Глава 13. У меня есть папа!

Верхний этаж офисного здания Цзянчжоуского филиала корпорации «Яньчэнь».

С нескрываемым волнением генеральный директор Ло Бинь, стоя навытяжку перед Ян Чэнем, делал доклад о проделанной работе с момента открытия филиала. Ян Чэнь, сидя в директорском кресле и слушая доклад, одновременно внимательно изучал отчётную документацию.

— Господин председатель, в Цзянчжоу предостаточно компаний, крайне заинтересованных в сотрудничестве с нашей корпорацией. В этом списке перечень наиболее значимых компаний, которые я отобрал из всего огромного количества. Ознакомьтесь, пожалуйста, и отметьте те, с которыми, по Вашему мнению, следует в дальнейшем работать в качестве наших партнёров, — осторожно предложил Ло Бинь.

С первого взгляда было понятно, что в этот перечень попали наиболее крупные и хорошо всем известные в Цзянчжоу компании.

— Добавь в список корпорацию «Саньхэ» семьи Цинь, а по остальным у меня замечаний нет! — Ян Чэнь небрежно бросил список на стол перед Ло Бинем.

Услышав фамилию Цинь, Ло Бинь несколько заколебался и нерешительно спросил:

— Господин председатель, семья Цинь в этом городе нельзя отнести даже к второстепенной. Я не ослышался, эта корпорация «Саньхэ»…

— Фамилия моей жены Цинь! Думаю, дальше объяснять не стоит! — перебив Ло Биня, прямо ответил Ян Чэнь.

Удивление на лице генерального директора сразу же сменилось на угодничество:

— Простите меня, пожалуйста, господин председатель, я просто не знал, что госпожа Цинь — Ваша жена! Кстати, она сегодня несколько раз приходила к нам, но я отказал принять её. Извините ещё раз, я как-нибудь сглажу эту оплошность. — Принося свои извинения, Ло Бинь выглядел виноватым.

Ян Чэнь не рассердился, а лишь мимолётно приказал:

— Завтра ты самолично нанесёшь визит в корпорацию «Саньхэ» и предложишь заключить соглашение о сотрудничестве. Но, при условии, что при этом не всплывёт моё имя. Понимаешь?

Ло Бинь смахнул носовым платком выступивший на лбу холодный пот и тут же понимающе качнул головой.

Ян Чэнь поднял руку и посмотрел на время:

— Ого! Детский сад скоро закроется, я должен идти, — сказав это, он поднялся из-за стола и быстрым шагом покинул кабинет.

***

Детский сад «Blue Sky».

Белый «Мазерати» остановился напротив главного входа в детский сад. Из открытой дверцы водительского сиденья показалась пара длинных стройных ножек, а вслед за ними из автомобиля неспеша вышла и их обладательница. Потрясающе выглядевшая девушка с обворожительной улыбкой на лице и развивающимися на ветру длинными волосами сразу же привлекла к себе внимание многочисленных мужчин, стоящих на тротуаре возле ограждения детского сада в ожидании своих детей. Это была Цинь Юй.

Ей было далеко плевать не похотливые взгляды столпившихся самцов. Гордо подняв свою голову, она, напропалую сквозь толпу, направилась прямо к главным воротам. Стоящие на её пути люди покорно уступали ей дорогу.

Цинь Юй подъехала как раз к окончанию работы садика, когда воспитатели возвращают детишек их родителям, бабушкам, дедушкам или няням. По заведённым в Китае правилам, любых лиц, сопровождающих детей, не пускают внутрь учебных либо дошкольных заведений. Довёл до ворот, передал под надзор охраны, воспитателя или дежурного педагога и — до свидания. Точно так же и забираешь назад, у главных ворот. Потому-то возле начальных школ и детских садов, после окончания занятий или закрытия собирается большое количество людей, заполняющих собой, порой, целый квартал.

Пробравшись к воротам, Цинь Юй долго высматривала среди бегающей детворы свою племяшку, пока, по её звонкому голосу, не отыскала невдалеке от ограды. Она готова была окрикнуть её и помахать рукой, подавая знак, что за ней пришли, но, внезапно, брови Цинь Юй невольно нахмурились.

Личико Сяосяо прямо пылало от гнева, и она горячо спорила со стоящим напротив неё мальчонкой.

— Да ты просто дикарка, растущая без отца! Дикарка, дикарка! — маленький мальчуган выглядел слишком заносчиво.

— Не правда, у меня есть папа! — сердито крикнула Сяосяо со слезами на глазах.

— Да откуда у такой дикарки папа? Ух, сейчас вот как дам больно! — выпучив вперёд свой животик, мальчуган замахнулся своей пухлой ручонкой, чтобы ударить Сяосяо.

— Эй! Ты что творишь? — крикнула Цинь Юй сквозь ограду.

— Тётушка! — не в силах остановиться от плача, Сяосяо бросилась к воротам навстречу Цинь Юй.

Мальчонка же, увидев своих родителей, подходящих к центральным воротам, туда, куда побежала и Сяосяо, только было собрался помчаться наперегонки с ней, как, внезапно споткнувшись, плюхнулся со всего маха на землю, зарывшись своим поросячьим носиком в песок.

— Уа-а-а! Уа-а-а… — на весь двор разнёсся горький плач ребёнка. На какое-то время все обернулись в его сторону.

Сяосяо, оглянувшись на лежащего на земле и рыдающего мальчугана, своим плачем стараясь перебить плач своего обидчика прокричала:

— Так тебе и надо! А я совсем не дикарка. У меня есть папа! — и с этими словами побежала к тёте.

Цинь Юй, прорвавшись сквозь столпившихся у ворот людей, подхватила Сяосяо и крепко прижала её к груди, поглаживая по спинке и приговаривая:

— Сяосяо не дикарка, у неё есть папочка!

— Сяо Дун! — парочка средних лет также подбежали к воротам и подозвали распластавшегося на земле мальчугана. Тот, поднявшись с земли, со слезами на глазах, с текущими из запачканного носа соплями, воя на весь двор, подошёл к своей расстроенной маме и приник в её объятия.

— Ну-ну, малышка, не плачь! Кто обидел тебя? Покажи маме, мама проучит его!

— Мамочка, она меня толкнула! — указал мальчонка на плачущую Сяосяо, — ой, как всё болит! Уа-а-а!

Цинь Юй была возмущена такой ложью этого сопляка, она же своими глазами видела, что мальчик при беге споткнулся и сам упал на землю. А теперь винит других! Она не успела пристыдить малыша, как его мать, не разбираясь, кто прав, кто виноват, с яростью накинулась на Цинь Юй:

— Ваш ребёнок прямо беспредельщик какой-то! Никакого воспитания! Даже на моего ребёнка накинулась с кулаками. Ты, хоть, знаешь, кто я?

— Я его не трогала, это он меня хотел ударить! А ещё он дразнился. Называл меня дикаркой! — со слезами на глазах оправдывалась Сяосяо.

— Похоже, у тебя в семье, действительно, некому научить тебя уму-разуму, ну так я это сделаю! — мать мальчугана решительно встала и подошла к Сяосяо, намереваясь отшлёпать её.

Тут уж взорвалась Цинь Юй. Защищая Сяосяо, она спрятала её за своей спиной и, воинственно насупившись, гневно пригрозила:

— Только попробуй!

— Эй, забияки! А ну ка прекратите тут скандалить! — на шум прибежала воспитательница и поспешила их разнять.

Но было уже слишком поздно. Зачинщица ссоры ринулась к Цинь Юй, выставив вперёд руки с длинными накрашенными ногтями, она пыталась вцепиться в лицо девушки:

— Ах ты, стерва, смотри, как бы я тебе лицо не расцарапала!

Но, не зря Цинь Юй в семье прозвали «перчинкой», спуску она своим обидчикам никогда не давала. А этой сварливой истеричке тем более! Прежде, чем та вплотную приблизилась к Цинь Юй, та, хорошо поставленным ударом ноги, сбила спесь с обидчицы.

— Ой-ой-ой! — получив чувствительный удар ногой в область живота, она скривилась от боли и присела на корточки.

— А ты что стоишь, как истукан! Не видишь что ли, меня тут избивают? — притворно жалобно обратилась она к своему мужу.

Мужчина, которого эта сварливая баба назвала мужем, при виде Цинь Юй был сражён её красотой, но призыв побитой жены вывел его из оцепенения, и он, недолго думая, влепил пощёчину по этому красивому личику.

Окружающие зеваки замерли от удивления, они не ожидали, что мужчина, вроде солидно одетый, посмеет публично поднять руку на молоденькую девушку.

— Тётушка! — видя, что мужчина занёс и вторую руку, чтобы ударить Цинь Юй и по второй щеке, Сяосяо бросилась на его ноги, пытаясь защитить свою тётю.

Цинь Юй смертельно напугалась, не в силах остановить второй удар, она машинально закрыла глаза.

«Хлоп!». В тот момент, когда должна была прозвенеть пощёчина, чья-то рука перехватила запястье мужчины и резко вывернула её вниз.

— Ай! — мужчина вскрикнул от резко пронзившей всю его руку боли.

— Папочка! — удивлённо воскликнула Сяосяо, со спины узнав своего отца.

Ян Чэнь, не отпуская перехваченную руку, ласково попросил:

— Сяосяо, прикрой глазки!

Услышав знакомый голос, Цинь Юй поняла, кто её спас. Открыв глаза, она увидела Ян Чэня, заломившего руку мужчины так, что тот приподнялся на цыпочки.

— О! — только и смогла произнести Цинь Юй, прикрывая глаза своей племянницы.

— Отпусти меня! — покраснев от боли, взмолился мужчина, — да ты знаешь, кто я…

«Бах!». Не договорив, он почувствовал сильный удар в живот, ноги его взметнулись ввысь, а сам он, словно футбольный мяч, взлетел в воздух и, пролетев несколько метров, тяжело грохнулся на землю.

Толпа замерла на месте, вокруг воцарилась тишина. Все были просто потрясены. На глазах Цинь Юй этот тихоня, так, ненавязчего, отбросил одним ударом своего противника весом килограммов девяносто аж на семь-восемь метров. Вот это да! Её глаза выражали изумление.

— Папочка, как ты здесь оказался? — Сяосяо вырвалась из объятий Цинь Юй и радостно бросилась к отцу.

Ян Чэнь взял на руки дочурку и, улыбаясь, ласково произнёс:

— Я пришёл за тобой, чтобы отвести домой!

Глядя со стороны на Ян Чэня, Цинь Юй никак не могла понять, как такой любящий свою дочь неказистый человек смог так легко расправиться с этим боровом. Неужели это тот, кого все презирают, и на кого все смотрят свысока?

— Сяо Дун, ты это видел? Убедился, что я не дикарка, и у меня тоже есть папа. Вот он, мой папочка! — с гордостью произнесла Сяосяо, обращаясь к мальчугану, и на прощанье показала ему язык.