-то в последнее время мы с ним слишком часто пересекаемся.

— Я хотел вас кое о чем попросить, Екатерина, — наконец-то очнулся Воронов, — вы же женщина?

- Ммм, — я растерялась, — вроде с утра была ею. А что?

— Простите, — он поморщился, — не так выразился. Я вижу, что серьезная, умная, мне нужна ваш совет в одном вопросе.

Вот интересно, когда он успел понять, что я умная? Когда упала в его кабинете, когда втюхивала ему про полезность свежих овощей, или когда сморозила полную чушь в коридоре?

— И что вы хотели бы спросить? — мне даже интересно стало.

— Понимаете, я женюсь.

Я совсем некультурно открыла рот.

— Вау! И на ком же?

— Вот тут-то и проблема возникла, — он несколько замялся, — я еще не знаю.

— Это как?

— Понимаете, есть две крупные компании, слияние с одной из них невероятно повлияло бы на развитие нашей. Плюс. еще одни люди, с которыми я бы очень хотел сотрудничать, крайне негативно относятся к холостым предпринимателям.

— А, то есть у вас брак по расчету? — разочарованно протянула я.

— Получается, что так, — он развел руками.

— И я чем тут могу быть полезна?

— Просто посмотрите своим профессиональным женским взглядом и скажите, кто вам нравится больше, — с этими словами он развернул ко мне экран ноутбука.

Я про себя посмеялась над своей "профессиональностью" и заинтересованно взглянула на две фотографии. Мда, сразу видно, что из богатой семьи. Что у одной, что у второй высветлены волосы, губки надуты, грудь из декольте вываливается, поза повелительницы жизни. И почему они все как под копирку? Где индивидуальность? Мне больше приглянулась девушка слева, с немного курносым носиком и голубыми глазами. Взгляд мне показался не таким стервозным и высокомерным.

— Вот эта, — я указала пальцем нее.

— Хм, — он развернул к себе компьютер, — а почему?

— Не кажется совсем бесчувственной.

— Что-то я сомневаюсь, — пробормотал шеф.

— А кстати, кто это?

— Алена Тихомирова, дочь владельца крупной холдинговой компании.

— Подождите, случайно не Андрея Тихомирова? — осенило меня.

— А вы хорошо осведомлены, — одобрительно кивнул головой мужчина.

— И что, думаете, вам все перейдет после свадьбы? — я была настроена крайне скептично.

— Несколько контрольных пакетов акций будут принадлежать мне, да.

— Ну а как же любовь? — я была несколько разочарована открывшейся картиной на жизнь Воронова

— Какая любовь, Екатерина? — он немного горько усмехнулся, — в моем возрасте, при бешеном темпе моей работы, где мне ее найти? Среди людей, меня окружающих, всех больше интересует больше содержание моего кошелька, чем я сам. Да и не всегда можешь распознать за наигранными чувствами настоящие. Знаете, не хочу жить во лжи. А тут все кристально прозрачно и честно.

— А как же ваши недавние слова о том, что девушка должна что-то из себя представлять, чтобы вас заинтересовать? Или вас заинтересовала стоимость акций ее отца?

— Ну а почему вы думаете, что она пустышка? — удивился он, — я же ее ни разу не встречал. Так что кто знает.

— Но все же, вы что, совсем не верите в любовь? — продолжала я настаивать на своем, — ну ведь должен был вам за всю жизнь встретиться хоть кто-нибудь!

— Ладно, — Ворон резко оборвал меня, — спасибо, что поговорили со мной. До свидания, Екатерина Игоревна.

— До свидания, Александр Сергеевич, — немного ошарашенная таким внезапным окончанием, я встала с кресла и покинула кабинет генерального. Немного подумав, добавила: — Извините.

Вообще, все это мне напоминало какой-то бред сумасшедшего, и задушевные беседы с шефом о его женитьбе однозначно туда входили. С чего вдруг он решил именно меня вызвать и спросить, кого я считаю хорошим претендентом на роль владелицы его кошелька? И почему он так резко помрачнел, когда я спросила про то, что была ли в его жизни любовь? Может, расковыряла старую рану?

Увидев меня вполне живой и здоровой после вызова к Воронову все успокоились и вернулись к своим делам. Меня же терзало любопытство, и где-то минут через двадцать бесполезного созерцания нового заказа, я не выдержала:

— Слушай, Свет…

Главная сплетница всея офиса оторвалась от компа:

— Да?

— А не знаешь, что у Александра Сергеевича в прошлом случилось, что он так негативно относится к такому понятию как любовь?

— А что интересуешься? — меня удостоили взглядом детектива.

— Да просто, — я пожала плечами, — стала свидетелем одного разговора.

— Что, опять, наверное, какая-нибудь новенькая решила ему в своих чувствах признаться, а он отшил? — подала голос Таня.

— А и такое было?

— Господи, Кать, ты в каком танке живешь? — тяжело вздохнула Светлана, — у нас тут и недели не проходит без какой-нибудь душераздирающей истории, связанной с Вороном.

— Ну простите, — я развела руками, — не интересуюсь.

— А сейчас тогда что спросила? — ревниво поинтересовалась Аня.

— Да как-то жалко его стало. Неужели, он всегда такая ледышка?

— Да все же знают эту историю! — воскликнула Света, — Даже лет семь назад во всех газетах была шумиха по этому поводу. Все еще год-два успокоиться не могли!

— Свет, я тогда еще не жила тут, — терпеливо объяснила я, — так что там случилось?

— Он возвращался с дочерью с какого-то утренника, что ли. В них на полной скорости врезался какой-то пьяный мужик. Заднюю половину машины снесло просто напрочь. Как понимаешь, дочь скончалась на месте. Ей было где-то пять-шесть. Сам Воронов пролежал в коме почти полгода. За это время жена не навестила его ни разу. Забрала все вещи из дома и укатила куда-то с любовником, который оказался его конкурентом. Потом выяснилось, что они встречаются уже довольно давно, и несколько проектов Ворона прогорели по вине его жены, которая передавала информацию.

Я молчала, от шока не находя слов.

— А со стороны такая счастливая пара была, так любили друг друга, — вздохнула Таня, — и он до безумия любил дочь. Иногда приводил ее в офис, она в его кабинете сидела, когда мать не могла с ней сидеть, такой заботливый, образцовый отец. И вот что в результате. Как вышел из комы, узнал новости, так чуть обратно не вернулся. Замкнулся, весь ушел в работу, мрачен как никто. Живет почти как отшельник. Жалко его.

Воцарилось молчание. Вынуждена признаться, такой истории услышать я совсем не ожидала. Действительно, после такого вообще перестанешь верить во что-либо. И видимо, теперь все девушки пытаются доказать, что они не такие, и растопить сердце ледяного красавца. Дурочки. Боже мой, представить себе не могу, какого это — потерять своего собственного ребёнка.

Остаток дня я проработала в немного подавленном состоянии — все-таки выбила меня из колеи эта история. И идя с работы, я тоже витала где-то далеко в облаках, не обращая внимание на окружающих. Поэтому когда кто-то резко схватил меня за руку, инстинктивно двинула локтем неизвестного и приготовилась драпать со всех ног.

— Ох… Постойте, Екатерина!

Я медленно обернулась. Сзади стоял молодой мужчина и, согнувшись пополам, пытался отдышаться.

— А у вас поставленный удар.

— Вы, собственно, кто? — меня нервировало, что этот тип знает мое имя.

— Вы меня не помните? — он наконец принял вертикальное положение, — я Станислав.

Он немного померк, увидя мое все еще непонимающее лицо.

— Вы с сотрясением на днях были в нашей больнице.

— А-а-а, так ты тот самый врач? — наконец дошло до меня.

С моей хреновой памятью на лица я могла подругу с незнакомой женщиной спутать, не то что человека, которого один раз в жизни видела. В моем мозгу он остался как высокий блондин с аккуратной бородкой и блином вместо лица. А, оказывается, у него еще и глаза есть красивые — серые.

— Вспомнили?! — обрадовался мужчина.

— Ага, — я кивнула.

— Просто я иду, смотрю, неужели, это вы? — он ненавязчиво взял меня под локоток, — Решил подойти, поздороваться, но вы, видимо, были мыслями где-то далеко.

— В следующий раз просто будьте аккуратнее, а то я с перепугу могу и не так ударить, — посоветовала я, тихонько высвобождая руку.

— Хорошо, — он серьёзно кивнул, — вы сейчас на метро?

Вообще-то да, но мне было как-то неуютно рядом со Стасом, а судя по его виду он собрался провожать меня хоть до Луны. Вот не могу с собой ничего поделать — если совсем не знаю человека, то он вызывает у меня по началу совсем не положительные эмоции.

— Нет, у меня еще встреча.

— Да? — он испытывающе посмотрел на меня.

— Да. — я была тверда.

— Ну что же, значит, не судьба, — он развел руками, — ну хоть номерок-то дадите?

— А зачем?

— Буду звонить и маньячно дышать вам в трубку. Ну бросьте, Екатерина, может, еще как-нибудь встретимся.

Я вздохнула и обреченно продиктовала номер. И вот вроде бы надо радоваться, что тобой мужчины интересуются, но внутри была лишь пустота.

На прощание поцеловав мне руку, от чего у меня мурашки по телу промаршировали, Стас испарился в неизвестном направлении. Я проводила его взглядом и упрямо мотнула головой. Тоже мне, джентльмен. Дурдом какой-то.