10

***

Раока несколько раз расчесала волосы, пересчитала книги на полках и трижды поужинала, не ощущая ни вкуса, ни сытости. Потом послонялась по комнате туда-сюда, честно попыталась почитать, дважды прогнала вечерний комплекс упражнений...

Когда фейри поймала себя на том, что уже полчаса обводит носочком завитушки на толстом мягком ковре, окончательно стало понятно: лечь спать все же придётся.

Она бы с огромным удовольствием бодрствовала оставшиеся две ночи, но отдых был необходим, даже сомнительный — а лишь на такой имело смысл рассчитывать обладателю печати.

…

Мир костяного лабиринта соткался вокруг, стоило только голове коснуться подушки. Клубящийся вокруг туман на миг позволил ей увидеть оскалившиеся со всех сторон черепа различных существ, переплетённые с корнями и комьями земли и слизи, прежде чем снова укутать дивный мир вокруг молочной непроницаемой стеной.

— Здесь нет ничего настоящего, — прошептала Раока себе под нос, — Пока что бояться нечего.

Словно в ответ на её слова, где-то в тумане зазвучали тихие детские всхлипы. Фейри тихонько вздохнула и нерешительно пошла на звук, подспудно ощущая, что её тело сжалось, съёжилось, что она будто снова стала... ребёнком? И вот она уже в лесу, причём явно северном: на землях фейри и драконов подобные сосны — высоченные, задевающие макушками небо, обнятые лишайниками — не водились.

Плачущий мальчик нашёлся тут же: забился меж мощными, раздробившими каменистую почву корнями, свернулся компакным клубочком, прижался спиной к тёплой даже на вид коре — кто утешит лучше векового дерева? У такого исполина и плакать-то не комильфо... Раока сделала ещё несколько шагов вперёд, не зная, что лучше. Подойти или последовать дальше? Ведь ей нужно... куда? Наверняка это какое-то задание учителей Цветения, но какое? Фейри нахмурилась, понимая, что ровным счетом ничего не может вспомнить.

Мальчишка между тем почуял её присутствие: вздрогнул, подобрался, поднял какие-то странно знакомые волчьи глаза.

— Ну, и с чего ты ревёшь? — спросила Раока не без раздражения.

— Тебе какое дело? — буркнул мальчик, на что фейри только пожала плечами: не объяснять же этому оборотнёнку, что она не помнит, как тут оказалась, и надеется, что его рассказ хоть что-то прояснит? Давать в руки малознакомым личностям такие козыри её отучили, весьма болезненно притом: не будь Эллина рядом, уже давно кормила бы развесёлых копошащихся червей.

— Я здесь, ты тоже, — сказала Раока, — Дерево красивое, но молчаливое, а я могу выслушать.

В конечном итоге, чужие секреты — штука полезная, разве нет?

— Мой запах, — буркнул мальчик, — Он не такой, как надо.

— Ну и делов-то? — искренне изумилась фейри, — Есть куча разных составов, имитирующих запахи.

— Это не то. Ты дура или притворяешься? Мой личный запах... он никому не подходит. Я никогда не найду себе пару! Остальные дети смеются надо мной.

Раока обдумала это; нечто такое она могла понять.

— Убей кого-то из них, — сказала она, — А ещё парочку — покалечь.

— Зачем?

— Чтобы не смеялись. Ну что ты, как маленький? Не читал текст Рюкадо Крылья Росы "О смехе"? Там пишется: "Невозможно смеяться над тем, кем очарован, или тем, кого боишься. Таким образом, есть хороший способ избежать насмешек — или очаровывайте, или пугайте". Вот и ты: перепугай их так, чтобы они бежали от тебя, как мыши от кота! — всплестнула своими детскими ручками Раока. Вечно этим мальчишкам приходится объяснять самое простое!

— Это... странно, — сказал мальчик тихо, — Но они ведь правы, да? Я действительно неправильный.

— Потому что не можешь найти пару? Это как... напарник, да? — хоть это фейри могла понять.

Она очень огорчилась бы, если бы ей не позволили стоять в паре с Эллином. В остальном, конечно, волк казался ей жутко странным и ненормальным: юным питомцам Цветения не позволяли контактировать с другими расами до взросления. Все книги, истории, легенды, все сведения о культуре касались лишь их страны, никаких внешних связей и прочего. Из этого само собой вытекало, что Раока об оборотнях, конечно, слышала, но никаких подробностей не знала. Потому, если это было проверкой, то какой-то очень... странной.

— Нет же, пара! Любовь всей жизни! — возмутился парень, сверкнув глазами, — Возможность иметь дом, семью, быть частью стаи. Что непонятного?

— А, — кивнула она, понимая, наконец, — Тебя не взяли в группу Цветов Любви? Так радуйся, дурачок! Вам, видимо, просто не рассказывают, что с ними наставники вытворяют!

Мальчик несколько раз моргнул и неуверенно сказал:

— Знаешь, я не понимаю, о чем ты, но меня это все немного пугает. Все это странно, и я не помню, как сюда пришёл. Но твои глаза... мне кажется, я знаю тебя, и хочу защитить от этих... наставников. Но все вокруг так странно и зыбко, даже не могу почувствовать твоего запаха. Как тебя зовут?

— Может, тебе ещё все мои секреты выдать? — усмехнулась Раока. Мысли о возможной проверке всколыхнулись с новой силой. Но что от неё хотят? Она должна убить его, разговорить, соблазнить?..

— Не веришь мне, — волчонок грустно улыбнулся, — Жаль... Ты такая красивая и наверняка вкусно пахнешь. Я хотел бы, чтобы у меня была такая пара, как ты. Я бы никому тебя не отдал!

Мальчик встал и медленно пошёл прочь. Раока решила, что последует за ним и осторожненько выяснит, где они находятся, но тут он обернулся и тихо добавил:

— Меня, кстати, зовут Гор, — и мир разлетелся на осколки.

Она вспомнила.

— Стой! — закричала Раока, но стены лабиринта снова проступили вокруг, и мёртвые руки обхватили её за щиколотку, не позволяя последовать за уходящей вдаль фигурой. Фейри забилась, хотела закричать, но в горле закопошились трупные черви, заставляя судорожно кашлять, а фигура волка растаяла вдали, сменившись высоченной рогатой тенью.

— Страх забирает шанс, — пророкотал громкий, будто раскаты грома, голос, — Боязнь довериться сегодня не имеет значения завтра. Ты не думала об этом, Раока?

…

Она подскочила на кровати, судорожно кашляя и слепо глядя в ночную тьму.

Метка пылала, а Раока просто пыталась дышать, почти ненавидя себя за слабость, проявленную в этом, пусть пока ещё не до конца материальном, Лабиринте. Это же надо было — так глупо упустить шанс на нормальный разговор с Гором! Да ей всего-то и надо было, что просто назвать своё имя! Почему, почему некоторые слова мы говорим так поздно?!

"Боязнь довериться" — ей показалось, что трубный глас Короля-Под-Горой пронёсся по комнате эхом, но это было, скорее всего, лишь отзвуком сна. Ох дивные видения посещают всех, связанных с фейри, в летние ночи...

Обдумав встречу с Гором так и эдак, Раока решительно встала и завернулась в домашний киото. Возможно, если она уснёт возле его тела, будет проще вовремя вспомнить и поговорить с ним. Возможно…