Глава 2

Дом Защитника, Золотые Орешки.

Приграничье, Великое Княжество Яррос

Пасита легко взбежал на крыльцо, будто и не проделал всего пути с Кирой на руках, и Нааррон задумался, способен ли Крэг на подобный подвиг?

«Сам бы я точно не смог донести сестру, разве что, если бы тащил волоком?» — на этой мысли он решил, что постарается впредь уделять больше времени физическим упражнениям, и вместе с остальными ввалился внутрь нетопленой избы. Тин Хорвейг, недовольно поморщившись, осторожно уложил Киру на постель. Сев рядом на краешек, провел по щеке тыльной стороной руки, потрогал лоб. Сжал маленькую, испачканную кровью ладошку и, нелестно помянув какого-то Харилу, обернулся к друзьям:

— Ледяная! Растопите печь, ей срочно нужно тепло. И нагрейте воды. Ушат, должно быть, где-то там, — он указал на дверь.

Спорить никто не стал, да и неподходящий для этого сейчас был момент. Нааррон бросился закладывать в топку дрова, а Крэг завозился в сенях.

— Слишком долго, — проворчал тин Хорвейг нахмурившись.

Если бы не эти два идиота, он бы попросту разделся и согрел девчонку своим телом — это самый действенный метод, особенно если ты Защитник. Хотя был у этого способа один серьезный недостаток — Пасита боялся, что не сможет удержать себя в руках. Он мотнул головой, отгоняя неподобающие ситуации мысли, и в его глазах блеснуло пламя. В комнате стремительно потеплело, и Нааррон, отшатнувшись от полыхнувшего в печи пламени, подивился мощи Защитника.

Вернувшийся с ушатом, Крэг испытал болезненный укол зависти — лихо подогреть лавку это одно, а моментально прогреть целую избу… Он отогнал от себя разрушительные мысли и налил воды из загодя наполненного кем-то ведра. В конце концов Пасита далеко не первый, чей потенциал превышает его собственный, не расстраиваться же теперь из-за этого? Но все же, не удержавшись, сунул руку в ушат, подогревая воду. Это незамысловатое с виду действие стремительно истощало его резерв. Как ни странно, вот такие вот и требуют, порой, больше силы, чем большая часть боевых приемов.

— Ставь сюда.

Пасита указал на табурет возле кровати и, скинув кафтан, выудил из шкафа чистое полотенце. Намочив край, осторожно стер кровь с лица Кирраны. Затем проделал то же и с руками.

— Волосы придется вымыть, — тин Хорвейг принялся расплетать косы, его давно тянуло это сделать.

Отодвинув ушат в сторону, он стянул с охотницы сапоги, расстегнул и снял куртку. Собрался было снять и штаны, но обнаружил, что Нааррон подскочил к нему и уже приоткрыл было рот, собираясь возмутиться. Крэг тоже весь напрягся, и выражение его глаз стало воистину убийственным. Это зрелище развеселило Паситу. Криво усмехнувшись и не сводя глаз с нежданных гостей, он заботливо накрыл Киру двумя одеялами, подумал мгновение и набросил сверху еще волчью шкуру.

— Это должен был сделать я, — запоздало дернулся возмущенный Нааррон.

— О, заучка! Ты сделал уже все, что мог, когда залечил ее раны. Не переживай так. Я, между прочим, знаком с твоей сестрой подольше, даже чем ты сам. Поверь, мы с ней достаточно близки, чтобы она предпочла доверить это дело мне. — Он ухмыльнулся, наблюдая за реакцией.

— А у тебя здесь всегда такой бардак? Хоть бы прибрался, прежде чем приводить гостей, — не удержался от подколки Крэг, уводя разговор в иное русло. Слишком уж ему не нравилось, как по-хозяйски распоряжается тин Хорвейг и как с ними говорит.

Пасита хотел было съязвить в ответ, но вдруг побледнел, увидев разбросанные на полу книги.

— Боги, нет! — прошептал он севшим голосом.

Не надо было подходить близко, чтобы понять: Книги Излома на месте нет. Сиротливо распахнув вырезанные изнутри страницы, на полу валялась «Большая энциклопедия родов Ярроса». Защитник устало опустился на лавку, его горький смех огласил горницу: «Боги жадны. Они дают одно, но непременно отнимают другое».

— Случилось что? — примирительно поинтересовался Нааррон и тут же напоролся на взгляд, не обещающий ничего хорошего.

В этот момент Кира пришла в себя.

Что-то лезло в рот и щекотало лицо.

«Как будто бы мех? — Открыв глаза, охотница поняла: — Волчья шкура!»

Дети. Волки. Внутренности. Оскаленные пасти и повсюду кровь… Скользкая от нее рукоять ножа... Перед глазами как наяву понеслись отрывки безнадежного сражения со Стаей, но, как обычно, Кира не помнила, чем все закончилось.

— Стая!

Она резко села и тут же зажмурилась, когда комната вместе с присутствующими в ней пошла в пляс. Нааррон не успел сделать и шагу, как Пасита и Крэг одновременно оказались рядом, едва не столкнувшись лбами. Зло зыркнув на тин Хорвейга, первым заговорил Крэг:

— Кира, как ты?

В золотистых глазах курсанта отразилась искренняя тревога.

— Что с детьми? Мне надо туда, — охотница сделала попытку встать, но тело не послушалось, а движение отдалось болью во всем теле, вырвав невольный стон.

— Отвали, молокосос! Ей и без тебя несладко. Пшел вон!

— Сам отвали! — отмахнулся Крэг, не обращая внимания на его слова.

— Заткнитесь оба! — неожиданно для всех, в том числе и для себя самого, рявкнул Нааррон и опустился на колени рядом. — Сестренка, все в порядке. Стая ушла, ты —молодец. Справилась. Пасита, где отвар, который дала знахарка? — повернулся он к Защитнику.

— Тише, девочка, тише, — Пасита, преодолев слабое сопротивление, осторожно, но настойчиво уложил Киррану обратно.

Крэг тем временем придвинулся ближе и тихо сказал:

— Ты сделала невероятное — победила Стаю. Теперь тебе надо отдохнуть. Не бойся, я рядом, — он легонько сжал ей пальцы.

Кира ответила тем же, почувствовав приступ благодарности и что-то еще. Поняла, что не желает отпускать его руку. Хотелось просто прижаться щекой к этой теплой ласковой ладони, закрыть глаза и уснуть.

«И чтобы потом, когда проснусь, он также, улыбаясь, сидел здесь и смотрел на меня своими необычными золотыми глазами, — она перевела похолодевший взгляд на нависшего над ними тин Хорвейга, — а этот, чтобы оказался где-нибудь подальше!»

— Проваливай! — грубый рык развеял мечты. Защитник вынудил Крэга отойти, и сам занял его место. — Выпей-ка. — Он приподнял Киру, придерживая за плечи, и поднес фляжку к губам. Выжидательный взгляд, в котором плескалась странная смесь тревоги и торжества, удивил и смутил ее. Стало неловко находиться так близко, прижиматься боком к теплому телу.

«Он же меня считай, что обнял!» — Некстати припомнились развратные сны, а от мысли, что она сейчас в той же самой постели, стало еще хуже, но на сопротивление не осталось сил. Кира решила не устраивать скандала, успокоив себя тем, что рядом ее брат и Крэг, который даже ближе подошел. Навис внушительно, так и следил за каждым движением. Тут же раздался голос Нааррона, оттесненного плечистыми Защитниками в сторону:

— Мне определенно не нравится, что у постели моей сестры трутся два мужика, которые даже не являются ее родственниками. Это выходит за рамки приличий, господа, не находите?

Крэг тактично отодвинулся подальше, но Пасита, пользуясь своим положением, прижал ее к себе еще крепче и ответил:

— Смею заметить, твоя сестра сейчас находится в моей постели, — он издал короткий смешок. — Как бы неоднозначно это ни звучало.

Кира в это время послушно отпивала очередной глоток — зелье знахарки Матрены уже не раз выручало. При этих словах она вдруг поперхнулась и закашлялась. Нааррон оправился от замешательства быстрее остальных:

— А ну отойдите! — Он выхватил фляжку из рук Паситы, одновременно умудряясь хлопать охотницу по спине. — Я здесь единственный целитель, к тому же Киррана тин Даррен моя сестра. Тин Хорвейг, не советую об этом забывать, — припечатал он неожиданно холодно.

Защитник Пасита нехотя повиновался, привычно заняв место на стуле, Крэг отошел и привалился к стене, скрестив руки на груди. Воцарилось молчание, которое нарушил тихий голос Киры, которой на этот раз удалось самостоятельно сесть и даже спустить ноги:

— Отведите меня домой, пожалуйста.

— Ты еще слишком слаба, чтобы идти. Переночуешь здесь, — Пасита был непреклонен. Криво улыбнувшись, он подался вперед и добавил шепотом: — Договор, Кира!

— Если Киррана хочет домой, она пойдет домой, — Крэг оттолкнулся от стены и выпрямился, разворачивая плечи. — Если она сама идти не сможет, я донесу.

Тут Кира заметила, что все ее учебники в беспорядке валяются на полу, и вопрос вырвался сам собой:

— Пасита, а где Книга Излома?

Защитник, не делая тайны, много раз доставал ее и прятал при ней. Когда Кира увидела это впервые, посмеялась, ведь Каррон столько лет хранил книгу просто на полке, и ничего с ней не случалось. На что Пасита ответил, времена изменились, и теперь это слишком ценная вещь, чтобы относится к ней так беспечно. И вот толстая энциклопедия с вырезанными страницами валяется на полу, а внутри ничего нет.

— Книга?! — Нааррон побледнел. — Кира, ты сейчас говоришь о той самой Книге?

— Да, наверное.

— А что, тут все уже о ней знают? — Тин Хорвейг с негодованием повернулся к охотнице: — Ты вот так запросто рассказала двум незнакомцам про Книгу Излома? Кира, ты меня поражаешь!

— Мы не незнакомцы! Я ее родной брат. И да, Киррана рассказала нам о Книге, потому что именно за ней мы и пришли.

— Да неужели?! — Пасита оскалился. — Тогда я почти рад, что ее сперли! — Он резко вскочил, уронив стул. Отворив двери в сени, громогласно гаркнул:

— Хар-рила!

Кира втянула голову в плечи, когда Защитник повернулся. В его глазах разгоралось красное пламя.

— Проблемы с самоконтролем, тин Хорвейг? — буднично поинтересовался Нааррон, едва сдержавшись, чтобы не вытереть потные ладони о штаны.

Защитник одарил его очень нехорошим взглядом, но каким-то чудом адепту удалось сохранить самообладание. Глубоко вздохнув, Пасита вернулся к окну, где застыл, вглядываясь в темноту. Крэг показал другу поднятый вверх большой палец. Нааррон ответил вымученной улыбкой и сделал вид, что вытирает со лба пот. Наблюдая их жестикуляцию, Кира едва не прыснула. Теперь она окончательно убедилась, что с тин Хорвейгом можно и нужно бороться.

— Книги у меня больше нет... — ровный голос Защитника раздался через некоторое время. — Не думал я, что тин Шнобберы окажутся такими шустрыми... Плохо.

Он повернулся к гостям:

— Ночуйте сегодня здесь. Ты, — Пасита упер палец в грудь Нааррона, — присмотри за сестрой. Ляжешь на лавке. А ты, — он указал на Крэга, — тебя я не оставлю рядом с девчонкой, даже не надейся. Будешь ночевать в сенях вместе со мной. Холод тебе не страшен, или твоих жалких силенок даже на это недостанет? — Тин Хорвейг презрительно поморщился.

— Холода я не боюсь. А ты, вижу, по себе всех равняешь? Думаешь, я способен навредить Кирране?

— Навредить? — Пасита поднял брови, деланно удивившись, затем хмыкнул, оценивающе осматривая курсанта. — Не в этом дело. Просто уж больно рожа у тебя смазливая. Не хочу, чтобы моя девочка смотрела на нее засыпая. — «Моя девочка» он нарочно выделил голосом, радостно наблюдая, как все присутствующие напряглись.

Защитник постарался, чтобы фраза прозвучала шутливо, но на деле припомнил свои особенные сны. Он не сомневался, их причина заключается в силе Кирраны, другого объяснения просто не могло быть. Сюжет же этих снов, без сомнений, принадлежал ему самому. Он был творцом: «Ну не девчонка же это все придумала в конце концов? Для подобного она слишком невинна».

От таких мыслей на его лице сама собой нарисовалась плотоядная улыбка. В этот момент он встретился глазами с Кирой, и та вздрогнула, будто догадавшись, о чем он думает. Но следующая мысль, заставила посерьезнеть и взглянуть уже на Крэга: «С ней рядом парень плавится, словно воск!» Это нервировало. Тин Хорвейг подумывал его выгнать вообще из избы, да только понимал, девчонку тогда тут точно не удержишь. Новоявленный братишка тоже уйдет и заберет Киру с собой.

Настаивать и ссориться с Настоятелем лишний раз тоже не хотелось. Как бы молод ни был Нааррон тин Даррен, но занимает высокий пост, а значит, могут возникнуть неприятности: «Если, конечно, заучка осмелится их мне устроить».

— Давай уже, двигай, — Пасита застыл в дверях, ожидая, пока Крэг первым выйдет из комнаты.

— Никак сам хочешь на меня перед сном полюбоваться? Ну так ладно, смотри, только руками не трогай, — поддразнил Крэг.

— Береги зад, мало ли что мне ночью приснится, — не остался в долгу Пасита.

— Свой береги! — огрызнулся курсант.

Кира, выпучив глаза, наблюдала за этой перепалкой, стремительно краснея.

— Заткнитесь оба! — рявкнул Нааррон. — Тут барышня нецелованная, а они языки распустили, будто дуболомы на плацу!

— Не такая уж и нецелованная, — Пасита недвусмысленно подмигнул возмущенной Кире, и вышел-таки первым.