5 глава

Эвелина не помнила, как добралась домой. Тотчас она поспешила в расслабляющий душ. А потом, переодевшись, решила приготовить ужин.

– Эх, Кеша, сегодня был ужасно трудный день! Тебе хорошо, сидишь в горшочке, поливают, удобряют. И не видишь того ужаса, что твориться за стенами дома, – обратилась Эвелина к зелёному питомцу, в ее глазах читалась усталость.

– Твоя хозяйка до того докатилась, что детенышей начала убивать! – убитым тоном добавила Эвелина и тяжело вздохнула.

За окном, смеркалось, редкие фонари, пережившие атаку космитов, постепенно засветились со светодиодной ясностью. На улице никого не было, даже животные куда-то попрятались. Если днем район более менее казался живым, то ночью вымирал. По руинам домов блуждал тоскливо подвывающий ветер, что-то возилось в подвале.

Эвелине показалось что, она услышала, как в вентиляционной шахте кто-то жалобно поскребся. Она решила себя успокоить тем, что это крысы, которые фривольно себя чувствуют в полузаброшенном доме.

Поужинав, Эвелина переоделась в любимую пижаму с единорожками, обняв их плюшевого родственника, выключив свет, попыталась заснуть.

За окном ветер шуршал бумажным пакетиком, тучи лениво переползали по мрачному небосводу, новолуние, взирало хитрым прищуром на землю, окутанную дремотой. Ветка дерева, что походила на костлявую руку старухи жалобно скреблась по стеклу.

Эвелина ворочалась, кровать под ней скрипела. Сон не шел как назло в голову девушки закрадывались нехорошие мысли. Она подумала, что такая же чужачка в этом мире, как те, кого побеждает. Только у них был шанс создать себе подобных, у Эвелины такой роскоши нет. Ей нужна пара. А ее мужчина погиб. Ощущение пустоты о потери пробудилось внутри чужачки. Она прикусила от досады губу, слезы прыснули с глаз. Ей не хватало любимого. Без него Эвелине мир не мил, лишь данное слово защищать людей Земли держало в боевом режиме и не давало раскиснуть, как бумаге в воде. Но боль никуда не ушла, даже после пяти лет. Она периодически засыпает, дабы с новой яростью распалиться. Эвелине стало зябко, мурашки пронеслись позвоночником, она сбила подушку и перевернулась на другой бок, не помогло. Сон совсем отвергал ее сознание. Зато боль и пустота радостно накинулись на воспалённое сознание девушки что не могло им сопротивляться.

Как бы инопланетянке хотелось покоя, чтобы сердце больше не ныло. Но это лишь ее пустые мечты, Принцесса с горечью это осознавала.

Тоска по дому душила сущность девушки, а сердце рыдало о потерях. Чужачка почти физически ощущала пустоту, что открылась в грудине.

Эвелина перевернулась на другой бок, тяжело вздохнула всхлипнув. Она шмыгнула носом. Бедняжка очень хотела заснуть, ведь только тогда ощущала покой, увы, сейчас ее продолжала выматывать острая, разрывающая сущность на части боль.

Как вдруг чуткий слух Эвелины уловил странный звук, вроде его издавал мотор, уж больно тихий, как для машины.

Да и девушка прекрасно осознавала, что никто в здравом уме ночью в их район не заедет и не будет кататься. Ведь при свете дня тут тоскливо, а ночью даже жутко. Ходят легенды, что под завалами все еще покоятся осанки несчастных жителей домов. И их души воют в особенно мрачные ночи.

Конечно, это была легенда, но аура от развалин сочилась та еще. Да и к негативной ауре ещё можно добавить вполне физических бандитов, на которых можно нарваться в темные часы суток.

Эвелине даже захотелось, взглянуть на этого смельчака или идиота...или пьяного, ведь больше объяснений Принцесса не находила что привело чужака сюда. И это точно был чужак, потому что местные тут после восьми не шастают.

Эвелина босиком прошлепала к окну, она решила не включать свет, инстинктивно не хотела привлекать к своему дому внимание чужака.

Девушка, задернула шторку, прилипла спиной к стене, приподняв ткань, украдкой выглянула.

По дороге, тянущейся параллельно их десятиэтажке, медленно проезжал мотоцикл, его фара, горела ярче, чем все вместе взятые фонари на этой улице. Мотоцикл очень необычной формы, да и девушка привыкла, что они издают больше шума, а не тихий полуписк.

Пожалуй, больше внимания Эвелины привлек мотоциклист, он был без шлема, что тоже странно, ведь люди такие хрупкие, малейший удар и их головы раскалываются. Он остановил мотоцикл, выставил ногу для равновесия, выпрямился, продолжая сидеть на байке. Незнакомец сосредоточенно оглядывался.

Эвелина даже со своего наблюдательного пункта ощущала его мощную и манящую ауру, словно аромат зрелых персиков. Он словно звезда на синеве неба, привлекал внимание.

Эвелина неосознанно облизнулась, а жажда недовольно заворочалась. Давно она не ощущала себя так. Это означало, что Принцесса наконец-то после стольких лет смиренного терпения голода нашла желанный источник, способный его утолить. А это удивительно, ведь ни в одном человеке нет достаточно энергии для насыщения голода инопланетянки. Девушка нетерпеливо переступала с ноги на ногу.

Эвелина, уже совсем не скрываясь вышла из-под укрытия, но шторку не расшторивала и свет не включала, ведь осторожность превыше всего.

Глаза этого очаровательного незнакомца вспыхнули расплавленным золотом, хотя остальное лицо прикрывала непроглядная пелена ночи. Эвелина четко увидела, как его взгляд обратился на ее окно. Девушка испуганно отшатнулась, отпустив шторку и та закрылась. Эвелина прикрыла ротик, чтобы не крикнуть от страха. Она пятилась назад. Вся сущность в ней замерла, обращенная в лед ужаса. Хотя бедняжка пыталась убедить себя, что никак не могла себя обнаружить, но страх не унимался. Инопланетянка с ужасом ожидала, что в ее дверь позвонят. Она забралась в кровать и завернулась в одеяло с головой, так поступают дети, когда пытаются спрятаться от жуткого монстра. Ей казалось, что она слышит тяжёлый топот ног, что поднимаются по лестнице, а оказалось что это бухает ее сердце.

Её сознание металось из стороны в сторону по черепной коробке, пока не заметило, как провалилось в сон.

Таинственный незнакомец вновь запустил мотор мотоцикла и повел его прочь.

Эвелине снился удивительный сон...

Над искряще изумрудным садом раскинулось небо переходящее от нежно голубого, до сочно топазавого. Изредка проплывало заблудшее молочное облачко и тотчас спешило покинуть столь живописную картину. Словно боясь испортить столь редкий чистый оттенок своим присутствием.

Под небом шелестели листья, словно сад шептал что-то небу. Он красовался, облачившийся в буйное цветение абрикос. Словно зима посреди весны, столько было белого на деревьях, а когда цветки опадали, то покрывали салатовую траву белым ковром. Будто снежный буран едва ли заглянул в это место вновь исчез, жадно забрав стылость, но любезно оставив снежное покрывало.

Среди стройных рядов абрикос, яблонь, слив затесалось розовое фламинго, а именно персик, что своими цветами напоминал сакуру. Нежно розовые с красной крапинкой цветы пышными шапками венчали ветви персика. А под его сенью приютились двое.

Девушка сидела на разстеленом пледе и читала в голос "Приключения Электроника" Велтистова. Книга была редким гостем и в двадцать первом веке, а в двадцать втором она вообще стала редким и ценым колекционным экспонатом.

На коленях девушки положил голову светловолосый, бледный юноша. Он прикрыв глаза, слушал звонкий и чистый голос подруги. Ее темп завораживал парня и устремлял сознание в далёкое эфимерное спокойствие. Он не знал до этого момента, что это такое и сладкая нега. Для него стало открытием, что в мире есть не только страдания и боль, а и такие милые моменты. Юноше казалось, если он откроет глаза, то все исчезнет и парень вновь окажется под градом пуль, а вместо нежного голоса по его слуху ударят взрывы от снарядов.

Девушке требовалось не малых усилий, чтобы приучить своего беспокойного спутника, что тут их не найдет опасность, в этот сад не заглянет смерть. Тогда только парень позволил себе расслабленно опустить голову спутнице на колени. И то девушке приходилось одной рукой сжимать книгу, а другой гладить светлую голову оболтуса, словно кота, которого только со забрали у жестокого хозяина, и не доверяющего теперь человечески рукам.

Увы, смерть медленно подползала к ним, громыхая тяжёлой военной техникой, под лапами бронемехов дрожала земля и сминалась трава...