Глава 2. Свидетельство о смерти

В то время к выходу из зала прилёта аэропорта медленно подъехал чёрный «Роллс-Ройс» с блатным государственным номером А88888, зарегистрированном в Цзянчжоу. Как только автомобиль остановился, к нему незамедлительно подошёл мужчина средних лет в чёрном костюме европейского покроя и почтительно открыл дверцу правого пассажирского сиденья.

Если бы эту сцену наблюдали какие-нибудь представители высшего сословия города Цзянчжоу, они бы от удивления разинули рот. В роли прислуги выступал самый богатый человек в городе, сам господин Сун Чэнъу!

Из салона автомобиля сначала показалась рука, опирающаяся на чёрную лакированную трость с крупным инкрустированным сапфировым набалдашником, а затем показался и сам хозяин трости — седовласый старик, одетый в тёмно-синий шёлковый кафтан стиля древней эпохи Тан. Он выглядел старым и дряхлым, но тело его было прямым, словно копьё, а походка гордой и величественной. Во всём его облике чувствовалась власть и сила.

Вглядываясь в толпу, выходящую из здания аэропорта, старик только собирался что-то сказать, как вдруг взгляд его выхватил из толпы двух стройных молодых мужчин, один за другим выходящих на улицу. Взгляд старика задержался на идущем впереди, и именно к нему направился старец, цокая по тротуару своей тростью. К удивлению Су Чэнъу, старик шёл быстрым размеренным шагов, высоко задрав голову.

Подойдя ближе к молодому человеку, он почтительно произнёс:

— Родовой клан Юйвэнь города Яньду, в лице управляющего делами семьи, Хань Тяньчэна, приветствует возвратившегося домой молодого господина и приглашает его занять должность управляющего делами клана.

Стоило только услышать фамилию родового клана, как от радости возвращения на родину у Ян Чэня не осталось и следа. Мгновенно помрачнев и нахмурившись, он, стараясь быть вежливым, обратился к старику:

— Восемнадцать лет назад, когда мне было всего девять лет, я вместе с матерью всю ночь простоял на коленях под проливным дождём на пороге Вашего дома. Кто-нибудь из вас тогда проявил хоть капельку сострадания? А когда пять лет назад, моя мать слегла от болезни, а я обратился к семье Юйвэнь за помощью, как вы тогда опять поступили? Забыли? Но я всё помню! А теперь, узнав, что я, овладев огромной силой, возвращаюсь домой, пытаетесь завлечь меня к себе. Вернитесь и донесите до всех членов клана Юйвэнь моё мнение. И если вы ещё хоть раз осмелитесь побеспокоить меня, пеняйте на себя!

Пять лет Ян Чэнь вынашивал эти слова в своём сердце. Пять лет военной службы приучили его сохранять внутреннюю гармонию с собой, сохраняя спокойствие при любых обстоятельствах, не допуская резких перепадов в настроении. Но сейчас, под тяжестью горьких воспоминаний о нанесённых обидах, этот твёрдый и несгибаемый богатырь ели сдерживал себя.

Хань Тяньчэн понимающе вздохнул. Казалось, он ожидал такой реакции, поэтому примирительно сказал:

— Недавно в Цзянчжоу обосновалась корпорация «Янчэнь». Тебе это название о чём-нибудь говорит? А ведь оно созвучно с твоим именем и фамилией. Не буду скрывать, эта корпорация названа в честь тебя и твоей матери. Она была создана ещё при жизни твоей матери в столице, и в неё она вложила все свои силы и душу. Теперь, после смерти твоей матери, как нам кажется, разумно будет эту корпорацию вернуть тебе.

Ян Чэнь с прохладцей улыбнулся и слегка поправил старика:

— Изначально корпорация «Янчэнь» принадлежала моей матери, но именно семья Юйвэнь в один прекрасный день рейдерски захватила её, а мою мать просто выбросили на улицу. А теперь вы хотите откупиться деньгами. Но маму уже не вернуть!

Сказав это, Ян Чэнь направился к стоянке такси, но, как будто вспомнив что-то, обернувшись в сторону старика, грустно произнёс:

— Мне искренне жаль семью Юйвэнь!

Глядя на спину удаляющегося Ян Чэня, старик, обращаясь к стоящему рядом Су Чэнъу, назидательно произнёс:

— Вот что, Чэнъу, с сегодняшнего дня ты должен сделать всё, что в твоих силах, чтобы помочь этому юному господину.

Услышав этот приказ, Су Чэнъу почтительно приклонил голову и с большим уважением произнёс:

— Достопочтенный Хань, без Вашего участия, я бы не стоял здесь перед Вами. Будьте уверены, я всей душой окажу помощь молодому господину.

Хань Тяньчэн, слегка прищурив глаза, задумчиво произнёс:

— Кстати, насколько я помню, лет пять назад он женился на местной красавице, по-моему, из семьи Цинь. Вот что, отправляйся ка к семье Цинь и вырази им наше глубокое почтение в связи с возвращением Ян Чэня.

— Слушаюсь!

***

Усевшись на заднее пассажирское сиденье в такси, Ян Чэнь вновь предался воспоминаниям.

Он отчётливо помнил ту ночь, когда вместе с матерью простоял на коленях перед закрытыми воротами особняка Юйвэнь. Промокнув до нитки под проливным дождём, он начисто вычеркнул из своей жизни эту неблагодарную и коварную семью. Пять лет назад его мать, подкошенная болезнью, окончательно слегла, и он, только что окончивший школу, остался без гроша в кармане. Именно тогда и свела его судьба с Цинь Си.

После проведённой с ней ночи и распространившихся по всему городу грязных сплетен, семья Цинь, в целях сохранения своей репутации, предложила Ян Чэню вступить в брак с Цинь Си. Тот согласился, но при условии, что глава семьи одолжит ему полмиллиона юаней на лечение матери. На том и сошлись. Но, находящаяся в больнице матушка скончалась от тяжёлой болезни, так и не дождавшись своего сына с деньгами.

Схоронив свою маму, Ян Чэнь, в соответствии с достигнутым ранее соглашением, вошёл в дом семьи Цинь на правах законного члена. Но он считал себя недостойным такой красавицы, как Цинь Си, поэтому вскоре после бракосочетания он, втайне от жены и всех членов семьи Цинь, поступил на военную службу.

И это было всего лишь каких-то пять лет назад!

У обшарпанных дверей старенького дворика, сверкая на солнце, стоял припаркованный новенький «Майбах». Ян Чэнь взглянул на роскошный автомобиль и, обращаясь к Ма Чао улыбнувшись, произнёс:

— Похоже, за последние пять лет дела семейства Цинь пошли в гору. Тесть всегда любил дорогие автомобили стоимостью три-четыре миллиона, а этот выглядит дороже.

Подъезжая к усадьбе семьи Цинь, Ян Чэнь испытывал двоякие чувства. Чувства вины перед Цинь Си по-прежнему висели у него на шее неподъёмным грузом. Во-первых, пользуясь случаем, он всё-таки не с полного согласия первой красавицы города овладел ей, а, во-вторых, женившись на ней, он почти сразу же покинул её, не сказав на прощанье ни слова. Можно представить, сколько за это время слухов и пересудов пришлось выслушать его жене.

Просто в то время он ощущал себя не вполне полноценным мужчиной, только-только вступающим в самостоятельную жизнь. Ему казалось, что только служба в армии превратит его в настоящего мужчину, и он станет достойным такой женщины, как Цинь Си. Сейчас же он, обретя заслуженную славу, обладая силой и могуществом, с достоинством возвращается домой. Теперь-то он уж точно может, глядя прямо в глаза Цинь Си, сказать, что он достоин её. Но знает ли она о его заслугах и как встретит после стольких лет разлуки?

Подойдя к воротам дворика, Ян Чэнь уже занёс руку, чтобы постучать, как вдруг внутри двора раздались резкие голоса. Ян Чэнь так и замер с поднятой рукой. Он узнал голос матери Цинь Си:

— Господин Ван, тётушка недавно хлопотала по поводу оформления свидетельства о смерти этого негодяя. Не волнуйтесь и наберитесь терпения, для его оформления потребуется какое-то время. Как только получим свидетельство на руки, Цинь Си сможет расторгнуть брак с этим ничтожеством.

Затем прозвучал голос отца Цинь Си:

— Когда придёт время, я и дядя Цинь Си будем первыми, кто даст согласие на ваш брак.

— Спасибо, конечно, но надо спросить согласие и самой Цинь Си.

— Не волнуйтесь, куда она денется? Обязательно согласится.

— Что ж, тогда я полностью полагаюсь на вас. Кстати, тётушка, это настоящее ласточкино гнездо, которое я привёз из-за границы специально для Вас. Его передал мой друг. А для Вас, дядя, я из Мьянмы привёз настоящую бирманскую нефритовую статуэтку Будды. Посмотрите, какая прелесть!

Весь внутренний дворик был заполнен радостным смехом матери и отца Цин Си. Ян Чэнь же просто посерел от услышанного. Но, вспомнив о незабываемом облике Цинь Си, он подавил в себе чувство разгорающегося гнева. В любом случае, он должен извиниться перед неё. И именно ради неё он вернулся сюда. Сжав руку в кулак, он постучал в ворота.

Тук! Туе! Тук!

— Кто там?

Стук в дверь прервал радостный смех, в голосе матери Цинь Си чувствовались нотки раздражения. Затем послышались приближающие шаги и звук снимаемого засова. Дверь распахнулась, и улыбка замерла на её лице. Перед ней стоял тот, которого она не хотела бы видеть и которого только что «похоронила». Лицо её побледнело, словно она столкнулась с приведением:

— Ты…, это ты…, Ян Чэнь?