Глава 3 Праздник

14 июня. Бергамо.

Я проспала. Лишь ближе к десяти меня разбудила мама и пригласила на праздничный завтрак.

- Мам, а что в этом завтраке такого праздничного? – я окинула взглядом стол, но заметила лишь привычные продукты. Чиабатта и чай. Нет, я и этому была очень рада, но мама так преподнесла завтрак, и с таким рвением звала меня на кухню, что я ожидала, как минимум, пончиков, которые нам будет подавать Леонардо Ди Каприо.

- Настроение, - объяснила она. – Если хочешь, я могу добавить тебе в чай немного текилы. В честь твоего восемнадцатилетия можно.

- Нет, спасибо. Пока ты не видела, я добавила туда ром. Не хочу смешивать, - я отрицательно покачала головой и притянула к себе тарелку с чиабаттой.

Шутки шутками, но мама была права в одном – в первую очередь, этот день украшало настроение. Оно хотя бы входило в наш скромный бюджет.

Пока размешивала сахар в чае, захотела посмотреть на смартфоне время, но только сейчас поняла, что телефон был выключенным. В голове пронеслись отрывки прошедшей ночи, и я вспомнила, что мне звонил Медичи.

Стоило мне включить телефон, как на него тут же начали приходить оповещения и сообщения с поздравлениями. Пролистав список, я увидела, что, после того, как я отключила телефон, Винченсо еще несколько раз пытался до меня дозвониться, но больше мое внимание привлекли его сообщения.

«Мелкая, не зли меня. Выйди на улицу», - это сообщение он прислал мне еще до того, как я выключила телефон. Наверное, Медичи начал злиться из-за того, что я прервала наш разговор и стала игнорировать звонки.

«Если ты сейчас не выйдешь, тебе же будет хуже», - прочитав это сообщение, я вопросительно приподняла бровь. Создавалось впечатление, будто Винченсо вчера сорвался, и ему было нужно, чтобы я срочно появилась перед ним. К чему бы это?

После этого было еще одно оповещение о том, что он пытался дозвониться до меня, после чего следовало последнее сообщение. Его Медичи написал в пять утра. То есть, через два часа после первого звонка.

«Этот вечер и ночь ты проведешь со мной. Я заеду за тобой в восемь вечера. Если ты не выйдешь ко мне, я приму это как разрешение сделать с тобой все, что захочется. И где бы ты ни пряталась, я тебя найду. Не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому», – уже от этих слов веяло яростью. Создавалось впечатление, будто парень ждал от меня беспрекословного подчинения.

Я несколько раз перечитала последнее сообщение, после чего не выдержала и рассмеялась.

- И сколько же этот Громадина вчера выпил, чтобы написать мне такой бред? – я самой себе задала этот вопрос, отмечая одну странность. Винченсо помнил про мой день рождения.

Я была уверена в том, что Медичи вчера был пьян, и только по этой причине вел себя так странно. Алкоголь способен заставлять людей творить нелогичные вещи. И, да, у меня так и чесались руки написать Винченсо и съязвить по поводу его сообщений и звонков. Да у меня в голове сразу возникло столько издевок, что я могла писать их несколько часов подряд. Но прежде, чем я успела это сделать, меня отвлекла мама.

- Ромола, хватит сидеть в телефоне, - женщина села за стол и притянула к себе чашку с кофе.

Я кивнула на замечание и отложила смартфон в сторону. У нас с мамой редко получалось хоть немного времени провести вместе, поэтому я предпочла поговорить с ней, а не тратить время на ненужный сарказм, направленный в сторону поступка пьяного человека. Возможно, Винченсо уже ничего не помнил, и будет даже лучше, если я не буду ему писать. Я же намеревалась вычеркнуть его из своей жизни.

- А где Фелиса? – поинтересовалась я, добавляя в чай еще сахара. Я ожидала увидеть на кухне и сестру. Все же у нее тоже сегодня день рождения, и я надеялась, что хотя бы благодаря такому поводу она посидит с нами.

- На балконе, - ответила мама. – Я просила ее присоединиться к нам, но Фелиса не согласилась. Сказала, что нет настроения.

Я сжала в ладони ложку, но продолжать этот разговор не стала и почти сразу перевела его на другую тему. Моя мама - женщина характерная и сильная, поэтому в жизни не показывала огорчения, но я все же видела, как ей было тяжело от того, что происходило с ее второй дочерью.

Позже я поблагодарила за завтрак, проводила маму на работу и пошла в гостиную, где из-под софы, на которой спала, достала коробочку. Уже вместе с ней я пошла к балкону.

- С днем рождения, сестрица, - я прикрыла за собой дверь и протянула Фелисе подарок. Я ожидала, что она сразу откроет коробочку, но сестра лишь отложила ее на край кресла.

- Угу, - отстраненно кивнула Фелиса, будто надеялась, что, если она не будет разговаривать со мной, я побыстрее уйду. Ага. Конечно. От меня не так просто избавиться.

- Почему ты опять сидишь тут? – я села на соседний стул и заметила, как в глазах девушки промелькнуло меланхоличное недовольство.

Мы с Фелисой сестры-близняшки. С самого детства мама прививала нам стремление помогать друг другу, и, по сути, мы были словно единое целое, но разные характеры сыграли свою роль, и отношения между нами становились все более странными.

Но мы все равно были близки, и, когда Фелиса в прошлом году захотела поступить в частный университет Милана, мы с мамой пришли к выводу, что я пропущу один год и устроюсь на работу, чтобы помочь Фелисе с оплатой учебы. Она же за первый курс встанет на ноги и устроится на подработку, чтобы в будущем тоже, если возникнет нужда, помочь мне или маме. Правда, план оказался провальным. В университете сверстники не приняли сестру и, насколько я знала, подвергали ее издевательствам. Из-за этого учеба хромала, и она не смогла устроиться на подработку.

- Мне нравится тут, - Фелиса встала с кресла и отошла в сторону.

- Какие планы на день? – я откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу. – Сходишь со мной в магазин?

- Нет, я плохо спала, - сестра отрицательно качнула головой. – Ты меня разбудила ночью. Кто тебе звонил? Винченсо? Да? Что он хотел?

- Не знаю, - я нахмурилась и сдвинула брови на переносице. – Нес какую-то чушь.

Разговор между нами не ладился.

Я не любила таких людей, как Фелиса. Слабохарактерных и ждущих, что им вот-вот помогут, и все проблемы решатся сами по себе. Именно поэтому мне было тяжело общаться с ней. В этом году я намеревалась поступать в государственный университет Бергамо, и поэтому понимала, что с сентября уже не смогу так много работать и помогать сестре деньгами, а она не спешила устраиваться даже на летнюю подработку. И что делать? Опять откладывать поступление в университет я не хотела, а мама сама не потянет оплачивать учебу Фелисы. Черт, о чем она вообще думала? Временами мне хотелось взять ее за шиворот и хорошенько встряхнуть.

- Что именно говорил Винченсо? – вновь спросила сестра.

Я пожала плечами и уклонилась от вопроса. Мне было лень отвечать.

Кстати, именно из-за Фелисы я год назад поругалась с Винченсо. Сестра захотела поступать только в определенный университет, а поскольку именно в нем учился Медичи, я стала расспрашивать его касательно учебы. Сначала он дал мне много ценной информации и вообще во многом помог. Но, как оказалось, он думал, что поступать буду я. Позже он узнал, что в его университет собиралась идти учиться Фелиса, а я намеревалась через год поступать в государственный институт Бергамо, а в Милан я переезжать не намеревалась. После этого Винченсо будто подменили. Помню, он сказал, что в дальнейшем будет помогать, только если я решу поступать в Милане. Слово за слово - и мы поругались. Я не понимала, какая ему вообще разница, кто будет поступать.

На Фелису Медичи никогда не обращал внимания и, даже когда я брала ее с собой к Винченсо в компанию, он будто бы не замечал ее. После того случая с поступлением, кажется, он ее стал ненавидеть. Почему я так решила? Я попросила Винченсо заступиться за Фелису в университете, чтобы над ней больше не издевались, а он ответил отказом. Сказал, что ему все равно, что с ней будет. Жестоко с его стороны. Одно слово Медичи и Фелису больше никто не тронул бы. Но нет, Винченсо этого делать не стал.