Глава 7. Вспышкой гнева прикрыть смущение

Выбежав со всеми во внутренний двор, Цинь Даюн увидел входящего со стороны улицы, щегольски одетого на западный манер мужчину средних лет.

— Добрый день! — Цинь Даюн поспешил к нему навстречу и горячо пожал двумя руками протянутую ему руку.

Когда Ван Цзянь увидел этого мужчину, он сразу же признал в нём дворецкого Су Чэнъу по имени Чжоу Фу. Несмотря на то, что Чжоу Фу был всего лишь дворецким, но даже отец Ван Цзяня, при встрече с ним, всегда склонял голову во время приветствия.

— Неужели сам дворецкий Чжоу почтил нас своим вниманием? Добро пожаловать! Извините, что так поздно вышли Вас встречать! — Ван Цзянь радостно бросился ему навстречу, словно они были старыми приятелями.

— Ты кто такой? — нахмурившись спросил Чжоу Фу, выставляя руку останавливающим жестом.

Ван Цзянь удивленно ответил:

— Дворецкий Чжоу, неужели не узнаёте меня? Я Ван Цзянь, сын Ван Дали. На прошлой неделе мы ещё были…

— Не мешайся под ногами! — не дав договорить, грозно рявкнул Чжоу Фу. Так строго, что Ван Цзянь вздрогнул от неожиданности.

Семейный род Ван можно считать второстепенной по своей силе и значимости семьёй в Цзянчжоу. Но род Ван, ни в какое сравнение не идёт с кланом Су. Ван Цзянь только что пытался выпендриться перед остальными. Смотрите, мол, какой я есть! Но Чжоу Фу быстро поставил его на место. Ван Цзянь никак не ожидал такого унижения и моментально притих, стараясь затесаться в толпу.

Отец Цинь Си намеревался, было, поинтересоваться целью визита представителя столь почитаемого в городе рода, но, видя, как неуважительно обошлись с наследником рода Ван, стоящего ни на одну ступеньку выше по сравнению с его семьёй, Цинь Даюн предусмотрительно решил промолчать.

Чжоу Фу, тем временем, не спеша, с присущим его должности достоинством, достал свиток с перечнем преподносимых даров и, приняв позу глашатея, начал торжественно зачитывать его:

— В качестве обильных финансовых ресурсов, в целях получения огромных доходов, преподносятся десять торговых бутиков в центре города, на Народной площади!

— Желая долголетия и процветания, во владение передаются девяносто девять процентов акций отеля «Цзинь Си»!

— В качестве движимого и недвижимого имущества в личное пользование на все времена передаётся автомобиль «Мазерати» и вилла «Небесные тела»!

— В качестве свадебного выкупа женихом невесты передаются наличные денежные средства в сумме один миллион и пять тысяч юаней!

Пока не прозвучал последние строчки из длинного списка подарков, собравшиеся толком не могли предположить, кому же всё эти ценности будут принадлежать.

Раскрыв принесённую коробку, все ахнули от увиденного внутри неё. Они ранее никогда не видели такого богатства: аккуратно уложенные стопки денег в банковской упаковке, пачки акций, сертификаты на коммерческую недвижимость, свидетельство о праве собственности на элитную жилую недвижимость, и сверху — комплект ключей к автомобилю!

— Цинь Даюн, ты воспитал хорошую дочь! — кто-то, наконец, нарушил молчание.

— Цинь Юй, несомненно, достойна самого богатого жениха Цзянчжоу! Да с такими богатствами она проживёт, как у бога за пазухой!

— Цинь Юй, когда ты женишься на наследнике рода Су, не забывай про своих бедных родственников!

Все повернулись к младшей дочери Цинь Даюна и Чжоу Юйцуй, Цинь Юй. Если их старшая дочь считается первой красавицей в городе, то младшая дочь никак не может быть обыкновенной, заурядной. Наверняка, в ней есть какая-то изюминка. Все с завистью изучали её взглядом.

Цинь Юй, первоначально никак не реагировала на происходящее. Она, как и все, с выпученными глазами и открытым ртом, глазела на коробку с сокровищами. Но когда взоры всех окружающих её обратились к ней, она вдруг сообразила, что её старшая сестра уже замужем, а девушкой на выданье в семье остаётся только она. Так, неужели эти все подарки принадлежали ей? Но она, хоть убей, никак не могла вспомнить, когда же она хотя бы общалась с молодым человеком из семьи Су?

Ян Чэнь, находясь рядом с Цинь Си, украдкой взглянул на неё. Ему показалось, что в её блестящих глазах мелькали лучики зависти и горечи. Как бы ей хотелось, чтобы такое счастье привалило и ей. Но у неё, похоже, всё уже позади. Она не догадывалась, что всё это на самом деле принадлежало ей, а Ян Чэнь не сообщал ей об этом. Кто же ему поверит!

— Ты видел это? Вот она, настоящая любовь! Ха, когда ты брал мою сестру в жёны, ты не то, чтобы заплатить выкуп за неё не смог, так ещё и потребовал полмиллиона юаней. Такой человек, как ты, не принесёт сестре счастья! — Цинь Юй, крутя на пальце комплект ключей от машины, а во второй руке держа свидетельство о собственности на виллу, с горделивой походкой подойдя к Ян Чэню, ехидно высказала ему.

Ян Чэнь безразлично взглянул на неё и равнодушным голос спросил:

— С чего это ты так уверена, что всё это предназначается тебе?

Услышав это, Цинь Юй внезапно засомневалась, действительно ли это всё для неё. В конце концов, у неё не было прежде никаких контактов ни с кем из рода Су. Но вскоре решила отогнать от себя всякие сомнения и сердито произнесла:

— Ты, мерзавец, что ты имеешь в виду? В этой семье только я осталась незамужней! Или ты думаешь, что эти подарки для тебя?

Ян Чэнь хотел объяснить, но Цинь Си, одёрнув его за руку, попросила:

— Не связывайся!

— Ма, я хочу кушать! — голос Сяосяо прозвучал как никогда вовремя.

Услышав, что её дочь голодна, Цинь Си обратилась к своему отцу:

— Папа, давайте уже поедим!

Цинь Даюн, хоть и считался главой семьи, но его статус в самой семье был чрезвычайно низок. В отличие от него, Цинь Си, обладающая незаурядными способностями, высоко ценилась в семье. Можно сказать, что нынешнее благосостояние семьи в большей степени завесило именно от Цинь Си, поэтому статус её был довольно-таки высокий. Только вот в браке ей не совсем повезло. Брачные же узы её отца и матери, наоборот, были очень прочны.

Дважды униженный за день, Ван Цзянь, увидев размер преподнесённого выкупа жениха своей невесте, предпочёл покинуть торжество. Сославшись на наличие неотложных дел, он, толком даже не поев, поспешно откланялся.

***

К пяти часам дня все гости разошлись. Чжун Юйцуй, взглянув на свою младшую дочь, попросила её:

— Цинь Юй, возьми Сяосяо и идите к себе в комнату.

Цинь Юй поняла, что ожидается серьёзный разговор её родителей с их никчемным зятем, одарила его злорадным взглядом, а затем, взяв племяшку за руку, позвала её с собой:

— Пойдём, Сяосяо, поиграем в прятки со своей тётушкой.

Несмотря на то, что Сяосяо очень хотелось побыть ещё рядом с отцом, но предложение поиграть в прятки показалось ей более привлекательным, и она охотно согласилась. Увлекаемая своей тётей она, вприпрыжку, последовала за Цинь Юй.

В зале остались Цинь Даюн, Чжун Юйцуй, Цинь Си и Ян Чэнь.

— Ян Чэнь, раз уж ты вернулся, необходимо поставить все точки над «и», — немного откашлявшись, начала Чжун Юйцуй этот семейный совет. Она уже не была такой резкой и заносчивой, как утром, когда первый раз увидела Ян Чэня. Ворох событий сказался на её настроении.

Ян Чэнь утвердительно кивнул и уважительно произнёс:

— Мама, если есть, что сказать, говорите!

Чжун Юйцуй продолжила:

— Все мы прекрасно знаем, что пять лет назад вы совершили глупость, в результате которой вы стали мужем и женой. Но самого главного, основы отношений между вами, как не было тогда, так нет и сейчас. Стоило вам только пожениться, как ты, не говоря никому ни слова, испарился на несколько лет, оставив беременную Цинь Си на произвол судьбы. Все эти годы она была для Сяосяо и матерью и отцом. А сколько унижений ей пришлось выдержать, даже и не сосчитать! Семья вынуждена была взять управление основанной ей корпорацией «Саньхэ» под свой контроль. И всё это благодаря тебе!

Сердце Ян Чэня выдержало очередной удар. Он понимал, что всё сказанное было правдой, а не досужими выдумками его тёщи. Каждое её слово подтверждалось фактами. Ведь это он отсутствовал целых пять лет, не оказывая никакой поддержки жене в период её беременности и после родов. Можно себе представить, как много всякой гадости пришлось ей выслушать в свой адрес.

Глаза Цинь Си были красными от слёз, от обиды и волнения её белые зубы покусывали алые губы.

— Мама, не сомневайтесь, я всё понимаю. Но можете не сомневаться, вернувшись к семье я приложу все усилия, чтобы искупить свою вину перед Цинь Си и маленькой Сяосяо. Я обещаю, что впредь не оставлю их.

Ян Чэнь выглядел серьёзным, а его слова были полны искренности, но он не знал чем сейчас можно подтвердить правдивость его слов.

— Давайте вернёмся к этому разговору позже, — предложил он.

Цинь Даюн резко вскочил, лицо его побагровело от злости:

— Ты относишься к моей дочери, как к вещи: хочу, выброшу, хочу, нет!

Указав рукой на золотые и серебряные украшения, разбросанные на журнальном столике, он укоризненно произнёс:

— Вот, посмотри, что дарят другие, ради руки моей дочери! А ты? Ты — просто пустышка! Каким счастьем ты можешь одарить мою дочь после пяти лет службы на границе? Она итак слишком долго ждала тебя. Всё, терпение лопнуло, завтра же с утра идите и разводитесь!

Настроение мужа передалось и Чжоу Юйцуй, на её глаза набежали слёзы, и она разрыдалась:

— Цинь Даюн прав, вам действительно лучше завтра развестись. Тогда Цинь Си станет свободной и, может быть, ещё найдёт своё счастье. Мало того что ты испортил её, так ещё продолжаешь мучить. Если ты действительно любишь её, то отпусти её на волю!

Лицо Ян Чэня было полно печали. Независимо от того, что тесть говорил о нём или как ругал его, всё это было заслужено. Представляя, сколько Цинь Си за всё это время пришлось выдержать и пережить, Ян Чэнь страдал всё больше и больше.

Лицо Цинь Си всё было залито слезами, ей вдруг стало жалко саму себя. Сколько несправедливости ей приходилось терпеть в одиночестве, одному богу известно, но она всегда стойко это переносила, не показывая на людях своих слёз. С каждым годом она становилась сильней и сильней. Но сегодня, находясь рядом с мужем, она позволила себе выплакаться за все эти годы.

Видя такое состояние Цинь Си, Ян Чэнь чувствовал себя словно под пыткой. Казалось, попроси она хоть звёзд на небе, он, бросив всё на свете, собрал бы их всех с небосклона и бросил бы к её ногам. Но, примет ли она их от него?