Глава 2

Всеволод

— Ахуенно! — ухмыляюсь, когда мы несемся по ночному шоссе. — Видел рожу Сташевского, когда китайцы выбрали нас? Надо было сфоткать!

Мы пьяные, довольные. Сначала распили пару бутылок прямо в офисе, а потом поехали домой.

— О да! — ржет друг. — Это было пиздец зрелище!

— Кажется, мы стареем, дружище, — усмехаюсь, — вместо того, чтобы в клубе снять девочек, едем домой, чтобы раскурить сигары и выпить пятнадцатилетний Макаллан.

— Это не старость, — Ванька выдыхает густой сигаретный дым в окно, — мы солидные дядьки. Сколько можно скакать по койкам? Я вот хочу остепениться.

— Снова? Тебе мало Настьки, которая променяла тебя на негра? — ржу.

Жена Ивана сбежала в США пятнадцать лет назад. Нашла себе какого-то то ли рэпера, то ли сутенера, хуй их разберешь. Оставила дочь пятилетнюю и свинтила в ночи.

— Не… жениться не хочу. Содержанку себе возьму. Молоденькую, сладкую, упругую, — прикрывает глаза, — чтобы не мешала мне работать и дочь воспитывать.

— Ага, и будешь платить за секс? Вань…

— Не еби мозги. Я не в том возрасте, чтобы за девками бегать. Просто понимаю, что это честно. Я ей бабки, она мне дырки.

— Шлюху хочешь… — хмыкаю.

— Слушай… тебе не понять, — злится он, — ты не знаешь, что такое любить до беспамятства, а потом узнать, что женщину ты этим душил, блядь! Моя любовь ее душила!

Моя жена умерла при родах. Когда родилась Ира, я был безутешен. Но потом заботы о ребенке вернули меня к жизни. Однако с тех пор полюбить я так и не смог…

Были женщины. Красивые, порядочные. Но все равно моя душа словно в руинах.

— Так, ладно… мы веселиться должны. Так что сейчас едем и делаем то, что обычно делают богатые солидные дядьки! А если хочешь содержанку, поищи среди подружек дочери. Они упругие и все еще верят в светлые чувства. Ах да, — паркую машину у дома, — и им нужны бабки.

Мы заходим в пустой дом. Хм! Вроде Ира говорила, что сегодня у нее какая-то тусовка. Наверняка поехали в клуб. Хмыкаю…

— Пошли, возьму ключ от кабинета. Оставил в спальне.

Мы с другом поднимаемся и направляемся к моей комнате. Открываю дверь. И вижу на постели…

— Ох ты ж, блядь… какая красота в моей койке…

Внимательно рассматриваю прекрасную нимфу. Пышные бедра, большая сочная грудь. И короткое платьице, которое нихуя не скрывает.

— Ебать… это что за сюрпризик такой? — Ванька поправляет член в брюках.

Подхожу к постели. Сажусь на краешек и слегка тереблю девушку. Совсем молоденькая. Длинные густые ресницы подрагивают. Губки сжаты.

Красивая. Пухленькая. Сладкая булочка…

— Эй… ты кто? Эй!

Но она лишь отмахивается от меня и переворачивается на другой бок. Платье девчонки задирается, оголяя молочные бедра. Стискиваю зубы, однако хмельной туман отодвигает все мои принципы на второй план.

Ванька садится с другой стороны.

— Как ты тут оказалась, нимфа? — он похотливо улыбается.

Она что-то бормочет, а я понимаю, что член начинает диктовать свои условия. Я пьян, безумно возбужден…

Мой мозг стремительно отключается от вида красавицы в моей постели. Так и хочется впиться зубами в ее круглую попку. Интересно, какая она на вкус…

Забираюсь на постель, внимательнее рассматриваю девушку. И правда, словно нимфа. Длинные каштановые волосы, невероятно ладная фигурка. Кладу ладонь на ее бедрышко, и с губ девушки срывается стон.

Он-то и вышибает все предохранители.

Стискиваю ее попку, вожу ладонью по длинной ножке. Несмотря на то, что девочка явно в теле, у нее красивые ноги. Блядь! Член вот-вот разорвет брюки.

— Я хочу ее… — с губ срывается хрип, — Вань, это пиздец… не сдержусь…

Я себя не узнаю…

— Сева… — судя по голосу, Ваня тоже уже на грани.

— Мы немного поласкаем ее и все… блядь, Вань, я два месяца не трахался, — шепчу, глотаю слюни.

И эта девочка… какая она сладкая. Словно десерт! Я хочу ее до безумия. Задираю короткое платьице, любуюсь на мягкую попку.

— Ммм! — она выгибается, затем разводит бедра.

— Сука, — бормочет Ванька себе под нос.

Срываю с себя рубашку, укладываюсь рядом с нашей лесной нимфой. Поглаживаю ее попку, слегка стискиваю нежную кожу. Давно у меня так не стоял на женщину…

А как она пахнет! Боже, это просто пытка! Я не смогу от нее оторваться… вообще не смогу!

— Ммм, — девочка вертит попкой, затем поднимает руки, словно приглашая нас раздеть ее.

Я медленно стягиваю с малышки платье. Ванька тыкается носом в ее круглый животик.

— Блядь, как она пахнет… — рычит, обводит языком пупок нашей нимфы.

Такое чувство, что я помер и оказался в раю.

— Ах! — ее пышная грудь высоко вздымается.

— Вот это птичка… ты кто, сладкая? Такой приятный сюрприз… — рычу, рассматривая красивое лицо.

— Уля… — тихо отвечает, не открывая глаз.

Значит, проснулась. Отлично! Теперь я хотя бы не чувствую себя старым извращенцем.

— Уля, — веду кончиками пальцев по ее пухлым губам.

Это имя кажется мне знакомым. Но я слишком бухой, чтобы вспоминать. Потом, все потом. Хочу видеть, как эта малышка кончает.

Она приоткрывает их и начинает посасывать мои пальцы. Блядь! Прикрываю глаза, с губ срывается утробный рык.

— Девочка, — смотрю на малышку во все глаза.

Ее грудки призывно стоят, алые сосочки так и просят, чтобы их засосали и искусали. Я взрослый мужик, мать вашу…

Ванька опускается вниз, устраивается между ее ножек.

А я отрываюсь от алых губ. Целую шейку Ули, провожу языком по ключицам. Ладонями мну пышные сиськи. Ахуенно! Мягкая, податливая девочка…

— АХ! ААА! — она вертится, Ванька сжимает ее бедра, не позволяет слезть с языка.

И тут она опускает руку, зарывается пальцами в его волосы. Сжимает.

— Да, детка… нравится? — рычит он.

— Еще… еще… я… ААА! — она громко, сладко стонет, выгибается.

Я обхватываю губами сосочек и прикусываю. В этот момент по телу Ули проходит горячая судорога.

— Кончила, моя сладкая… умница… — бормочу.

Ванька отползает от сладкой булочки. Она тяжело дышит, глазки все еще закрыты. А я хочу больше… сука, как же я хочу больше!