Отец по ошибке

ВЕРА

Я сидела в приемной ни живая, ни мертвая. Сердце в груди колотилось так, словно вот-вот собиралось пулей выскочить и навылет пробить дверь напротив, на которой золотом поблескивала табличка: “Яснокай Ирина Анатольевна. Главный врач”.

В моих руках не останавливаясь вертелся молчаливый телефон, а в голове всего одна мысль — что-то случилось. Что-то очень и очень плохое! Ведь с чего бы меня, рядовую пациентку, срочно вызывать на прием к главврачу такой большой клиники? Тем более, если раньше меня вел другой специалист. Да и из начальства за все время виделась я только с ее замом, в присутствии которого подписывала документы на ЭКО…

Страх такой, а тут еще и Колька, как назло, трубку не брал! Никогда такого не было, чтобы несколько часов подряд не отвечал на мои звонки. Он ведь знает, что я никогда не звоню просто так. Даже если на совещании придется сбросить, то потом обязательно сразу же перезвонит… но почему-то не сегодня.

Дверь в общий коридор с треском распахнулась, едва не сметя меня с кресла ударной волной. Я от неожиданности выронила телефон и подпрыгнула на месте, инстинктивно прикрыв ладонью самое ценное — свой живот. Еще совсем плоский, упругий, но уже хранящий в себе несметное сокровище.

— У себя? — хриплым басом осведомился у застывшей в ужасе секретарши здоровенный мужик в темно-синем костюме и ослепительно белой рубашке, небрежно застегнутой мимо пуговиц.

— Ирина Ан… Анатольевна с пациенткой… — сбивчиво пропищала девушка, словно щитом, прикрываясь от него толстой папкой, торопливо схваченной со стола, — Вам же на послезавтра назначено, Арсений Ви… Викторович…

— Значит подождем. — Белозубо, но совсем недобро улыбнулся ей этот великан и плюхнулся в кресло напротив меня, одной рукой оттянув воротник и, тяжело дыша, махнув секретарше на кулер с водой.

Та, поняв, чего от нее хотят, бросилась наливать гостю прохладной воды, даже не заметив, что выронила свою защитную папку и бумаги из нее, разлетелись по всей приемной.

Я кинулась было помочь, но сама себя остановила, положив руку на живот. Нет, сейчас мне никак нельзя рисковать — нагибаться, приседать и в особенности нервничать! Слишком опасно. Слишком много уже было в моей жизни неудачных попыток, и в этот раз, когда все наконец получилось, я должна была быть максимально осторожной во всем.

Я неловко улыбнулась секретарше, поднимавшей с пола бумаги, вернулась обратно в кресло и тут же замерла, поймав на себе заинтересованный взгляд того самого великана. И меня от этого взгляда, словно льдом сковало. Уж не знаю от страха ли, или от смущения… Ведь было же на самом деле от чего смутиться.

Незнакомец был весь такой небрежно-роскошный… Как олигарх, веселья ради сбежавший с вечеринки на собственной яхте, чтобы посидеть в приемной главврача Сочинской клиники репродуктивного здоровья. Одет, как говорится, с иголочки. Дорого. Со вкусом.

Из-под рукава поблескивали золотом и бриллиантами часы по цене целой новостройки, в которой мы с мужем недавно взяли квартиру в ипотеку. Но при этом рубашка застегнута не на те пуговицы, словно собирался мужчина впопыхах. Высокий, как баскетболист… ох, наверно под два метра ростом… или даже выше? Нам, людям, едва перемахнувшим за метр шестьдесят, все, кто выше ста восьмидесяти, кажутся соизмеримыми Эйфелевой башне.

И все же особое внимание привлекал не его костюм, а смуглая кожа. Как бы это сказать… не по-нашему смуглая. Словно ее обладатель только-только вернулся откуда-то с экватора. Такое замечаешь, если всю жизнь живешь в курортном городе. И еще его темные, чуть вьющиеся волосы, украшавшие голову легким беспорядком. Эх… и мягкие губы, тронутые какой-то мальчишеской, хулиганской улыбкой… Но ярче всего в образе великана были его глаза, которые сейчас не смотрели на меня, а словно на иглы насаживали. Холодные, светло-голубые и будто бы даже светящиеся изнутри. Или так только кажется из-за контраста с загаром?

Вдоволь насладившись моей заячьей беспомощностью перед его гипнотическим взглядом, товарищ удав обворожительно улыбнулся и подмигнул мне, а после перевел взгляд на дверь, из-за которой только что появился. Повелительно прикрикнул:

— Ну, где ты там застряла? Тащи сюда свою задницу!

Я с интересом обернулась, из чистого женского любопытства желая взглянуть на девушку, позволяющую так с собой разговаривать, да еще и при посторонних. Однако увидела не совсем то, чего ожидала.

В приемную она не вступила, а вплыла, точно вышла на подиум. Высокая, от ушей длинноногая брюнетка. Красивая настолько кукольной, ослепительной красотой, что мне аж захотелось зажмуриться и ущипнуть себя. А я еще верила успокоительным журнальным статьям о том, что такая красота рождается даже не под ножом у пластического хирурга, а в фотошопе. Впрочем, если эта девушка и делала что-то с собой, то явно у специалистов экстракласса, потому что выглядела она абсолютно гармонично и естественно.

Спокойной походкой от бедра пройдя приемную, подруга олигарха бросила маленькую брендовую сумочку на соседнее со своим кавалером кресло, и, словно так и надо, уселась упругой попой ему прямо на колени.

Модель сладко улыбнулась мужчине, и ласково скользнув пальчиками от адамова яблока к перепутанным пуговицам на его рубашке, принялась аккуратно приводить своего кавалера в порядок, а я тут же смущенно отвернулась.

“Вот, дает же Бог кому-то и красоту, и достаток… хотя, вон — и у них не все так гладко, раз пришли на прием к Ирине Анатольевне.” — подумала я и тут же себя одернула.

Не хорошо о таком рассуждать даже в мыслях. Да и зависть никому не к лицу. Как говорится, прежде чем судить человека по обложке, попробуй для начала денёк походить в его туфлях… А мне на ее десятисантиметровых шпильках даже стоять было бы некомфортно, не то, что ходить.

Все мои мысли, унесло словно вихрем, когда впереди открылась дверь в кабинет главврача. Я аж подпрыгнула с места от нетерпения, ведь была моя очередь. Но ключевое слово в этом предложении было именно «была». Как есть, в прошедшем времени.